***
От лица автора. Джинни аккуратно собирала свои вещи: любимые мягкие игрушки, свой плед; осторожно складывала одежды в свой чемодан, в тот самый, с которым полетела в Японию на первую премию. Кто же знал, что она последняя. Сольюн смотрела на Джинни, и все тело безумно сковывало. Она не могла пошевелиться. Ей хотелось забрать Джинни себе навсегда и никому не отдавать. Хотелось сделать все, лишь бы она осталась. Сольюн не хотелось верить в то, что происходит. Она ждала, будто Джинни скажет, что это все шутка, ведь она любила разыгрывать участниц группы. — Все нормально? — время глубоко за полночь, Джинни старается улыбаться, но ей дико больно. Дико больно за все 7 лет труда; за все то, что она проделала и пережила, а теперь в одну чёртову ночь, все приходится перечеркнуть. От лица Сольюн. На это я лишь киваю, а она улыбается ещё ярче, заставляя мое сердце стираться в прах. Сколько всего мы с ней пережили. Я безумно скучаю по ней уже сейчас. Она стоит в нашей общей комнате такая разбитая. Джинни такая впервые. Мне больно. Мне очень больно, что приходится с тобой попрощаться. — Мы же будем видеться? — я смотрела на неё так влюбленно, как никогда раньше. Я не думала, что у нас слишком мало времени. — Раз в неделю точно. — она снова улыбнулась. Каждой ее улыбкой можно было вскрыть вены на запястье. Но это улыбка такая нервная и холодная, она заставляет меня съежиться от холода. — Мы будем видеться, я обещаю. — ее голос впервые дрогнул, а на щеке покатилась немая слеза, которая просто кричала о том, что сейчас испытывает Джинни. Я мигом встала со своей кровати, я не смогла смотреть на это. Пока я делала два шага навстречу ей, мне казалось, что между нами что-то рушится. Я стёрла с ее щёк эту гадкую слезу, смотря в свои любимые глаза. В глазах Джинни я прочитала душащую ее и меня боль. Увидев этот взгляд, слёзы полились водопадом. Она стояла и не знала, что делать, поэтому просто поцеловала. Мне было достаточно. Достаточно ее сухих и еле тёплых губ. Поцелуй был со вкусом этих слез. В душе что-то жгло и саднило, хотелось упасть на колени перед всеми богами мира, лишь бы она не уходила. Я обнимала ее и чувствовала, как наши сердца бьются в унисон. Я очень хотела бы, чтобы это длилось целую вечность, но звонок от ее старшей сестры заставил Джинни сорваться. — Да, я все. Сейчас выхожу. — до меня дошло только сейчас. Она уходит. Мы прощаемся. Я встала, как вкопанная, когда услышала эти слова. Меня будто ударили тупым предметом. Все вокруг плыло, а звуки ее закрывающегося чемодана, я слышала, будто через толщу воды. Мне пришлось собраться с мыслями, чтобы ей не было так мучительно. Я хотела, чтобы хотя бы на пару минут ей стало полегче. Я смахнула все свои слёзы и принялась помогать ей переносить вещи в лифт. Джинни вновь улыбалась. Так ей было больно. От этого в животе завязался узел, а в горле стоял ком. Она зашла в последний раз в комнату за чемоданом. Я крепко обняла ее. Джинни дрожала, как никогда ранее. От лица автора. — Ты справишься. Я верю в тебя, — Джинни шептала на ухо, перед уходом навсегда из общежития и их комнаты. — Я с тобой. — Всегда. — перебила Сольюн, продолжая вжиматься в Джинни. Они отстранились. Сольюн поплелась к кровати и укуталась в их общее одеяло. Джинни смотрела на это все, но не улыбалась. Она развернулась и направилась к выходу. — Уходя, выключи свет. — последнее, что сказала Сольюн ей на прощание. Джинни щелкнула выключателем, а после хлопнула и дверью. Сольюн подождала, как только хлопнут бесшумные двери лифта, а после она зарылась под одеяло и рыдала всю ночь, пока почти под утро к ней не пришла Лили. Лили обнимала ее крепко, нашептывая важные для неё в тот момент слова. Затем она укуталась в одеяло, и они вместе заснули. На утро, во время тренировки девочки пообещали по очереди спать с Сольюн, чтобы ей стало легче. Все они думали, что их одногруппница просто скучает, как за подругой, но они не знали, что Соль Юна попрощалась со своей любовью.***
От лица Сольюн. В течение полутора года, как ты ушла мы ни разу не виделись. Ты вычеркнула меня и всю команду из жизни. Я понимаю все то, что ты чувствовала, надеюсь тебе легче. Знаешь, я первые 3 месяца думала, что ты вернёшься. Я даже думала, что скажу тебе при нашей встрече. Все уже в прошлом. Меня отпустило. Просто ты выключила свет, я просто шарю в темноте. Первое время я была в полном мраке, не видела никого, все время рыдала. Затем, настал полумрак и мне становилось легче. А сейчас, я будто в сумерках. Будто вот-вот должен наступить рассвет. Не было ни дня, чтобы я не думала о тебе.***
Погода сегодня солнечная. Через пару дней, день рождение у нашей младшенькой Кюджин. Настроение такое сказочное, на душе так легко. Ветерок тёплый, а вокруг поют птички. Цветут сакуры, и этот чудесный запах стоит повсюду. Я выбираю подарок, но кто-то неожиданно обнимает меня со спины. Я недолго думаю кто это, а потом вспоминаю родной аромат духов. Это она. Моя Джинни. Нашу встречу я представляла иначе. Даже сейчас как-то и не хочется поворачиваться к ней лицом, ведь меня уже отпустило. Или всё-таки нет… — Прости меня за все, Юна. Я пыталась все забыть. Я пыталась убежать от того, что со мной было. Я пыталась убежать от нас с тобой. Я виновата. — она впервые так навзрыд плакала. От этого я начала дрожать. — Уходя, ты выключила мой свет… — это все, что я сейчас могла сказать от накатывающихся слез. — И свой… Свой свет я тоже вырубила. Прости меня. — я не могла не простить ее. Только сейчас я поняла, что эти полтора года были надеждой на эту встречу. И что я всегда буду любить Юнджин. Я повернулась и обхватила ее щеки руками, как тогда в последний раз. Она первая поцеловала меня. Это был самый лучший поцелуй в моей жизни. Сердце колыхалось с бешеной скоростью, весь мир начал плыть, а руки колоть от ощущения, что она рядом со мной. Я кивнула. Она очень крепко обняла меня: — Мы справимся. Я вновь включаю твой свет.