My faithful fellow traveller

Эндрю расчетливо вешал стеклянный шарик белого цвета на тонкую иголку сосны. Помутневшее отражение вновь напомнило чем он сейчас занимается и как совесть мучает, что сейчас он не с Нилом в Лисьей Норе. Сидели бы в тишине и спокойствии, провожая остальных безразличным взглядом, с Нилом. Миньярд ненавидел заботу и сочувствие, но этот идиот в сонном состоянии сказал, что никогда не отмечал Рождество с кем-то, по — нормальному, как обычные люди. Эндрю не просил его рассказать как он проводил его, но Джостен, рисуя на голой груди своеобразные круги выдал все сам. Палец перемещался по коже, когда ему становилось плохо от воспоминаний, то короткий ноготь врезался в белоснежную грудь, оставляя после себя полумесяцы. Кудри щекотали нос, слишком часто Нил перемещал свою голову, из-за чего рука Миньярда прижала его к себе, осторожно и не сильно, чтобы успокоить. Пули вместо подарка стала для него обычным делом, тонкий серебряный кулон в виде спутника Сатурна, был подарен матерью, в их последний день. Очертания такой фигуры стало звездочкой в будущем подарке. Цепочка порвалась во время тренировки: Николас измученно просил прощение, пока Джостен не отрывал свой ошарашенный взгляд от поломки и говорил, что все нормально и ничего страшного. Миньярд метнул лишь на него злобный взгляд, параллельно сделал заметку найти мастера, который сможет воплотить задумку. Ночное полотно было изуродовано нестандартными для Южной Каролины облаками, серая гуща перекрыла яркие звезды, луна не пробивалась сквозь шторы, мягкие огоньки на елки дополняли атмосферу, падающий светлый дождь на кухне был изюминкой. Эндрю понравилось. Желание заставить улыбаться Нила стало священным для Монстра. Он никогда не признается другим, он признался себе, этого достаточно. Миньярд поставил всю заготовленную еду в холодильник, осматривая плод своих трудов. Хотелось побыть вдвоем, он устал держать маску, это утомляет. Благодаря Эллисон, просто святая женщина, Миньярд смог снять небольшой домик в лесу. Лазурная поверхность Гринвуд укрыто макушками деревьев, а окна выходят на озеро. Зимняя пора превращает это место в сказку. За окном нарастала буря.

***

-Хей, Ниил. Привет. Николас задержал свой взгляд на картонной коробке, которую Нил пытался упаковать. Черная бумага опасно блестела. Настольная лампа освещала неосторожные стыки, а светлая банка знакомой марка мороженого заставила Ники расплыться в улыбке. -Я думал, вы уже уехали, — растерянно сказал Джостен. На каникулы все планировали разъехаться в места, где их действительно ждут. Нил не входил в число людей, которым нужно было покинуть Лисью Нору на каникулы. -Ты готовишь подарок для Эндрю? — спросил он, прикрывая за собой дверь. Нил недоверчиво кивнул, следя за Ники. Тот что-то держал позади себя. -Если нужна помощь, то я могу помочь. *** Первая мысль, которая пронеслась со всей скоростью на которую способны нейроны в его голове. Нецензурные словечки и проклятия на Ники. Из-за того, что корсет был слишком притален пришлось надевать его на голое тело. Ни шнурков, только гребаные застежки сзади .Планка верхней части доставала до груди, плавной линией подобно углубленной чашки соединялась с ей похожей. Полностью подчеркивающие металлические чехольчики для косточек. Прозрачные вставки затемняли его кожу. Штаны плотно прилегали к ногам, мягкие переходы к бедрам завораживали, Нил недоверчиво пробежался по приятной ткани пояса, застегивая пиджак на верхнюю пуговицу. Строчка по середине темного цвета доходила практически до щиколоток. Нил как под гипнозом повернулся. Еще лучше. Спина полностью отсутствовала, открывая доступ на полотно шрамов. Ниточки, в ширину сантиметра три точно, свободно переплелись между собой, создавая паутину. Затемненные ставки затерялись в паутине, а застежки опасно поблескивали, подобно зубам они так и наровились навредить кому — то. Нил съежился. Он честно говоря не привык смотреть на себя,такого. Живого. Джостен прикрыл глаза. Был и второй вариант, который сюда полностью вписался бы, давно они покоились у него в шкафу, идеальный шанс. *** На следующее утро Лисы во всю кидали фотографии снеговиков, которые слепили возле аэропорта с подписью: «Эти ребята полетят с нами». Ну основная мысль была именно такой. За ночь слишком много намело снега. Кевин собрав все остатки алкоголя с Лисьей Норы направился к Ваймаку еще неделю назад. Нилу хватило простой тишины, сладкой и приторной. Он не отходил от прошлого Рождества, где провел свои каникулы у Воронов. Кошмары до сих пор щекотят иногда нервы, но стоило почувствовать рядом тело, от которого исходило тепло, четкий и идеальный стук пальца по груди заставлял неприятным разводом впереди превратиться в спокойствие. Горький кофе приятно грел горло, на плечах покоился плед, а часы показывали десять часов утра, пробежка состоялась, только под конец, Нил не заметил лед на асфальте и поскользнулся, отбил себе ладошки, так как они молниеносно закрыли кобчик и мягкая открытая кожа столкнулась с неровной поверхностью. Было больно, но сейчас уже все хорошо. Вот только Эндрю пропал куда-то. -Наркоман. Нил бесстыдно стонал, цепляясь за светлые волосы, притягивая к себе, пока его медленно растягивали. Кончики ушей окрасились в яркий цвет красного. -Наркоман? Мягкое солнце украсило незаметные веснушки на лице Эндрю. Нил осторожно соединял точки между собой прикосновением губ. Он тонул в карих глазах. -Нил. Кофе давно остыл, лишь капли чистого наслаждения остались на самом дне, смешавшись с гущей. Голова свесилась на мягкую часть пледа. Он и не заметил как задремал. Этой ночью Миньярд не появился и Нил отдался бессоннице. Эндрю с запутанными снежинками на голове снимал пальто, после что-то бормоча себе под нос, энергично размахивал руками в области своих брюк. -Дрю? Миньярд повернулся, разглядывая едва заметные мешки под глазами. -Не спалось? -Не мог без тебя заснуть. — честно признался Нил, вставая на ноги, подходя ближе, — добро пожаловать домой. Тепло разлилось приятным привкусом горького кофе, губы по привычке двигались быстро, разбавляя горьковатый привкус напитка мятной конфетой, которую Эндрю успел съесть во время дороги обратно под тихое шум рождественских мелодий. Холодные руки были взяты в скромный плен грубых надрезов на коже ладони Нила. Он поднес своеобразный замок из их рук, между поцелуями перекладывая их то себе на плечи, то на грудь. Эндрю замедлил ритм, вынимая из замка одну руку. Кончик пальца прошелся по той стороне щеки, которая была чиста от огромных шрамов. -Да или нет? Эндрю никогда не выдавал свои эмоции на лицо, но глаза искрились от переполненных чувств, только рядом с Нилом. -Да, — тихо, но уверенно произнес он. — С тобой всегда, да. -Собирайся, — таким же тоном сказал Эндрю. — У тебя десять минут. Нилу нравилось чувство, комфорт, который исходил только от Миньярда. -Да или нет? -Да. Нил затянул того в поцелуй, осторожно и мучительно медленно, сминая чужие губы. Руки уже зарылись в волосах, перебирая волосы на затылке. *** Пушистые ветки деревьев склонились над дорогой, укрытые тайны от человеческого глаза сейчас мирно посапывали, создавая ветер. Снежинки ложились на стекло машины, завлекая в свой своеобразный сон, на фоне шумела очередная подборка рождественских песен, нагретая атмосфера убаюкивала и Нил позволил себе закрыть глаза. Эндрю отстукивал свой ритм по рулю, иногда поглядывая на Джостена. Кудрявые волосы запутали в себе лучи вечернего солнца. Ресницы подрагивали, нос морщился от снежных кочек на дороге. Миньярду хотелось спрятать его от всех бед, которые приходится им переживать. Ужиться с прошлыми травмами не так легко, как вообще кажется. Эндрю ненавидит прикосновения, но во сне он сам тянется к огню, который сжигает его кожу своими трепетными поцелуями. Домик был арендован на три дня. Если бы они остались дольше, наркоманская натура Нила сбежала бы от всего, лишь бы увидеть поле. -Да или нет? -Да. -Три дня. В багажнике нервно пылали их подарки. Все это казалось сном. Только так Нил смог бы назвать картину, которая разворачивалась под итог ночи. Стоило им ступить на порог дома, Эндрю ответственно все взял в свои руки, пока Нил бегал по комнатам, выбирая куда можно запрятать костюм. Чистый пол под кроватью стал прекрасным вариантом. Нил против своей воли завалился на диван, игнорируя чужие похождения по кухне. Дом погрузился в свечение гирлянд и свеч. Эндрю не любил яркий свет, а Нил поддерживал атмосферу. Просторный зал с огромной елкой, диван с белым ковриком, стеллажами книг и плазмой, который был включен с минимальным звуком, и камин со свечами оранжевых цветов. Сидя на диване, можно было свободно наблюдать за Эндрю. Что Нил и сделал собственно в первую очередь. Голубые глаза изучали привычную стойку, родной темный цвет и запястья без повязок. Нил думал. Очень много, из-за этого он и не спал всю ночь. Предоставить Эндрю костюм и себя будет выглядеть мягко говоря ужасно. Джостен боялся последствий, поэтому набор новых именных ножей покоились вместе с одеждой. -Пялишься, -не разворачиваясь прошептал Эндрю. -Ты прекрасен, -спокойно ответил Нил, складывая руки на груди, поднимаясь. Елка с шарами. Сначала Нил думал, что она искусственная, но подойдя ближе тонкий аромат лесной сосны врезался ему в лоб. -Это сосна? -Мгм. Миньярд маячил на кухне, раскладывая все приборы. Нил бросил свой взгляд на часы, которые стояли на одной из многочисленных полок позади дивана. 1:40 Белые шары красиво смотрелись с мигающими огоньками, кое-где виднелись отпечатки лисьей лапки, были и оранжевые, но Нилу больше всего нравились белые. Их было ни слишком много и ни слишком мало, золотая середина. -Почему мы здесь? Ответа не последовало. -Готовься, Нил. Скоро Рождество. Эндрю говорил мягко и это грело сердце. Человек, который угрожал ему и пизданул клюшкой, сейчас ненавидит его еще больше. Джостен последовал в злосчастную комнату. Пальцы рук вздрагивали, как кожа прикасалась к материалу. Самое сложное было замотать в повязки ножи, так чтобы этого не было так заметно. Первое, что он надел на себя — штаны. Те сели на него подобно второй коже. Белые высокие носки закрыли доступ к ступням. Ходить с корсетом было непривычно. Вставки терлись об рубцы шрамов, но это было в порядке его нормы. Ощущения можно было сравнить с бронежилетом. Когда дело дошло до повязок, Нил проделал ту же комбинацию, замотав ножи в белую ткань, он поспешил скрыть острые концы в двух волнах ткани. Пиджак свободно болтался на талии, но плечи подчеркивал очень хорошо. Чувство внутри он смело мог сравнить ядовитым коктейлем: предвкушение съедало страх либо наоборот. Эндрю успел перетащить стол в гостиную. Запахи перемешались между собой. Круглый стол был аккуратно украшен белоснежной скатертью, стулья с миниатюрными подушками, бутылка виски, две чистые тарелки, и пару блюд заставило сердце Нила слегка подпрыгнуть. -Нил? Карие глаза с интересом сканировали образ. Эндрю сразу приметил подрагивающие пальцы рук, но Нил выглядил … красиво? По истине прекрасно, костюмы всегда шли кролику, как и адекватная одежда, но тот следовал своим принципам, и Эндрю не в праве перечить ему. Нил уставил на Эндрю ответ. -Я… Твой подарок? Ты на полном серьезе говоришь ему ЭТО? -Считай на всю жизнь, — серьезно ответил Эндрю. Джостен заметно расслабился, плечи опустились, и осанка слегка выравнилась. У него очень красивая спина, и Миньярд чуть не подавился слюной стоило рыжей проблеме покрутиться. -Ты мое проклятье. -В чистом виде, -подтвердил Нил, присаживаясь за стол, напротив Эндрю. Обычно они не разговаривали, тишина под звон приборов была для них достаточно комфортной, но раз Нил подарил уже себя, пора это сделать Эндрю. Запеченная индейка с овощами мягко тлела на кончике языка, Нил буквально смаковал всеми блюдами, которые успел приготовить Эндрю. Миньярд мог сравнить это с выражением: влюбленный идиот. -Нил, мне нужно кое-что подарить тебе. Голубые глаза с интересом смотрели на парня, отрываясь. В уголках губ остались кусочки моркови. Мягким мазком Эндрю забрал на чистую поверхность салфетки. -Закрой глаза. Металл приятно стал греть сначала ключицы. Раздался щелчок и кулон опустился на всю свою длину. -Да или нет? Нил сгорал от нетерпения. -Да. Нил от неожиданности коротко вскрикнул, крепкие руки подняли его подобно легкой пушинке. Голубая пучина была скрыта под тяжелыми веками. Вновь стало легко на душе, как и всегда было. Нил готов терпеть каждого демона в теле любимого, чтобы потом тот со всей лаской перебирал волосы на затылке, целовал в щеки, доверял свою жизнь. Джостен притиснулся ближе к теплу, фаланги медленно стучали по плечам, оттачивая неизвестную ему мелодию. Под спиной почувствовались прохладные простыни. Кулон приятно соприкоснулся с кожей, он превратился в слишком знакомое чувство. Рука поднялась, чтобы ощупать форму, но была бесстыдно перехвачена. -Я хочу, чтобы ты сам догадался. Это не его Эндрю, его Эндрю никогда не был переполнен трепетом и осторожностью к нему. Но почему-то в желудке зарождались бабочки, которых так страстно описывал Ники, когда речь доходила до Эрика. Миньярд с интересом поглядывал на выражения лица его возлюбленного. Он сам не знает, что именно происходит, но сейчас хочется подарить безопасность, искренность, доверие, душу и остатки любви. Сломанные души, как иронично. -Да или нет. -Да. Слишком много одежды. Пиджак улетел в другой конец комнаты, корсет опасно поблескивал, повязки красиво обвили запястья Нила. Эндрю с концентрированным выражением лица наблюдал, он прошелся ладонями по материалу, нащупывая инородные предметы. -С Рождеством. Уголки губ тронулись в улыбке. Эндрю, сидя верхом на Ниле, с любопытством рассматривал предоставленный второй подарок. Ножи, черт возьми, именные ножи. Гравировка кривым почерком указывала на обладателя. Лезвие чистое и непорочное, рукоятки достаточно удобные, чтобы перехватывать между рук. -Если с тобой что-то произойдет, -начал Нил, открывая глаза, — я с удовольствием перережу ими вены. Эндрю навалился на него всем телом, кидая четыре предмета на тумбу. -Если со мной что-то и произойдет, -уверенно утопая в океане, произнес Эндрю, -то я сделаю так, что ты останешься в живых. -Как самоуверенно. -Как есть. Эндрю расстегнул надоедливый корсет, параллельно быстро стягивая штаны. -Ты не представляешь, какой ты…необычный. -Ты великолепен, Эндрю. -Мой верный спутник в этом ебанном космосе. В глазах застыли слезы счастья. Снежинки мягко ложились на кожу двух влюбленных людей. Между поцелуями таял лед, от толчков один из них создавал музыку, притягивая возлюбленного к себе, цепляясь за него как за последний луч света. Эта история будет продолжаться, и только смертные пытки на первой тренировке разлучат их. Только на лишний час.