***
Выйдя из душа, Адам слышит хруст стекла под ногой. Мелкие осколки не способны нанести вреда карбидным миомерам и титановым суставам. Адаму Дженсену теперь в принципе ничто не представляет угрозы, боль приносят лишь внутренние демоны, и, стоит отдать им должное, делают они это хлеще любых внешних раздражителей. Говорят, разбитое зеркало к несчастью. Адам бы лишь посмеялся над этим, посмеялся во всю силу своих новых лёгких. Несчастье для него — это… хотя нет такой ситуации, чтобы его день стал хуже, чем есть сейчас. Только не на этой отравленной ненавистью планете, не в этом прогнившей городе, не в этой пустой жизни. Зеркала — злейший враг, как и любая отражающая поверхность. Будь воля Адама, он бы разбил их все в радиусе пары кварталов, или по крайней мере на тех улицах, которыми он добирается от офиса Шарифа домой. Он бы это сделал, не жалея сил, и пусть зарплаты начальника службы безопасности не хватило, чтобы покрыть расходы. Что за мода пошла везде пихать стекло и зеркала? Не исчезающий призрак прошлого, преследующий всюду: в торговых витринах, отполированных крыльях машин, даже в потухшем мониторе планшета. Вечная память, не отстающая и на секунду, напоминающая о холодной стальной реальности.***
— Добрый вечер, мистер Дженсен. Зеркало в вашей квартире заменено, если вам ещё что-то понадобится, обр… — Благодарю, — бессмысленные любезности лишь засоряют информационный фон. К чему вообще люди столько болтают? В большинстве своем их фразы выстроены хлипко и ненадежно. Словно воздушный замок, окутанный туманом, стоит стрясти эту высокоэлегантную спесь, и во всем великолепии они покажут, на сколько бесполезны. Будь хоть половина сказанного полезна — уже удача. В основном же пустая болтовня. — С возвращением, мистер Дженсен, — электронный голос приветствует и замолкает, ответа все равно не получит. Тяжёлый кожаный плащ скинут на диван, к нему присоединяется кобура и пистолет. Смена в «Sarif Industries», как всегда, затянулась. Порой возникал закономерный вопрос: «Зачем вообще собственная квартира, если на работе Адам пропадает все двадцать пять часов в сутки». Его не было двое суток. Разгребать проблемы и потенциальные угрозы Шарифа не быстрое дело, а ублюдки из «Фонда человечества» не хотели решать вопросы быстро и мирно. После перестрелок инертные газы, казалось, намертво въелись в стальные кисти, проникли под кожу и разнеслись по всему организму. Горячий душ слабый помощник, но помогает хотя бы избавиться от напыленной жестокости боя. Зеркало уже не хрустит под ногами, в противовес ему на стене висит цельный кусок. В этот день оно останется целым, у Адама нет сил. Надев лишь боксеры, он возвращается в гостиную и находит ответ на свой вопрос: «Зачем нужна собственная квартира». Вряд ли Шариф позволит хранить в офисе ящик дешевого виски и до отключки напиваться начальнику службы безопасности на рабочем месте. Лишь эти видимые моральные нормы не позволяют Адаму переехать с концом в башню «Sarif Industries». В стакане плещется, меж пальцев тлеет. Привкус виски с горчинкой на языке, смог никотина в лёгких и липкий кожзаменитель на оголенной спине. Единственные настоящие ощущения, что остались у Адама. Его собственные. Не сформированные наносистемами, исковерканные датчиками и переданные в мозг, не далекие воспоминания словно несуществующей ранее жизни. Они реальны, они здесь и сейчас. Будь возможным выключить все остальное, Адаму хватило бы и этого. Только вот имплантат возвратного дыхания с каждым обновлением все лучше фильтрует никотин, выводя его из организма быстрее, чем он успевает попасть в легкие. Печень все лучше справляется с блокировкой алкоголя, все меньше день ото дня пуская его в кровь, из-за чего захмелеть все труднее. Скоро и эти последние радости настоящей жизни у него отнимут. Каждый день оковы аугментации душат сильнее. Постепенно превращая Адама из верного цепного пса «Sarif Industries» в подопытную шавку лабораторий. Идеальный обкатанный организм для всех новинок Шарифа. В лаборатории Дженсен стал проводить времени больше, чем в собственном кабинете. Контракт урегулировал всё на законодательном уровне, все сделали без согласия, а после и сам Адам не возражал. Адам не возражал, когда Шариф устанавливал ему киберпротезы рук — ведь это для пользы дела. Адам не возражал, когда в грудь ему запихнули «Тайфун», превращающий его в ходячую осколочную гранату — для пользы дела. Адам не возражал, когда отняли и выдали новые протезы ног и вскрыли позвоночник, ведь с «Икаром» он мог прыгать с Бруклинского моста и бежать быстрее гепарда — все для пользы дела. Для пользы дела планово и равномерно уничтожали Адама Дженсена, мальчика, выросшего в районе «синих воротничков», мальчика, что после школы часто отправлялся в «приключение» с мамой, гуляя по улицам и паркам и придумывая свои приключения. Приключения, на которые в реальности у семьи не было денег. Постепенно стирали последние наметки этого человека и вылепливали своего идеального солдата возмездия, Божью кару на головы неверных и не поддерживающих идеи «Sarif Industries». Синтетические, инородные ощущения заменяют с каждым днем все больше, поселяясь в мозгу все крепче, вытесняя последние человеческие блики. Скоро они вытеснят и самого Адама…