Дым марки "Поцелуй"

      Тистелла любила праздники. Любые. Они всегда наполняли окружение радостной обстановкой: все в Верхнем мире ходили в гости, покупали подарки близким, в магазинах строились очереди за продуктами к застолью. Особенно тонко это чувствовалось под Рождество святого Юне во время общего недельного отпуска. Отдыхали все, кроме, конечно же, полиции.        Это был первый год, когда Кирс не была в это время со своей семьёй, а каждый день пропадала на работе. Но так же это первый год, когда ей выпала возможность поучаствовать в игре мечты: Тайный Юне, где каждый получал подарок от секретного человека и сам был таким.        В школе одноклассники не были достаточно дружными, в училище все были заняты экзаменами, а семья совсем маленькая, чтобы это имело должный смысл. И о чудо! Огромный коллектив всей Полицейской академии, где каждый поддерживает ежегодную, как оказалось, традиции.        И вот Кирс стоит в очереди за именем, в голове пролетают мысли: как может обрадоваться новому мечу Финн, или как мистер Хассе будет разливать с семьёй бутылку дорого вина. Щёки краснеют, когда в голове всплывает образ Фицджеральда. Кирс считала его крайне симпатичным и милым. Правда, удавалось увидеться с ним редко, потому что обязанности Тистеллы в основном находились в Нижнем мире. Хороший подарок для него никак не приходил в голову, но так хотелось.        Рука тянется к небольшой, уже наполовину пустой коробочке. Бумажечка маленькая, но настолько волнующая. Только она собиралась развернуть имя, но почувствовала несильный тычок в бок и отскочила чуть в сторону. — Шевелись, детка! — кто ж знал, что всё это время позади стоял весьма странный Арк. Тистелла ничего не ответила, сделала недовольные лицо и решила уйти, скоро должен был приехать лифт. В спину только услышала хитрый смешок.       По дороге она видела людей, которые уже узнали для кого будут Юне. Многие бурно обсуждали это с друзьями, расспрашивали кто есть кто. Кирс самой было любопытно узнать кому она попалась и от этого играть становилось ещё интереснее.        Диван и желтый свет вокруг дали долгожданную тишину. Двери лифта закрылись. Впереди был рабочий день. В этот момент Кирс позавидовать Финну, которому удалось выбить у начальства пару дней отпуска. Ему нужно было помогать родителям в магазине. В праздник, конечно же, продажи росли и рук нужно больше.        Сейчас, в одиночестве был самый лучший момент, Кирс достала из кармана брюк бумажку. Шелест. Тистелла быстро вдохнула. Да, то что нужно. Чёрным по белому было написано: Фицджеральд Эванс. Лицо расплылось в улыбке, сердце бешено застучало, руки задрожали и разделили бумажку на две, показывая торчащий уголок. Тут брови уже удивлённо подскочили вверх.        Потянув, настроение моментально испортилось. Их два, имени два, и второе это Заксен Бранденбург. Самый раздражающий человек, строгий начальник, в кабинете которого Кирс могла часами сидеть, делая под его надзором кучу документальной работы, или Бранденбург мог увязаться за ней с Финном на патруль и постоянно отчитывать напарника за мелочи, а ещё он постоянно называл Кирс по фамилии. Его дотошность давила на нервы, но поделать с этим ничего нельзя, к вечеру всё будет роздано, а ответственный, возможно, будет дома пить чай.       Двери лифта открылись и мысли ушли. Мысли, но не Бранденбург. Он стоял неподолёку и сверлил Кирс взглядом, впрочем, как и всегда. — Сегодня ты займёшься документацией, — ни привет, ни здрасти, когда Кирс встала рядом, — собака дала себе выходной. Злость в Кирс нарастала, но если бы она сейчас начала препираться и защищать напарника, то точно не остановилась бы вовремя. В конце концов, мужчина развернулся и она последовала за ним в офис. Обычно она шла рядом, но в этот раз хотелось быть от него подальше, иначе он снова начал бы изучающе смотреть, так как он делает это всегда.        Кирс снова погрузилась в раздумья о подарках. Фицджеральду надо было подарить что-то особенное, чтобы мог понять; он для неё не пустое место. Может кексы с сахарным сердечками или же целый торт. А если он не любит сладкое? Тогда гелиевые шары и на каждом будет написано какой он хороший. Тут девушка уже готова была хлопнуть сама себе по лбу от глупости такой идеи. Или цветы, букет из пышных алых роз, но на это можно и оскорбиться.        Внезапно, Кирс уткнулась носом в ткань и тут же осознала, что врезалась в Бранденбурга: — Извините! — она подняла глаза, готовясь получить втык. Кирс помнит, как Финн после такого дежурил два дня без продыха. — Надо быть осторожнее. — на этом, как ни странно, всё. Дверь кабинета открылась и перед Кирс упала пачка бумаг, с ней она точно будет разбираться до ночи.        Бранденбург сел на своё кресло, Кирс на стул рядом. Они всегда работали за одним столом. Продуктивности это не мешало, места было достаточно, но почему нельзя было послать её в общий офис или приказать сесть за журнальный стол Тистелла не знала. Ещё она не знала откуда взялся её стул. Он был один такой на весь корпус: со сплошной высокой спинкой и поролоновым сиденьем и обитый мягкой тканью. Одним словом комфортный. Остальные имели табуретки, в лучшем случае скрипучий деревянный с перекладинами на спинке.       Кирс вздохнула и принялась за дело. Все документы она уже хорошо изучила и работала на автомате. Работа была лёгкой, но пассивной, что делало для живой девушки, которой нужно было двигаться, гоняться за преступниками, драться, её невыносимо скучной. И Бранденбург это прекрасно знал. И всё равно заставлял отсиживаться здесь.        Кирс повернула голову и встретилась с холодным взглядом. Он снова наблюдал. Девушка нахмурила брови. Уж этому она точно подарит что-то, чтоб бесился, как в последний раз, и прочувствовал всё раздражение Кирс на себе.