Когда все дома

      Тридцать первое декабря две тысячи двадцать второго года. Нижний Новгород.       За окном уже темно. Можно было увидеть тусклый свет уличного фонаря и бушующую сильную метель. В такую погоду не хочется никуда выходить. Хочется укутаться в плед, устроиться перед телевизором, включить любимый фильм и отдыхать.       Впрочем, те, кто находились сейчас в одной из квартир пятиэтажки, как раз собирались сделать что-то похожее. На празднование Нового года Святослав позвал почти весь округ, как и обычно. Они уже много лет собираются одной компанией столиц регионов одного округа, смотрят новогодние сериалы и фильмы, сидя где-нибудь под большой ёлкой, и в целом празднуют тепло и как-то по-домашнему.       На часах половина одиннадцатого вечера. К Святославу приехали Витя, Алина, Настя и, конечно же, его любимая и дорогая сердцу Камалия. Вот-вот должны подъехать и остальные воплощения. В этом году они празднуют без Ижевска и без Перми. Иви еще до звонка Свята пригласила к себе на праздник Алёна, а Аня уехала на Урал встречать Новый год с Екатеринбургом и Челябинском. Традиция их немного нарушилась, но Нижний не был против. В первую очередь он считал, что Новый год нужно праздновать с дорогими сердцу людьми. И здесь он понимает и Иви, и Аню. Иви и Алёна прекрасная пара, а Аня, Костя и Юра давние и очень близкие друзья. Так что здесь Пожарский наоборот поддерживает их решения.       Подготовка к празднику шла полным ходом: Святослав вместе с Камалией готовил последние новогодние вкусняшки, Настя под руководством Алины вешала гирлянды на окна, а Витю отправили в магазин за тортом. Кстати, о нем. С самого приезда Турова Свят подумал, что что-то с Витей не так. Состояние Саратова показалось ему не то, что не таким радостным, а в целом печальным или даже немного разбитым. Хоть и по обычно серьезному выражению лица этого не было видно, но зная внимательность главы Приволжья и то, как хорошо он знает своих знакомых, грусть скрыть бы не получилось. Хотя, еще утром, когда они созванивались, печали в голосе Саратова не было слышно. Значит, что-то произошло у него в течение дня. Но что именно, если он приехал вместе со своей женой, Настей, и по их взаимодействиям и разговорам ничего странного не было замечено? Все как обычно.       Святослав, дорезая морковь на оливье, снова об этом задумался, но, услышав от Камалии «Свят, там то ли Витя пришел, то ли еще кто-то. Сходи открой, пожалуйста», выбился из раздумий и пошел открывать. На пороге квартиры стоял Туров, но не один. Вместе с ним пришли еще и Уфа, Оренбург и Киров. Почти все на месте.       Спустя час с лишним, когда все были в сборе, дела сделаны и всё было готово к празднику, города стали делиться планами на наступающий год и тем, как они собираются проводить длинные выходные. В один момент Камалия также поделилась некоторыми планами на развитие их округа, на что Святослав слегка смущался. Не очень любит он делиться целями в тот момент, когда до них еще далеко, с большим количеством людей. Но Казань в этом ничего страшного не видела. Так за веселыми разговорами прошло еще двадцать пять минут. На часах 23:55, по телевизору идет «Голубой огонек», а точнее уже обращение президента. Данис разливает шампанское, и все внимательно слушают, иногда с улыбками поглядывая друг на друга. Такая теплая, радостная и домашняя атмосфера у них часто ощущается, но во время празднования она чувствуется еще сильнее. Приволжский округ уже настолько сдружился, что кажется одной большой семьей.       Пошел хоровой отсчет под бой Курантов. Вот-вот наступит долгожданный две тысячи двадцать третий год. Но только пока все радостно и громко считают, Витя был, казалось, в стороне. Он для вида тихо считал вместе со всеми, но вид его казался еще более печальным, чем был раньше. —Три! Два! Один!       Отсчет дошел до нуля! Под радостные возгласы воплощения уже хотели поздравлять друг друга и подпевать играющему по телевизору гимну, но спустя пару секунд они замерли в неловком молчании. Тишина. Не играет по ящику гимн, там как была картина Курантов, так и осталась. На улице не слышен гром фейерверков. Все подозрительно тихо для Нового года. —Ребя-я-т, а что произошло? —протяжно спросила Камалия. —Может, телек завис? —предположила Настя. Взяв пульт, Ульяновск попробовала для проверки переключить канал. Если бы это были проблемы с вещанием на Первом, то на другом бы все прекрасно работало, но не в их случае. Та же статичная картинка и на других каналах.       —Так, а вот это уже пугает, —нервно хихикнула Алина, снова переключаясь на Первый. И так же ничего нового она не увидела. —Меня вот часы настораживают, —протянул Данис, глядя в свой телефон. —Уже прошло пару минут, но часы показывают 23:59. —Может глючат? —спросил Витя. —Что, у нас всё разом глючить у нас начало? —Ну знаешь…       —Народ, взгляните на часы на стене…—Удивленно сказал Пожарский. Взглянув на стену, воплощения увидели странное зрелище: стрелки на часах просто-напросто остановились. —Новый год, он… —Не наступит что ли?.. —А…как это вообще возможно?..

***

      — Окей, а теперь давайте подумаем логически... — задумчиво протянула Алина, потирая виски пальцами, прикрыв глаза, — Может это вообще чья-то глупая шутка? Давайте рассказывайте, кто из часов батарейки вытащил? — Открыв глаза, девушка строгим взглядом оглядела присутствующих в комнате. — Никто батарейки и не вытаскивал, тем более часы остановились еще и на телефонах, — скрестив руки на груди и нахмурившись, ответил Данис, а после вздохнул и спросил: — У кого-нибудь есть версии, почему?...       После предлагались разнообразные версии происходящего. Некоторые были и вполне логичными, вроде варианта Алины с вытащенными батарейками и версии Насти про то, что все происходящее — это просто глубокий коллективный осознанный сон, а некоторые и вовсе были не то, что непонятными, а даже бредовыми. Так Уфа то ли в шутку, то ли нет, предложил версию про новогоднюю магию и прочее. Как ни странно, именно это привлекло внимание большинства приволжских воплощений. Почти всех, кроме...кроме Виктора.       Пока города бурно обсуждали это новогоднее "чудо", Витя сидел где-то в стороне, смотрел куда-то в стол и находился словно не в этой реальности. Отчасти так он и было, Туров находился глубоко в своих мыслях. В голове крутились две яркие и основные мысли. Первая, естественно, была про то, что произошло сейчас. Что? Как? Почему? И как вернуть все назад, снова пустить ход времени вперед и всем вместе войти в новый две тысячи двадцать третий год. Вторая же касалась более личной части жизни Саратова, а точнее его родного брата — Энгельса.       Утро у них началось совсем не так, как должно начинаться предновогоднее утро в каждой российской семье. Братья сильно поссорились на почве того, что Федя очень хотел поехать на празднование вместе с Витей, а тот отмазывался и прямо, серьезно отказывал, говоря о том, что там будут только главы регионов Приволжья. "А ты можешь с городами Саратовской области отпраздновать" — попытался тогда сгладить ситуацию Витя. Не помогло, настроение обоих стремительно портилось. Федор не понимал, почему, казалось бы, семейный праздник, Новый год, его любимый брат не хочет праздновать вместе с ним, но при этом хочет праздновать с женой и друзьями из округа. И только потому, что Энгельс не глава региона!       Закончилось дело слезами младшего и испорченным настроением до конца дня для обоих. "Молодец, Витя, устроил праздник..." — Туров старший чувствовал себя виноватым до сих пор. Он не хотел настолько сильно обижать брата. Зачем он просто не взял его с собой? Витя боялся того, что довольно сильно отличающийся по характеру Федя просто не вольется в их серьезную и спокойную компанию Приволжья. Он отлично знал о том, что у Феди прекрасная дружба с городами его области, значит если он будет праздновать Новый год с ними, то ему будет гораздо комфортнее и веселее. Туров старший хотел именно это донести до своего братика, но на эмоциях первым начал повышать голос. Следом повысил голос и Федор, что переросло в полноценную ссору, после которой видеться как минимум день не хотелось обоим братьям.       Пока Витя обдумывал этот насыщенный и тяжелый день, кто-то из обсуждающих городов предположил: — А что если произошло то, что обычно бывает в фильмах? Типо "Чтобы Новый год наступил, нужно чтобы все близкие воссоединились, ссоры закончились, все друг друга полюбили и так далее"?       И тут Витю как будто по голове ударили. Осознание пришло так быстро и так неожиданно. Видимо, сейчас празднование задержалось как раз из-за утренней стычки с братом. Теперь стало все понятно лично для Турова, но нужно и рассказать об этом остальным.       — Слушайте, а вот это мысль...И я догадываюсь, в чем может быть причина... — В чем? — спросила Камалия. Взгляды устремились на Саратова, заинтересованность так и чувствовалась в каждом из них. — Про ссоры...Сегодня утром я сильно поругался с братом. И если я правильно понял, то когда я с ним помирюсь, то и время снова начнет идти как надо?       Воцарилась тишина. Приволжские города задумались над версией, которую предложила Камалия, а дополнил вполне реальными аргументами и событиями Витя. Звучит убедительно, хоть и не так реалистично. Переглянувшись, кто-то пожал плечами, кто-то кивком согласился. Святослав взглянул на Турова довольно серьезно, видно включая в себе не доброго Свята, друга всех городов округа, а именно главу этого самого округа. После твердо, но не строго и не грубо сказал:       — Тебе нужно с ним помириться. И не только потому, что тогда, наверное, Новый год не наступит. Позвони ему сейчас, а если понадобится — езжай к нему.       — Вас понял, — так же серьезно ответил Виктор фразой, которую он запомнил еще в прошлом веке и которой он отвечал на каждый "приказ" от вышестоящих городов. Сейчас оно уже вырвалось, как привычка. Привычка ровно такая же, как и встреча Нового года строго определенной компанией. И из-за того, что Витя не смог отойти в сторону и немного задуматься о разнообразии в веселье, они и поссорились с Федей.

***

      Было решено сначала позвонить Энгельсу прямо сейчас. Витя даже не отошел куда-нибудь в сторону, ни в другую комнату, ни в подъезд. Вокруг много наблюдающих городов, рядом с которыми он не сможет увильнуть от разговора от резко накатившего чувства стыда, смущения и вины за испорченное настроение брата. Для проверки версии Уфа и Алина решили неотрывно смотреть на часы: Данис на настенные, а Ульяновск на электронные, телефонные. Также телевизор снова переключили на Первый канал, где, в случае правильности версии, резко и громко заиграли бы звуки гимна России.              Первые гудки, вторые, третьи...Обычно младший отвечал Вите чуть ли не после первого гудка, будто он сидел перед этим прямо над телефоном и часами ожидал звонка от братца. Сейчас же то, что уже после пятого гудка ответа так и не последовало, заволновало Турова гораздо сильнее, чем все произошедшее за день. Неужели он так и не ответит? Неужели настолько сильно обиделся? А может, он и вовсе не простит Витю после такого?...       — Алло, Витя?... — послышалось из телефона негромким и таким неверящим в то, что ему звонят прямо сейчас, голосом. У Вити в этот момент все сжалось, он с одной стороны очень был рад тому, что братик ему ответил, а с другой ему стало еще более стыдно, чем было за две минуты до этого. Судя по интонации голоса, которую за годы жизни рядом с Федором Витя выучил, его брат незадолго до этого разговора плакал. Плакал скорее всего горько и долго, что заставляло Витю чувствовать себя не самым лучшим братом...        — Да, это я... — начал разговор Витя. Туров постепенно понимал, что подбирать слова становится все сложнее и сложнее. Он всегда легко и без всякого волнения отчитывался перед начальством даже при не самых легких косяках, но в моментах, когда ему приходилось извиняться перед близкими, это делалось труднее, не по выученному плану действий. Здесь же ситуация та же, Витя не знал, как правильно подобрать такие слова, чтобы одновременно и извиниться перед младшим, и хоть немного подбодрить его в такой момент.       Он продолжил: — Федя, я хотел...извиниться перед тобой. Я был абсолютно не прав, довел тебя до слез в такой праздник...Прости меня, пожалуйста. Я тебе закажу билет на самолет к нам или же сам приеду, как ты хочешь? Будем вместе праздновать, никак иначе. Теперь только вместе, в моей компании, — На этих словах Витя взглянул на другие города. Кто-то умилялся такой трогательной сцены воссоединения, кто-то продолжал следить за часами и телеком, а кто0-то кивнул Вите, соглашаясь с этим. Почему бы и не добавить в новогоднюю тусовку еще одного человечка?       Федя в тот момент сам не верил собственным ушам. Они редко в моментах ссор разговаривали, обычно кто-то из них просто подходил к другому и делал вид, что ничего не случилось. Это означало молчаливое прощение и отпущение ситуации, но в этот раз без разговора было бы не обойтись, так как конфликт был гораздо сильнее, чем обычно. Федору снова хотелось пустить слезу, но не от горечи, печали и обиды, а от умиления и радости, что он снова разговаривает со своим любимым братиком, что они снова в мире и что его приглашают на празднование Нового года. На лице Энгельса появилась искренняя улыбка, а в голосе чувствовалась радость. Он ответил:       — Вить, я...я прощаю тебя. Ты правда хочешь меня позвать к вам? А...Другие не против? — уточнил Федя. Причинять неудобства остальным городам все-таки не хотелось, каким бы сильным не было желание увидеться с братом.       — Не против. И я серьезно, если ты согласен, то прямо сейчас заказываю тебе билет на самолет до Нижнего Новгорода, — намерения Вити были чисты и так же серьезны, как и тон его голоса. Добрый, решительный и уверенный. Витя на всякий случай дополнил их примирение обычным, но таким важным словом, которым четко поставили точку в их конфликте и оставили его навсегда в прошлом: — Мир? — Мир! — так же четко и уверенно ответил Энгельс. Точка в конфликте стоит, спокойствие между братьями восстановилось.       Восстановилось ровно так же, как и ход времени. Ровно после того, как Федя сказал это слово, по телевизору резко заиграл гимн, а на часах Алины число "23:59" сменилось на такое долгожданное "00:00". Тридцать первое декабря наконец-то сменилось первым января Нового года. Версия оказалась правдивой.       Под радостные и восторженные возгласы приволжских городов, которые уже начали праздновать, Витя тихо прошел на кухню, как обычно, и, глядя в окно на снежные ночные пейзажи Новгорода, с широкой и яркой улыбкой на лице сказал:       — Ждем тебя, братик. С Новым годом!