Приют ужасное место, тут рушатся надежды и мечты ребёнка едва успев появится, по крайней мере именно так считал Олег Волков. Он бы и врагу не пожелал тут очутиться. А ещё он бы никому, особенно врагу, не пожелал бы такого друга как Сергей Разумовский.
«Он только мой друг! Он больше не будет ни с кем кроме меня дружить! Даже не смейте приближаться к нему ближе чем на полтора метра! Он мой! Слышали? Он
мой!» — думал Олег про Серёжу лет так до шестнадцати, прежде чем из эгоистичного ребёнка вырасти в
нормального человека.
Разумовский для Волкова был идеальным человеком и другом. Ради него Олег был готов разбивать костяшки в кровь об придурков вечно задирающих Серёжу, таскать еду с кухни, воровать жвачки в магазине, научится готовить. Ради своего рыжего счастья он готов был на многое. Другие правда такой преданности не могли понять и частенько крутили пальцем у виска стоило только им заметить парочку. Да уж благодаря Серёже, а точнее, дружбе со
странным Серёжей Волкова зачислили в сумасшедшие, но его это ни капли не волновало, пусть поначалу он и злился, не на Серёжу естественно, а на тех кто городил эту чушь. На своего друга Олег просто не мог злиться и прощал ему всё... практически всё и не сразу. Волков конечно мог простить своему рыжему зазнайке, что его игнорируют, отдав предпочтение книжице с изображением картин известных художников, или то, что с ним изредка не делятся награбленным, но то что тот отказывает ему в такой малозначительной и важной для него просьбе, как написание письма Деду Морозу, казалось непростительным.
— Ну Серый! Почему сразу нет? — возмущался Олег, размахивая руками, старательно мешая Серёже рисовать.
— Волче, нет – значит нет. Ты что маленький? Или с малышнёй много тусуешься – сказок наслушался? Маленький наивный волчок. — огрызнулся рыжий, отмахиваясь от собеседника.
— Ничего я не наивный! И вовсе не маленький! — насупился Волков. В их приюте даже в Новый год праздничное настроение могло быть разве что у ребятни, доверчиво слушающей сказки и то это длилось не долго, только до того момента когда заботливые старшие братья и сёстры не разрушат хрупкую надежду на чудо. Неправильный в общем у них был приют или же это жизнь у Олега была неправильной. А как же ему хотелось праздника и хоть чуток новогоднего волшебства. — И вообще я же не всерьёз, а так в шутку. Если не хочешь, то как хочешь. Больно надо. — он потёр кулаком блестящие от слёз глаза.
— Хочу! — вдруг воскликнул Серёжа, видя обиженного Волка, и еле слышно добавил, — узнают – засмеют.
— Не узнают. Я обещаю. — Олежа вновь оживился, его глаза загорелись от предвкушения, а взгляд забегал от одного предмета к другому ища клочок бумаги на котором можно было бы записать свои долгожданные мечты и желания, под рукой, к сожалению, ничего путного не оказалось, разве что рисунки Разумовского, но писать на них – кощунство, хотя так думал лишь Олег, так как Серёжа без лишних слов сунул другу в руки, перевёрнутый чистой стороной вверх, листок с недоделанным рисунком.
— Пиши тут. — скомандовал он.
— Но...! — уж было хотел возразить Олег, но быстро замолк и, взяв со стола первый попавший карандаш, вывел на бумаге знакомое всем начало новогодних писем – «Дорогой Дед Мороз....».
Вскоре у них уже было небрежно написано начало на скорую руку, довольно скомканное и частями бессвязное, дабы поскорей перейти к самому главному. Волков провёл кривоватую линию, деля письмо на две части и написал на одной стороне имя друга, а на другой своё. И мальчишки погрузились в свои грёзы, размышляя о том, чтобы пожелать.
Первым придумал что писать Волков, он корявыми буквами вывел слово «конфеты» и на этом его желания закончились. Смотря на это Серёжа подумав ещё пару секунд написал «Краски, неуязвимость».
— Неуязвимость? — удивился Олег.
— Да. Знаешь, чтобы ни огонь ни пули. — и пожелания тут же дополнилось соответствующим рисунком, перечёркнутым огнём и пулей.
— Вау! Я тоже хочу!
— Нет, нельзя, это я загадал! — остановил Серёжа, уже начинающего писать Олега.
— Ну почему? — возмутился тот.
— Потому что я так сказал! — съязвил рыжий и высунул язык.
— Ах так! Тогда я хочу стать Бэтменом. Хотя нет, хочу быть круче Бэтмена.
— А я хочу...!
Так их импровизированное, шуточное письмо заполнялось самыми разнообразными и невыполнимыми желаниями. Под конец они правда подрались, но с кем не бывает.
***
Как же Лере не хотелось идти к Разумовскому на тренировку, да ещё и в преддверие Нового года. Она так-то подумывала, может ну его, сказать, что ей плохо и остаться дома, да он будет недоволен, но Волков точно замолвит за неё словечко. И всё же она решила прийти в надежде, что от неё не будут много требовать, праздник на носу как-никак. И она оказалась права, от неё хотели лишь то чтобы она пришла, тренировки не было, они просто пригласили её на ужин к себе, отпраздновать Новый год.
— Лучше бы дали отдохнуть. — сказала она как только услышала радостную новость.
— Да будет тебе, ma cherie, разве ты не рада? А отоспаться ещё успеешь. — уверил её Серёжа. — Знаешь, я сначала думал в ресторане отпраздновать, но Олег определённо готовит лучше, чем в самых дорогих заведениях.
— И вот от чего же ты тогда как только я отворачиваюсь начинаешь всякую дрянь жрать? – выглянул из кухни Волков. — Привет, Лер.
— Ну Волче~ — протянул Разум. — Может хватит уже.
— Не хватит Серый, не хватит. Лер, а ты чего такая угрюмая? Сейчас будем создавать тебе новогоднее настроение.
— Ага, — подхватил Серёжа. — Мандаринами откормим и письмо напишем Деду Морозу, все вместе.
— Серый, помнится мне мы как-то писали письмо Деду Морозу. Давно это правда было.
— А я не помню. — задумчиво сказал Сергей.
— Интересно, хоть что-нибудь сбылось? — поинтересовалась Лера, усаживаясь за праздничный стол.
— Да я толком и не помню что мы вообще тогда желали. — ответил Олег, накладывая Серёже салаты в тарелку.
— Ну тут и гадать не надо, — усмехнулся Разумовский. — Что могли пожелать маленькие голодные и холодные приютские дети? Обожраться конфетами, семью и что бы их никто не трогал.
— Тогда всё сбылось. — улыбнулся Волков. — Практически всё.
— А ты чего бы хотела, ma cherie?
« Тебя не видеть» — подумала Макарова, в слух же сказала:
— Было бы неплохо чтобы меня никто не трогал. Да и нажраться всласть я бы тоже не отказалась.
— Бойся своих желаний, ma cherie, бойся своих желаний. Я вот как-то купил себе килограмм десять конфет, оставшиеся я конечно в приют отдал, но я так обожрался, что полгода на сладости смотреть не мог.
— В твоём стиле, Серый. До сих пор удивляюсь как ты без меня выжил. — весело проговорил Олег, наблюдая за тем как Серёжа пихает за обе щеки оливье. — Но он прав. Бойся своих желаний, Лера. Вот у нас как-то на службе заказали значит краску, не пойми зачем, у них спросили сколько, а они возьми и ляпни «Побольше». Так мы там по уши в этой краски всем отрядом чуть ли не искупались.
Так они и болтали о мелочах сидя за столом. А Лера думала до чего же её довела жизнь, вот было же всё хорошо и тут раз — она сидит за праздничным столом с рыжим психически нездоровым Бэтменом (с одной лишь разницей, Бэтмен людей не убивает, а этот чуть весь Питер не сжёг) и его не убиваемым другом наёмником.
***
А что касается письма, то оно скорее всего было выброшено в мусорку. Хотя.... возможно оно всё же дошло до своего адресата.
