Терма

      — Стой, Бункер, не вертись. Дай я тебе этим волосы намылю.       — Тьего дэто? — Он не послушался. Завертел головой, оглядываясь на нее, увидел, как она выливает себе в ладонь что-то из пластиковой пробирки с пробкой.       — Мыльный корень. Иначе ты после этой воды нифига не расчешешься. — Ответила она деловито и потянулась к его голове.       — Явлар! — Он отшатнулся назад, качнулся и свалился с выступа, на котором они стояли. На секунды ушел под воду с головой, но тут же вынырнул, отфыркиваясь. — Ты его с собой везде таскать?       Спросил с непередаваемо забавным удивлением на лице, от чего Сулема не выдержала и ухмыльнулась, как довольная химера.       — Я знала, куда мы идём, поэтому взяла его с собой. Комм тил мей. — Буркнула не его манер и протянула ему руку. Он схватился и встал рядом.       За станцией по переработке отходов был один недостроенный корпус какого-то нового объекта и один большой бетонированный котлован для другого, который даже не начали возводить до аварии. Непонятно как со временем он заполнился водой, а теперь ещё на дне его раскинулась здоровенная термическая аномалия, из-за которой вода эта в любое время года была теплой, даже почти горячей.       Бункер рассказывал об этом месте ещё Пэру и Йоке в день их встречи, но Сулема знала, что в эту дыру никто особо лазить не спешит. Аномалия на дне не стабильна и от более-менее сильного колебания воды может сработать, и тогда эта чернобыльская терма превратится в натуральный котел, в котором в аду по идее варятся грешники.       Но Бункер не был бы собой, если б сам туда не лазил и Сулема тоже была бы не она, если б с ним не согласилась туда забраться, когда довелось вместе зайти на эту территорию. Им нужно было встретиться с одним наемником и передать ему некоторые вещи и реактивы, которые дальше пойдут на Большую землю. До встречи времени у них было с запасом, поэтому они свернули к той недостройке.       Уже ближе к вечеру дошли до места и остановились, оглядываясь. Из-за приземистой коробки недостроенного корпуса можно было увидеть край котлована. Над ним висел желтоватый туман, сквозь который просвечивали оранжевые лучи заходящего солнца. Вокруг росли высоченные сосны, редко раскиданные по холмистой местности, длинные тени падали от них на территорию стройплощадки, от чего казалось все пространство ее и даже воздух стал походить на застывший янтарь с темными и светлыми пятнами.       Убедившись, что поблизости никого нет, Сулема и Бункер двинулись через заваленный строительным хламом двор. Вокруг него кое-где висели на железных трубах остатки забора, то тут, то там валялись пустые смятые бочки от горючего, куски шифера и доски, кучами был свален битый шлакоблок или бетонные плиты. Из-за корпуса торчал остов обвалившегося крана, у левого его края стоял проржавевший экскаватор. Самая обычная заброшенная стройка, каких на территории ЧЗО хоть отбавляй.       Дойдя до котлована, они остановились. Сулема с подозрением воззрилась на аномальный объект.       Котлован был большим, метров пятнадцать в длину, и видимо, довольно глубоким. Вода была в нем густо-коричневой, почти черной, от нее тянуло йодом и ещё какой-то химозной дрянью, испарения поднимались от поверхности густыми клубами и в рыжем свете солнца все больше походило на отстойник с токсичными отходами, чем на место для купания.       — Ты уверен, что это не опасно? — Ученая опасливо принюхалась к запаху, исходящему от ямы.       — Не больше, тьйем все остальное в Зоне. — Бункер глубоко вздохнул, втягивая в себя сырой, теплый воздух, подошёл к самому краю ямы, опустился на колени и потрогал кончиками пальцев воду. Она была не слишком горячей. Значит, аномалия не активна.       — И ты предлагаешь мне с тобой туда лезть? — Ученая совсем уж скептически посмотрела на напарника.       — Нэй. — Буркнул он, уже стягивая с себя разгрузку и расстегивая куртку. — Ты есть может сидеть тут и смотреть. А я пойду.       Она в растерянности не сообразила, что и ответить ему. Молча тараща глаза, смотрела, как он раздевается догола, а потом осторожно слазит в аномальную терму.       Котлован был действительно глубоким и швед с головой погрузился в тёмную от от растворенных минералов воду — ученая ахнула, но тут же увидела его снова. Он вынырнул, мотая головой, как собака, и довольно урча.       — Здесь есть хорошо. Если от края нье отходить. — Схватившись за выщербленную стену, он встал на что-то под водой, высунувшись из нее до середины груди.       — Ч-черт, Бункер… — Простонала Сулема, понимая, что не может сопротивляться его хитрющему взгляду и своему любопытству, и все равно боится уже одного вида воды в яме.       Она какое-то время неуверенно топталась с краю. С одной стороны было интересно попробовать, что оно за ерунда этот горячий источник, на который похожа эта штука, с другой стороны было страшно, что они могут убиться в нем страшной смертью, если что-то пойдет не так.       Бункер же с довольным видом ещё раз нырнул в воду, пробыл там несколько секунд, потом выглянул наружу, держа в руке какой-то мелкий артефакт. Протянул ей.       — Гляди. Их здьесь полно на стьенах. — Она наклонилась посмотреть, протянула руку и тут же он схватил ее за запястье. Она ахнула, упёрлась, падая на колени, но он не стал тянуть ее к себе.       Молча смотрел на нее, мокрый и довольный. Пальцы его были горячими, а обычно светлая кожа от воды приобрела неожиданно бронзовый оттенок.       — Слезай. Нитьего не будет, если нье делать резкий движения. — Проговорил, чуть понизив голос. Знал, черт лохматый, как это на нее действует.       И это сработало. Ругая себя на чем свет стоит, Сулема стала раздеваться, потом достала из кармана в рюкзаке пробирку с мыльным корнем — догадывалась, что он ее таки затащит в эту аномальную купальню, поэтому взяла его. Эта штука помогла ей сохранить волосы от стрижки под ежа. После нее их можно было расчесать, в какой бы воде ты не мылся.       Оставшись голой, быстро шмыгнула вниз, к нему — от мысли, что она торчит посреди промзоны с голым задом, без оружия, когда кто угодно может подкрасться из-за угла было не по себе. В котловане они по крайней мере были не так заметны со стороны.       — Стой здьесь. — Швед подхватил ее за бока, когда она слезала и помог найти опору под ногами рядом с собой. Они встали на каком-то выступе, на ощупь похожем на широкую металлическую балку. Вода была действительно приятно-горячей, совершенно непрозрачной — в ней даже тела своего не было видно, и вообще больше походила на какую-то суспензию, чем на воду.       Куча вопросов относительно ее безопасности и возможности заразиться в ней чем-то пронеслась у учёной в голове, но Бункер, видимо, угадал ее мысли, потому что проворчал, усмехаясь в усы:       — Я здьесь нье первый раз мыться. И не заболеть нитьем. Дэтот вода наоборот защищать от царапин и мелких ран.       — Д-да помню я, помню. — Чуть заикаясь, пробормотала Сулема, хватаясь за руки охотника повыше локтей, чтобы не свалится с балки. Плавать она умела, но страшно было рухнуть глубже, ближе к опасному дну. — Минеракты. Артералы. Мать их так.       — Йаа. — Бункер ещё шире усмехнулся, становясь похожим от этого на мокрого, пьяного зайца.       Сулема чертыхнулась и тоже прыснула от смеха.       — Тьего? — Он не понял, что ее развеселило вдруг. Только что она испуганно таращилась на него во все глаза, а теперь усмехается.       — Ну у тебя и вид. — Не скрывая улыбки, ответила ученая.       — У тебя не лутьйше. — Он фыркнул и, ловко сложив ладони хитрым образом, неожиданно брызнул ей в лицо водой.       Она айкнула, отмахнулась рукой и ожидаемо оступилась, свалилась с балки, на которой стояла. Бункер, рассчитывавший на это, тут же ее подхватил, вытаскивая обратно.       — Твою мать, ты псих! — Получил ясное дело кулаком в плечо, едва она вынырнула, но особо от этого настроение у него не испортилось.       — Тихо. Нье суетись. Стой на месте. — Стоя напротив, он осторожно уперся руками с двух сторон от нее в выкрошенную местами стену котлована. Лицо его оказалось совсем близко к ее лицу, он смотрел на нее спокойно и в зеленоватых глазах его казалось мерцали желтовато-рыжие искры. То ли отражение солнечного света от воды, то ли его настроения.       — Бункер, ты псих. — Повторила Сулема. — И меня такой же сделал.        Хватаясь за его бока, она перетаптывалась с ноги на ногу — твердый, неровный металл балки под ногами мулил стопы. — А если к нам кто-то подберется сейчас? Как будем отбиваться с голым задом?       — Лишь бы никто нье присоединиться тут к нам в воде. А остальное нье есть страшно. — Проговорил он негромко, усмехаясь краешками губ. — В Зоне нье так много монстров, как люди думать.       Сулема засомневалась. Ей даже стало не по себе от его неожиданной беспечности — обычно подозрительный как триста чертей швед сейчас вел себя предельно непривычно как для себя. Вот даже отстранился от нее, шагнул с их общей балки и снова повис в воде — она, все-таки, была намного плотнее даже, чем морская, потому как удерживала их, толком не давая даже провалиться с головой.       Снова окунулся в нее и вынырнул, оглаживая лицо ладонями, умываясь этой странной водой и вид при этом у него был крайне довольный.       — Ну, не, Бункер, не отходи от меня. Мне мать его так страшно здесь! — Она потянулась к нему рукой в попытке притянуть его к себе, чтобы он особо не бултыхался, и он неожиданно послушался. Снова встал рядом с нею на железяку.       Она обхватила его руками за плечи, прижалась к нему, поймала себя на мысли о том, как странно сквозь горячую, плотную воду ощущается прикосновение к его коже. Бункер же молчал, придерживался за стену, но она чувствовала, что весь напряжен. Будто ждет чего-то.       Чуть отстранившись, глянула ему в лицо — он поймал ее взгляд, чуть приоткрыл рот, буто собираясь заговорить, сглотнул и снова зачем-то крепко сжал губы. Сулема мысленно усмехнулась, догадываясь, что подумала о том же, что и он — лучше не делать. Потом очень осторожным движением погладила его ладонью по руке от локтя вверх, по плечу, к выступающей косточке ключицы — звездчатый шрам под ней от злополучной пули. По длинной, гибкой шее, сбоку вверх, под мокрые волосы, борясь с настойчивым желанием провести рукой вниз, по спине, уткнулась носом ему под ухо, пробубнила:       — Как ты здесь мылся? Здесь же даже пошевелиться страшно.       — Отьень осторожно. — Так же невнятно ответил он. И вдруг попросил. — Сделать так ещё.       И повел плечами, показывая, что хочет, чтобы она повторила свое прикосновение.       За время общения ученая научилась понимать его жесты, поэтому не стала переспрашивать. Глядя в его лицо, плавным, осторожным движением провела ему ладонью обратно от шеи по плечу, до локтя, потом все-таки не сдержалась, и так же мягко провела по спине, от плеч до поясницы.       Бункер крепче зажмурился.       Она тут же одернула руку, но он не стал ругаться. Вместо этого, почти не раскрывая рта невнятно пробормотал:       — Ещё… Сделай так. По спине.       От этого Сулема удивлённо округлила глаза — ему обычно неприятно было само прикосновение к ней, к шрамам, а здесь…       — Сделай. — Снова тихо повторил, заметив ее замешательство и уже сам уткнулся носом ей в плечо, почти повис, цепляясь пальцами за стену и ее нее — ноги неожиданно стали как ватные.       Она подчинилась. Осторожно погладила, стараясь не задевать сильно следы от порезов возле лопатки и на пояснице. Там ему обычно было противное всего. Раз, другой — плавным, медленным движением.       — Нитьего нье тьйувствую. — Вдруг невнятно пробурчал он ей на ухо, не отрываясь от нее. — Как если бы нитьего там не быть. Дэтот шрамы.       Сулема вздрогнула от его голоса и не нашлась с ответом. Ещё раз провела рукой ему по спине, заметила, как кожа у него на плечах покрылась мурашками.       На миг ее посетило понимание того, что он в этой странной воде избавился от саднящего ощущения на коже, о котором говорил, снова почувствовал обычное прикосновение к спине, а не его версию с наждаком, но потом заерзала на месте и спросила:       — Может, всё-таки полезли наружу? Тут конечно, тепло, но мне все равно не нравится думать, что я голая и мокрая торчу посреди Зоны, считай одной ногой в аномалии.       — Йа…samt. Давай. — Швед неожиданно легко согласился и отстранился от нее. Хотел было подобраться к краю котлована, чтобы подтянувшись на руках, вылезти, но тут уже Сулема вспомнила о своем мыльном корне.       После недорого сопротивления и выяснения назначения странной жижи, Бункер сдался и ещё пару минут простоял на своем месте, повернувшись спиной к ней и чуть запрокинув голову, пока ботаничка размазывала по его волосам свое ведьмачье зелье.       От ее лёгких прикосновений его пробрало дрожью. Она заметила это, погладила его схватившиеся напряжением плечи, руки, потом зачерпнула в ладони горячеватой воды и вылила ему на голову.       От неожиданно приятного контраста с остывшей на воздухе мокрой кожей он тихо охнул и чуть застонал, когда она снова облила его.       Ей от этого чуть не снесло крышу окончательно. Она едва сдержалась, чтобы не вцепиться в него руками и ногами и не обвить всем телом, как ящерица, лишь бы чувствовать его реакцию и его самого.       Было не безопасно.       Вместо этого, с усилием воли она чуть отстранила напарника от себя, ещё пару раз облила его водой, и стала возиться с пробиркой, чтобы вымыть и себе волосы.       Бункер развернулся к ней лицом, придержал ее за руки и вдруг молча ткнулся губами ей в висок.       — Такь. — Буркнул и отстранился. Отплыл на пару шагов в сторону, встал на ещё какой-то выступ на стене, и некоторое время, пока она сама промывала волосы, он, за неимением мочала, оттирал просто ладонями шею, плечи, бока, ноги… Сулема потом сама последовала его примеру — когда выпадет ещё такая возможность?       Потом он ещё раз окунулся в воду с головой, исчезнув на пугающих несколько секунд, а вынырнув, схватился за щербатую стену, подтянулся, уцепился за край кладки и одним сильным рывком вытащил себя наружу из воды.       Ученая недоуменно глянула на него снизу вверх, он фыркнул на нее, мол, чего она там не видела, и сунулся к рюкзаку и одежде.       Когда она справилась и тоже стала выбираться — он помог ей. Уже почти совсем одетый — в штанах и берцах, в одной рубашке без тельнухи — ею вытирался, лохматый как черт и с неописуемо-светлым, спокойным выражением на лице, подал ей ее вещи и отошёл, отвернулся, стал одеваться дальше, давая и ей возможность обсохнуть и одеться.       И, хотя на улице было совсем не жарко, после горячей воды они не ощущали холода. Одеваясь, Сулема то и дело поглядывала на напарника, ловила движения его рук, блики солнца на неожиданно бронзовой от воды коже, сосредоточенно-спокойное выражение лица.       Казалось, это место, эта долбанная аномальная купальня подействовала на него очень умиротворяюще. Она не могла даже вспомнить, когда последний раз видела его таким.       Когда они уже собрались и выходили с территории недостройки, он неожиданно спросил:       — Как? Тьебе понравиться дэтот место? — Солнце уже почти село, сумерки наползали на Зону. Идти до ближайшего укрытия для ночлега было долго, до темноты не успеют. Наемник придет только завтра к полудню, его надо будет где-то ждать.       — Мне понравилось, то, как оно на тебя действует. — Ответила она, возвращаясь к его вопросу. Поэтому предлагаю остаться ночевать здесь, в недостройке. Хоть какие-то стены вокруг, и крыша над головой.       — И подвал. — Вдруг уже меланхолично добавил швед. — Он нам пригодится. Дэтот нотьйу обещали выброс.       — Чего? Выброс? Да твою ж ма-ать… — Сулема аж застонала с досады. — Это точно?       — А хер его знать. Дэто утьйеные в сети писать, им виднее.       — Гадство. А как же хорошо начался вечер. — Уже с откровенным сожалением вздохнула сама бывшая ученая. Знала, что прогнозы некогда коллег обычно сбываются.       — А тьего? Тьего у тебя быть за планы? — Выйдя чуть вперед, Бункер не оборачивался, но она по голосу поняла, что он лыбится во весь рот, как зараза.       — Какая разница теперь? Если будет выброс, то уже никаких. Ну, или на крайний случай не вывихнуть себе ничего, пока буду в припадке дергаться.       — Тьего поделать… Дэто есть Зона. — Со вздохом ответил ей сталкер, вспомнив, как сам раньше переносил выбросы вне убежища, как прятался где только мог. — У ней всегда есть пакости.       — Это точно. — Буркнула ученая.       Они двинулись обратно к недостроенному корпусу, ворчливо переговариваясь, но все равно настроение оставалось довольно светлым. Видимо, вода в этой яме действительно обладала какими-то целебными свойствами.