Счастье-это когда тебя понимают.

— Мама, мам, ‐голос дочери переливался как ручей. И пусть он доносился всего лишь из динамика смартфона, а не звучал из комнаты со второго этажа их дома, Дефне была счастлива и её лицо озаряла улыбка. — Ах, да! Мамочка, я же познакомилась с родителями Мехмета. Дениз бей привозил Айше ханым в Рим. Мы в кафе посидели, и ты знаешь, они замечательные люди. Мехмет прям мама, мама, как под копирку, такой же красивый как она. Он сказал- я его судьба и что если его бессмертной душе уготовано сто жизней, он хочет прожить их со мной. Он неисправный романтик, ‐ Дефне слушала и улыбалась, вспоминая свой роман с мужем. — Мамочка, я его так люблю, щебетала девушка.- Ах, да! Дениз бей, велел вам с папой привет передать. Он такой обходительный и добрый. Все время улыбался глядя на меня. Сказал, что папа будет просто в восторге и очень долго не забудет сватовство, — внутри у Дефне зашевелилось какое-то неприятное, смутное предчувствие. — Доченька, барашек мой, а какая фамилия у Мехмета? — напряглась она. — Так Трамба же, мамуль, они тоже обувью занимаются, я тебе давно говорила, — недоумевала Эмине. — Да, да, — рассеянно произнесла женщина, попрощавшись с дочкой.Нет, девочка моя, эту фамилию ты не упоминала ни разу, уж если бы она прозвучала, хотя бы впроброс, я бы никогда в жизни не пропустила её мимо ушей. Боже, что же теперь будет, с тоской думала Дефне. Как сказать Омеру и какие будут последствия. Дениз Трамба, отец будущего зятя. Что это? Насмешка Аллаха. Или испытание ниспосланное нам. Она живо представила бешеный взгляд мужа, который так хорошо знала. В чем сто раз прав Транба, так это в том, что сватовство мы все не забудем и повидимому никогда. Все время по дороге и поднимаясь в лифте в офис и даже уже направляясь в кабинет мужа, она все еще ломала голову и так и не могла придумать с какого боку к нему зайти, чтобы преподнести новость, как можно мягче. Одно она знала точно, разбивать дочери жизнь, из-за того, что её избранник сын их врага, она не позволит никому, даже если это ошибка, она не даст топтать чувства дочери. Омер сидел за столом и сосредоточенно рисовал. Синан с семьей уехал в путешествие по Европе и Ипликчи оставшись один на «хозяйстве» не вылезал с работы, а вечерами разбитый и уставший с трудом добирался до постели, едва коснувшись подушки, засыпал мгновенно. Жена все понимала и не тревожила его. Но теперь был не тот случай. Дефне тихонько юркнула к Омеру за кресло, предварительно закрыв дверь на замок, опустила руки на плечи, подалась корпусом вперед, проехала ладошками по лацканам, идеально сидящего на муже пиджака, обвила мощную шею и невесомо поцеловала за ухом.Он не ожидавший от Дефне таких действий, притянул её к себе и стал страстно целовать, вытянув из-за спинки кресла и усадив на руки. Она гладила его широкие плечи, плавно переходя вниз к талии и вдруг поняла, что очень соскучилась по нему. Омер сбросив с себя пиджак, расстегнул пуговицы на платье, оголив её шею, плечи, грудь. Его красивые, сильные руки, уже скользили под воздушной юбкой, от округлых колен, вверх по бёдрами, она чувствовала тепло ладоней на своём теле и опять теряла ощущение времени и пространства, от близости с ним. Омер сошел с ума. В бесконечной череде повседневных дел он крутился как белка в колесе, забыв о себе и о жене. И теперь вдыхая аромат ее волос и тела, страстно любя, любя до одури, жадно сжимая ее родное, гибкое и изящное тело в руках, вновь чувствал себя живым, нужным, любимым и счастливым.Спустя двадцать минут, отдышавшись и поправив предметы гардероба на себе, чета Ипликчи расположилась на кожаном диване для посетителей и перебирая тонкими пальчиками, податливые кудри Омера, Дефне начала непростой разговор. — Любимый, ты же знаешь, наша девочка встречается с Мехметом, она влюблена.Мы познакомились с ним в Риме, серьезный мальчик, произвел на меня отличное впечатление. И девочку нашу любит, видел бы ты, как он на нее смотрит. Прям как ты на меня, правда много лет назад. Летом его семья будет просить Эмине, — она замолчала и перевела дух. — Это же прекрасно, сладкая моя, — глаза мужа все ещё возбуждено блестели и излучали какой- то демонический свет. — Счаслив ребенок, счастливы родители. Что может быть прекрасней, — он тепло посмотрел на жену. — Конечно, ты абсолютно прав, жизнь моя! Тем более, наша девочка, как никто заслуживает счастья. Выйти замуж, по взаимной любви, это такая удача, как в лотерею состояние выиграть и кому, как ни нам с тобой, об этом знать, — она с тревогой и надеждой смотрела на Омера. Он не мог понять, почему такой простой разговор тревожит её и она заметно нервничает. И тут, он услышал главное. — Мужем нашей дочери будет Мехмет Транба, а свёкром Дениз бей, — выдохнула Дефне. И с мыслью, Аллах милостив, уставилась на мужа. Глаза Омера потемнели, ноздри раздулись и стало понятно, что грозы к сожалению не миновать, а когда он резко выдохнув ринулся к двери, и метания молний тоже. Посейдон разбушевался. Она рванула вслед за ним по коридору, цепляя его руки, наконец нагнала, придавила к стене его сильное, мощное тело, своими сорока пятью килограммами, откуда только что взялось и стала гладить лицо мужа, умоляя успокоиться, не рубить с плеча, а все решения принимать на холодную голову и никому сейчас не звонить. Ей потребовалось употребить все свое красноречие. Наконец, муж молча кивнул и они направились к парковке. Домой ехали в полной тишине. Но по его дыханию она знала, он вне себя и негодует. Ахмет был на тренировке, а потом отпросился к Ибрагиму с ночевкой, что несказанно радовало Дефне. Сцены выяснения отношений родителей, сыну видеть совсем ни к чему. Мине ещё вчера дали выходной, поэтому хозяйка дома сама накрыла стол. Ужинали молча. Когда жена подала десерт, Омер наконец расцепив зубы, выдавил из себя — Ты давно знала и молчала? Тяжёлый взгляд мужа, казалось прожигал насквозь. — Я узнала сегодня. И не надо на меня так смотреть, будто я понтифику нож в спину всадила. Быстро ты забыл, как добивался меня. И как тебе было больно, когда моя семья тебя на порог не пускала.Он не выбирал родителей. Да и любовь слепа. А парень хороший. Что теперь, будешь костьми у них на пути ложиться? — Дефне негодовала, щеки порозовели, в глазах метались языки пламени. Омер залюбовался женой, а затем виновато потупился. Он вспомнил себя молодым, как влюбился в нее без памяти, как ревновал и страстно хотел обладать ею. Как боялся к ней подступиться, умирая от любви. А если бы ему её не отдали? Если бы они не стали семьей, не родили детей и она не засыпала каждую ночь уткнувшись носиком в его плечо, как бы он тогда жил? И жил ли вообще. Да, его жена, всегда находила нужные аргументы и веские доводы в споре. Но почему они. И как такое могло произойти. Он представил довольную, ехидную ухмылку Дениза, вспомнил сколько крови он испортил им с Синаном, а теперь, этот упырь, будет с ними на свадьбе его единственной дочери, да ещё даже не приглашенным гостем, а в качестве принимающей стороны. Ипликчи трясло от злости и неотвратимости судьбы, как говорится — кысмет. — Мы достойно встретим все испытания, — услышал он голос жены. — Счастье дочери, превыше всего, — сухими губами Омер повторил за Дефне, как мантру, это предложение. Да действительно, для него, счастье его девочки, главная цель в жизни, как и для любого родителя. И он встретит испытания, посланные на его пути Аллахом, с открытым забралом. Погрузившись в воспоминания, он вновь видел перед собой молоденькую, рыжую ассистентку, что забрала его сердце и лишила покоя и сна. До трех часов ночи Омер не давал Дефне уснуть, они жарко мирились в супружеской спальне. И уже засыпая под утро, он спросил — Так, как там говоришь я на тебя смотрел, только много лет назад? — Она, уткнувшись ему в грудь, залилась счастливым смехом. — Все, все, признаю свою ошибку, не только много лет назад, но и сегодня и завтра, — улыбаясь они погрузились в сон. В обед Дефне позвонив дочери как-бы невзначай передала привет отцу Мехмета от папы. Ну что же, Дениз бей, ваш пробный шар принят. Ждём ответный ход, улыбаясь одними уголками губ, думала будущая тёща Трамбы младшего.