не считая ангела

-И что делать будем? На Апокалипсис Демьян не заявляется. Никто его не видел и не знает, что будет дальше. Гости в недоумении расходятся, а где-то между рядами цирка Азик находит ангела Даниэля без сознания и сразу же приводит туда Варю. Она по его щекам стучит, на что тот понемногу приходит в себя. -Где Демьян? - хрипло спрашивает ангел. -Да кто же его знает, - хмыкает Варя. - Апокалипсис отменился, брат мой свалил куда-то. А что тебя назад не забрали, раз ничего не произошло? -Значит нужен ещё тут, - неуверенно произносит Даниэль, опуская глаза в пол. -Предлагаю к тебе, - говорит Азик, кивая на Варю. - Переждём пока. -Хорошо, - соглашается Варя. -Только ангела с собой возьмём, - продолжает тот, - одичает тут без нас один. -Хорошо всё со мной будет! - вдруг восклицает Даня. -И куда сейчас пойдёшь? - спрашивает Азик. -Я… - мешкается Даниэль. -Ну так к тебе? - обращается к Варе Азик. -Сострадание появилось? - ухмыляется Варя. -Типо того, - хмыкает Азик. Когда Варя возникает на пороге со всей своей оравой, мама делает вид, что удивлена. Но это всё притворство, ведь как, после всего пережитого, удивляться, что дочь приводит домой жить двоих парней. Да, конечно, мальчиков до этого момента рядом с ней не наблюдалось, но Маше нужно время, чтобы пережить все магические ритуалы с Нелли этой. Та ей вернула прежний облик, внешне в ней ничего не поменялось совсем, но Маша чувствует, что сил она отдала Гале сполна. Она не знает, где они с Демьяном, вместе ли они, но то, что из происшествий только дочь с двумя парнями успокаивает её. В обычный день они бы поругались, Маша всех бы прогнала, но сейчас ей так нравится обычный ход жизни, да сил на мелкие распри у неё нет. Пусть творит что хочет, главное, что хочется Маше - это отдохнуть, пока опять что-то не произошло. Жизнь изменилась так, что данное событие не входит в понятие «что-то произошло». -С Азиком ты знакома, - говорит Варя, теряясь с представлением ангела. - А это Даня… Мы у Демьяна поживём в комнате? Там же и места больше… Мать в ответ даже не знает, что и сказать, пока Варя со своими гостями идут в направлении нужной комнаты. -Даня… - вторит мама, не имея сил и желания возразить. - Тоже из тиктока? -Ага, из тиктока, - вслед говорит Азик, поспевая за Варей. Спустя пару минут светлая голова возникает в дверном проёме. -Может, ковёр выбить? - спрашивает тот. -Ковёр не трогать, - из последних сил говорит Маша, пытаясь сосредоточиться хотя бы на просмотре телевизора. Даня быстро кивает, закрывая дверь. Слышится чихание. -Не нравится мне этот пыльный ковёр, - говорит Даня, потирая нос, - может… Но договорить ему не дают Азик с Варей наперебой перебивая друг друга. Варя фыркает. Мол, не выделывайся, люди так всю жизнь живут, а ты даже не можешь так недолго перекантоваться, пока брата моего ждёшь. Азик добавляет: будь ближе к своей пастве. Паствы никакой у Даниэля нет. Да и к убранству гостиничных комнат тот привык, это воспринималось как константа, как оплот спокойствия, которого был лишён Даня. Хоть с самого начала всё пошло не так, но что-то внушало просветление чего-то хорошего, что вот-вот произойдёт и все наладится. Смежная комната в Чертаново не внушала ничего. Ещё и ковёр этот… Новоселье не проходит никак, ведь ни у кого и вещей-то нет, даже Варя не утруждается перетаскиванием своей одежды из соседней комнаты. Кровати делят быстро: Даниэль занимает бабушкину кровать подальше от злополучного ковра, а Варя хочет спать вместе с Азиком. Жизнь налаживается: спустя неделю мама успокаивается, начиная активно общаться с новоприбывшими членами вроде как семьи под Варины возгласы «ну мааам». Даня с Азиком снова наполняют дом людьми, по которым, Маша признаётся сама себе, что скучала. Конечно, того, что было месяц назад уже не вернёшь, но, если бы вдруг, Варя по каким-то причинам не осталась тут, Маша не знала бы как пережить это поглощающее одиночество. Она благодарит вселенную, Бога, Дьявола или кто там ещё остался, что неделю назад была слишком уставшей, чтобы возразить дочери. Поэтому утром она собирает всех за столом, готовя блинчики и что-то напевая про себя. Варя счастлива с Азиком и надеется, что это хрупкое спокойствие продлиться если не вечность, то как можно дольше. Она не хочет видеть Демьяна больше никогда, потому что знает, что тот всё испортит. Она предпочитает о нём не думать вообще. Азик просто пытается привыкнуть, что жизнь теперь вот такая и другой не предвидится. Думать о том, хорошо это или плохо, он не любит, предпочитая человеческой рефлексии общение с Варей, Даней, да даже с тётей Машей. Даня обычно себе место не находит, зачастую ходя из одного угла комнаты в другой. От Азика с Варей он не отлипает, с чем они смиренно соглашаются, ограничиваясь лишь поцелуями и объятиями на соседней кровати в комнате. Ангелу кажется, что если он останется без них, то произойдёт что-то плохое. Пришествие Демьяна не обернётся ничем хорошим, поэтому стоило бы отдохнуть и насладиться земной жизнью, но Даниэль ожидает только чего-то ужасного и думает об этом постоянно. Происходящее тревожит его нещадно, но за завтраком он ведёт себя спокойно, улыбается и говорит: -Очень вкусные блинчики, тёть Маш. Маша рефлекторно улыбается в ответ. С чем Маша и Даня сходятся - в ненависти к курению, особенно Азика и Вари. Первая постоянно нравоучает их, собирая и вываливая на них факты о вреде данного процесса. Даня не переносит запах дыма, но ничего им об этом не говорит. Правда, раза со второго, они и сами всё понимают и курение в открытую форточку в комнате меняется на курение в подъезде. Даня не знает, какой вариант ему нравится меньше, но в слух ничего не говорит. В подъезде прохладно, очевидно, где-то ещё открыта форточка, образуя сквозняк. У Вари подрагивает рука с сигаретой, Азик этого не замечает и спрашивает: -А ты бы смогла нашего мурзилку поцеловать? И кивает глазами в сторону двери в квартиру, хотя Варя и так догадалась про кого он. -Чего? - недоуменно улыбается она. - Он же ангел… Ему разве можно? Азик не то ухмыляется, не то скалится и монотонно произносит: -Это не ответ на вопрос. Варя пожимает плечами. -Наверное нет. Мурзилка лёгок как на помине: Даня высовывается из двери, спрашивая, долго ли они ещё. Варя не хочет ничего говорить, молча тушит сигарету и поднимается по лестнице в направлении квартиры. Азик пытается быстрее докурить и догоняет девушку у самой двери. Ночью Варе не спится, что чувствуется Азику, который слышит все её движения. Проваливаясь в дрёму, Варя слышит у себя над ухом: -Что, даже гипотетически? -Ты о чём? - сонно мычит Варя. -Я про Даниэля, - чуть ли не впервые Азик называет его полным именем. - Я ещё днём на лестничной площадке спрашивал. Ну поцелуй… Гипотетически? -Отстань и дай поспать, - отодвигается от него Варя, накрывая уши подушкой. А ведь Азик как дьяволёнок, который озвучивает плохие мысли и идеи, думает Варя. Засыпает она с мыслью, что Азик всё-таки демон и есть. На следующее утро её будет ангел, ну то есть Даня. -Пойдёмте завтракать, - приглашающе зовёт тот, чуть потряхивая за плечи. -А ты что уже встал? - спрашивает Азик, привыкший к тому, что они просыпаются обычно практически в одно время. -Тётя Маша позвала кексы на завтрак печь, - говорит Даниэль, обводя Варю с Азиком пальцем. - Сказала, что «вот от этих» помощи не дождёшься. Если Азику достались просто старая пижама Вари, то на Дане был жуткий микс всего гардероба Баженовых. Брюки были мамины, большие пижамные, но не подходящие по росту, от того и напоминающие бриджи, а футболка была Демьяна с логотипом магазина «Корзиночка», в невесть каком размере, что была сильно велика даже Дане. -Лапочка он, - произносит Азик, потягиваясь, - и что его Бог обратно в рай не забрал? Варя прослушивает, что он говорит и спрашивает: -А сам бы поцеловал бы его? -Конечно, - усмехается он. - Только вот тебя раньше встретил. -Пошли завтракать, - улыбается та в ответ. Кексы подгоревшие, мама не уследила, но всё равно вкусные. Варя не может выкинуть Даню из головы. Если Азик растерял все свои демонские силы, то как он это сделал? Ведь всё время, проведённое вместе, она не слишком уж его и замечала. Даже куря в подъезде, сегодня она пытается делать это быстрее, чтобы Даня назад их не звал, волнуется ведь. Она это замечала и думала, что, наверное, курить лучше в комнате, чтобы ангел не переживал. Про курение в подъезде идея Азика была. И что только он о Дане волнуется? Наверное, Варя уходит от разговора о поцелуе, только потому что сама знает на него ответ и не хочет произносить его вслух. Вечером мама предлагает сходить в магазин всем, замечая, что закончились молоко с сахаром. Варя уговаривает сходить всех в супермаркет, Даня настаивает поехать туда на велосипедах, но Азик убеждает в абсурдности идеи - до торгового центра всего десять минут пешком. Теплеет, Маша снимает с Дани берет, лохмача белокурые локоны. В магазине, помимо молока, сахара и кладези других продуктов, они ухватывают последний торт по скидке на вечер. Варя не хотела признаваться, но размеренная и домашняя жизнь ей нравилась. Она стала лучше понимать свою маму, от того и больше любить. На плите кипит чайник, Даня с Азиком спорят, какой чай будут заваривать, мама режет торт, пока Варя разбирает остаток покупок с магазина. Раздаётся звонок в дверь. Мама буднично говорит: -Варь, иди посмотри, вроде не ждём никого. Чайник закипает, споры про чай утихают, Варя спокойна и не ждёт ничего плохого. Наверняка, соседка за сахаром или дверью ошиблись. Но перед распахнутой дверью, по ту сторону стоит Демьян. -Привет, - произносит тот, от чего зрачки Вари расширяются. Та в страхе закрывает дверь, отворачиваясь и не зная, что будет дальше. -Всё хорошо? - спрашивает Даниэль, которого, наверное, послали за Варей, если что случится. Случилось. Варя не в силах ничего сказать, поэтому кивает. Ей ничего не остаётся, как сделать пару шагов навстречу ангелу, взяв его лицо в свои ладони, встать на носочки и поцеловать. Последнее что, помнит Варя это чужие мягкие губы. Даня её не отталкивает. Лампочка в коридоре моргает и дверной звонок раздаётся вновь.