Проникновение без взлома

Традиционная пятничная летучка растянулась почти на два часа. Дженсен, и без того пребывавший не в лучшем настроении, чувствовал, что определение «скверно» слишком мягко, чтобы описать его состояние. Морган сегодня разошёлся не на шутку. Шеф уже требовал месячные отчёты, повышая голос и не выбирая выражений, хотя до срока сдачи оставалась ещё неделя. На обратном пути, один из попавшихся навстречу стажёров толкнул Дженсена плечом, тихо ойкнул и, резко развернувшись посреди коридора, юркнул в первый попавшийся кабинет. Отметив про себя выяснить имя того, кто это у них в команде оказался такой смелый, Дженсен зашёл в свой кабинет, предвкушая кофе из личной кофе-машины, в таких необходимых сейчас тишине и одиночестве. Всё в его кабинете было подчинено тому порядку, что Дженсен создал сам, каждая вещь лежала чётко на своём месте, не было никаких лишних украшений, и даже ручки лежали ровно в том порядке и количестве, что был определён им с самого начала. Поэтому было совершенно невозможно, чтобы на столе вдруг оказалась безвкусная, пёстрая, сине-красная коробка с бантиком. Но она там совершенно точно была. Опять. Это началось в среду. Он вошёл в кабинет в препаршивом настроении, под стать погоде за окном. В глаза бросилась плетёная корзина, упакованная в полиэтилен. Внутри обнаружились, одуряюще пахнущие круассаны, по всей видимости, — домашние. Сотрудники в компании вряд ли решились бы войти в его кабинет, зная о последствиях такой наглости, а уж что-то оставить на столе, тем более, — еду — и подавно. Он вызвал свою секретаршу, вручил ей корзину и велел выяснить, чьих это рук дело. В четверг утром Дженсен обнаружил в кабинете коробку с равиоли из дорогого итальянского ресторана. Он наорал на секретаршу, которой не удалось ничего узнать, за безалаберность и решил, что в конце дня наведается к охране. Стоило глянуть записи с камер видеонаблюдения. Запись толком ничего не дала, его коридор попадал в кадр лишь частично. Когда-то Дженсен сам настоял на таком расположении камер и сейчас всё, что у него было — десятки людей, снующих мимо камеры, все без подозрительных коробок в руках. Дары не отличались особым разнообразием, но до сегодняшнего дня Дженсен хотя бы мог по виду или запаху определить, что внутри. Сейчас же плотно закрытая коробка оставалась загадкой. Очень хотелось выбросить её в мусорную корзину, не открывая, но... Что «но», Дженсен и сам не мог себе ответить. Взгляд постоянно возвращался к этой совершенно лишней вещи, которой и быть то здесь не должно! Раздражённо схватив её, Дженсен удивился весу и, внезапно, обнаружил себя уже сидящем на диване, с чашкой кофе в руках и коробкой на коленях. Он поймал себя на мысли, что ему начинает нравиться эта игра, этакие утренние сюрпризы с доставкой. Осторожно, как будто там могла быть взрывчатка, он снял бант и открыл коробку. На дне лежала ещё одна. Он взял её, повертел в руках, потряс. — Мистер Эклз, вас срочно вызывает мистер Морган! — раздался голос в селекторе. Отлично! Дженсен сунул пятничный сюрприз в ящик стола и вышел из кабинета. — Дэннил, твой музыкальный слух не уловил, что за срочность? — он многозначительно улыбнулся секретарше. — Миссис Падалеки пожаловала, — скривилась она и тут же продолжила что-то печатать. Ещё лучше, Мегера опять чем-то недовольна! Генеральная приезжала в офис только когда у неё где-то от чего-то пригорало, песочила и штрафовала всех подряд, не особо доискиваясь до причин возникших проблем и их виновников, а потом сваливала куда-то ещё на месяц. Подойдя к кабинету Моргана, Дженсен поправил галстук, постучался и вошёл. Миссис Мегера восседала за столом, а сам Джеффри развалился на диване, вертя в пальцах незажжённую сигару. Вид у обоих был недовольный. — Дженсен, присядь, — Морган поднял на него взгляд и указал на стул по ту сторону стола. Усевшись, Дженсен посмотрел прямо на Шерон Падалеки. Бояться ему было нечего, нагоняй он так или иначе получит, все получат, Мегера не уедет, пока не насытится. Как её муж только терпит, а дети? — Мистер Эклз, мне на глаза попалась одна видеозапись... мягко говоря, непристойного содержания. С вашим участием. Дженсен ухмыльнулся. Месяц назад он весьма продуктивно провёл пятничный вечер в своём кабинете с новым курьером. Этим мало кого в офисе можно было удивить, тут едва ли не каждый второй из цепочки, приближённой к высшему руководству, многое себе позволял. Приближёнными становились исключительно талантливые, ответственные работники, знающие своё дело, ни по каким иным причинам повышений никто не получал. Но слабости были у всех, и, во избежание посещения сомнительных заведений, некоторые изредка отрывались на рабочем месте. И это касалось утех не только сексуального характера. Их топ-менеджер каждую среду оставался ночевать в своём кабинете после стаканчика-другого скотча; секретарша Дженсена Дэннил каждый вторник, в конце рабочего дня, напивалась и засыпала в конференц-зале. Почему именно там, никто не интересовался, просто чтобы не напороться на встречные вопросы. Многие грешили в свободное время, но в рабочие часы — отличались невероятным КПД. — Запись от прошлого месяца? — расстегнув пиджак, спросил он, неотрывно глядя ей в глаза. — Её удалили. Миссис Падалеки, у вас есть нарекания к моей работе? — Из-за вас нам пришлось снова, — она сделала ударение на этом слове, — уволить нужного работника. Дженсен, я человек толерантный, иду, так сказать, в ногу со временем, но будьте более... осторожны. Это пятое подряд увольнение из-за вашей несдержанности. — Эклз, ну правда, завязывай уже, — встрял Джеффри, прикурив наконец сигару. — Эти мальчики-одуванчики потом бегут рыдать, или писать жалобы или вешаться. А сейчас у тебя стол вдруг ломится от еды, каждый день. Значит, вездесущая Дэннил разнесла всем, хотя оно и к лучшему — быстрее узнает, кто. — Готов хоть сию минуту пресечь эти нелепые ухаживания моего околокулинарного поклонника, но, — Дженсен выдержал паузу, — я не знаю, кто это. Он оставляет только еду, нет даже записок. Выслушав его, миссис Падалеки скривилась и недовольно поджала губы. — Вы предлагаете мне заняться этим вопросом? Джефф на диване хрюкнул, подавившись смехом, и поспешил изобразить кашель. Чтобы генеральный директор занимался личной жизнью подчинённых? Немыслимо. Но именно это сейчас и делала Мегера. — Нет, но скажите, кого взяли на место курьера в мой отдел? Его дела не было у меня на столе. Она улыбнулась неожиданно ласково, её лицо мгновенно приобрело женственность, маска хладнокровной стервы слетела, но лишь на долю секунды. — Вас интересуют кадры, мистер Эклз? Ах, да, интересуют. — Дженсен проглотил шпильку, ничего, ещё немного и он свободен. — Миссис Падалеки, я привык знать в лицо людей, с которыми придётся общаться по работе. Она снова скривилась. — С новым курьером, Дженсен, вам общаться стоит только в плоскости профессиональных обязанностей. Его обязанностей, — тон её был ледяным. Дженсен прикинул, мог ли этот новоиспечённый доставщик быть её любовником и сразу отбросил такую мысль — выше своей компании Мегера ставила только семейные ценности и крепость брака. Во всяком случае, в своих ежегодных праздничных речах. — Я вас понял, — сухо ответил ей Дженсен и оглянулся на Моргана. — Ещё вопросы ко мне будут? О чём-то задумавшись, Джеффри отрицательно покачал головой. Когда он погружался в мысли, то всегда начинал кусать губы. — Можете идти и, впредь, будьте аккуратнее на рабочем месте, — повторила дьяволица. Выйдя из кабинета, Дженсен отряхнул невидимую пыль с пиджака, а с себя — муторное состояние негатива. Сделав всего пару шагов, он впечатался, точнее в него влетел некто, почти на голову выше. Дженсен поднял взгляд на смельчака, несущегося навстречу не иначе как выговору. На него с испугом смотрел растрёпанный парень лет двадцати. Внезапно он попятился, выставив вперёд руки. — Эй, ты чего? — Дженсен порядком удивился такой реакции на собственную персону. Парень остановился, мгновенно залившись краской от лба до самой шеи. — Эклз! — из кабинета вышел Джефф, за его спиной маячила Мегера. — Мне нужен план на следующую неделю, сейчас же. Он ещё раз оглядел пацана, кивнул Моргану и отправился в свой кабинет. — Дэн, кто у нас теперь новым курьером числится? — спросил он секретаршу, подойдя к двери. Она порылась в кипе папок и вытащила одну. — Некто Джаред Смит. А что? Дженсен, он только три недели работает, дай парню шанс, — усмехнулась она. Дженсен перелистал папку с личным делом. Ничего особенного, стандартная анкета в три листа, копии документов и фото испуганного оленёнка. — Глаза интересные. — Дэннил что-то шустро печатала на ноутбуке, не забывая внимательно следить за обстановкой. Похвальная многозадачность. — Почему его дело прошло мимо меня? Вернув папку, Дженсен присел напротив Дэннил, оглядывая приёмную. Он любил проводить так вечерние часы, как бы примеряя на себя точку зрения других людей. Это очень помогало не циклиться на проблеме и зачастую находить нестандартные решения. — Курьера он нам заменяет не формально, а так-то числится у Моргана. Дженсен не понимал, почему ему вдруг стал интересен этот парень, к тому же совершенно не в его вкусе: неуклюжий, судя по столкновению, слишком высокий, слишком испуганный... в нём всё было как-то слишком. Но что-то зацепило, возможно, странная оговорка Мегеры? Чего бы ей так печься о добродетели курьера? Ситуация складывалась интересная. Дженсен, хоть и не любил интриги, действительно был охвачен любопытством. — Скинь мне план, я тебе его в понедельник на корректировку давал. Дженсен вошёл в свой кабинет и сразу же вспомнилось неоконченное дело — коробка из коробки, которую он так и не успел открыть. Он достал её из ящика, снова потряс и почти не удивился, сняв крышку. На дне лежало алое пирожное с улыбающейся рожицей из глазури. Пахло, на удивление, не сладостью, а лёгкой ягодной кислинкой и очень слабо — мёдом. Хмыкнув, Дженсен достал пирожное, и присмотрелся к нему. Свежее, слегка помятое с одной стороны, отчего съехавшая улыбка казалась насмешливой. Выйдя с пирожным в руках в коридор, Дженсен поставил его перед Дэннил, прямо на лист с расчётами. — Приятного аппетита. Надеюсь, у сплетни про моего поставщика сахара были и положительные эффекты? Осторожно мазнув на палец крем, Дэннил пощёлкала мышкой и повернулась к нему. — Мальчик не отчаивается. Теперь все это обсуждают и прокрасться незаметно будет куда сложнее. — Ты знаешь, кто это? Дэннил хитро прищурилась, слизнула крем с пальца и продолжила набирать текст. — Дэннил, уволю, — надавил Дженсен, отлично зная, что не сработает. — Да-да, сорок пятый раз на этой неделе. Ничего не знаю, это твой поклонник и я не отрицаю, что это не женщина. Дженсен фыркнул. В компании уже все знали о его предпочтениях и женщины давно оставили тщетные попытки его соблазнить. А может, просто обленились. — Ну ладно, я тебе припомню. Уходя вечером из офиса, он поймал себя на том, как неприятно царапнула мысль, что до начала следующей рабочей недели целых два дня. Значит, разоблачение тайного ухажёра откладывается. Внимание ему льстило, особенно такое скромное, без навязчивого флирта и предлагания себя. Дженсен будто окунулся в свои подростковые годы, когда всё, что ему могли предложить, сводилось к паре комплиментов и запретной бутылке пива. Сейчас и ухаживания, и подарки стали другими. К их стоимости прибавились тройка нолей, а всяческие новенькие мальчики готовы были дать в первый же вечер, прямо на рабочем столе. Скука. Попрощавшись с охранником на входе, Дженсен сел в машину, раздумывая, как скоротать вечер. У него в мессенджере висело несколько предложений от друзей и бывшего смотаться в клуб, но так хотелось домой. Снять линзы и залечь с книгой в ожидании понедельника. Дома, как всегда, было чисто, пусто и тихо. Дженсен уже подумывал о том, чтобы завести любимца, но из месяца в месяц всё откладывал это решение. С его вечной занятостью любое животное от тоски и одиночества с ума сойдёт. Но так хотелось, чтобы дома хоть кто-то встречал с работы. Долгосрочные отношения у него не складывались, все его партнёры- однодневки, жадные до секса и с долларовыми знаками в глазах, явно не годились на роль второй половины. На пороге тридцатилетия ему вдруг захотелось уюта, хоть какого-то покоя, без дешёвых приключений в кабинете и клубных сортирах. Хотелось, чтобы кто-то был рядом ради него самого, а не из-за его положения, счета в банке и внешности. Конечно, ни к каким поискам Дженсен приступать не стал. Если такой и найдётся, то только сам. Может ещё и поэтому странный поклонник не давал ему покоя. Парень не лез на глаза, его кулинарные сюрпризы, сначала вызывавшие лишь раздражение, теперь заставляли улыбаться. Дженсен принял душ, поужинал заранее заказанной едой и устроился с книгой в постели. Престижный район, окружённый солидной оградой, был, как всегда, тих и слегка уныл. Единственное, что Дженсен слышал в открытое окно — это треск цикад. Никакого шума, смеха, лая собак или громкой музыки, счастливое, немое благополучие. Тоска. Раздражённо перелистнув страницу, Дженсен попытался сосредоточиться на сюжете. Не тоска, а та самая упорядоченность, к которой он стремился всю свою взрослую жизнь. Только сейчас хотелось совсем иного, кого-то живого рядом, чтобы разбил тягость слишком спокойных, одиноких вечеров. — Эклз, хватит, — вслух приказал он себе, глотнул из чашки и, едва не выронил её от внезапного, громкого стука в дверь. После десяти вечера попасть на их территорию не может никто чужой, но кому из соседей он мог понадобиться в такой час? Накинув халат, Дженсен хмурясь, не спеша подошёл к двери. Удивительно, но в окно на крыльце никого не было видно. На мониторе камер — тоже никого. Внезапно раздался грохот, звук падения и жалобный стон. Дженсен на автомате открыл дверь, что-то несуразное тенью метнулось по полу у него между ног и, судя скорости передвижения, животное было испугано. Но стонало явно не оно. Дженсен ровным счётом ничего не понимал. Кусты роз у живой изгороди вдруг зашевелились и кто-то снова застонал. За спиной раздался звон и Дженсен, обернувшись, успел увидеть только пушистую задницу и полосатый хвост, исчезнувшие за дверью спальни. — Боже правый, у меня в доме енот, — как он это установил, Дженсен не знал. Возможно, по цокоту когтей по плиткам и странным нетипичным звукам, которые издавал зверёк. Вцепившись в ручку двери, Дженсен тупо пялился ему вслед, прислушиваясь к звукам всё новых и новых разрушений. Кусты роз опять печально заколыхались, а донесшийся оттуда новый стон отдавал уже каким-то абсолютным отчаянием. На деревянных ногах Дженсен спустился на свой чистый, вчера только подстриженный газон и подошел к изгороди. Каждый куст которой обошелся ему в среднюю месячную зарплату кого-нибудь из младшего персонала. Сейчас этот кто-нибудь копошился в ней, безуспешно дёргая ногой и, очевидно, полностью застряв. — Добрый вечер, — произнёс Дженсен, вглядываясь в заросли. Кусты замерли, снова зашуршали и из них появилась вихрастая макушка, а после и весь немаленький и очень растерянный курьер Джаред Смит. Прелестное завершение этого дня. — Давай руку, Джаред, — Дженсен крепко обхватил протянутую ладонь, изо всех сил дёрнул и выдрал его из колючего плена. Джаред, точно так же как и днём в офисе, хоть и возвышался над Дженсеном на полголовы, смотрел растеряно и испугано, нервно отряхивая одежду. Кажется, тайна раскрыта. — Ну, и что ты делаешь здесь в такое время? — Дженсен скрестил руки на груди, уставившись на него в упор. — Енота-то зачем притащил? Парень открыл было рот, но тут же его захлопнул. — Слушай, Джаред, я не злюсь, мне правда интересно, — опять попробовал достучаться до него Дженсен, глядя уже гораздо добрее. Но тот только молча начал пятиться назад. В кусты. — Стой, — он только и успел снова цапнуть Джареда за запястье и потащить на себя, от чего тот, запутавшись в собственных конечностях, едва не уронил их обоих, внезапно обхватив Дженсена второй рукой за пояс. — Танцор из тебя ещё тот. Джаред густо покраснел, спрятав лицо за прядями длинной чёлки, и отрицательно помотал головой. Глядя на всё это безобразие, Дженсен трагически вздохнул, уже понимая, что просто так парня не отпустит. — Пошли в дом, поможешь поймать зверька. Соседям и так хватит поводов для сплетен на несколько недель вперёд. Не дождавшись ответа, Дженсен почти на буксире затащил Джареда в дом и усадил на кухне, сунув в руки чашку остывшего чая. В мягком освещении Джаред выглядел красиво: смуглый, смущённый, с высокими скулами, которые только подчёркивали легшие на лицо тени. — Судя по разбитому чему-то, он где-то там... Оторвавшись от созерцания, Дженсен прошёл в гостиную и обнаружил восседающего на стуле зверька с книгой в лапах. Его любимой книгой. — Блядь, — выругался он, увидев, как резво это существо уже уносится в глубь дома. Дженсен прикинул возможный ущерб и решил начать разыскивать его позже. Сейчас стоило разобраться с гостем. Он вернулся в кухню. Джаред сидел на высоком табурете, всё так же ссутулившись. — Я пришлю тебе счёт за каждую испорченную здесь вещь, — он улыбнулся, увидев искреннюю панику в глазах напротив. Красивый разрез и цвет, отметил про себя Дженсен. Ореховые глаза вроде и не редкость, но было что-то в общем облике: какой-то рысий прищур, закушенная губа, румянец и эти растрепавшиеся, непослушные волосы. — Может, скажешь хоть что-нибудь? Почему ты тут и зачем приволок это чудовище? Джаред встал и вытащил из заднего кармана вчетверо сложенный лист бумаги. Так и оставшись стоять, он протянул его Дженсену. — Ты лучше сядь. Вижу, говорить ты либо не можешь, либо онемел от моей красоты, — судя по сцепленным в замок рукам и побелевшим костяшкам Джареда, шутка вышла неудачной. Он принёс с собой записку, значит, собирался её оставить вместе с «подарком». Но сейчас мог бы сказать и словами через рот. Дженсен развернул листок. — «Для одиноких вечеров», — прочитал вслух Дженсен и хмыкнул от того, как неожиданный подарок откликнулся на его сегодняшние мысли. Хотел он, конечно, не енота, но вечер точно перестал быть одиноким и скучным. Его удивило, насколько профессионально выведена была каждая буква. — Красивый почерк, каллиграфический, я бы сказал. Учился где-то? Внимательно разглядывая Джареда, Дженсен подмечал всё больше странностей. Тот был одет просто, но дорого. Дженсен видел качество ткани и пошива, поношенные кроссовки стоили едва ли меньше, чем его собственные лоферы. Да ещё и почерк — отлично отработанный, явно не в обычной школе, такому учатся отдельно. Да и вообще — простые курьеры так не выглядели. — Ты немой? — Дженсен устыдился собственной тупости. — Прости. Ты не говоришь? Джаред кивнул, а Дженсен растерялся. — Я... — выдавил он из себя и снова умолк. Ситуация становилась всё более неловкой и странной, но хоть спрашивать-то он так или иначе мог, а Джаред мог в ответ кивать или нет. — Слушай, я спрошу, а ты кивни или, ну, помотай головой, что ли, если уж у тебя проблемы... с речью. Это ты, мне еду приносил в офисе? Дженсен смотрел внимательно, чтобы сразу поймать на лжи, которую, всё равно, выдала бы мимика. Джаред повёл себя ещё страннее, сначала он робко кивнул, а потом замотал головой. — Д-д-дэн-нил, — с усилием выдавил он. Всё сразу встало на свои места. Парень заикался, но при чём тут Дэннил всё же было не очень ясно. — Так, значит, ты приносил, а она оставляла в кабинете? Джаред энергично закивал. Поразительная, наивная откровенность! Так слить своего сообщника, даже не предполагая, какие последствия это может иметь для нее. А они точно будут, но казнь ей Дженсен решил выбрать позже. — Ты хотел со мной познакомиться? — глупый вопрос, но и спрашивать сразу в лоб о природе проявленного интереса не хотелось. К тому же, Дженсен не мог отделаться от ощущения, что, не успеет он закончить фразу, как Джаред тут же сбежит. А выяснить нужно было побольше, таким он был интересным, необычным. Держался поодаль, но геройски оказывал явные знаки внимания, да ещё и эта удивительная стеснительность при встрече лицом к лицу. Джаред помотал отрицательно головой и застонал, спрятав лицо в ладони. — Нет? Я разочарован. Джаред вскинулся, быстро вытащил телефон из кармана и принялся что-то набирать. Потом протянул телефон Дженсену. На экране светился текст: «Я не хотел знакомиться, я же тебя знаю. Я просто хотел сделать тебе приятное». Дженсен улыбнулся и перевёл взгляд на Джареда. Тот казался таким молодым, открытым, хоть и жутко смущённым, таким настоящим, каких, по мнению Дженсена, почти уже не существовало. — Ты до чёртиков милый, — выпалил он, вгоняя своего ночного гостя в ещё большую краску. — Джаред, уже поздно и, по правде говоря, я понятия не имею, что нам с тобой делать. Джаред ткнул пальцем ему за спину, Дженсен обернулся и увидел свой подарок сидящим прямо в раковине с всё той же книгой в ловких лапах. Енот прижимал её к груди и что-то верещал, попискивая. Прелесть, да и только. — Хочешь помочь его поймать? Дженсен обернулся к яростно кивающему Джареду. Вот где действительно милота — сосредоточенный, покрасневший, с блестящими в ожидании охоты глазами. С табурета Джаред соскочил мгновенно, но умудрился удариться коленом о стол и застонав, напугал енота. Тот зашуршал листами перевёрнутой вверх ногами книги и деловито убежал в спальню. — Ну что, Джаред. Приглашаю тебя в спальню. Джаред остолбенел и даже побледнел. Дженсен понял, что шутка не то что не удалась, она основательно напугала Джареда. Он рванул в сторону двери, Дженсен пошёл за ним и увидел, как тот, согнувшись пополам, что-то ищет в кустах роз. Через несколько секунд он вытащил оттуда клетку. Джаред поставил её на порог, постучал пальцами по наручным часам и снова принялся набирать текст. — Я вызову тебе машину, — прервал тишину Дженсен, но Джаред покачал головой и развернул к нему экран телефона, там виднелся маршрут такси. Он робко улыбнулся и, ткнув пальцем Дженсену за спину, указал на клетку. По всей видимости, Джаред собирался забрать зверька обратно. — Нет, не нужно, это же мой подарок. Я с ним... подружусь. Джаред заулыбался сильнее, телефон звякнул смс-кой и он, махнув на прощание, ретировался в кусты. Дженсен был настолько ошарашен происходящим, что толком ничего и сказать не успел в ответ. Но почему-то был уверен, что всё складывается так, как должно. Тайная личность установлена, раздражение сняло как рукой, дома появился нарушитель спокойствия, который, судя по всему, опять что-то уронил или разбил. Дженсен задумчиво улыбнулся, подхватил клетку и вошёл в дом. За выходные он успел едва ли не досконально изучить всю подноготную енота, спрятать все, что могло быть ему интересным, а для Дженсена ценным, заказал ему корм, купил игрушки, в общем — всячески старался ужиться. В понедельник, уходя на работу, Дженсен, во избежание дальнейших разрушений, запер Бо в клетке. Кличка привязалась сама, головная боль, да и только, но какая-то очень симпатичная. Дэннил уже сидела на своём рабочем месте и перебирала бумаги. Она подняла взгляд на Дженсена и тут же свела брови на переносице. — Тебя срочно требовал Морган. Сразу, как только явишься. Посмотрев на наручные часы, Дженсен удивлённо поднял брови. До начала рабочего дня ещё полчаса, а Морган уже тут и чего-то требует? — У нас что, внеочередная проверка или второе... явление Мегеры? Поджав губы, Дэннил покачала головой, то и дело, поглядывая на телефон. — К тебе у меня тоже будет разговор, как вернусь, — не дожидаясь ответа, Дженсен сбросил пиджак на стул и прошёл к кабинету высокого начальства. Вызов на ковёр до начала рабочего дня, никогда не сулил ничего хорошего, а как же не хотелось с самого утра портить себе настроение. Секретарь Моргана ещё отсутствовал, Дженсен для приличия стукнул один раз костяшками в тяжёлую деревянную дверь и вошёл, не дожидаясь приглашения. Его и так уже ждали. — Эклз, я ведь тебя просил! Я ведь тебя предупреждал! — с порога встретил его своим басом Джеффри. Он нервно жевал плохо раскуренную сигару и барабанил пальцами по столу. — Что опять? — Дженсен уселся напротив, расстегнув пиджак и ослабив галстук. — Джаред — наш новый курьер, он пропал! Дженсен напрягся. Что значит пропал? Он же видел его в пятницу, а в субботу они обменялись парой сообщений о Бо — в основном идеями по уходу за ним. Дженсен пожаловался на невыносимое поведение любимца, Джаред написал, что его характер под стать новому хозяину: хитрый, упрямый и вредный. Дженсен сам не понял, что заставило его улыбнуться. Расстались они на странной ноте, Джаред написал, что у него важные дела и на связь больше не выходил. — Джефф, я видел его в пятницу вечером, он заезжал ко мне домой, — Дженсен поднял руку, тормозя явное намерение перебить. — Если вкратце: это он оставлял мне еду в офисе, а в пятницу приволок енота. Не спрашивай. Мы пообщались... — Пообщались? – все-таки перебил Морган. — Он не разговаривает! Дженсен, что произошло?! Куда он делся?! Что ты с ним сделал?! Морган находился в состоянии близком к истерике. За годы совместной работы Дженсен ни разу не видел его таким. — Стоп! — громко сказал Дженсен и вздохнул. — Он заикается, я в курсе. И ничего с ним не делал. Он выпил чаю, посидел немного, а уехал на такси, всё. В субботу писал, спрашивал про Бо, енота. Это всё! А теперь, блядь, объясни мне, из-за чего весь этот кипиш? Глубоко затянувшись несколько раз, Джеффри нервным движением затушил сигару в хрустальной пепельнице. — А то, Эклз, что если мы в течении часа не дадим ответ госпоже Падалеки, она нам обоим яйца открутит. Далеко не фигурально! Окончательно перестав что-либо понимать, Дженсен наклонился вперёд и взял ладони Джеффри в свои. Простое прикосновение возымело почти гипнотический эффект — тот сразу стал спокойнее, выдохнул и посмотрел Дженсену в глаза уже без лишней паники. — Объясни мне, что происходит. Всё, до конца. И я помогу. — Джаред её сын, — прошептал Джеффри и убрал руки. — Младший. Она устроила его сюда инкогнито. Боялась, что в изоляции, на которую он себя обрёк из-за дефекта речи, он станет чуть ли не социопатом. Никто ничего не знал, Джаред был незаметным; обычный курьер, на них мало кто обращает внимание. — Джеффри поднялся из-за стола. Дженсен так и сидел, переваривая полученную информацию. Мегера устроила сына в офис своей компании курьером. Джаред самоизолировался от людей из-за заикания и зачем-то вышел на дистанционный контакт с Дженсеном. Вот почему эти оба вызывали его в пятницу. — Джефф, я ничего не делал, честно, — Дженсен чувствовал, что попал в ловушку. С Джаредом что-то случилось, возможно, по его косвенной вине. Но он же ничего не знал! — Верю, но меге... миссис Падалеки считает иначе! Эклз, она мне весь мозг вынесла! Дженсен поднялся, в голове творился бардак. Он вытащил телефон и набрал сообщение Джареду. — Я поговорю с Дэннил, она активно участвовала во всех этих манипуляциях с подарками. Джефф глянул на него и кивнул. — Наберу, когда что-нибудь узнаю. Дэннил он устроил настоящий допрос. Она его стойко выдержала, отвечая по существу и больше ничего не скрывала. Выяснилось, что она поймала Джареда в первый же раз, когда тот сумел пробраться в офис ранним утром, но всё никак не мог попасть в кабинет. Дэннил, сжалившись над влюблённым мальчиком, предложила свою помощь. Она искренне надеялась, что, возможно, хоть этот ангелок растопит ледяное сердце Дженсена. —Уверен, ты знаешь, где он, — навис над ней Дженсен, но Дэннил проявила похвальную выдержку, даже не дрогнув под таким натиском. — Знаю, но не скажу. Я уже сообщила Мегере, а он ей написал недавно, ты как раз у Джеффри был. Просто подожди. Хотя, вижу, он тебя зацепил, да? Дженсен отошёл к панорамному окну. Зацепил, испугал, выбил из привычного ритма. — Иди работай. Дэннил вышла, но через секунду вернулась опять, держа в руках горшочек с азалией. — Забыла отдать. — Цветок? Без записки? — Джаред написал, что ты и так всё поймёшь, — она отряхнула руки и поправила причёску. Дженсен взял маленький горшок с розовыми цветами. Азалия, если ему не изменяла память, преподносилась перед вынужденным расставанием. Не то чтобы он разбирался в этом, но помнил кое-что из рассказов бабули, буквально помешанной на растениях. Бо, к удивлению Дженсена, к азалии отнёсся положительно и, даже, не попытался её съесть в первые же минуты её появления в доме. По меркам Дженсена это была победа. Они учились уживаться втроём. Бо привык к расписанию Дженсена и, с редкой изобретательностью, устраивал погромы исключительно в его отсутствие. Азалия благополучно росла в горшке на письменном столе и не проявляла никаких признаков скорого увядания. А Дженсен учился слушать обоих. Такими успехами хотелось кое с кем поделиться, но Джаред полностью пропал из поля зрения. Без этих его презентов было тоскливо. Каждое утро, Дженсен с надеждой открывал дверь кабинета, но за ней его ждал лишь идеальный, приевшийся порядок. Дженсен скучал. Даже Дэннил начала поглядывать на него сначала с подозрением, а потом и с жалостью. Джареда он так толком и не узнал, хоть и собрал всю доступную информацию о нём. Ему стало известно, что Джаред учится заочно на факультете дизайна, любит животных, имеет двух собак, отличается замкнутостью, что Дженсен заметил и сам, и обходится совершенно без друзей. Он успел выслушать от Мегеры немало «лестного» о себе, после чего она пригрозила превратить Дженсена в ничто, если он обидит её мальчика. На другой день миссис Падалеки отдала приказ повысить Дженсену оклад. Это уже было лишним, но оспаривать её решение он не стал, хватало того, что она почти поверила ему относительно сына. Или выдала своеобразный кредит доверия. Свои собственные намерения он пока сознательно не анализировал, только дико скучал. За полторы недели отсутствия Джареда Дженсен ни разу ни с кем не и не попытался познакомиться. Это должно было стать для него тревожным звоночком. Дрочить по утрам в душе с мыслями о малознакомом парне — вряд ли хорошее начало дня для свободного, независимого мужчины. Никто другой его не интересовал. Новый мальчик-стажёр приходил каждый день в брючках настолько меньше размером, что вот-вот и расползутся швам, но ничего, кроме раздражения, это не вызвало. Дженсен велел ему получить у бухгалтера двести баксов и купить себе нормальную офисную форму одежды, либо, как вариант — отправиться прямиком в бордель. Мальчик намёк понял и, кажется, растрепал всем, сопроводив едкими комментариями — Дженсен ловил смешки и шепотки среди младшего персонала, а также заметил абсолютное отсутствие элементарного такта. Все, что он мог сделать — это трижды подряд спросить у Дэннил, нет ли новостей, и каждый раз получать в ответ загадочную улыбку. Сущая тоска. Без Джареда было плохо. Дженсена просто замучили сны эротического содержания с ним в главной роли, цветные, формата 3D — он физически ощущал, как горячее молодое тело извивалось под ним, чувствовал, как член обхватывало узкое, девственное отверстие. Просыпался Дженсен мокрый, одинокий и злой. Похоже, он просто сходил с ума. Дома, сидя в удобном дизайнерском кресле, с толстым енотом, горячим ковриком развалившемся на коленях, Дженсен мог себе в этом признаться. — Тоже скучаешь, Бо? — Дженсен погладил его и прислушался к странному шуму за дверью. Дженсен сгрузил енота на пол и тот моментально потопал куда-то в сторону кухни, сам же быстро подошёл и распахнул дверь. Полнейшее дежа вю: под ногами у него что-то мелькнуло, он обернулся и в этот раз увидел не один полосатый хвост, а два. Дженсен резко повернул голову обратно и уставился на многострадальные розовые кусты. Быть не может. — Не поможешь, а? — прозвучало из зарослей тихо, но твёрдо. Оттуда же появилась ладонь, а следом и вихрастая макушка. — Дженсен, ты что, онемел и окаменел? Голос был отдалённо похож на тот, что он слышал от Джареда, но это же не мог быть он. Его Джаред почти не разговаривал, научившись взаимодействовать с миром и людьми иным способом. А там, в кустах, вполне бойко продолжали тараторить: — Нет, ты подумай, этот куст меня ловит второй раз. Дженсен, признайся, ты их специально на меня натаскивал, как собак? Ужасно по-детски, но смешно. Дженсен осторожно раздвинул колючие ветки. Джаред. Пока Дженсен стоял, глупо моргая, тот опять начал дёргаться в попытках выбраться, но только застрял ещё крепче, цепляясь одеждой за колючки. — Ты принёс второго енота, чтобы окончательно разнести мой дом? — бездумно спросил он Джареда. Джаред широко улыбнулся. На щеках у него обнаружились ямочки, просто потрясающие ямочки. Дженсен выдрал его из розового капкана и замер, сжимая за плечи. — Енотам необходима пара, иначе они... чахнут. Я прошёл курс экспресс-лечения с гипнозом, массажем, логопедом и... Дженсен наконец понял, о чём он говорит. Но зачем же так много и так сразу? Не дав Джареду закончить повествование о своём ускоренном выздоровлении, не давая одуматься ни себе, ни ему, Дженсен притянул его за ворот футболки и поцеловал. Крепко, сильно, наповал. Джареда качнуло, он обхватил Дженсена за пояс и ответил. В этом жесте не было ничего собственнического, Джаред скорее цеплялся за него, чтобы не упасть, чем заявлял какие-то права. Он весь дрожал под руками Дженсена, так и льнул к нему, будто в поисках защиты. Что бы ни произошло с ним тогда, в прошлом, отразилось это не только на речи. В доме раздавались довольное верещание и активный топот — ещё пара родственных душ нашла друг друга сегодня. — Не только еноты могут зачахнуть в одиночестве, — Дженсен оторвался от губ Джареда, утыкаясь носом ему в шею. — Как думаешь? Джаред облизнулся и кивнул. — Поговорим потом? — ответа Джаред не ждал. Робко потянулся к губам Дженсена и, набравшись смелости, поцеловал сам. Определённо, разговоры могли подождать. Но неожиданно раздавшийся грохот и дружный топот восьми лап, несущихся прочь, заставил их отвлечься друг от друга и рвануть в дом. Начиналась совсем не одинокая и очень весёлая жизнь.