Алое небо

      Облака разливались чернилами по кроваво-красному небу, закрывая то, что осталось от солнца. Сгорая, падали далёкие звёзды. И странное чувство витало в воздухе, чувство чего-то непостижимо опасного и настолько же знакомого. Люди ждали.       Они знали, что произошло что-то непоправимое.       Ждал и Валет. Он стоял над почти бездыханным Героем Дубового Дола — очередным храбрецом, рискнувшим бросить ему вызов. Кровь медленно вытекала из ран Героя, капая на каменный пол зала, украшенного потрескавшимися фресками. Валет бросил взгляд на поверженного врага: тот из последних сил тянулся к своему мечу. Бесполезно. Всё теперь было бесполезно — потому что теперь мир изменится.       И Валет снова будет дома.       Он столько времени провёл в абсолютной пустоте. В этом беспощадном нигде. Очнувшись, он обнаружил себя в совершенном новом мире, не приспособленном для его существования. Сколько лет прошло с его пробуждения? Сколько веков?       Валет знал, почему он здесь. Он знал, что последней волей мёртвого Короля была месть. И неважно, как, но Валет должен был уничтожить весь род того, кто сверг абсолютного монарха.       Валет снова вонзил клинок в тело Героя. Мёртв. Он мёртв — а с ним и весь род того безымянного человека. Странное, новое ощущение — не победы, не ликования. Что-то жуткое. Непривычное, давящее изнутри сознания, разрывающее на куски. Отчаяние. Всё кончилось. Валет вернётся домой. Домой, домой... почему же это слово вызывает только страх?       Он не помнил, как он вышел из здания Гильдии. А люди смотрели на него с ужасом, понимая, что Герой мёртв. Смотрели — и видели, как на красно-белой маске проступает эмоция.       Валет же смотрел на алое небо. Смотрел — и видел то, что понять уже не мог. Он слишком много времени провёл в том Альбионе, где не было ни Короля, ни Королевы, ни его самого. Их и теперь не будет. Он так и будет один, в этой новой бездне. И осознавать это было... больно.       Звёзды падали с неба и рассыпались высоко над землёй. Море поднялось высокой стеной воды и угрожающе возвышалось над стенами городов. Содрогалась земля и рушились скалы. Добро пожаловать домой, Валет Мечей. Добро пожаловать.       И среди далёкого океана проступили очертания титанической башни, вонзавшейся шпилем в небо. Шпилем... точно. Ещё не всё было потеряно.       Валет, не раздумывая, взмыл над волнами. Кажется, способность летать когда-то подарила ему Королева. Он уже не помнил — да это и не было важно. Важно было лишь прорваться сквозь этот межпространственный катаклизм, который Валет сотворил волей Короля.       И он добрался до Шпиля. Исполинская кристаллическая башня, казалось, не была подвержена никакому внешнему влиянию, и её стены бились своим собственным размеренным пульсом. Словно само время застыло здесь — впрочем, Валет был уверен, что Шпиль гораздо древнее, чем всё, что он когда-либо знал. Вневременная башня жила своей жизнью, спала своим сном. Разбудить её означало навлечь на себя гнев чего-то настолько потустороннего, что даже Валет по сравнению с этой сущностью был обыкновенным и ничтожным человеком. Риск того стоил. И Валет воткнул меч в один из кристаллов Шпиля.       Ответ последовал мгновенно. Острая, пронзающая, ослепительная боль, и ощущение полной открытости и уязвимости сознания. И музыка... неестественная, но вкрадчивая и убаюкивающая, словно говорящая «теперь всё будет хорошо». И совершенная бесконечность грядущего сна, такого же, каким спит Шпиль. Да, всё будет хорошо. Валет вернулся домой. Не туда, где его возвращения ждали мёртвые монархи, но туда, где вечность стояла рядом с ним, держа в руках музыкальную шкатулку.       А алое небо успокоилось и стало возвращаться к своему привычному цвету. Море вернулось в свои берега, земля затянула свои раны. Погибшие в ходе катаклизма вернулись с того света, и слепая провидица вновь предрекала величие рода человеческого.       Словно ничего и не произошло.       И люди забыли. Они многое, многое забыли.