Следы от помады

Мун Бёри давно подрабатывает фотографом. Фактически, все то-время, что учится в университете. Ей же нужно было как-то оплачивать обучение и тусовки, потому что она не могла рассчитывать на родителей, как делали ее однокурсники. И нет, ее родители живы и здоровы, но они не хотят знать свою дочь. И Бёри скрывает причину теперь от всех, точнее для всех ее знакомых у Бёри - нет родителей, а ее образ жизни ничего не обычного за собой не скрывает. Ким Ёнсон о себе ничего не говорит, но и не скрывает, достаточно ее просто спросить. Кажется именно поэтому никаких слухов о Ёнсон по университету не ходит. Нет, конечно, когда-то на первом курсе кто-то пытался пустить слушки, чтобы скинуть Ёнсон с пьедестала, но ничего не вышло. Родители не зря гордились Ёнсон, она научилась ставить цели и добиваться их. Но есть цель, которую Ёнсон не может добиться уже четыре года. И, если честно, у Ёнсон, кажется, закончились идеи, как можно этого добиться. Да, Ёнсон и Бёри дружат, как считает Ён, потому что Мунбёль, многие зовут девушку по псевдониму для подработки, потому что многие к ней обращались именно как к фотографу, так вот Мунбёль нравится Ёнсон. Для Бёри их отношения находятся где-то между дружескими и приятельскими, потому что Ёнсон нравится Бёри, но они очень редко видятся – слишком мало точек соприкосновения. Поэтому для Бёри стал неожиданным звонок утром субботы от Ён-онни, которая никогда ранее не использовала своё знание этих заветных цифр. Несколько секунд Мунбёль в панике то хватала телефон, то отпускала обратно, пока все же случайно не подняла трубку, так и не придумав, для чего Ким могла позвонить. И пока Мунбёль ловила свою панику на том конце сигнала, уверенность Ёнсон падала с каждой секундой всё быстрее, а осознание безумности идеи росло. И, когда Ён, уже отчаявшись, хотела сбросить трубку, на звонок все же ответили. - Бёри, привет, - на остатках мужества протараторила Ёнсон и, истерично хохотнув, добавила. – Это Ёнсон. - Привет, онни, - голос с той стороны показался Ким искаженным, только она так и не догадалась, что это изменение связанно с волнением, а не проблемами с динамиком. – Твой номер у меня был записан. - Да? Это хорошо, - Ёнсон вновь почувствовала уверенность и отчаянность получить внимание любимого человека, пусть и несколько подлым способом. - Хорошо, - растерянно повторила Бёль, несколько секунд оба абонента молчали, пока Мун не почувствовала неловкость и не прервала молчание вопросом, о котором тут же пожалела. – А с какой целью ты звонишь? - Цель? – растерянно произнесла Ён, но, будто бы резко собравшись, следующее ее предложение звучало в достаточно деловом тоне. – Я хотела спросить, работаешь ли ты сегодня? Неожиданно сегодня утром мне пришла довольно безумная и интересная идея, и я хочу ее реализовать. - Что за идея? – еще не успев обдумать, поинтересовалась Мунбёль. - Нужна красная помада, белая рубашка, ты, твоя камера и… поцелуи, - чуть запнувшись, произнесла Ён. Она чертовски боялась, что Бёль, которая, судя по всему, была стопроцентной гетеросексуалкой, ей откажет, но кажется это единственный и последний шанс Ким получить воспоминания о её столько крепкой и невзаимной любви. Да, эта идея была нацелена лишь на получение хоть чего-то, потому что Ён оканчивает университет через пару недель. Они больше не увидятся с почти стопроцентной вероятностью. - …что?! – ворвался писк Бёри в сознание Ким. - Я не могу объяснить более конкретно, - торопливо произнесла старшая. – Образ не совсем закончен в моей голове, и я думаю, что в процессе я завершу. Но смысл в том, что мне нужно, что бы ты меня поцеловала. Не в губы, конечно! Бёль молчала несколько секунд. Она обдумывала слова Ёнсон с ужасом, но чувствовала, что мысленно она вопит «да!» во весь голос, потому что она мечтает об этом все то время, что знакома с девушкой. Это и был секрет Бёри. Ей нравились девушки. И её родители это не приняли, оказалось болезненно терять близких, и Бёри приняла позицию молчания. Но даже так она уже встречалась с парочкой, но за три года так и не призналась Ёнсон в чувствах. Она боялась, что её отвергнут, потому ловить что-то на стороне оказалось для неё проще. - Хорошо, встретимся через три часа у меня, - наконец произнесла Бёри, она сама испугалась своей смелости. Но, кажется, её страх перегорел, и она готова была использовать эту возможность полностью. При встрече они обе казались очень напуганными и решительными одновременно. Но так как каждая была поглощена своими переживаниями, не увидели этого друг в друге. И когда Бёри приступила к поцелуям, чтобы оставить следы помады на открытых плечах Ён, она подумала, что вряд ли уже остановится. - Если продолжишь, я поверю, что все взаимно, - едва слышно шепнула Ён. Она сама испугалась, что выдала себя, но еще больше её напугала замершая Бёль, только горячее дыхание девушки все ещё ощущалось на разгоряченной коже. Бёль замерла в испуге, но не успела отстраниться, когда смысл слов подруги до неё дошел. Она боялась дышать, но вдохи были такими же глубокими. Наконец, полностью девушка осознала, что её страхи только что перекрыли одним предложением, с широкой, соблазнительно-хитрой улыбкой, которую Ён никак не могла увидеть. Бёль в очередном, едва заметном, поцелуе прикоснулась к ещё чистом местечку с быстро бьющейся жилкой. В следующий момент, Ён, крепко обхватив её голову руками, с отчаянным стоном поцеловала Мун в губы. Бёри тоже не сдержала стон, но привычно перехватила инициативу и отдалась столь ярким и долгожданным ощущениям. В этот момент она поверила, что все будет прекрасно.