***
Петра тщательно протирает пыль на подоконнике в женской казарме, стараясь не вспоминать о фигурке воробья, что сейчас покоится в нагрудном кармане ее кителя. Девушка вообще старается сосредоточиться на работе, поскольку не хочет разочаровать командира. И испуганно вздрагивает, когда позади нее раздается чуть хрипловатый голос капитана: — Рал, такими темпами убираться можно до бесконечности! Девушка резко разворачивается к командиру и отдает честь, с трудом пытаясь не смущаться. С чувствами сложно совладать. В особенности тогда, когда и понятия не имеешь о том, могут ли они быть взаимными. И все равно ощущает, как предательски горят щеки. — К-капитан, я только приступила к этой комнате… Это последняя на этом этаже, — быстро произносит она, не зная, что ещё сказать. И изумленно распахивает глаза, когда осознает, что Леви улыбается. Пускай и почти незаметно, но улыбку увидеть можно. — Вольно. Я и не сомневался в том, что ты справишься со своим заданием быстро, — говорит он, запирая за собой дверь комнаты и подходя к ней вплотную. Капитан выше нее ненамного, но рядом с ним Рал никогда не испытывает страха. — Спасибо! — она пытается ещё что-то сказать, когда капитан неожиданно проводит кончиками пальцев по ее щеке, поднимаясь выше и убирая за ухо прядь волос. — Косынку следует повязывать аккуратнее. Иначе рискуешь испачкаться сильнее. Учти это, — тихо произносит он, прижимая к себе девушку за талию и касаясь губами губ. От Петры пахнет солнцем, ветром и полевыми цветами. И вся она такая яркая и солнечная, что не тянуться к ней невозможно. Леви не спешит ее отпускать, целуя при этом неторопливо и в то же время жадно. Слишком сложно находиться на почтительном расстоянии от нее. От той, что своим появлением внесла значительные изменения в его относительно спокойную жизнь. Им точно никто не помешает, ведь не зря же отослал остальных членов отряда драить подвал. — К-капитан… — смущённо лепечет Петра, когда ей дают небольшую передышку. На щеках у нее ярко выступает румянец, в глазах несколько шальной блеск, а губы припухли от поцелуев. Против воли Леви довольно усмехается и касается губами ее щеки, не сумев сдержаться. — Иногда ты громко мечтаешь. В частности, когда рассказываешь самой себе о своих мечтах. В такие моменты следует убедиться в том, что тебя точно никто не подслушает, — произносит Леви и смотрит с едва заметной улыбкой. И Петра невольно улыбается в ответ, отвечая полным счастья вперемешку со смущением взглядом. — Я… Буду осторожнее в будущем, — тихо произносит девушка, не спеша отстраняться. Ей все ещё кажется, что все происходящее — это прекрасный сон, ставший явью. — Правильный ответ, — Леви кивает ей и вновь целует, не спеша никуда отпускать от себя. Все же и они вдвоем имеют право побыть наедине и просто быть счастливыми. Кто знает, что им принесет новый день?***
Петра устраивает голову у него на плече и лениво щурится, не желая сейчас вставать. Даже тот факт, что им следует продолжить тренировать этого мальчишку Йегера, не является достаточной мотивацией. Куда больше хочется провести время с тем, кто давно дорог ее сердцу. — Нужно вставать, — голос Леви после сна звучит хрипло. Да и сам он сейчас кажется таким уютным и родным, что Петра невольно улыбается шире. Утро определенно начинается прекрасно. — Знаю. Но давай подождем ещё немного, — тихо шепчет она и прижимается к любимому сильнее, словно желает раствориться в нем подобно солнечным лучам. — Не выйдет. Эрвин потом достанет с нотациями. К тому же, у меня для тебя небольшой сюрприз, — тихо отвечает ей на это капитан и улыбается уголками губ, как умеет только он один. — Ах, да! Сегодня же воскресенье, — Петра едва слышно хихикает и целует его в щеку, желая таким способом немного поторопить. Ей не терпится узнать, что же на этот раз приготовил для нее Леви. — Вот отпустишь сначала, а потом покажу все, — добродушно произносит он и, высвобождаясь из объятий любимой с явной неохотой, встаёт и подходит к платяному шкафу. Через несколько секунд он возвращается, сжимая в ладони что-то небольшое, а затем протягивает Петре. — Какая прелесть! — восхищённо выдыхает она и берет в руки вырезанную из дерева фигурку. Маленькое солнышко помещается на ладони и словно само дарит тепло своей хозяйке. — Рад, что тебе нравится. Можешь носить в кармане кителя. Или на шею повесить. Как тебе больше понравится, — Леви садится рядом и приобнимает ее за плечи. Отчего-то на душе у него неспокойно. — Я все забываю спросить о том, где ты научился делать такую прелесть, — тихо произносит Петра, сжимая в кулаке подарок капитана и не скрывая счастливой улыбки. — А ты думаешь, что я в Подземном городе только разбоем промышлял? С ножом можно обращаться по-разному. Можно одним махом перерезать глотку неприятелю, а можно использовать для более мирных целей, — губы Леви трогает легкая усмешка. Петра порой бывает очень любопытной, но лишь ей одной он позволяет узнавать о себе больше. За свою жизнь Леви успел научиться ценить то, что имеет. Уже на построении деревянное солнышко занимает место на шее девушки. Аккуратный шнурок с украшением спрятан под рубашку, но сам капитан удовлетворенно прикрывает глаза. И даже наличие новой головной боли в виде мальчишки, владеющего силой титана, не способно испортить его настроения.***
Леви слышит звуки боя и громогласный рев обратившегося в титана Эрена ещё до того, как подлетает к месту стычки. Отчего-то сердце болезненно сжимается, а по спине проходит неприятный холодок. Капитан чертыхается, увидев висящего на УПМ Гюнтера. Тот недоуменно смотрит куда-то в пустоту, так и не поняв, кто же стал его смертью. Куда больше бесит сам факт того, что одного из сильнейших солдат убили точно так же, как они убивают титанов. Уже подлетая к поляне, Леви стискивает зубы, смотря на лежавшего на траве Эрда. Точнее на то, что от него осталось. Женщина-титан просто раскусила его пополам. Отчего-то капитану не хочется продвигаться дальше, но и оставить товарищей в беде он не имеет права. Он увеличивает подачу газа, перемещаясь дальше и шумно выдыхает. Оруо лежит сломанной куклой где-то в стороне и даже после жуткой смерти продолжает снимать в руках клинки, а дальше… Леви приземляется на ветку одного из гигантских деревьев и молча смотрит ей в глаза. Ствол весь в крови, клинки лежат по обе стороны, а сама Петра стоит на коленях. Обычно такие яркие и выразительные глаза прикрыты, а на шее болтается шнурок с деревянным солнцем. Украшение не пострадало лишь чудом после чудовищного удара. Спускаться к ней смысла даже нет. Капитан отстраненно отмечает, что даже после жуткой смерти девушка остаётся прекрасной. А затем он видит ее. Тварь, что посмела отнять у него самого дорогого в жизни человека. Капитан сильнее сжимает в ладонях клинки и, спрыгнув с ветки, летит на УПМ к Эрену и Женской Особи. Ярость клокочет где-то в глотке, заставляя желать прикончить тварь с особой жестокостью. Приказ Эрвина не имеет сейчас значения. Когда Эрен отлетает в ближайшее дерево, Леви цепляется крюками УПМ за плечо титанши и атакует. Она пытается ударить его, выбрасывая вперёд руку, однако подобный выпад не останавливает Сильнейшего Воина Человечества. Он словно сам становится разящим мечом, крутится словно волчок и разрезает мышцы руки с тем расчетом, чтобы тварь не смогла закрыть шею. Ошеломленная титанша не успевает ничего сообразить, когда Леви вонзает клинки в ее глаза, лишая зрения и с удовольствием слушая ее полный боли рев. Капитан взлетает до самых макушек леса Гигантских деревьев, выхватывает запасные клинки и обрушивается на Женскую Особь неотвратимым возмездием. Он мелькает в воздухе подобно росчерку молнии, наносит удар за ударом, разрубая мышцы и не обращая внимания на то, что уже весь в крови этой твари. Леви не замечает того, что ему жарко, горячая кровь постепенно испаряется с его формы и плаща. Наконец руки титанши безвольно повисают вдоль тела, а она сама безвольной куклой оседает у ближайшего дерева. Отпускать ее живой мужчина не хочет, а потому разворачивается к застывшему в ожидании Эрену в облике титана и четко командует: — Эрен, действуй! Леви равнодушно наблюдает за тем, как Йегер наносит ещё несколько ударов по лицу Женской Особи, а затем вгрызается зубами в то место, откуда могут вылезать способные обращаться в титанов люди. Капитан видит лишь женский силуэт, но подобное длится лишь секунду. В следующий момент Эрен проглатывает противницу и оседает на землю, истощенный после битвы. Достать его из затылка титана не составляет труда. Как и передать на руки только что подлетевшей и взволнованной Микасе. Леви не обращает ни на кого внимания и вновь подлетает к Петре. Касается кончиками пальцев шеи, надеясь почувствовать пульс, пускай и понимает, что надеяться бесполезно.***
Пятьдесят седьмая экспедиция возвращается обратно за стены в молчании. Леви шагает рядом с своим конем, в одной ладони до боли сжимая вырезанное из дерева солнце. Пропитанное кровью той, что больше не вернется к нему никогда. Он смотрит перед собой, не находя сил для того, чтобы сообщить отцу Петры жуткую новость. Только сильнее стискивает зубы и мысленно молится всем известным богам о том, чтобы мистер Рал не заметил труп дочери среди остальных изуродованных тел, прикрытых тканью. Уже поздно вечером в своей комнате он касается губами нашивки с ее кителя и жмурится, не желая воспринимать на этот раз реальность. От нашивки пахнет кровью, полевыми цветами и солнцем. Капитану в какой-то момент даже кажется, что Петра сейчас рядом. Вот-вот сядет на кровать и обнимет со спины, как всегда так делала на протяжении нескольких лет. Куда хуже становится от осознания того, что он не успел во всем. Оставил товарищей одних, когда должен был мчаться на полной скорости на помощь. Слишком долго решался написать… На столе лежит раскрытое письмо от руководства. Письмо о переводе Петры Рал в ряды солдат Гарнизона. Пришло утром, когда они только собирались выезжать за ворота. Леви тогда решил прочесть его вечером…