Курилка ИСБ: No one goes home until we have a solution

— Никто не уходит домой, пока мы не найдём решение данной проблемы, — заключил майор Партагаз, завершая заседание, продлевая тем самым рабочий день на неопределённое время. Супервайзеры и их помощники решали поставленную начальством проблему каждый в своём стиле. Группа заядлых курильщиков (люди в белом примерно поровну с людьми в сером, маленькие боссы и их помощники соответственно) не заходя в свои офисы, направились во внутренний дворик ИСБ, заниматься своим любимым делом, оккупировав курилки. Достают из широких штанин пачки сигарет, некоторые — сигарилл, а кое-кто даже и портсигары, именные, с гравировкой «за верную службу» и «на память». Почти синхронно закуривают и теперь дымят, неодобрительно поглядывая на соседнюю партию с новомодными курительными гаджетами в руках. Все эти электронные заменители настоящих сигарет и их производных вызывают неодобрительную усмешку у поклонников старой, проверенной временем классики. У некоторых на лице появляются гримасы отвращения и полного непонимания молодого поколения: как можно курить что-то с ароматом груши, персика, яблока и т.д.? Детки, лучше скушайте фрукты — пользы будет больше. А если решили травить организм, так делайте это по-взрослому, с серьёзным отношением к делу. Мальчики, девочки посообразительней подстраиваются под своих начальников и переходят на то, что потребляют их супервайзеры, таская в карманах брюк пачки как для себя, так и для боссов. В исключительных случаях закуривают сигареты для боссов, а то и вовсе делят одну на двоих, не из соображений экономии, конечно же, но в целях получения извращенного эстетического удовольствия сексуального характера. Ещё в те славные, старые, добрые времена основания ИСБ, лет так –цать назад, когда смолить можно было в своём кабинете и даже на совещаниях. А потом сверху спустили новую установку на здоровый образ жизни, и лафа закончилась: из кабинетов всех выгнали в маленькие «загончики» во внутреннем дворике. *** Супревайзер Лонни Юнг нарезал круги вокруг здания ИСБ. Ему лучше всего думалось на ходу. — Я и не ухожу домой, я иду думать, — объяснил своему новому помощнику Юнг, надевая форменный плащ. — А вы остаётесь думать здесь, если что, вызывайте меня немедленно. Лонни думал обо всём сразу. Одна мысль цеплялась за другую, та порождала следующую и так до бесконечности. Завиток за завитком, казалось бы, уводя разум всё дальше и дальше от первоначальной проблемы, но между тем постоянно вертясь всё там же, вокруг задачи, которую надо решить. Лонни смотрел на проблему с разных точек зрения. С позиции имперского супервайзера, с точки зрения противоположной стороны — недовольных мятежников, криминальных элементов, политических и не только. Третий взгляд — взгляд со стороны, обозревающий обе позиции и возможную реакцию противоборствующих сторон на выпад с «той» стороны. О себе и о том, какое положение занимал во всём происходящем — шаткое, очень опасное, балансировка на тонкой грани между теми и этими — он старался не думать. Запрещал себе думать, фокусируясь на текущей проблеме. И уж конечно решил, что не будет сейчас думать о своей дочери… которая так редко видит отца. А ведь это очень неправильно. Можно даже сказать, несправедливо. *** Капитан Лагрет в который раз применил на практике принцип «если происходит что-то непонятное — сначала иди в столовую» — более расширенная версия «война войной, а обед по расписанию». Позавтракай, пообедай, поужинай, перекуси, в конце-то концов. Там глядишь всё и рассосётся. На пустой желудок ему решительно не думалась, давала знать о себе старая язва, поэтому режим питания нарушать было нельзя. *** Лейтенант Дедра Миро закинулась «тик-таком» — вполне себе легальным и почти не вызывающим привыкание энергетиком, перейдя на таблеточки с кафа, когда поняла, что не спала сорок восемь часов подряд, выпивая чашку кафа каждые два часа. Двадцать четыре чашечки, обманчиво маленьких, на двое суток. Лихорадочно блестящие глаза, трясущиеся пальцы как у алкоголика, нервное напряжение и переизбыток энергии, которую некуда девать. Идеи возникали в её сознании одна за другой. Вариант один, два, три… и так почти до бесконечности. Каждая следующая гипотеза невероятнее другой, фантастичнее и фантасмагоричнее. Всё чудесатей и чудесатей. Это не единичный случай, это часть чего-то большего… Часть глобального заговора против Империи! А случайность эпизодов говорит о системе, хитрой, сложной, системе, не похожей на систему. Хаос. За которым всё же стоит некто, дёргающий на ниточки. Некто, смеющийся над ними. Над Империей, над ИСБ, над Дедрой Миро лично. Она не любила, когда кто-то над ней смеялся. *** Аттендант Хеерт во всём и всегда согласен со своим супервайзером, грамотно, в нужных местах поддакивая «это слишком случайно, чтобы быть случайным», поощряя Миро и дальше развивать её размышления, ведущие всё дальше и выше, расползаясь до заговора поистине галактических масштабов. Он остаётся допоздна не только сейчас, когда вынуждены остаться все, но и тогда, когда Партагаз не требует этого, но когда Миро всё равно остаётся в офисе, ища то скрытое, чего может и не быть. Но ей удаётся это скрытое всегда находить. Может быть, даже придумывать, но Хеерт всегда на её стороне. Он ждёт, когда супервайзер упрочит своё положение в ИСБ, может быть перешагнёт через парочку своих коллег, и соответственно потянет наверх и своего аттенданта, который намеревается при случае заявить о себе и сменить серый мундир помощника на белый супервайзера. *** Лейтенант Блевин… выстукивает пальцами по столешнице. Недовольный вовсе не тем, что пришлось задержаться на работе, к этому никому здесь не привыкать, но инициатором, поставившим перед ними проблему. Лейтенант Миро. Эта нахальная выскочка, проведшая на своём посту без малого год и вот уже перетягивающее внимание на себя слишком уж рьяно. Все они тут беспринципные карьеристы, готовы шагать по головам друг друга, но нужно же соблюдать хотя бы минимум субординации и иметь уважение к старшим товарищам. А у Дедры этого самого уважения не было и в помине. — Высоко метишь, больно будет падать, — так думает Блевин, решив лично подставить Миро подножку. Ибо нечего заглядываться на чужие регионы. Блевин облегчённо выдыхает. Теперь, когда он определился, что будет делать с «занозой в заднице» по имени Миро, можно подумать и о деле. *** Супервайзер Люсиль Гранди непроизвольно касается пальцем надпереносья, чувствительная подушечка среднего пальца ощущает тонкий волосок, которого там не должно быть. Люсиль бесит эта её привычка, но она ничего не может с собой поделать. Усилием воли она заставляет себя перестать касаться этой части лица. — Хватит! — мысленно приказывает она сама себе. Убирает палец и начинает думать о том, надо. О задании. О решении, которое надо найти иначе «никто не пойдёт домой». Пустота приближается всё ближе… Здесь должна быть мысль, а мыслей нету. Она смотрит в пространство перед собой, аккурат на эмблему Империи посреди расходящихся в стороны дверей её кабинета. Кладет подбородок на сцепленные в замок руки. Долго оставаться в такой позе — скрюченной — неудобно, да и вредно. Гранди предпочитает держать безупречную осанку. Ладно, давайте думать. Думать, думать, думать… Не получается. Она заваривает себе чашечку ароматного, чёрного чая без сахара. Ещё из старых запасов, подаренных ей лично майором Партагазом некоторое время назад. Когда его вполне устраивали её отчеты и запросы. Не то что сейчас. — Вы намеренно используете расплывчатые формулировки? — передразнивая Партагаза проворчала Гранди, кривя лицо. — Я жду от вас конкретных предложений к концу дня. Одинокая чаинка (контрабандой попавшая из заварного чайника в чашку) поднялась на поверхность, попав Люсиль на язык, заставляя женщину скривиться. Крифф, она поняла, что ненавидит это правильное заваривание чая, предпочитая чайные пакетики. Плевать на микропластик, который, как утверждают некоторые повёрнутые на экологии, с позволения сказать, эксперты, растворяется при заварке, тем самым попадая в организм человека и накапливаясь там. Плевать даже на то, что истинные ценители чая презрительно фыркают, когда речь заходит об одноразовых чайных пакетиках. Сама Люсиль предпочитала именно их: дешево и сердито. Быстро, а главное, вкусно. Можно перепробовать несколько вкусов за день, а не пить целый день один и тот же, заваренный ещё утром и превратившийся к вечеру не в чай, а уже не понятно, во что… «Конкретики ему захотелось. Я сейчас такую конкретику тебе наконкретизирую! Конкретную такую конкретику, конкретнее не бывает. Вот, вот, вот… Конкретную конкретику конкретно конкретизирую!» А всё эта Миро… Дедра. Выдра. Гранди фыркнула. «Отросшие корни на фоне белого цвета — это ужасно неряшливо. Уж если решила красить волосы, то будь добра своевременно обновляй цвет. А то собрала волосы в пучок и думает, что никто не заметит. Бородавка ещё эта. Фу, как некрасиво!» Забывшись, женщина снова касается надпереносья и снова ощущает этот бесящий до невозможности волосок. Достаёт из ящика стола маленькое зеркальце и пинцет для бровей. Всматривается в отражение и никак не может найти злополучный волосок. Но она точно знает, что он там есть, чувствует его каждый раз, касаясь пальцем. Как же он её бесит! Даже больше чем Дедра-Выдра. Пинцет кусает кожу, методично проходя по территории между бровями. Ищет, но не находит. Это бесит Гранди ещё больше. Она снова касается кожи пальцем, ощущая этот острый укол волоска. Наконец, находит нарушителя, сжимает лапки пинцета и вытаскивает волос. Длинный, бесцветный. Облегчённо вздыхает. Проводит пальцем по коже, теперь идеально гладкой. Победа! Вот теперь, когда её больше ничего не отвлекает, можно серьёзно заняться делом. *** Майор Партагаз не думает. Для этого у него есть специально обученные люди, которые предлагают ему решения, а он уже потом из их идей выберет подходящий вариант, представив затем как свой собственный в отчете полковнику Юларену. Партагаз отправляет в рот мятную карамельку. Врачи настоятельно рекомендовали ему бросить курить, а ещё уменьшить уровень стресса и добавить в жизнь позитивных моментов на регулярной основе. Уменьшить уровень стресса — самое трудное, учитывая, что должность у него ответственная, работа нервная, нагрузки чудовищные. Так что он решил начать с малого, отказаться от сигарет и прочих производных, так или иначе связанных с никотином. Привычка держать что-либо во рту искореняться решительно не желала, поэтому он перешёл на леденцы, с пониженным содержанием сахара. Ибо это ещё один его враг. Хатт вас всех задери! Курить вредно, сахар вредно, соль — вообще белая смерть. Где уж тут найти позитивные моменты, да ещё и на постоянной основе? Разве что… Тонкие губы майора складываются в усмешку. Есть тут один позитивный момент. Партагаз удобнее устраивается на кожаном диване, как обычно скрипящем при каждой попытке двинуться с места, нажимает на кнопку вызова аттенданта. Сегодня дежурит энсин Ро. Хорошенькая, молоденькая, только-только окончившая Академию, свежезавербованная… Только-только начинающая свою карьеру, но уже достаточно сообразительная и даже инициативная в некоторых, требующих креативного, так сказать, подхода, обстоятельствах. Недостаточно умная, чтобы стать супервайзером, недостаточно красивая, чтобы обосноваться в тёплом местечке вне силовых структур. Но вполне себе смазливая, в меру расторопная для помощницы с широким кругом обязанностей. И, как выяснилось, весьма специфическим вкусом относительно мужчин. В первый раз, это была её инициатива… — Ой, у вас тут волосок выбился из причёски, сэр. Партагаз смотрится в зеркало и не находит проблем. Никаких. Всё в порядке. Пушистая бровь выразительно изгибается: невысказанное вслух «разве?» — Сзади, — поясняет она. — Прикажете привести в порядок? — Приказываю, — с лёгким смешком соглашается Партагаз. Девушка становится позади мужчины, находит замеченную ранее короткую своевольную прядку. Аккуратным движением пальцев укладывает прядку на место, под ворот мундира, в компанию к остальным волосам майора, дисциплинированным. — Теперь порядок, сэр, — отвечает энсин. Задаваясь вопросом, почему на фоне широкой спины Партагаза не выделяются очертания поддетой под мундир майки-синглета. Как, например, перекрестье на спине полковника Юларена. Разглядывать спины высоких начальников — это её хобби. Одно из. С которого начинаются все остальные, ещё более интересные. В процессе внесения исправлений пальцы девушки не случайно касаются кожи, тонкая полоска которой не закрыта форменным мундиром. Не производя особого впечатления на майора, в общем-то, оставляя его равнодушным. В тот момент времени. Потом память сыграет с ним шутку, ненароком заставив вспомнить… Маленькие радости на постойной основе, говорите? — Что-нибудь ещё? Нет, тогда можете быть свободны, энсин. Маленький эпизод, столь мимолётный для него и поглотивший её сознание почти целиком. Почти дерзость с её стороны, однако же, сошедшая ей с рук. В мечтах ладони её касаются плеч майора, но пока только в мечтах. Остаётся придумать, как претворить их в реальность, оставаясь при этом в рамках дозволенного. Проявить служебное рвение? Да, это ему нравится. Только вот у неё нет ни малейших идей профессионального толка. Работает она эффективно, старательно, но этим делу не поможешь. Здесь надо что-нибудь похитрее, рисковее… Энсин Ро держит рот на замке, предпочитая прислушиваться к разговорам старших офицеров. Ловит слухи, даже крупицы. Собирает информацию. Следит за всеми, кто попадает в поле её зрения. Не занимает ничью сторону, ловко лавируя между противостоящими друг другу кликами и альянсами, возникающими и распадающимися между супервайзерами и их помощниками постоянно. Колода карт, которую тасуют. Она вне этих интриг, ибо она тень майора Партагаза. Он провоцирует противостояние своих подчинённых. Это он мешает колоду, сам являясь картой в руках ещё более высокопоставленных игроков. Она ждёт своего шанса, сожалея, что майор бросил курить, тогда бы можно было заведовать и этим вопросом, при случае угостив своими, начатой сигаретой… как учили старшие товарищи. Но нет, теперь в ходу мятные карамельки без сахара. Безусловно, они полезнее для здоровья, но вместе с тем уменьшают возможности для атакующих манёвров. — Какие можете назвать позитивные, а главное, на постоянной основе, радости, энсин? — как-то спросил её майор, желая добавить к своим вариантам свежий взгляд со стороны. — Свежесваренный каф, сладости, сигареты. — Нет, это всё не то. Что-то полезное, — уточняет Партагаз, глядя на панораму столицы за окном. — Ещё и полезное? Выспаться. — Вот это хороший вариант. Со всех сторон. Ежедневный, полезный для здоровья. Но трудно реализуемый на практике. Ещё что-нибудь? — Прогулка на свежем воздухе. — Да. Но на это времени нет. «Полезное, ежедневное, да ещё и приятное, к тому же… и времени чтобы занимало не слишком много», — усиленно думает Ро. — Ой, а вот знаю, сэр, — отвечает энсин. — Ну так, давайте. Не стесняйтесь. Молчание заставляет майора обернуться и посмотреть на стоящую по струнке девушку, лицо которой покрывается пунцовыми пятнами. — Ага… — заключает майор. — Стесняетесь, значит. — Ага, — соглашается энсин, утвердительно кивая. И поспешно добавляет «сэр». — А не надо стесняться, — поощряет продолжение майор, давая ей время собраться с мыслями, набраться храбрости. — Смелее. Продолжайте. Негоже утаивать информацию от начальника. — Минет, — коротко выстреливает она, а затем нервно продолжает, как по конспекту, выдавая информацию. — Некоторые специалисты считают это очень полезным для мужского здоровья. Существуют различные техники выполнения…. Она так… мило заливается краской, невольно заставляя задуматься, освоено ли «искусство» на практике или знакомо только в теории? — Продолжайте, продолжайте, — говорит майор, пристально смотря на неё. Снисходительно, поощрительно. Что-то там молодёжь знает? Что-нибудь новенькое или всё проверенное временем старенькое? — Я вас внимательно слушаю. — Мине́т от тви'лекского minette — кошечка, faire des minettes — щекотать, ласкать — собирательное название орального секса, при котором половой член пассивно возбуждается ртом, языком, зубами или горлом принимающего партнёра. — Поконкретнее, пожалуйста. Она поперхнулась. — Водички? — предложил ей Партагаз. — Да, спасибо. Маленький перерыв на попить. И она продолжает, понимая, что старый хрен над ней издевается в своей неподражаемой манере. — И смотрите на меня, когда говорите, — добавляет майор. — Прямо в глаза. «У! Старый извращенец… всё, прямо как я люблю». Она смотрит ему прямо в глаза, собственное лицо пылает, но отводить взгляда она не собирается, не смеет, да и не хочет, наконец, подобравшись к желаемому настолько близко, что осталось ещё чуть-чуть… Фелляция — разновидность орального секса, подразумевающая пассивное возбуждение полового члена и/или мошонки посредством поцелуев, лизания, нежного покусывания или сосания со стороны принимающего партнёра. Как правило, наибольшее внимание уделяется головке полового члена. В качестве дополнительной стимуляции принимающий партнёр зачастую проводит возвратно-поступательные движения рукой или руками по стволу пениса. Иррумация — форма активного орального секса, подразумевающая, в отличие от фелляции, самостоятельные фрикции полового члена в ротовой полости. Принимающий партнёр остаётся пассивным. Как особую форму иррумации рассматривают технику глубокое горло, которая подразумевает введение эрегированного члена в рот и в горло на всю длину и фрикции непосредственно в горле. Иррумация как одна из форм совершения проникающего полового сношения сопровождается выполнением активных толчковых движений половым членом в ротовую полость и глотку принимающего партнёра. Аутофелляция — разновидность минета, форма полового самоудовлетворения, при котором половой член ласкается ртом и языком самостоятельно. По статистике значительная часть мужчин хотя бы раз в жизни пробовала осуществить аутофелляцию, по крайней мере, в раннем подростковом возрасте. Однако реально осуществить это способны лишь двое-трое мужчин из тысячи (то есть 0,2 — 0,3 %). Это связано с тем, что оральные ласки собственного полового члена требуют от мужчины значительной длины пениса или большой гибкости позвоночника. «Игра в снежки» или «обмен спермой» подразумевает эякуляцию в рот с последующей передачей спермы партнёру или нескольким партнёрам посредством поцелуя, сплёвывания или стекания. В результате смешивания со слюной и частого перемешивания сперма вспенивается и увеличивается в объёме, благодаря чему ею можно поделиться с партнёрами, желающими её проглотить или использовать в дальнейшем. Техника часто встречается в порно. — Это так сказать, основные четыре варианта, — заключила Ро, выдохнув. — На практике, всё конечно куда разнообразнее. Прикажите провести практическую демонстрацию, майор, сэр? — Аутофелляция мы исключаем сразу, это понятно. Играть в снежки мы точно сегодня не будем, это процесс интересный, но требует длительной подготовки и более подходящей обстановки. Это может быть в другой раз. Что же до всего остального… — Маленькая, поистине театральная пауза, поиграть на нервах. — Дерзайте, энсин. Она улыбается. Вынимает из пучка несколько шпилек, распуская темно-каштановые волосы чуть ниже плеч, взбивает их пальцами. И решительным шагом подходит к майору, покачивая бёдрами, посылая к ситхам военную выправку и положенную Уставом походку. Партагаз положительно оценивает её энтузиазм. Женские пальчики расстегивают ремень, аккуратно кладут тот на стол, она отводит в стороны полы белого кителя. Вплотную прижимается к мужчине, запуская пальцы в волосы майора. Приятно. Очень приятно. Но он располагает ограниченным количеством свободного времени. Некоторая часть которого уже была потрачена на теоретическую часть. — Короткую версию, — говорит он, гладя бедра Ро. Она послушно приставляет стул, садится на него поудобнее, демонстрируя мастерство в том плане, что стоять на коленях, это конечно очень эротично, подчинённая поза и всё такое, но для успеха в этом случае надо чуть больше времени, чем для короткой версии. И нужна ещё мягкая подушка под колени. А дальше по накатной: молнию вниз, брюки, бельё вниз; рубашку вверх. Волосы в хвост, для чего оперативно достаётся из собственного кармана припасённая и для таких случаев, резинка-пружинка. Спрашивается, зачем было распускать, если потом собирать обратно? Для эффектного начала. Во всём должна быть красота и изящество. Короткий поцелуй в самый кончик обещанием большего. Ловкие пальчики, обхватывающие ствол, энергично пробегаясь, сжимая, вверх-вниз оно же взад-вперед или туда-сюда. Пальцами сосредоточиться в самом основании, крепко сжимая, а сверху пуская в ход губы, доходя поцелуем до середины. С пары медленных движений переходя на средний темп, а там и вовсе убирая пальцы, наращивая с небольшим отставанием скорость и глубину. Пальцы майора забираются в её волосы, несильно, но уверенно, по-хозяйски сжимают. Издаваемые мужчиной нечленораздельные звуки стимулируют продолжать в том же духе, самозабвенно отдаваясь процессу. — Только не на брюки! — слышит она его голос, перед самой развязкой, когда сперма наполняет её рот, большие ладони на затылке не дают отпрянуть, но она это делать и не собирается. Она с наслаждением проглатывает всё. Облизывает губы, довольная, сытая, когда он всё-таки отпускает её. — А кто-то не глотает? — спрашивает она, смотря на мужчину сверху вниз. — Был один неприятный инцидент, — поясняет Партагаз. — Вот извращенцы-то, — она улыбается, заставляя улыбнуться и майора. Определённо эта ему нравится. Энсин Ро, стоит запомнить. — Так, ладно. На сегодня, хватит. Можете быть свободны, энсин. Собственно этот эпизод не остался единичным, и теперь повторялся с предписанной врачами регулярностью. Вот и сегодня, пока все остальные думали, он вызвал Ро. Приказал его не беспокоить (пусть даже и придуманным решением проблемы, подождут в приёмной), запер дверь изнутри специальным кодом, после того, как Ро явилась по приказанию начальства. Все необходимы меры предосторожности были предприняты и теперь можно было переходить к приятному разнообразию вариантов получения удовольствия, спектр которых с течением времени расширялся, становясь всё более и более разнообразнее. Особо затейливые варианты воплощались в скрытой от посторонних глаз части кабинета майора Партагаза. Здесь был не только диван, но и даже кровать, не двуспальная, но вполне себе… достойных размеров. На случай, если сверхурочной работы будет очень много. *** Двери кабинета майора, наконец, открылись, выпуская на волю энсина Ро, с выражением профессионального игрока в сабакк на лице. Дежурное выражение, хорошо известное Люсиль Гранди. Ещё недавно она и сама выходила из кабинета Партагаза с такой вот нарочито серьёзной маской на лице. «Ну, хоть не Дедра и на том спасибо», — подумала Гранди. — «Всего лишь аттендант, это можно сказать, само собой разумеется. Часть обязанностей, исключительно из соображений эстетики не прописанная в Уставе. Чисто для здоровья». — Что там у вас, Гранди? — спрашивает Партагаз, замечая супервайзера. Неужели Люсиль включила мозг, и первая что-то придумала? Чудеса, да и только. — Заходите. — Отчет по Рилоту, сэр. Как вы и просили. — А, Рилот, — он забирает у неё планшет, просматривая информацию. — Ладно, займёмся Рилотом, пока всё равно никто ничего не предложил по вопросу. Всё под номерами, по пунктам. Ясно и конкретно. Вот можете же, когда захотите, Гранди. *** Неподалёку от здания Имперской Службы Безопасности «дежурил» Сирил Карн, хотя вот ему здесь быть не полагалось. А он был, одержимый навязчивой идеей принести пользу Империи. Служить верой и правдой, стать орудием справедливости. Стоял в своём темно-синем не модном плащике поверх серого служебного костюма и ждал, словно маньяк-неудачник… Высматривая среди торопящихся по своим делам белых плащей один конкретный. Он ждал её. Он хотел сказать ей «спасибо». Он хотел увидеть её снова. Услышать её голос. И ощутить ту силу, ту уверенность в собственной правоте, что исходила от неё. Дедра Миро. Небо темнело, зажглись фонари. А её всё не было. Он готов был простоять здесь весь вечер, да что там, всю ночь напролёт, чтобы пусть даже и мельком, увидеть её. Он подождал ещё немного… Завтра снова был будний день и потому слишком долго задерживаться было неразумно. С некоторых пор он вынужден вести себя осмотрительно. Ничего, он вернётся завтра.