***
Грейнджер проклинала тот день, когда тролль забрёл в злосчастный туалет. Именно этому событию в её жизни было приурочено появление шила в заднице, толкающее девушку на поиски приключений. И, как оказалось, Рону и Гарри совсем необязательно было составлять ей компанию для того, чтобы вляпаться в неприятности. Так что приземление в, удивительно мягкий, сугроб, Гермиона встретила с полным раздраем в душе. Смерть казалась желанным избавлением. Хотя по заверениям Дамблдора она же является увлекательным приключением, так что отставим упаднические настроения. — Мордред! — выругалась сквозь зубы Гринграсс, выныривая из сугроба. — Сиськи Морганы, что это было? Грейнджер! — потрясла за плечо подругу девушка. Гермиона устало моргнула и перевела взгляд на Дафну. Её губ коснулась нежная улыбка. Гринграсс яростно сверкала глазами, но весь эффект портил снег, комьями налипший на одежду. Ты такая лесбиянка, Грейнджер. — Нас занесло в город Рождества, — вздохнула Гермиона и села. — Почему? — вскинула бровь Дафна, хмуро глядя на подругу. — Я не открывала дверь. — Возможно стихотворение является ключом, — пожала плечами Гермиона, неловко вставая. — Оно вступительное в ту сказку, которою рассказывал мне дедушка, — протянула руку спутнице Грейнджер и рывком подняла её на ноги. Гермиона попыталась отступить назад, когда Дафна оказалась слишком близко, но не удержала равновесие. — И часто твоя хорошая память играет с тобой в злую шутку? — удержав девушку от падения, усмехнулась Гринграсс, не в силах долго раздражаться. — Иногда бывает, — приподняла уголок губ Гермиона, скосив взгляд на город. Грейнджер нахмурилась. — Что? — заметила перемену на лице подруги Дафна. — Это странно, — махнула рукой в сторону города Гермиона. — Что именно? — вскинула бровь Гринграсс, рассматривая тёмные здание, припорошённые снегом. — Согласно сказке, Джек Скеллингтон, попав в этот город, вышел из многовековой депрессии и был так вдохновлен атмосферой, царящей тут, что устроил Рождество на Хэллоуинский манер, — склонила голову к плечу Грейнджер, хмуро глядя на неосвящённые улочки. — Тебя вдохновляет это место? — повернулась к подруге Гермиона. — Не больше похода в туалет, — пожала плечами Дафна. Грейнджер фыркнула, пряча улыбка в складках шарфа. Её взгляд вновь упал на городок под их ногами. И Гермиона с усилием подавила вздох. Согласно той же сказке, выход из этого места там же где и вход. На поляне в лесу. Но любопытство, спавшее в ней с окончания войны и поднимавшее голову лишь в присутствии Гринграсс, пробудилось. К чёрту. Пребывание здесь явно не будет страшнее Риддла. — Ты куда собралась? — поймала за руку подругу Дафна, останавливая ту на полушаге. — Хочу глянуть поближе, — кивнула на городок Грейнджер. — А домой ты не хочешь? — вскинула бровь Гринграсс, подпуская в голос яд. — Может поищем путь отсюда? — Он в лесу, — выдохнула облачко пара Гермиона. — На той же поляне. Она перекрёсток. Место, которое существует везде и одновременно нигде. — И ты знаешь это из маггловской сказки? — саркастично протянула Дафна, выделяя последние слова. Грейнджер поджала губы, пристально глядя подруге в глаза. Гринграсс ответила ей тем же. Но через мгновение из её груди вырвался жалобный стон. — Будь проклят день, когда я с тобой связалась, Грейнджер, — беззлобно проворчала Дафна, делая первый шаг к городу.***
Городок был тёмен и пуст. Фонари не горели. Дороги не расчищены. Окна в домах занавешены. Единственными источниками света были луна и здание на отшибе по форме напоминавшее мультипликационную фабрику. Это казалось неправильным. Это и было неправильным. Может Гермиона никогда и не была в мире духов, но, узнав о том, что она ведьма, девушка перерыла всю доступную информацию в поисках доказательств того, что сказки были не просто выдумкой. Русалки, пегасы, отравленные яблоки, сложная трансфигурация — экипаж и карета Золушки, сонные зелья. Это было правдой. По крайней мере имело под собой научную основу. Миры духов мало кто исследовал, но во всех доступных источниках говорилось, что подобные места должны соответствовать своему предназначению. Так почему город Рождества больше напоминал похоронное бюро в апокалипсис? — Посмотрела поближе? — недовольно проворчала Дафна, пряча нос в воротнике пальто. Гермиона проигнорировала недовольство подруги, с интересом поглаживая лампочку гирлянды, свисающую с фонарного столба. — Джер, — раздраженно прорычала Гринграсс. — Осторожно, — усмехнулась Грейнджер. — Иначе я решу, что нахожусь в компании львицы, — обернулась к девушке Гермиона. Дафна закатила глаза к небу, шепча что-то нелицеприятное. — Дедушка лишь однажды читал мне эту сказку, — пнула снег Грейнджер, подходя к спутнице. — Хотя мне она нравилась. Он не поддавался на уговоры её повторить. И в письменных источниках я её не находила. — Почему? — нахмурилась Гринграсс, засовывая руки глубже в карманы. — Я не знаю, — пожала плечами Гермиона и неожиданно светло улыбнулась. — Там довольно много песен. — Споешь мне что-нибудь? — усмехнулась Дафна, подначивая. Грейнджер возмущённо фыркнула. — Давай, Джер, — нетерпеливо топнула ногой девушка. Гермиона улыбнулась непосредственному поведения, обычно холодной подруги. — Должна же я что-то получить от этого, — неопределённо махнула рукой Гринграсс. — Моё унижение? — склонила голову к плечу Гермиона, подавляя улыбку. — Пожалуйста? — широко распахнула глаза Дафна. Грейнджер смиренно вздохнула и протянула открытую ладонь подруге. Гринграсс посмотрела на руку, как на змею, но всё же вложила в неё свою. — Смотри! Смотри! — неожиданно дёрнула на себя девушку Гермиона, оказываясь к ней нос к носу, и положила руку на её талию. — Кругом белым-бело, — шаг назад и Грейнджер тянет подругу за собой. — Гляди, как ясно и светло, — ещё шаг и Гринграсс понимает, что подруга с ней танцует. — Смотри! Ты бредишь, Джек, очнись всё это сниться. Землю снегом замело… Проснись! — вдруг над девушками зажегся фонарь, заставив их на мгновение замереть. Удивленно переглянувшись, они уставились на источник света. Фонарь мигнул, но не погас. Вновь посмотрев в глаза подруги, Гермиона увидела в них лихорадочный блеск и туго сглотнула, продолжив движение. — Смотри! Смотри! Какой занятный люд. Гляди! Смеются и поют, — гирлянды, подвешенные на фонарях вдоль дороги, начали перемигиваться. — Смотри, похоже здесь всё чудно. Всё прекрасно. Тут какой-то вечный праздник… Джек, ты тронулся! Всё ясно — это сон! Проснись! — с каждым словом зажигались фонари вдоль дороги. — Здесь детям страх неведом. И каждый здесь живой! — шторки на окнах разъехались сами собой. — Снежки играют — снегом, а не мертвой головой. И лампочки мигают, и в домиках светло! Как будто тело наполняет странное тепло… — свет в окнах зажегся. По краям рам можно было заметить любопытные лица. — Ого! Смотри! Вот на двери венок. Внутри, друг друга в щёку чмок. Протри глаза. И посмотри, как у огня встречает праздник вся родня. Смотри! — двери в ближайших домах едва слышно скрипнули. — Замри! Смотри! Тут деревце стоит внутри. Зачем?! Пойди пойми! Они! Они включают на шнурке огни. Горят глаза у ребятни, от этой радостной возни. Весь дом сверкает и звенит. Вот это да! Вот это да! Сбываются мечты мои. Смотри! — на музыку, раздавшуюся как будто из не откуда и ото всюду одновременно девушки уже не обратили внимания. — Смотри! А здесь спят все до одного! Ого! Не видно никого, из тех, кто мог бы напугать их. Приведений в белых платьях. Всё тут дышит благодатью… Это счастье! Смотри! — вокруг раздался скрип маленьких ножек. Делая очередной разворот, Гермиона заметила, как множество крошечных существ кружатся парами вокруг них. — Ни призраков, ни монстров. Ни страхов и тревог. Идиллия такая — прямо райский уголок! — на этих словах Дафна закатила глаза, не скрывая довольной улыбки. — Здесь всё легко и просто, кто летает, кто пешком. И так щекочет ноздри запах свежих пирожков, — особенно высоко протянула Гермиона, дав в конце петуха. Девушки на мгновение замерли, хихикая. Их глаза блестели от счастья. — Полёт! Улёт! Огней круговорот! — ускорила темп Грейнджер. — Живет здесь праздник круглый год. Какой, чудесный поворот, он от тоски меня спасёт. Уверен я, сюда не зря вела судьба моя. Ну, где же я? Не знаю я, названия, что за волшебные края… — закрутила партнершу Гермиона и, не удержав равновесие, упал в сугроб, потянув девушку на себя. — Где… же… я?! — допевала песню в плечо подруге Грейнджер. Приподнявшись на локтях, Дафна посмотрела в глаза подруги и совершенно не аристократично заржала. Гермиона хотело было обидится, но не удержалась и присоединилась к веселью девушки. — Кажется, я наконец-то поняла почему дедушка никогда больше не рассказывал мне эту сказку, — отсмеявшись, откинулась на спину Грейнджер. — И почему же? — лениво, как сытая кошка, точнее змея, улыбнулась Гринграсс. — Он ненавидел петь, — усмехнулась Гермиона и заправила выбившуюся из-под шапки светлую прядь волос обратно. — Но умел куда лучше, чем я. Рука Грейнджер соскользнула на щёку Дафны, оставаясь там. Девушки замерли и лишь по лёгким облачкам пара, вырывающимся из приоткрытых губ, можно было понять, что они ещё дышать. Медленно, один за одним, признаки жизни вновь начали исчезать из городка. Стихла музыка. Попрятались забавные существа. Свет в окнах погас и занавески вернулись на место. Гирлянды потухли. За ними фонари. И лишь тот, что включился первым остался гореть. Момент прервал отчетливый скрип снега. Вздрогнув, девушки обернулись на звук. От круга света медленно отходило нечто. Гермиона не хотела этого признавать, но больше всего это существо напоминало ожившего снеговика. Быстро переглянувшись, девушки пришли к одному и тому же умозаключению. И подорвались на ноги, окрикивая снеговика. Существо тут же ускорилось, лихорадочно шевеля нелепыми лапами, что ему не особо помогло. — Стой! — подбежала к снеговику Гермиона. Существо оказалось небольшим, едва достигая ей до бедра. Тот не обратил никакого внимания на девушку, с особым упорством пытаясь покорить сугроб. — Мы тебя не обидим, — мягко проговорила Грейнджер, подхватывая снеговика и ставя его на кучу снега. — Воу! — удивленно воскликнул снеговик. — Зачем ты это сделала? — крутанулось на месте существо и пристально посмотрело на девушку глазами-камешками. — Тебя же явно нужно было забраться на него, — пожала плечами Гермиона. Скрипнул снег и Грейнджер скосила глаза на подошедшую Дафну. — Как тебя зовут? — спрятала руки в карманы Гринграсс. — Блаки, мисс, — резко поклонился снеговик, чуть не свалившись с сугроба, но тут же был пойман Гермионой и поставлен на место. — Спасибо, мисс, — сложил руки-веточки Блаки. Грейнджер была готова поспорить, что если бы снег мог принимать естественно красный цвет, то малыш покраснел бы. — Вы так добры. — Пожалуйста, Блаки, — искренне улыбнулась Грейнджер, позабавленная поведением снеговика. — Меня зовут Гермиона, а мою спутницу Дафна, — махнула рукой в сторону подруги девушка. — Мне очень приятно познакомиться с милыми леди, — подпрыгнул на месте возбужденный снеговик. Гринграсс не удержалась от весёлого смешка. — Милые леди пришли спасти Рождество? Девушки переглянулись, озадаченные вопросом, и вновь уставились на снеговика. — А его нужно спасать? — склонила голову к плечу Грейнджер. Блаки яростно закивал, вновь чуть не свалившись с сугроба, на этот раз его успела подхватить Дафна. — От чего нужно спасти Рождество? — присела на корточки Гринграсс, так чтобы лучше видеть волшебного собеседника. — От исчезновения духа семейности праздника! — воскликнул снеговик, подпрыгнув на месте. Девушки одновременно ринулись вперёд, но на этот раз Блаки умудрился остаться на сугробе. Взглянув на Дафну, Гермиона увидела в голубых глазах девушки неподдельное веселье. — Почему дух семейности исчезает? — вновь взяла инициативу на себя Гермиона, старательно не глядя на подругу. Чтобы не заржать самой. — Из-за мистера и миссис Клаус, — печально вздохнул Блаки и шлёпнулся на задницу. — Они постоянно ругаются с тех пор, как мистер Клаус вернулся с раздачи подарков в том году. И мы боимся, что скоро они совсем поссорятся. Грейнджер тупо моргнула, переваривая информацию. Мистер и миссис Клаус на грани развода? Бред какой-то. Но то, что она находилась в городе Рождества из сказки своего детства и разговаривала с ожившим снеговиком, говорило в пользу этого. — А почему ты решил, что мы здесь, чтобы спасти Рождество? — осторожно поинтересовалась Дафна, заметив подвисание подруги. — Ну как же?! — вновь вскочил на ноги Блаки, лишь для того, чтобы съехать с сугроба вниз. — Ваша любовь зажгла огни! — выбежал в круг света, единственного горящего фонаря, снеговик. — Смотри… Смотри… — закружился на месте Блаки, тихо напевая под нос-морковку. Девушки смущенного переглянулись и тут же отвели глаза в стороны.***
Если бы Гермиона когда-нибудь задалась бы целью составить рейтинг самых нелепых передряг, в которые она попадала, то эта возглавила бы список. Иначе, чем нелепым своё нынешнее положения девушка не могла назвать. Грейнджер в компании волшебного снеговика и чистокровной ведьмы, в которую влюблена, пробирается на фабрику игрушек Санты. Уже звучит, как паршивый анекдот. А если вспомнить, что проникновение со взломом происходит для того, чтобы предотвратить развод мистера и миссис Клаус, то можно будет понять почему корпус Гермионы дрожит от едва сдерживаемого смеха. — Прекрати ржать, — прошипела Дафна, ударив подругу по плечу тыльной стороной ладони. — Они могут нас услышать. — Прости, — пискнула Грейнджер и закрыла рот руками, пряча голову между коленями. Её плечи мелко дрожали. Блаки удалось уговорить девушек помочь. И возбужденный снеговик провёл ведьм в фабрику через чёрный ход. Волшебницы прятались за конвейером, который то включался, то выключался, пытаясь найти подсказки путей к примирению духов Рождества. Но, неожиданно подкравшаяся, истерика Гермионы рисковала выдать их местоположение. Гринграсс сокрушённо вздохнула и положила ледяные пальцы на шею Гермионы. Грейнджер на мгновение напряглась, но тут же расслабилась под массирующими движениями подруги. Это была не первая истерика, которую застала Дафна. И у девушек уже выработался алгоритм действий в зависимости от того, чем она вызвана. Гринграсс научилась легко считывать состояние Гермионы и уравновешивать его, в случае необходимости. При этом ничего не просила взамен. Просто была рядом. Вся такая умная, красивая, саркастичная и поддерживающая. У Грейнджер не было ни шанса. Гермиона волевым усилием подавила дрожь и накрыла руку подруги ладонью, останавливая ласку, но не отстраняя. — Ты в порядке? — шепнула Дафна. — Да, — прохрипела Грейнджер. — Спасибо. — Гринграсс лишь пожала плечами, забирая руку из лёгкой хватки. Вдруг с сокрушительным грохотом захлопнулась дверь. Девушки вздрогнули и, обменявшись взглядами, заняли более удобные позиции для наблюдения. — Тебя никогда не бывает дома, Ник! — эхом разнесся по фабрике высокий женский голос. — Ты то на работе, то у Джека, то у Кролика. Крампус видит тебя чаще, чем я! — Он мой брат, Хельга, — громоподобно проговорил мужчина. — Это они, — незаметно возник рядом Блаки, испугав ведьм. Его глаза-камешки потускнели. — Они постоянно ругаются и ругаются. Но… — вздохнул снеговик. — Не слышат друг друга, — закончила Гермиона, встретившись взглядом с Дафной. Им это было знакомо. Их общение не всегда было безоблачным. — А я, видимо, раба, — возмутилась миссис Клаус, выходя в поле зрения. Пожилая женщина излучала возмущение. Седые волосы наэлектризовались. Брови сведены к переносице. Рот зло искривлён. Кулаки упираются в бёдра. Казалось, даже пуговицы на красном фабричном комбинезоне натянулись от возмущения. — Я уже тысячу лет ничего не видела кроме этого проклятой фабрики, — хлопнула ладонью по ленте конвейера миссис Клаус. — Подсчёта послушных детишек и хулиганов для тебя и твоего брата, — яростно махнула рукой в сторону двери, из-за которой они пришли. — И тонн бумажной работы. А ты не только нисколько не помогаешь, ты ещё и шляешься где-то с друзьями! Может я тоже хочу встретиться с Валентином и Патриком. А зубная фея уже вечность зовёт меня в гости. Но нет, я безвылазно сижу здесь! — вновь хлопнула ладонью по конвейеру пожилая женщина. Механизм вовсе перестал работать. Освещение начало мигать. — Дорогая, — пробормотал мистер Клаус, кладя руки на плечи жене, но та яростно вырвалась из хватки мужа. — Давай не будем сегодня ругаться. Завтра праздник. — И тебя снова всю ночь не будет дома, — сокрушенно выдохнула Хельга и устало потёрла глаза. Запал покинул женщину. — Я устала от этого, Ник, — пробормотала миссис Клаус и, развернувшись на пятках, поспешила на выход. Мистер Клаус остался стоять, бессильно сжимая и разжимая кулаки, и провожал супругу взглядом.***
После того как чета Клаусов покинула здание, Гермионе и Дафне стало значительно проще прокрасться в их дом. Повсюду были развешаны гирлянды и серпантин. В каждой комнате стояла, как минимум, одна ёлка. Тут и там располагались снежные шары, венки и маленькие безделушки. А из комнаты в комнату, дико пыхтя, разъезжал паровоз на игрушечной железной дороге. Дом был даже более волшебный, чем Хогвартс в рождественский период. Но, не смотря на всё своё очарование, был тусклым. Будто из него вытянули все краски. Быстро осмотрев гостиную и кухню, девушки закопались в кабинете. Дафна полулежала в кресле, запрокинув голову на подголовник. Чёрное пальто распахнуто, шарф в цветах факультета болтается на шее, а шапка лежит на коленях. Гринграсс из-под полуоткрытых век наблюдала за тем, как Грейнджер, в той же степени раздетости, стоит у книжного шкафа и перебирает фотоальбомы, то быстро пролистывая страницы, то останавливаясь на некоторых снимках. — Почему мы поверили этому безумному снеговику? — нарушила тишину Дафна мягким полушёпотом. — Дежавю, — пожала плечами Гермиона и, усмехнувшись, бросила подруге мимолётный взгляд. — Добби, в конце концов, оказался прав и в школе действительно был заговор. — Это должно что-то значить? — удивлённо вскинула бровь Гринграсс. — Напомни мне рассказать тебе, когда выберемся отсюда, — погладила корешок альбома Грейнджер и со вздохом поставила его на место. — Это довольно увлекательная история. — Она как-то связана с тем, что мы верим в то, что от семейного счастье четы Клаусов зависит Рождество во всём мире? — поёрзала в кресле Дафна, усаживаясь поудобнее. — Нет, — с улыбкой покачала головой Гермиона и подошла к Гринграсс, присаживаясь на краешек стола. — Она связана с Риддлом, василиском и отвагой. Но имеет предпосылки к моему доверию волшебным существам. — Ладно, — протянула Дафна, стукнув носком сапога ногу подруги. — Поверю пока на слово. Грейнджер кивнула в знак благодарности и уставилась невидящим взглядом в стену, нервно потирая кожу между большим и указательным пальцем. Она не знала, что делать. Когда дело касалось борьбы с монстрами и противостоянию величайшим темным волшебникам столетия, Гермиона чувствовала себя уверенно, как медоед в пустыне. Но чувства? Это не по её части. Разбирайся в них Грейнджер, она бы не вздыхала каждый день по лучшей подруге. — Джер, — мягко позвала Гринграсс, вырывая девушку из задумчивости. — Мм? — Гермиона повернулась к Дафне, фокусируя взгляд. — Ты ушла в себя, — потёрла большим пальцем тыльную сторону ладони подруги Гринграсс. Грейнджер удивлённо уставилась на свои руки, не заметив в задумчивости, как ведьма коснулась её. — Мы можем уйти в любой момент, ты же знаешь это? — И бросить Рождество на произвол судьбы? — возмущённо фыркнула Гермиона, взлохмачивая свои волосы. — Это моя ведьма, — тихая усмешка Дафны была наполнена гордостью. Грейнджер почувствовала, как её уши пылают и мягко высвободила руки, неловко откашливаясь. — Нашла что-нибудь? — сменив тон, кивнула на стеллаж Гринграсс, откидываясь на спинку кресла. — Ничего полезного, — поморщилась Гермиона. — На всех снимках либо Ник с детьми, либо Ник с друзьями. Ничего, что могло бы дать подсказку как их примерить. — Может подставим их? — потёрла большим пальцем подушечки среднего и указательного Гринграсс, наблюдая за собственным действием. Не услышав ответа, Дафна подняла взгляд на собеседницу. — Я имею ввиду, — заметила недоумение в глазах подруги девушка, — как школьников. Написать каждому записку, якобы от имени супруга, с местом и временем встречи. И запереть их, пока не помирятся. — Ты думаешь сработает? — скривилась, как от зубной боли, Грейнджер. — Не попробуем, не узнаем, — пожала плечами Гринграсс.***
На просьбу передать Клаусам записки, Блаки недовольно проворчал, что они перепутали его с кузеном из России, но всё же согласился, когда узнал, что это часть плана по спасению Рождества. Пока снеговик бегал с поручением, волшебницы заколдовали кабинет, так чтобы, теоретически, духи праздника не смогли его покинуть до условного действия. Тут у девушек вышла размолвка. Гермиона настаивала на том, чтобы ключом к снятию заклинания стал поцелуй, когда как Дафна собиралась поднять рейтинг выше PG-13. Но Гринграсс сдалась под осуждающим взглядом подруги и завершила заклинание, ворча что-то о пуританском воспитании. По завершению всех приготовлений, ведьмам оставалось только ждать. Дафна пристроилась на полу за конвейером в том же месте, с которого они шпионили. Девушка прикрыла глаза и уперлась затылком в холодную сталь. Гермиона мягко улыбнулась и, укрыв подругу своим пальто, отправилась на исследование фабрики. Она знала, что стоит мышке пробежать в десяти шагах от ведьмы, как Дафна тут же перейдёт в боевой режим. Это был след, оставленный войной. Очень полезный при видении боевых действий и мешающий жить в мирное время. Гермиона поставила мысленную зарубку уговорить подругу обратиться к психотерапевту. Бесцельно побродив по фабрике, Грейнджер вышла на улицу. Вдохнув морозный воздух полной грудью, девушка почувствовала, как проясняются её мысли. Гермиона начала понимать Джека околдованного этом местом. Даже потухший и мрачный он затуманивал разум. Ведьма боялась представить во что превратились бы её мозги попади она в город живущий на полную мощь. Гермиону бесконечно смущало то, что она лишь со слабой натяжкой могла логически объяснить себе свои собственные действия. Поход в Запретный лес посреди ночи — вызван желанием защитить Дафну, это девушка понимала и полностью осознавала. А вот то, что происходило после, выбивалось из её виденья картины мира. Первое, странное поведение Дафны на поляне. Гринграсс не Лавгуд, чтобы любоваться луной посреди ночного и очень опасного леса, не в укор когтевранке будет сказано. Луна видела и понимала больше многих. И в дополнение к первому пункту, чистокровная ведьма, прикасающаяся к неведомой херне в волшебном лесу голыми руками, это ведьма, которая очень плохо учила уроки. Дафна отличница, если что. Второе, её собственное странное поведение. Читать стихи в явно волшебном месте, зная, что слова в магии имеют вес? Это не похоже на Гермиону Грейнджер. Третье, почему, попав в город Рождества, ведьма не пошла сразу на поиски выхода, а поперлась исследовать? Где здравый смысл, которым она так гордиться? Да и почему она в принципе была так уверена, что это город из дедушкиной сказки, а не какая-нибудь ловушка недобитых пожирателей? С её-то военным опытом это первое, что должно было прийти в голову. Четвёртое, не так существенно, но всё же. Гермиона не поёт. Потому что не поёт никогда. Это связанно с до боли унизительной историей в четвертом классе. Грейнджер поклялась никогда не повторять эту ошибку. Но свою неожиданную тягу к вокалу девушка списывает на то, что не умеет сопротивляться щенячьим глазам Дафны. Любовь, чё? Пятое, снеговик до боли напоминал Добби. И отчасти Кричера. Без претензии, просто наблюдение. А теперь итоги. Либо это ловушка, которая насылает галлюцинации, основанные на прошлом опыте и знаниях. Возможно, это предсмертный опыт, созданный её мозгом из-за переохлаждения. В лесу-то она заблудилась в здравом уме. Либо город влияет на сознание тех, кто не является его частью. Тогда, вероятно, в мире Хэллоуина девушка чувствовала бы дикий дискомфорт и страх. В городе Всех влюблённых — любовь. И так далее. И если всё же остановиться на том, что город настоящий, а не образ умирающего мозга, то встаёт ещё один вопрос. Почему? В сказке Джек наткнулся на поляну, испытывая тягу к переменам. В город оказался из-за того, что его привлекла именно эта дверь. Если бы Джека привлекал розовый цвет, то вместо валентинок на праздник были бы отправлены настоящие сердца. Или он бы наконец-то обратил внимание на Салли и не разрушил Рождество. Это установить наверняка уже не получиться. Так вот. Почему именно город Рождества? Если так подумать, то с её внутренними метаниями больше подошёл бы город Всех влюблённых. Разве что звёзды сошлись и проблемы у Клаусов обострились именно тогда, когда Дафна мечтала о приключениях на свою задницу, а Гермиона о заднице Гринграсс. Мордред! Гермиона яростно мотнула головой. Прекрасно! Теперь все попытки анализа будут заканчиваться фантазиями о ягодицах лучшей подруги? Как остальные люди живут с этим? Скрипнула дверь. Наружу вынырнула голову Дафны: — Они пришли.***
Заклинание не сработало. Что ж, это ожидаемо. Но горечь разочарование меньше не стала. Не прошло и пяти минут, как Клаусы находились в кабинете, а мир начал проявлять признаки очередного конфликта. И без того тусклый свет, замерцал и погас. Блеклые краски окончательно выцвели, делая окружающий мир похожим на чёрно-белую фотографию. Волшебный паровоз заглох на середине пути. А некогда тёплый дом стал подвластным морозному сквозняку. Яростный Санта Клаус снёс дверь в кабинет, не почувствовав наложенных на неё чар. Вслед мужчине летели злобные крики и проклятья жены. — Только попробуй переступить порог этого дома, Ник! — вышла из кабинета пожилая женщина. — И можешь больше не возвращаться. Мужчина смерил супругу тяжёлым взглядом и захлопнул за собой дверь. Свет в доме окончательно погас, забрав с собой все краски и тепло. Ошарашенные таким эффектом девушки переглянулись. И незаметно вышли наружу, отправившись неспешным шагом к городу. — Неожиданно, — пробормотала Дафна, убирая руки в карманы. — Угу, — невнятно промычала в ответ Гермиона, чувствуя неестественный прилив тоски и раздражения. Грейнджер понимала, что это влияние города. А характер воздействия должен напрямую зависеть от духовного расположения главных сущностей этого мира. Последнее чего хотелось ведьме это необоснованно сорваться на подругу. — И что больше ничего не скажешь? — вздёрнула бровь Гринграсс. Бросив косой взгляд на девушку, Гермиона встретила хмурый взгляд. Тот взгляд, который уже довольно давно не был адресован ей. Ой-ё… — Мы уже достаточно развлеклись здесь? Может отправимся домой? — Даф, — мягко позвала Грейнджер. — Что «Даф»? — раздражённо прошипела ведьма и, остановившись, развернулась к подруге. — Остынь, пожалуйста, — примирительно подняла руки Гермиона. — Это влияние города. Оно напрямую зависит от их брака, — махнула рукой в сторону фабрики девушка. — Просто подумай… — Я уже, — перебила Дафна. — Я уже подумала и решила, что хочу вернуться домой. — Мы должны исправить… — покачала головой Грейнджер, но Гринграсс вновь её оборвала. — Мы ничего не должны, — процедила Дафна, врываясь в личное пространство собеседницы. Гермиона автоматически отшагнула назад. — Мы вообще не должны были вмешиваться. Супруги постоянно ссорятся, но в итоге приходят к примирению. Если бы не твоя тяга наносить добро и причинять справедливость ничего бы этого не случилось. Слова подруги задели Грейнджер. По большей части из-за того, что она сама так считала. — Даф, — уже не так мягко, но всё же попробовала ещё раз ведьма. — Нет! — яростно мотнула головой Гринграсс. — Если бы не ты, я бы уже давно была в тёплой постели, а не торчала бы неизвестно где в попытках спасти Рождество, — ядовито выплюнула девушка. Гермиона с шумом втянула воздух, меняясь в лице. — Если бы не я, тебя бы кто-нибудь сожрал ещё до того, как ты нашла свою чудо-траву, — прорычала Грейнджер, врываясь в личное пространство девушки. — Мне не нужна забота грязнокровки, — в лицо подруге процедила Дафна. Гермиона отшатнулась, как от удара. Лицо стало на тон белее. Руку с проклятым шрамом пронзила боль. Но струна, лопнувшая в груди, причиняла куда больше страданий. Дров в костёр добавляло самодовольное выражение лица Гринграсс. Стиснув зубы, Грейнджер шагнула назад. Развернулась. И побежала, не разбирая дороги.***
Гермиона бежала пока хватало сил. Не глядя куда. Не обращая внимание на снег, забивающийся в сапоги. Игнорируя колющую боль в боку и мокрые от слёз щёки. Внутренние демоны раздирали грудную клетку куда больше и сильнее, чем физические неудобства. Запнувшись об припорошенный снегом бордюр, Грейнджер со всей возможной силой шлёпнулась лицом в сугроб. Гермиона не спешила вставать, лишь тяжело дыша от забега и слёз. И это возымело эффект. Снег остудил горячую голову. Перевернувшись на спину, ведьма с тоской уставилась на луну. Грейнджер осознавала влияние города на мозги. И понимала, что слова и действия Дафны не имели под собой реального обоснования. Только от этого осознания боль в груди меньше не становилась. Глубокий вдох. Медленный выдох. Повторить. И ещё раз. Дыхательная гимнастика не помогала бороться с тоской, но хоть слёзы перестали течь. — Всё пропало… Всё сломал я… — глядя на луну расплывающимся взглядом прошептала Гермиона. — Как я мог быть так слеп, так убог и нелеп? Душа пуста, впереди темнота, — девушка грубо стёрла с лица слёзы. — Как сумел я? Как посмел я? Через сотни поколений мои кости здесь истлеют, — Грейнджер подняла руку, смотря на небо сквозь растопыренные пальцы. — Только прах в темноте. Только имя на плите. Вот значит, как чувствовал себя Джек, разрушив Рождество. Интересно, откуда всё-таки дедушка знал эту историю? — Ну, допевала бы уже песню что ли, — внезапно материализовался рядом с девушкой Блаки. Гермиона в то же мгновение откатилась в сторону, занимая боевую позицию, палочка была уже у неё в руке. — Нервные какие здесь все, — проворчал снеговик, ничуть не испугавшись, и сел там же где стоял. Тихо выругавшись, Гермиона вернулась на то место, где лежала до появления духа. Повисла тишина, нарушаемая только завыванием ветра. — Мне следует извиниться, мисс Гермиона, — серьёзно начал Блаки. — Я предполагал, что события могут пойти по такому пути. Но не думал, что негативное влияние города падёт на вас с мисс Дафной. Грейнджер скосила глаза на снеговика: — Кто хранитель мира Всех Влюблённых? Херувим? — вновь перевела взгляд на небо ведьма. — А в городе Хэллоуин — Зеро? — Вы догадались, мисс Гермиона, — в голосе Блаки слышалась улыбка. — Ага, — буркнула Грейнджер, принимая сидячее положение. — Только для этого мне понадобилось упасть мордой в снег. — Не поделитесь измышлениями? — склонил голову к плечу в скопированном у ведьмы жесте снеговик. — Ты не сбежал, как остальные жители, — откинулась на прямые руки Гермиона. — Яростно настаивал на нашем с Дафной вмешательстве в отношения четы Клаусов. И слишком сильно напоминаешь мне домовиков. А у тех всегда есть двойное дно, — усмехнулась волшебница. — Вы действительно самая яркая ведьма своего возраста, неправда ли? — восхищённо покачал головой Хранитель. — Откуда… — шокировано выдохнула Грейнджер, но тут же яростно покачала головой. — Стой. Не хочу знать. — Правильное решение, мисс Гермиона, — кивнул Блаки. — Ты имеешь отношение к тому, что мы с Дафной попали сюда? — повернулась к снеговику ведьма. — Косвенное. Колесо Циклов не открывается тем, кто в нём не нуждается, и не сможет помочь нуждающимся. — Если бы Пасхальный Кролик начал бы колотить в своём мире яйца, мы бы попали туда? — склонила голову к плечу Грейнджер, задумчиво сощурившись. — Возможно, — хихикнул Блаки и пожал плечами. — Почему ты решил, что негативное влияние города не окажет на нас воздействие? — зарылась руками в снег Гермиона, предпочитая сосредоточится на обжигающем морозе, а не на внутренней боли. — Вы зажгли огни, — устало выдохнул Хранитель. — Ваша с мисс Дафной любовь была настолько сильной, чтобы игнорировать тоску, которую город нагнал на местных жителей. — Постой, — подняла раскрытую ладонь Грейнджер. — То есть город начал действовать на нас только когда Клаусы окончательно поссорились? — снеговик кивнул. — А до этого в лесу? Ладно, я могу списать наше с Дафной странное поведение после появление в городе на особенности характера — шило в жопе у нас одно на двоих. Но до этого я бы не назвала наши действия характерными. — И за это я тоже должен извиниться, мисс Гермиона, — покаянно склонил голову Блаки. — Прошу прощения. Вы с мисс Дафной показались мне идеальными кандидатами для спасения Рождества, к тому же Колесо вам явилось, мне нужно было вас подтолкнуть. И на входе в мир. Я был не вправе. Но спешу вас заверить, что на этом всё, как только вы вступили в город, я перестал на вас влиять. Ведьма задумалась. Гермиона действительно могла обосновать их поведение. Её гложило любопытство. За Дафной повелась тенденция вестись у Грейнджер на поводу. Впрочем, это работало в обе стороны, как-то ж Гермиона оказалась ночью посреди леса. С песней всё понятно. Просто Грейнджер безнадёжная лесбиянка. Но… Тот момент в снегу, когда она допела. Они почти поцеловались. Может Гермиона и не разбирается в чувствах, но и идиоткой она не была. Может… Тряхнув головой, Грейнджер решила отложить размышления над этим вопросом на потом. — Что ж, раз я ответил на ваши вопросы, — хлопнул руками-веточками Блаки и поднялся на ноги. — Я бы хотел попросить вас закончить начатое. — Окончательно разрушить брак Клаусов? — вздёрнула бровь Гермиона, неосознанно копируя жест подруги. — Напротив, спасти его, — упер руки в бока снеговик, которые были у него где-то в районе первого кома. — Как? — сокрушённо махнула рукой Грейнджер. — Всё пропало. — Вы забываете, мисс Гермиона, что Джеку всё-таки удалось вернуть правильный ход вещей.***
Блаки переместил Гермиону на конный манеж. Тупо моргнув, ведьма осознала, что не чувствует обычных эффектов, сопровождающих аппарацию. Это было приятным разнообразием. Глянув вниз, Грейнджер хотела поинтересоваться причинами, но Хранителя рядом с ней уже не было. Из груди Гермионы вырвался тяжёлый вздох. Взгляд упал на конюшню. Усилием воли подавив ещё один вздох, Грейнджер отправилась во внутрь. В ту пору, когда родители ещё не махнули рукой на попытки привлечь дочь к спорту, Гермиона посещала секцию верховой езды. Долго она там не продержалась. Впрочем, как и в любом другом кружке. Но имела представление о том, как выглядит конюшня. И это только с наружи выглядело как она. Помещение внутри было куда больше, чем снаружи. Загонов не было. Лошадей тоже. Зато были свободно передвигающиеся олени. Северные. И сани. Огромные. Грейнджер судорожно вдохнула. Это место не переставало её удивлять. Почувствовав движение за спиной, Гермиона обернулась. И встретилась взглядом с олененком. Тот с опаской обнюхивал пространство вокруг девушки. Грейнджер подняла руку. Животное с любопытством принюхалось и тут же по-кошачьи ткнулось в ладонь. Хихикнув, ведьма начала наглаживать олененка, который быстро разомлел под нехитрой лаской. — Хороший, правда? — раздался громоподобный голос мистера Клауса. Гермиона напряглась, но не стала оборачиваться, сосредоточившись на животном. — Правда, бестолковый. — Просто он ещё маленький, — сипло пробормотала Грейнджер, чувствуя, как начинают дрожать плечи. — Он ещё вырастит и станет самым-самым, — вдруг язык олененка прошелся по её лицу. И Гермиона всхлипнула, утыкаясь лицом в густую шерсть. — Ну-ну, маленькая ведьма, — ласково пробухтел Санта, кладя огромную ладонь на плечо девушки. И удивлённо вздохнул, когда Гермиона, отпустив животное, уткнулась ему в плечо. — Почему одна из самых послушных и самых проказливых девчушек на моей памяти плачет? — успокаивающе погладил спину волшебницы мистер Клаус. — Дафна и Хранитель, вы с женой, этот странный город и олененок, — сквозь всхлипы перечисляла Гермиона. — Навалилось просто, — понимающе вздохнул мужчина. — Пойдём выпьем чаю. Я даже могу плеснуть в него бренди, — Грейнджер ошарашенно отстранилось. — Вам ещё за руль садиться, — осуждающе пробормотала Гермиона, вытирая лицо. Дух радостно хохотнул: — Вот это та маленькая ведьма, которую я знаю.***
Чаем Клаус назвал травяной настой, в который действительно накапал бренди. Гермиона сидела в санях, грея руки об горячую чашку и прижав колени к груди. Санта сидел рядом, с энтузиазмом рассказывая о тех детях, которые запомнились ему больше всего. В этот список попали и Гермиона с Гарри и Роном, и Дафна с сестрой, даже Драко и Паркинсон. — Вообще я заметил, что маленькие волшебники чаще всего в какой-то период резко меняют своё поведение, — повертел крошечную чашку в руках Клаус. — И попадают из моих списков в списки моего брата. А бывает и наоборот. — Но почему вы всего лишь легенда даже в магическом мире? — задрала голову вверх Гермиона. Тяга к академическим знаниям заглушала тупую тоску внутри, и ведьма беззастенчиво этим пользовалась. — Потому что может волшебники и попадают в наши списки, но мы ходим только к обычным детям, чтобы так и оставаться легендой, — улыбнулся девушке Клаус. На секунду задумавшись, дух тяжело вздохнул и отставил настой в сторону, поворачиваясь к собеседнице насколько ему позволили сани. — Вас ведь пригласил в город Хранитель? — Он посчитал, что нужно стороннее вмешательство в ваш брак, — кивнула Грейнджер и виновато поморщилась. — Правда ничем хорошим это не закончилось. Простите нас, мистер Клаус. — Брось, — покачал головой дух. — Ваше вмешательство мало что изменило. Мы и так без конца ссорились, — с тоской глянул в сторону дома мужчина. — Пока торчал здесь после скандала в кабинете, осознал, что уже больше века не слышу жену, — пожевал губу Клаус. — Слушаю, но не слышу, — подчеркнул дух. — И не поругайся мы в пух и прах, даже не задумался бы об этом. А мы ведь жили душа в душу, — грустно вздохнул мужчина. — Иногда ссорились, не без этого, но мы всегда находили компромисс. А сейчас… — махнул рукой Клаус не договорив. — А что мешает вам сейчас с ней поговорить? — склонила голову к плечу Гермиона. — Когда вы готовы слушать. Вы ведь любите жену, мистер Клаус. Даже не будь вы тем, кто вы есть, я бы сказала так же. Это видно. — Ты ведь слышала Хельгу, маленькая ведьма, — грустно усмехнулся Санта. — Она не хочет меня видеть. — Я уверена, что миссис Клаус так сказала сгоряча, — протестующе покачала головой Грейнджер. — И не имела этого в виду на самом деле. — Даже если и так, Хельга упряма как тысяча и один баран, и будет следовать своим словам, — печально вздохнул мужчина. Гермиона почувствовала, как на её накрыла волна грусти и яростно зажмурилась, борясь с этим. Это всего лишь город. Игнорируй. И дай уже пинка Клаусу. У тебя лучше всего получалось мотивировать неуверенных мужчин. — Тогда встретьтесь с женой на нейтральной территории, — вскочила на ноги Грейнджер. — Ладно, если бы вы её уже не любили, но ведь это не так, мистер Клаус, — отчаянно попыталась встряхнуть духа за плечи Гермиона. — Неужели вы упустите шанс помириться с женой из-за приступа неуверенности в себе? В глазах духа появилась решимость.***
Чета Клаусов встретилась под тем самым фонарём, который, по словам Блаки, зажгла любовь Гринграсс и Грейнджер. Это было импульсивное решение. Не было никаких предпосылок к тому, что миссис Клаус придет именно сюда. Кроме предположения Гермионы, что раз её Хранитель отвёл к Нику, то Дафну должен отвести к Хельге. А с подругой они мыслят схожим образом, не смотря на статус отношений. Гермиона стояла на холме, недалеко от того сугроба, в который приземлилась, пройдя через дверь, и наблюдала за тем, как чета Клаусов неловко танцует в свете фонаря, зажигая огни по всему городу. — Красиво, — раздался рядом голос Дафны. Гермиона напряглась, но тут же заставила себя расслабиться: — Да, красиво, — кивнула Грейнджер. — Джер, — после минутной заминки, с опаской позвала Гринграсс. — Даф, — повернулась к подруге Гермиона, усилием воли подавляя улыбку. В глазах Дафны плескалась вина пополам со страхом. — Прости меня, — зажмурилась Гринграсс. — Влияние города это или нет, неважно. Я не должна была говорить то, что сказала, — ведьма неожиданно всхлипнула, распахивая влажные от слёз глаза. — Мне нравится, что ты заботишься обо мне и поддерживаешь мою каждую нелепую идею и… Грейнджер не дала подруге договорить, сжав в сокрушительных объятьях. — И мне нравится ввязываться в неприятности вместе с тобой, — обнимая в ответ, продолжила бормотать в плечо девушки Дафна. — Даже если мы создаем их себе сами, а потом разбираемся с последствиями. — Господи, Даф, заткнись, пожалуйста, — оборвала ведьму Гермиона. Гринрасс послушно замолчала. И Грейнджер смогла наконец-то насладиться объятьями. — Мне тоже это всё нравится, — шепнула на ухо подруге Гермиона. — Думаю, мне стоит вернуть вас домой, — неожиданно раздался голос Хранителя. Девушки ощутимо вздрогнули, но не выпустили друг друга из объятий. — Мордред, Блаки! — выругалась Дафна, отстраняясь от Гермионы. — Повесь себе колокольчик. — Думаете мне пойдёт? — возбуждённо подпрыгнул снеговик. Ведьмы обменялись весёлыми взглядами и закивали. — Я подумаю об этом, — серьёзно кивнул Блаки. — Я должен поблагодарить вас, мисс Гермиона, мисс Дафна, — кивнул девушкам Хранитель. — Спасибо за спасение Рождества. Вы навсегда останетесь в памяти жителей этого города, — торжественно заявил снеговик. — А сейчас, я думаю, вам пора. Гермиона встала на колени и крепко обняла Блаки, вскоре к ним присоединилась Дафна. — Ну, всё, всё, — вырвался из объятий растроганный Хранитель. — Давайте руки. Думаю, в благодарность я мог бы избавить вас от хождения по лесу. Закройте глаза. О, и, мисс Гермиона, передавайте своему дедушке привет. Гермиона закрыла глаза на окраине города Рождества. А открыла их уже в своей спальне. Удивлённо моргнув, девушка села в своей постели. Откинула одеяло, обнаружив на себе лишь пижаму. За балдахином оказалась её комната в общежитии со спящими в своих кроватях соседками. Можно было бы подумать, что всё это странное приключение ей приснилось. Если бы не маленькая коробочка в яркой упаковке, лежащий на прикроватной тумбочке. Гермиона нахмурилась. Взмахнула палочкой, проверяя свёрток на предмет злонамеренного волшебства. Безрезультатно. Грейнджер нерешительно положила коробку к себе на колени. Взгляд скользил по упаковке на предмет записки. И она была. «Маленькой ведьме Гермионе от мистера и миссис Клаус», — с удивлением прочитала волшебница. И вновь уставилась на коробку. Обёрточная бумага оказалась разбросана по кровати в мгновение ока. Гермиона нетерпеливо поёрзала и открыла коробку. В ней оказался снежный шар с точной копией знакомого олененка внутри. Грейнджер аккуратно достала подарок. И встряхнула шар, заворожённо наблюдая за вихрем искусственного снега. Ведьма вспомнила, как отмахнулась от Дафны, когда та спрашивала, что ей подарить: «Мне и снежного шара будет достаточно». Губы Гермионы расплылись в нежной улыбке. А где-то высоко в небе громоподобно раздался характерный смех.***
Дафна не появилась на завтраке, но прислала записку с местом и временем встречи. Криво усмехнувшись, Грейнджер отправилась к лодочному домику. Неспешным шагом подойдя к озеру, Гермиона заметила сидящую на причале Дафну. Скрипнуло старое дерево под ногами. — Ты рано, — не оборачиваясь заметила Гринграсс. — Моя лучшая подруга бросила меня одну, — пожала плечами Грейнджер и села рядом с ведьмой. — А я заметила, что любая работа в её присутствии приносит мне куда больше удовольствия. Дафна криво усмехнулась, засовывая руки поглубже в карманы. Из груди ведьмы вырвался тяжёлый вздох: — Мне действительно жаль, Джер. — Не стоит, Даф, — столкнулась плечами с подругой Гермиона. — Нет, стоит, — с неожиданным жаром возразила Гринграсс, поворачиваясь к Грейнджер. — Я сделала тебе больно и не только физически, — взяла правую руку подруги в свою Дафна. — Но и душевно. Ты пыталась донести до меня, что моё состояние, это влияние города. И я сама понимала, что это не то, что я думаю и чувствую. Но я просто проигнорировала тебя. — Мы как Клаусы, — хмыкнула Гермиона, сжимая пальцы Гринграсс. — Слышали, но слушали друг друга. Повисла тишина, нарушаемая лишь завыванием ветра и тихим дыханием двух ведьм. Неожиданно Дафна вынула вторую руку из кармана и вложила в ладонь подруги флакон. — Я попросила Асти покопаться в семейной библиотеке на предмет ран от проклятых предметов, — выдохнула облачко пара Гринграсс, старательно не смотря Гермионе в глаза. — Она нашла случае подобные твоим, — сжала предплечье подруги ведьма. — И рецепт зелья, который помогал нейтрализовать проклятье. Та чудо-трава, — усмехнулась Дафна, — за которой мы ходили в лес, была недостающим ингредиентом. — Ты хочешь сказать, — сжала флакон в кулак Гермиона. — Что это зелье поможет убрать шрам? — Да, — кивнула Гринграсс. — То есть нет, — тут же покачала головой ведьма, вызывая у Грейнджер ласковую улыбку. — Ты сбиваешь меня с толку, — смиренно выдохнула Дафна и усмехнулась, наконец-то встречаясь с подругой глазами. — Зелье — часть комплекса. Там ещё зубодробительная формула заклинания, и витиеватые чары. Вот, — достала из внутреннего кармана небольшой свиток пергамента Гринграсс и протянула его Гермионе. — Астория переписала всё. Не только то, что касается лечения, но вообще всё связанное с подобными проклятьями. Я знала, что тебе это будет интересно. — Спасибо, — кивнула Грейнджер и убрала зелье и свиток в карман, даже не разворачивая его. Гермиона уставилась в глаза Гринграсс. В голове всплыли слова, сказанные Клаусу. Почему ей всегда хорошо удавалось давать пинка неуверенным мужчинам, но сама она погрязла в нерешительности. — Что? — вскинула бровь Дафна, игнорируя покрасневшие щёки. Грейнджер глубоко выдохнула и положила ладони на лицо подруги: — Я тебя сейчас поцелую, — и не дожидаясь ответа, прильнула к желанным губам. Гринграсс одно долгое мгновение не отвечала, вызывая в груди Гермионы панический страх того, что она неправильно прочла знаки и испортила их дружбу. Но губы Дафны нерешительно двинулись по губам Грейнджер, с каждой секундой смелее усиливая давление, и Гермиона расслабилась. Поцелуй был мягкий, нежный, почти невинный. Лишь скользящие изучающие движения. Гермиона отстранилась, переводя дыхание, и соприкоснулась с Дафной лбами. Из груди Гринграсс вырвался протестующий стон, вызвав у Грейнджер улыбку. — Я люблю тебя, — прошептала Гермиона в губы девушки. — Очень-очень сильно. Гринграсс замерла на секунду, а после сжала подругу в сокрушительных объятьях, счастливо смеясь. — Я тоже тебя люблю.