Прошло уже несколько месяцев с момента признания в любви двух оболтусов, а также их первого соития. Варежка стала создавать новые дома для голубей, и в них, даже, появились первые поселенцы, благодаря одному пернатому, что пропиарил их район. Теперь это полноценная деревенька, где Варежка — Королева, а Вольт её супруг. А, ну да, ещё и Рино, который хз зачем им, но хуй с ним.
Однажды, после сбора очередной дани с пернатых, к Варежке заявились два бульдога, в красных ошейниках.
— Вы Варежка?
— Допустим. Вам чего?
— Хули ты голубей наёбываешь?
— А хули ты в не своё дело нос тычешь?
— Смотри-ка, какая выпендрёжная сучка! — Высказался второй бульдог, тот что покрупнее, — Да и ещё, говорят, на собаках помешанная...
— Так вы, грязные трусливые шавки. Коли вы не съебётесь отсюда как можно скорее, тогда стоит мне хвостом дёрнуть, и вы превратитесь в фарш!
— Дамочка! Следи за базаром! Мы пока мирно договариваемся — отстань от голубей! Они не должны быть твоими рабами!
— Рабами? — Вылупила глаза чёрно-белая красотка, — Они не являются моими рабами?
— Ага. А чё они не улетают?
— В самом деле: почему?... — Задумчиво протянула
криминальная леди.
— Слушай, ты! — Вновь рявкнул первый бульдог, видимо самый нетерпеливый, — Даём тебе пару суток, и чтобы этой
куриной фермы здесь не было, когда мы придём!
Чё то, видимо, бульдоги совсем
берега попутали...
— Это мой район, и я тут решаю кто здесь есть, а кто уходит! — Чётко означила свою территорию кошка.
— Катись ты в жопу, и это больше не твой район! Он принадлежит Коммунистической Партии Соединённых Штатов! И мы не собираемся цацкаться тут с тобой! Либо уёбывай, либо подыхай в конче всех наших членов. Выбор у тебя невелик, выбирай!
После этого разговора бульдоги ушли, ну а Варежка, попутно решив несколько юридических вопросов голубей, тип «он лезет в мою коробку без разрешения» или «мы нашли это зёрнышко вместе — чьё оно», вернулась на свою хату. Хижины Вольта и Варежки они спокойно соединили, даже сделав коридор из длинной коробки из под внушительных клюшек, а также дополнительную комнату, для, может быть, кого-то мелкого... Да, они разных видов, но усыновить кого-то всегда можно, правда? Пока комната была складом, куда они таскали красивые вещицы, аки сороки, и хавчик от голубей.
Могучий защитник Варежки был на другом конце района, улаживая семейный конфликт, а Рино, которому подфартило найти на свалке работающий телефон, дрочил на снимки леммингов в интернете. Так что
мэр района просто бухнулась лицом в подушку, сжимая зубы в ярости на бульдогов.
Вскоре вернулся и Вольт, который, увидев свою кошку не в духе, приобнял её за плечи и лизнул в бархатную щёку, говоря:
— Кис!... Ну что случилось?
— Не надо, Вольт... — попыталась казаться сильной и независимой в лапах
супруга кошка, но это лишь только сильнее убедило беляшу, что с ней что-то не то.
— Если тебя кто-то обидел, — угрожающе прорычал пёс, — я его на британский флаг порву, и закопаю в огороде!
— Хе. Спасибо, защитник, — молвила Варежка, слегка усмехнувшись, — но ты тут не поможешь...
Пёс плюхнулся на подушку рядом, перетащил свою принцесску на себя, начав вылизывать её загривок. Варежке понравилась подобная забота от бойфренда, поэтому отозвалась ему благодарным мурлыканьем. Под подобной негой и укутанная, как шарфом или одеялом, заботой, она рассказала Вольту о странной встрече. Услышав подобное, парень сперва хотел кинуться за наглецами, и «отвесить им такой пизды, что родная мать не узнает», но супруга отговорила его.
— Тут, увы, все твои мускулы не спасут. Тут нужна хорошая «крыша»...
— Да всё равно! Я так просто не оставлю, что два уёбка расстроили мою принцессу!...
— Принцессу? Хе. Ты раньше меня так не называл, — с хитрым прищуром вопросила чёрно-белая красотка, чем нещадно сконфузила беляша.
— Ну... Ты ж принцесса... Ты красива, как принцесса, добра, как принцесса, умна... И управляешь «королевством», в виде этого птичьего городка.
— Я бы не справилась, без своего
короля... — протянула Варежка, после чего медленно поцеловала своего бойфренда в самые уста.
Вольт ответил на поцелуй, и томно прикрыл глаза, пуская свой шаловливый язычок погулять по гортани кошки. Та приняла вызов, и их языки сплелись в
борьбе танце
за право побывать во рту партнёра любви и сладострастия. Красотка положила свои лапки на грудь
белого бандита, после чего опрокинула его на подушки, продолжая целовать. Кошка уже завела Вольта, так что его щекотун встал во всю его длинну. Варежка расставила ноги по бокам от туловища собакена, после чего осторожно коснулась своей розой его члена. Возбуждение, словно электрический ток, пронёсся по телу пятнистой, и она простонала имя возлюбленного прямо во время поцелуя. С помощью хвоста она направила член в себя, попутно начиная насаживаться на него. Вольт тоже стал делать фрикции, то вводя наполовину свой прибор, то выводя его почти полностью. Отлипнув от Вольта, Варежка закричала от страсти, прыгая на возбуждённом члене парня, с громкими шлепками соприкосающихся друг с другом возбуждённых тел. Только сильнее, только глубже, только ярче! Не останавливаться! Нельзя! Только она и он, только их любовь, и их тела. Напоследок Варежка закричала на весь дом, у которого очень хорошая звукоизоляция, и Вольт кончил, выстрелив пятью липкими и горячими струйками семени.
***
Прошло пара дней, с тех пор, как к Варежке наведались незваные гости. Разбираясь с очередной тяжбой голубей, к ней подошли два кота. Один был, явно, опытным уличным бойцом: из-за огромного количества шрамов его шерсть, которая раньше была рыжей, росла как будто клочками. Второй прицепил к своей спине барсетку, которая неплохо гармонировала с его серой шерстью. Одновременно на его шее висело что-то, напоминающее дудку. Они вежливо подошли и поздоровались с Варежкой. Та, помня о разговоре с бульдогами, сперва отнеслась к новым знакомым с подозрением, но на вопросы они отвечали миролюбиво и открыто. Рыжего звали Лапа, а серого Клюв. Они были членами кошачьей мафиозной банды, которая также страдала от так называемой «Коммунистической партии Соединённых Штатов», которой, возможно, правил кто-то добрый и порядочный, но его рядовые члены были те ещё бандитами. Лапа и Клюв пообещали Варежке поддержку и защиту от налётчиков, а также, конкретно,
их помощь в обустройстве городохозяйства, но за некую сумму...
— Пятьдесят?! Пятьдесят
процентов?!
Пятьдесят процентов?! А вы не ахуели, часом? На что я буду с Вольтом жить?
— Я могу скинуть до сорока, но больше не могу, простите. Вам и Вашему мужу останется на что жить. — умиротворяюще прошелестел Клюв, который, собственно, и вёл переговоры, вместо несдержанного Лапы.
— Двадцать пять процентов. И точка! Мы не собираемся так сильно голодать!
— Видимо киса не понимает с чем стол... АЙ, Блять! — по привычке начал угрожать Лапа, но Клюв быстро ударил его задними лапами в бок, отшвырнув от себя на пару шагов. Лапа слишком много беседовал в угрожающей манере с должниками бандитов, забывая про «учтивость» к «клиентам».
— Сочту за честь работать с Вами, миссис. — торопливо улыбнулся Клюв. — Вы просто очаровательны этим вечером...
Флирт на Варежке не сработал, так что она просто посмотрела на него ничего не значащим взглядом, и угрюмо произнесла:
— Если Вольт услышит тебя, то нам придётся отправить твои останки в коробке от Nokia...
***
Пока собакенов не было, Варежка и Вольт проверили новых членов их банды по своим критериям. Вольт убедился, что Лапа дерётся в ближнем бою с яростью быка, ну а Клюв предпочитает обстреливать противника заострёнными костями птиц, рыб и мелких млекопитающих через свою «дудку», которая являлась примитивным духовым ружьём. Варежка же, после пары промахов, дала Клюву звание главного адвоката, так как умный не по годам, и прекрасно ориентируясь в обычаях голубей, идеально подходил на эту роль, в то время как вспыльчивый и грубый, но с обострённым чувством справедливости Лапа стал прокурором.
Таким образом Варежка уже могла не слушать нытьё самих голубей, и принимать нужные ей решения, согласуя их с Вольтом, Лапой и Клювом. Вольт же, постоянно подменяя возлюбленную на посту судьи, очень чётко сработался с гангстерами с района.
Однако, всего лишь через пару дней, к ним снова наведались незваные гости. Варежка столкнулась с бульдогами, когда они орали на голубя, чтобы тот «улетал от туда, где его и его собратьев нагло эксплуатируют». Варежка не смогла стерпеть такой наглости, и вмешалась:
— Эй, вы! Отъебитесь от Голяка немедленно! Какого хуя вы припёрлись на мою землю, и выгоняете моих сограждан?!
— Мы тебе сказали неделю назад, чтобы ты съебалась отсюда со своим курятником?! Сказали! Ты съебалась? Нет! Так что сейчас ты у нас отхватишь! — прокричал тот, что пониже, переключая свою агрессию на кошку, но стоило ему сделать шаг к её направлению, как в его нос воткнулся кусок кости левого крыла какой-то вороны, а на его собрата, откуда-то сзади, напал Лапа. Из-за спины Варежки пронёсся белый вихрь, который схватил матерящегося на все лады бульдога за шкирку, и швырнул о лист металла. Тот со звоном гонга ударился головой о поверхность, и отключился. После этого Вольт поторопился помочь Лапе с его крупным бульдогом, но это оказалось не нужно. Сделав подсечку, кот отскочил, перекувыркнулся в воздухе, приземлился на четыре лапы, после чего пронёсся под противником, расцарапав своими когтями весь живот бульдога-бандита. Скорчившись от боли, тот попытался уйти с поля боя, но пропустил финальный удар: Лапа одним взмахом лапы перерезал негодяю глотку.
Битва окончилась в пользу Варежки. Высокий бульдог умер на месте, а второго сумели транспортировать в знакомую Варежке ветклинику, где пёс упал в кому, провалялся так пару дней, после чего умер от травм несовместимых с жизнью. Варежка вступила в криминальное собрание кошачьих, и даже пригласила Вольта, который стал первой собакой в кошачьей мафии. Деревенька Варежки получила название Голубиные кучи, и за неё пришлось ещё несколько раз сражаться с псами—коммунистами, которые, после ещё пяти трупов, отказались от захвата территории.
Варежка продолжила жить со своим супругом Вольтом, и с двумя бандитами — секьюрити. Лапа оказался весьма талантливым художником по кости, а Клюв прекрасно ладил с голубями, на раз-два решая их вопросы, не оставляя никого обиженным.
Так, стоп, а что Рино? А он всё это время проторчал в телефоне, таращась на задницы леммингов. Да и кому этот задрот нужен?!
