Daddy issues

      Аянами Рей впервые в жизни старалась не слушать преподавателя, старалась вообще не замечать его. В последнее время ее жизнь пошла под откос, но она старалась не обращать внимания на это. Старалась игнорировать вообще все на свете. Ей хотелось, чтобы весь мир стал серым, чтобы ни на что не падал взгляд. И чтобы одного человека вообще не существовало. Она отвела взор от окна, где лениво с неба срывались снежинки, и посмотрела в сторону доски. Синдзи чуть ли не со слезами на глазах решал интегралы. Но её волновал не одноклассник, а тот, кто заставил решать ненавистные интегралы. Его отец, Гендо Икари, неотрывно наблюдал, как незадачливый сынишка водил мелом по поверхности, то и дело вытирая рукавом написанное.       Стоило Аянами посмотреть на учителя, как по телу пронеслась тепла. Волна, которую она пыталась избежать. Она ненавидела себя за те чувства, что испытывала к математику. Ей хотелось сидеть далеко не за партой. Она потупила взгляд в тетрадь. За урок там не было выведено ни строчки. - Следующий номер. Аянами, к доске.       Рей выходит, одергивая юбку. Ноги предательски трясутся. Она берет мел и под диктовку записывает задание. Дальше решение за ней. На автомате решает. Какими бы не были ее чувства, но перед доской все это исчезало. Ее одноклассница и, возможно, та, которую Аянами могла назвать подругой, Аска зачастую говорила, что Рей словно робот для которого существует лишь задача. На подсознании Аянами соглашалась. - В квадрате у нас стоят только положительные числа?       Аянами непонимающе смотрит на доску. Она совершила ошибку? Переводит взгляд на математика, который смотрит на нее поверх очков. В ее каких-то неопределенных мечтах она считала, что он смотрит так только на нее. Конечно, это было не так. - Подобные ошибки на экзаменах стоят баллов. И лучше бы вы все уяснили сейчас это, чем рыдая над результатами.       С конца класса донесся вздох. Опять Икари-старший завел любимую песню об экзаменах. Многие ждали их просто для того, чтобы не слышать больше разбора полета о том, какие они бестолковые и была б его воля, то половину тут не допустили. Занудную речь прерывает звонок. Учитель говорит, что пришлет пару вариантов в электронную систему, а завтра они проверят. Две минуты и класса как не было. Лишь Аянами нарочито медленно собирается. Складывает в сумку, иногда поглядывая на учителя. Тот уже готовится к следующему уроку. - Господин Икари.       Тихий голос отрывает его от дела. Аянами чуть дыша подходит к нему. Чуть мнется и потом задает вопрос о дополнительных вступительных тестах в организацию NERV. - Вы все-таки решили туда податься. Что ж похвально, что молодым не плевать на науку. Высшие показатели по всем экзаменам их вполне удовлетворят. Однако они могут сделать запрос на Вашу характеристику. Если хотите, то могу дать Вам почитать о требованиях.       Аянами кивает. Она любила этот момент. Икари часто держал всякие книги в учительской, и Рей нередко наведывалась туда под осуждающий взгляд остального педсостава. Коридорный шум раздражает. Икари протягивает ей папку, где красным выведено название организации, а сам садится в кресло. На проверке у него остались две тетради, но только по фамилиям учеников можно предугадать о том, что балл будет неудовлетворительным. Аянами держит в руках папку и неуверенно мнется. Мозг упрямо выдает команду "Ошибка." Буквально все это было ошибкой. Ситуация: ученикам нельзя быть в учительской. Она сама: она не должна вот так стоять перед преподом, переминаясь с ноги на ноги. Ее чувства: запрещено любить человека, который старше тебя почти в три раза. Но тем не менее это все происходит. Икари не смотрит на нее, лишь черкает красной пастой в тетрадях. Красной как надпись на папке, как глаза лучшей ученицы. Как цвет, который обычно ассоциируют с чувствами, что девочка испытывает к нему. - Еще вопросы, Аянами?       Рей вздрагивает. Мягкий тембр голоса выводит из мыслей. Ей хочется верить, что только с ней он так мягок. Икари откладывает тетрадь и поправляет очки. В последнее время состояние ученицы его настораживало. Она по-прежнему отлично училась, по-прежнему выполняла внеклассные задания, по-прежнему усиленно готовилась к экзаменам. Но что-то было не так. Как приложение, которое не обновлено. Работает исправно, но не настолько эффективно, как тебе хочется. Аянами мнется, одной рукой прижимает к груди папку, а другой теребит юбку. Вздыхает. - Господин Икари. Простите меня.       Тараторит как пулемет. Преодолевает маленькое расстояние. Все еще впивается пальчиками в обложку папки. Резкое движение, и она оказывается на коленях у математика. Кладет руку ему на плечо. И целует. Это нельзя назвать поцелуем. Она просто прижимается к его губам своими, царапает подбородок о грубый волос бороды. И чувствует, как ее грубо хватают за плечи. Девичье воображение подкидывает картинки из тех фильмов, что ей ни в коем случае нельзя смотреть в силу возраста. Но вместо этого ее отстраняют. Икари резко встает с кресла, тетрадь падает на пол. Отстраняет ученицу еще от себя. - Рей.. Аянами.       Он поправляет очки еще раз. Скорее нервный жест, чем из надобности. Что вообще в такие моменты делают? Ни в одном уставе это не прописано. А негласными математик не интересовался. Считал не нужным. Зря. Он присаживается, почти на одном колене стоит. - Аянами, я понимаю, что у тебя сложный период. И возраст. Ты нуждаешься в поддержке. Но ты идешь неправильным путем.       Он берет ее руку в свои. Рука девочки в два раза меньше его. Она тонкая, почти мертвенно-бледная кожа, на которой видна сеть вен, тонкое запястье, которое кажется хрустальным. По сравнению с его большими и грубыми. - Ты хочешь заботы и любви со стороны мужского пола. Это в тебе говорит возраст и гормоны. Это нормально. Лет тридцать назад я сам был таким же. Но... то, что сейчас было... предлагаю сделать вид, что ничего не было. В противном случае я подам заявление на увольнение.       Аянами машет головой. На глазах слезы. Дура. Дура. Дура. Бестолковая девочка на что она рассчитывала? Это же не дешевый роман с вокзала. Да и то, в тех романах учителю всегда максимум за двадцать пять, а не под полтинник. - Итак? Хочешь что-то мне сказать. - Спасибо за документы, и простите меня, пожалуйста. Это не повторится. Никогда. И... не увольняйтесь, пожалуйста. - За что ты просишь прощения?       Икари было важно, чтобы девочка поняла, что ничего не было. Чтобы он и она все забыли. - За.. а то, что побеспокоила Вас. И отвлекла от подготовки к уроку.       Талантом Рей было схватывать и улавливать все. Любое слово по нейронам доходило до ее мозга быстрее, чем до большей части класса. И учителя ее за это ценили. Она еще раз поблагодарила учителя за материал и вышла из кабинета, оставив математика в мыслях о надежде, что этот учебный год закончился быстрее.