Когда Все Закончится…

      О том, насколько все ужасно Милли поняла уже по дороге на премьеру пятого сезона.       Последнего сезона.       Все пролетело слишком быстро. Почти восемь лет — как месяц, если не меньше. Расставаться с друзьями было не жалко совсем, Браун знала, что они с Ноа и Сэди будут общаться и никогда не забудут друг друга.       Она даже об этом не задумалась ни на секунду, нет, весь ужас крылся в другом. Совсем в другом. И он крылся в таком же (хотя на вряд ли это словосочетание можно было к нему употребить) друге. В Финне.       Может быть они продолжат общаться и все будет замечательно но все это, все это вообще не то, потому что Милли так и не скажет ему, не скажет самого главного, потому что спугнет момент, как и всегда, упустит его навсегда и погрязнет в сегодняшней жизни, надоедливой и противной.       С не любящим, но до чёртиков ревнивым Джейком, с этим невозможным количеством котов, собак и прочих животных, из которых только двое — были ее собственными: Винни и Пенни; в маленьком доме, внутри которого ей всегда душно и тесно, как будто кто-то сдавил ей грудь.       Все это ей было в тягость, от этого хотелось убежать, но никак не представлялось. Не представлялось такой возможности и поэтому и сейчас тоже она ехала в машине, нехотя сжимая чужую ладонь.       Было очень жаль, потому что Браун никогда не могла сказать нет и расстаться с ним все не получалось, хотя о том, что у них все плохо, знал, наверное, каждый, кроме них самих.       Тяжело вздыхая, Милли оглянулась к окну. Они почти уже были на месте. — Волнуешься? — смотря на то, как Браун теребит шелковую ткань своего платья, Джейк слабо улыбнулся, сжимая ее ладонь, которую тут же, ещё сильнее, захотелось вырвать из чужой хватки. — Все будет хорошо, только держись ближе ко мне, ладно? Я же вижу, как все смотрят.       Лучше бы ему было совсем наплевать, чем так. — Обойдусь без тебя. Это только мой праздник. — Милли, наконец-то, робко отдёрнула руку, положив ее на своё колено. — Ты только гость, а я причина торжества. Одна из. — Опять ты начинаешь, да? Тебе мало причин для ссор, ты выводишь меня с ровного места. — Джейк поджал губы, отвернувшись. — Если ты так хочешь, я могу тут остаться. — И останься. — И останусь. — парень скрестил руки на груди и замолчал, не двигаясь с места тогда, когда нужно было уже выходить. — Ну и сиди тут, больно мне надо. — хмыкнула Милли, поднимаясь с пассажирского сиденья и выходя наружу.       В машине было ужасно душно, как оказалось. Браун откинула волосы назад и ни разу не обернувшись на невозможно громко орущих людей и сверкающие камеры папарацци, прошла к красной дорожке.       Внутри все сжалось, и было ей ужасно плохо. И дело совсем не в преследующих ее щелчках фотоаппаратов или в ссоре с парнем. Причиной все ещё был он. И уточнять кто именно было не нужно. Потому что в ее жизни таких людей, кроме Вулфарда, что несколько секунд назад скрылся из её виду, не было.       Милли ещё пару секунд пробуравила взглядом ту точку, где последний раз видела Финна и после обернулась к фотоаппаратам и толпе кричащих людей. Обычно это даже забавляло, но сегодня фанаты только лишь играли ей на нервах.       Ничего хорошего.       В следующий раз, когда она встретилась с Финном, произошёл через несколько минут, во время общей фотографии и только их — парной. Если ее так можно было назвать.       Парень широко улыбался, смотря на Браун так, словно знает все ее самые страшные тайны и секреты. А может он о них и так знал, проницательности ему было не занимать. — Привет. —Вулфард наклонился к ней, когда они уже отошли от красной дорожки чуть в сторону, все ещё стоя в обнимку. — А ты чего одна? — он нахмурился, останавливая ладонь на плече Милли. Внутри все сжалось ещё сильнее, когда его глаза, в поисках ответе, высматривали каждую морщинку на лице. — Джейк ждёт в машине. — и Финн нахмурился ещё сильнее. — Он у тебя странный. — парень покачал головой. — Помнишь, на мой двадцатилетний день рождения, Мэри тебе говорила, что знакомства в инстаграмме отстой. — Я помню. И совсем на неё не обижена. — Милли улыбнулась.       Не на что было обижаться, потому что мама Финна слишком мудрая женщина для того, чтобы так просто раскидываться словами «отстой». Браун уверенна, та понимала в этих знакомствах вдвое больше чем сама Милли. — И хорошо. Она тебя любит. — Вулфард наклонился ближе. — Но нет, забудь, то, что вы поругались — это так очевидно? — ещё не значит, что ты будешь себе веселье портить. Предлагаю найти Ноа и ещё кого-нибудь, чтобы раздобыть то, что тебя определённо развеселит. — Я принимаю предложение, потому что до танцев ещё слишком далеко. — Браун отшутилась и позволила галантно отвести себя за плечо к закрытому помещению с выпивкой и группой не таких уж мелких подростков. Самым мелким был Шнапп, которому вот вот стукнет двадцать лет.       Очень жаль, что все это было только в последний раз, хотя и не в первый, лучше от этого точно не становилось.       Тревога не покидала ни на секунду, даже после двух опрокинутых внутрь стаканов алкоголя, заставляя кусать губы или перебирать кольца на пальцах левой руки. «Вот и все, вот и все, скоро все закончится и разойдутся все и навсегда, даже не удосуживаясь потом поздравить друг друга с днём рождения и рождеством» — крутилось в мыслях и не давало спокойно дышать.       С этого момента и до самой поздней ночи, из поля зрения Милли Финн не выходил. Было непонятно, это случайность или парень нарочно не отходил ни на секунду, своим присутствием добавляя ее расслабленному, не очень-то (как, впрочем и у него) трезвому сознанию, более-менее устойчивого спокойствия.       До танцев все ещё было далеко, но ей даже нравилось то, что вечер казался бесконечным, по понятным причинам. Они, усевшись на места, смотрели трейлер к пятому сезону, а потом, первые несколько минут первой серии, как и обычно.       И все не покидало Милли вполне объяснимое чувство, то, как будто она обязательно должна была в кое-чем признаться и желательно как можно скорее, иначе все закончится плохо, очень плохо.       И быть может, когда все закончится, он даже ей не перезвонит, чтобы поздравить с рождеством и передать привет от родителей, которые так надеялись на то, что они будут вместе. Да, Браун на это тоже надеялась тогда, и сейчас тоже.       Бросив на парня короткий взгляд, Милли вернулась к изучению зала, в котором они сидели. Было скучно.       Может быть, самое время признаться, но рядом было слишком много людей. Наверное, стоило проветриться, выйти на перекур. — эта идея пришла ей и ему почти одновременно, иначе объяснить то, почему оба быстро переглянулись и негласно, также одновременно, вышли из-за стола, обьяснить было нельзя.       Прохладный воздух ударил прямо в голову и показалось, что Браун даже протрезвела полностью на несколько мгновений. Ветер трепал уложенные волосы и подол воздушного платья. Финн стоял рядом, ища чего-то в карманах.       Видимо, конкретно в его смысле перекур имел совсем не переносное значение. В ладонях на несколько секунд оказалась пачка сигарет, быстро пропадая обратно в наглаженные штаны. — Я думаю, нам нужно серьезно поговорить. — Милли подняла голову к небу, смотря на яркие звёзды, огромные и прекрасно видимые на безоблачном, ночном покрывале. В этой приятной тишине хотелось раствориться, забыться навсегда, только бы не услышать снова чужой голос в своей голове, предрекающий ее скорую кончину.       Финн обернулся, держа в зубах сигарету, находящуюся ещё мгновение назад в пачке. Огонь едва заметно подсветил его лицо и он сделал первую затяжку, выдыхая непрозрачный, горький дым. Браун не могла не перевести на него взгляд, в этот момент парень казался слишком неземным, чтобы продолжать смотреть на далекое небо.       Хотя наверное, пускай Вулфард и стоял рядом, все же, к ней он был ничуть не ближе этого неба. — Поговорить? — позади раздалась приглушенная закрытой дверью, ведущей в зал, музыка, заставляя Милли и Финна отвлечься от переглядок.       Танцы только начинались и пару песен можно было и пропустить. — решила Браун. — Да. Поговорить. — повторила девушка, замолкая.       Тишину между ними, приятную и вовсе не располагающую к той драме и важности, что могла бы происходить между ними сейчас, нарушали гулкие звуки песни Битлс «Строберри Филдс Форевер» и негромкие голоса.       Ничего такого будто и не было, просто двое друзей, отдыхают на улице. Тут нет подвохов и драмы.       Будь все так просто — наверное и не пришлось бы затевать серьезных разговоров, но лёгкостью на самом деле и не пахло. Но важность того «поговорим», будто растворилась на эти мгновения в воздухе.       Прошло несколько минут, прежде чем оба перестали прислушиваться к доносящейся гулко музыке и разговор все-таки был продолжен. — Я думаю, нам есть что друг другу сказать. — почти не нарушая тишины, бархатистым, негромким голосом рассудил Финн. — Я могу начать, если ты не хочешь быть первой.       Милли качнула головой, давая понять то, что сможет начать и сама, но пока ещё молчала, собираясь с мыслями. Песня сменилась другой, а потом ещё раз и заиграла «Кэрелесс Виспер» от Джорджа Майкла. Самый первый медленный танец за вечер.       Девушка обречённо вздохнула. От него некуда было деваться. И это можно было понять весьма неоднозначно. Но Браун ещё не определила, какой из вариантов ей нравился больше. — Подожди, сначала потанцуем. — от неожиданности Финн выронил почти докуренную сигарету из рук, но ничего не ответил, выражение лица все говорило за него. По обоюдному, пускай не обсуждаемому согласию, они не стали заходить в центр зала, а теперь стояли в самой заднице толпы, у выхода, и смотрели друг на друга, пока Милли первой не начала качаться из стороны в сторону, в такт мелодии. — Ладно. — парень улыбнулся и вот, Браун почувствовалась как внутри все опять сжалось. Как же его не хотелось терять, пускай такого нереального и далекого… — Потанцуем. — шепотом повторил Финн, обвивая свои руки у талии Браун. — Как пять лет назад, помнишь? — достаточно громко спросила Милли, чтобы Вулфард услышал, подходя ближе, и, недожидаясь ответа, обняла его тоже и начала подпевать Джорджу, медленно качаясь из стороны в сторону.       Вообще, пять лет назад они не танцевали медленный танец. Скорее просто прыгали в толпе слишком близко друг к другу, отжигали после разделённой между шестью подростками, бутылки спиртного. — Сегодня музыка кажется такой громкой… Жаль, что мы не можем покинуть толпу. — Браун не нужно было оглядываться по сторонам и прислушиваться, чтобы почувствовать, что их снимают, не так далеко послышались возгласы и девчачий визг.        Но Милли не остановилась, продолжая шепотом пропевать знакомые строчки, наклонившемуся Вулфарду в самое ухо. —… друг другу боль словами, которые хотим сказать. Нам могло быть так хорошо вместе, мы могли бы вечно жить этим танцем…       Браун прикрыла глаза, чувствуя, как бессмысленный, на первый взгляд, шёпот растворяется в воздухе, срываясь с ее уст. Может быть, так сказывался градус в ее коктейле, но сейчас было совсем наплевать на смысл.       Обнимающий её за талию Вулфард, как ей показалось, специально оказался совсем-совсем близко к её лицу, но ничего не произошло. Громко выдохнув и облизнувшись, Браун пропела чуть громче, в унисон Джорджу: — Пожалуйста, останься!       И после этого спрятала лицо в его плече, все не переставая подпевать.       Как только песня закончилась, Милли чуть отстранилась, смотря в глаза Вулфарда снизу вверх. — Спасибо. За танец. — он по-доброму усмехнулся. Толпы людей на танцполе улюлюкали под фанк, забыв про них. Или так только казалось. — Не такой уж и бессмысленный шёпот. Теперь поговорим? — Да, пожалуйста. — Снова на улицу? — Финн чуть нахмурил брови и то, что они вновь пробирались через танцующих людей значило «да».       Хотя наверное, лучше бы им остаться тут, и перемотав немного времени назад, Милли, даже смогла бы его поцеловать. Иначе все может просто пойти не так.       Слова Вулфарда «о смысле шепота» приобретали все более весомое значение и даже своим затуманенным разумом, понять это было не так уж трудно. — Нам надо поговорить. Да. Зайдём подальше…? — Милли оглянулась в поисках чего-то более укромного чем просто крыльцо на заднем дворе, если это так можно было назвать. — Ладно, плевать. — так ничего не и находя, Браун повернулась обратно и заострив внимание на его губах, медленно к ним потянулась, аккуратно привставая на носки.       Лучшее решение из всех, что Милли когда-либо принимала. К чертям Джейка и туда же присущую ей обычно правильность, что обычно только руки ей связывала, да не давала насладиться бы благами жизни, нежели чем на путь истинный наставляла. Это их последний раз, последний день — поэтому особенно сильно к черту все это.       Этот поцелуй вовсе не был похож ни на один, что случался между ними раньше — на съёмочной площадке. Хотя может тому было причиной то, что им уже давно не пятнадцать, а за спиной у них стояла бутылка текилы, а не спасение мира.       Милли отстранилась первой, щурясь и опасливо поглядывая на Финна. — Я не хочу тебя терять, когда все закончится, Финн. Я не хочу отдаляться и забывать о тебе, не хочу! — Браун закусила губу. — Милли Браун. — Я люблю тебя. Но я вовсе не обижусь если ты к чертям пошлешь меня, потому что все это по-идиотски, я знаю. — Вулфард покачала головой, обнимая Милли крепко. — Как я могу тебя послать? Ты невероятно много для меня значишь, Милли. И я тебя люблю. — Ты тоже много для меня значишь. — Браун обняла его ответ, устраивая голову на его плече. — И твоя мама была права — знакомства через интернет полная хрень. — Это страшно признавать, но она права всегда. — парень легонько пожал плечами. — Стоит привыкнуть. — Браун хмыкнула. — И что будет дальше? — девушка подняла глаза, заглядывая в тёмный омут напротив, будто ища там ответ. — Я не знаю… — И я не знаю. — Финн печально улыбнулся. — А ты боишься неизвестности, Милли? — Нет. С тобой — нет.       Теперь, можно сказать, Милли вообще ничего не боится. Потому что даже после того, как все закончится, Финн останется рядом.