Шутка Распределяющей шляпы

1 курс. — Слизерин! — закричала Шляпа, и Гермиона зажмурилась в ужасе. Только этого ей не хватало. У нее уже всё было запланировано: поступление на Гриффиндор, отличная учеба, должность старосты факультета, потом старосты школы, превосходно по всем предметам, ученичество у Макгонагалл и долгая, счастливая жизнь… У Гермионы был четкий план на жизнь, но жизнь плевать хотела на ее планы. Пока она шла к столу Слизерина, в ее голове мелькало сразу несколько идей, как все исправить. От самого простого — вернуться домой и забыть Хогвартс как страшный сон — до самого сложного: забраться в кабинет директора, найти маховик времени (о, она много читала до того, как сюда приехать!), вернуться назад и заставить Шляпу отправить ее хотя бы на Рейвенкло. Но Гермиона не привыкла сдаваться, поэтому и уезжать домой она, разумеется, не стала. Она прошла к столу Слизерина с прямой спиной и сказала с самым серьезным видом, на который только была способна: — Меня зовут Гермиона Грейнджер, и я теперь буду учиться на Слизерине. 2 курс. — Ты невыносимая всезнайка, — заявил Рон Уизли, падая на стул рядом с ней. Они сидели в библиотеке; напротив них Гарри Поттер и Драко Малфой корпели над домашним заданием по зельеварению. Она неодобрительно скосила глаза на Рона: тот опять бесился, что она обошла его на заклинаниях. А кто был виноват в том, что он махал палочкой так, что едва не выбил глаз Поттеру? И вообще — все его успехи первого курса не имели никакого значения теперь, когда они перешли на второй. — Слизеринка, да к тому же девчонка, — Уизли презрительно скривил губы в лучших слизеринских традициях, пусть и был гриффиндорцем до мозга костей. — Я уделаю тебя в два счета на следующем уроке. Поттер с Малфоем закатили глаза, даже не отрываясь от своих заданий. На Уизли и Грейнджер они уже привыкли не обращать внимания. Весь прошлый год эти двое соревновались в освоении школьных предметов: Грейнджер уверенно лидировала по зельеварению и трансфигурации, Уизли обходил ее в полетах, травологии и почему-то астрономии, а на заклинаниях и защите от темных сил они шли нос в нос, отчего между ними и происходили постоянные перепалки. Пока Гарри носился с философским камнем, а Драко бегал за Гарри, думая, как бы ему не помогать, Уизли налегал на учебу — исключительно из желания утереть нос слизеринке Грейнджер. Та была поистине невыносима: ходила по школе с самодовольным видом, находилась в состоянии вражды одновременно и с Гриффиндором, и со Слизерином, раздражала Рейвенкло своими высокими оценками и общалась с Хаффлапаффом из-за их близости к кухне. Ну ничего, Рон собирался ее победить. В следующем году он точно возьмет реванш: вряд ли Грейнджер будет так сильна в Прорицаниях или Уходе за магическими существами. 3 курс. — Ты сдал экзамены лучше меня только потому, что я несколько месяцев провалялась в Больничном крыле! — возмущенно сообщила Рону Гермиона в первый же день третьего курса. — О, Грейнджер, если бы не мы трое, ты бы вообще оттуда никогда не вышла. — в тон ей ответил Рон. Прошлый год и вправду выдался сложным: с василиском они смогли справиться только к началу пасхальных каникул. Одной из его жертв оказалась Гермиона, и это окончательно вывело Поттера, Малфоя и Уизли из себя. Объединив усилия, они догадались о дневнике Реддла и отнесли его Дамблдору. Гарри с помощью змеиного языка открыл туалет плаксы Миртл, и отряд авроров и служащих отдела регулирования магических популяций спустился вниз и спас василиска от многолетнего угнетения наследниками Слизерина. Как рассказывал позднее директор, василиск был отвезен в дальний африканский заповедник, где с удовольствием доживал свои дни, наслаждаясь свежим воздухом и питаясь мышами. Зелье из корня мандрагоры, возвращающее к жизни оцепеневших, было изготовлено только к концу года, и Дамблдор хотел освободить очнувшуюся Гермиону от экзаменов, но та была категорически против. Оставить победу Уизли, даже не попытавшись бороться? Нет, это было не про нее. — Не преувеличивай, Уизли, — фыркнула она. — Лучше признай поражение: в этом году я буду ходить на нумерологию, а в ней ты точно разбираешься хуже меня. Рон только загадочно промолчал; в кармане мантии у него лежал маховик времени, и он собирался использовать его на полную катушку, чтобы переиграть Грейнджер. 4 курс. — Ради всего святого, — пробормотал Гарри, в очередной раз отпихивая от себя свиток с работой по зельям. — Я больше не могу писать эту чушь. Рон, дай списать, а? Рон только отмахнулся, не отрываясь от трактата по нумерологии: Грейнджер за прошлое эссе поставили Превосходно, а ему только Удовлетворительно, и это было унизительно. Нужно было срочно исправляться. — Рон, ну ты же знаешь, что я ничего не успеваю с этим турниром! — Надо было отказаться, — назидательно сообщил ему Рон, переворачивая страницу. — Мы с Малфоем даже нашли для тебя способ признать договор с кубком недействительным! — Но Дамблдор сказал… — Вот пусть Дамблдор и пишет за тебя эссе по зельям. В зельях Рон и сам не особо-то разбирался; этот предмет был отдан на откуп Гермионе. Рону хватало удовлетворительно за эссе и выше ожидаемого на экзамене (в конце года мерзкий Снейп придирался не так сильно). Вот нумерология… надо было хотя бы попытаться достигнуть уровня Грейнджер. Появление Малфоя Гарри воспринял как спасение: похрустывая яблоком, тот плюхнулся напротив Гарри и пообещал помочь с зельями в обмен на помощь с прорицаниями (фантазия у Поттера всегда была развита лучше), после чего смерил Рона подозрительным взглядом и спросил: — У вас с Грейнджер всё под контролем? Нам не понадобятся серьезные меры, как в том году? На третьем курсе Малфой с Поттером так увлеклись охотой за Сириусом Блэком, что не заметили, как Грейнджер и Уизли доводили себя до переутомления с помощью маховиков времени. Сначала оба использовали их, как и говорили деканы, только для посещения нескольких уроков одновременно. Первым мухлевать начал Рон: ему всегда немного не хватало таланта Грейнджер, поэтому он решил дать себе фору по времени. Догадавшись, как Рон вдруг стал быстро выполнять все задания, хотя она сама буквально сбивалась с ног, пытаясь все успеть, Гермиона тоже стала отматывать время назад. Узнав об этом, Рон стал давать себе еще больше времени. Оба дошли до того, что устроили себе в сутках по тридцать пять часов. В конце концов оба загремели в Больничное крыло с физическим и магическим истощением. Маховики у них, естественно, отобрали, а Малфой и Поттер потом еще месяц следили за тем, чтобы Грейнджер и Уизли вовремя ложились спать и не перетруждали себя домашкой. На пасхальных каникулах Рон решил испытать недавно выученное антианимагическое заклинание на своей Коросте, после чего Питер Петтигрю был отправлен в Азкабан, а Сириусу Блэку было возвращено его доброе имя. — Мы тоже могли бы стать анимагами… — мечтательно сказала Гермиона, как только услышала эту историю, и Малфой с Поттером в ужасе переглянулись, когда увидели, как в глазах Рона зажегся интерес. 5 курс. — Мой отец узнает об этом! — воскликнул Малфой, тряся конвертом перед лицом Поттера. — о чем ты только думал, отправляя это приглашение? — Твоему отцу уже давно следовало смириться, что мы с тобой дружим. К тому же, это всего лишь невинное приглашение. — Невинное приглашение провести Рождество с тобой и преступником Блэком, который к тому же оказался не пожирателем смерти! Сложно было сказать, что больше напрягало отца Драко: что Блэк отсидел тринадцать лет в Азкабане или что он все-таки не оказался Пожирателем. Рождество в этом году они проводили все вместе на площади Гриммо. Пока Малфой и Поттер готовили глинтвейн, наряжали елку и рубились в шахматы, Уизли и Грейнджер наседали на Сириуса и Ремуса с вопросами об анимагии. — Эй, Уизли, — крикнул Драко, швыряя подушку в Рона, — давай хотя бы в Рождество без этой дурацкой учебы? Рон поймал подушку, кинул ее в ответ, ухмыляясь, потом вернулся к разговору. Он был просто обязан стать анимагом раньше Гермионы, только так он мог компенсировать свою прошлогоднюю неудачу с нумерологией. Поттеру и Малфою он об этом, разумеется, рассказывать не стал, но в отношениях с Грейнджер компенсировать ему хотелось не только нумерологию. В прошлом году он, воспользовавшись моментом, когда уставшие Драко и Гарри уже ушли спать, а они с Гермионой сидели вдвоем в библиотеке, Рон спросил у Грейнджер, не согласится ли она пойти с ним на Святочный бал. Та как-то вдруг вся смутилась — он и не знал, что она умеет краснеть! — и сказала, что она, разумеется, с радостью бы, но ее уже пригласили. Тогда он только плечами пожал, но, когда увидел ее на балу с Виктором Крамом, почувствовал, как в груди что-то неприятно кольнуло. Признаваться в этом не хотелось, но он, кажется, ревновал ее. Мерлиновы кальсоны, ревновал кого — слизеринку и невыносимую всезнайку Грейнджер? Да быть того не могло. 6 курс. — Я так больше не могу, — простонал Малфой и отшвырнул от себя перо. — Они что, издеваются над нами? Это хуже, чем в прошлом году, а в прошлом году мы сдавали СОВы! Вчетвером они сидели в библиотеке. Гарри уже давно смотрел в окно, оставив всякие попытки учиться, Рон буквально лежал на парте, не в силах больше читать учебник, и только Гермиона, утирая пот со лба, еще что-то пыталась записывать. — А я вам говорила, — сказала Гермиона, отрываясь от своего занятия. — Нужно было вам бросать квиддич! Вот у меня нет тренировок, и я все успеваю. Рон в ответ пробормотал что-то нечленораздельное. — Что-что, Рональд? Я тебя не слышу. — Девушки, Гермиона! — простонал Уизли, поднимая голову от парты. — Девушкам нравятся накаченные парни, а не ботаники вроде нас! — Уж тебя-то, Уизли, никто бы ботаником не назвал, — фыркнул Малфой. Уизли действительно не был похож на ботаника: к своим шестнадцати он вытянулся, обзавелся мускулатурой и стал делать прическу. Девчонки на него чуть ли не вешались, но он их не замечал, поэтому слышать про девушек из его уст показалось Драко странным. — К тому же, — продолжил Уизли, — физические занятия способствуют улучшению мозговой деятельности, а это значит, что тренировки помогают хорошо учиться, так-то, Грейнджер! Драко только ткнулся лбом в стол. Ну, естественно. Кто о чем, а вшивый о бане. — У вас хотя бы нет еженедельных встреч с Дамблдором, — сказал Поттер, отвлекаясь от лицезрения окна. — У меня после наших с ним прогулок уже никаких сил ни на что не остается! Дамблдор в этом году и впрямь замучил Гарри: вбил себе в голову, что Волдеморт вот-вот решит воскреснуть и теперь носился по стране, собирая крестражи. Малфой, Грейнджер и Уизли предлагали помощь, но Дамблдор только отмахнулся. Все сведения о крестражах, которые они — спустя пару месяцев поисков и систематизации информации — ему предоставили, он и так знал. Оставалось только дождаться конца года: по какой-то неведомой причине, Дамблдор отложил окончательное решение проблемы Реддла до начала лета. Вероятно, звезды в то время находились в наиболее благожелательной позиции. 7 курс. — Теперь они оба станут совершенно невыносимы, да? — жалобно протянул Гарри, роняя голову на плечо Драко, пока они вдвоем наблюдали за Уизли и Грейнджер, о чем-то беседовавших с Макгонагалл. В этом году Рон и Гермиона были назначены старостами школы, и, как подозревали их друзья, собирались использовать свои новые возможности в полной мере. К счастью, они хотя бы временно отказались от идеи стать анимагами: по крайней мере, пока не закончат школу. В этом году их соперничество перешло на какой-то новый уровень: окончательно разделив между собой все предметы, кроме заклинаний, защиты и нумерологии, они вгрызлись в последние с такой силой, что Малфой и Поттер всерьез опасались за их здоровье. Гарри с Драко, наоборот, расслабились: после прошлогодней победы над Волдемортом Поттер решил посвятить себя отдыху, а после школы собирался стать профессиональным игроком в квиддич; Драко же смирился со своей позицией запасного ловца в команде факультета, и, сдав экзамены, рассчитывал устроиться в драконий заповедник: ему всегда нравились уроки по уходу за магическими существами. — Понимаешь, Поттер, — как непонятливому ребенку разъяснил Драко, следя взглядом за друзьями. — Это у них… как это… сублимация, во! — Сублимация? — Ага. Они по уши друг в друга втрескались, но не признают это, а вместо этого устраивают соревнования и грызню на ровном месте. — Втрескались? — у Поттера аж глаза засверкали от предвкушения. Драко мысленно застонал: это было не к добру. Именно Гарри в их компании вечно находил себе неприятности на пятую точку и придумывал проблемы, которые он, Драко, потом расхлебывал. — Нужно их свести! Эх, а Драко только решил, что хотя бы этот год будет спокойным… P.S. — Гриффиндор! — закричала Шляпа, и Драко в ужасе распахнул глаза. Черт! Как он влип. Его жизнь уже была распланирована: поступление на Слизерин, отличная учеба, должность старосты факультета, потом старосты школы, превосходно по всем предметам, ученичество у Снейпа, черная метка, убийство Дамблдора… У отца Драко был четкий план на жизнь сына, но сын плевать хотел на его планы. К Поттеру и Уизли он подошел сразу после церемонии распределения. — Рыжий, в обносках своих братьев… Отец рассказывал мне о твоей семье, Уизли. Связываться с вами двумя — верный способ разозлить его. Глядя на побагровевшее лицо Рона, Драко хмыкнул и протянул ему руку: — Меня зовут Драко Малфой, кстати. И ради всего святого, Поттер, что такого смешного в моем имени?