«Серёжа, тебе правда так нравится майка, что я прислал?»
«Чëрт, она афигенная! Солнце, спасибо!»
Солнце…
«Да… Но фото в ней… Знаешь, она лишняя на нём».
«Пошляк! Ну ты извращенец».
Разве?..
***
«…Мем есть: когда заблокировала его во всех соцсетях, мессенджерах, кинула в чёрный список номер, и ждёшь, когда он догадается прислать на твой адрес письмо, написанное от руки, сбрызнутое его духами, с вклеенными лепестками роз…»
Хотелось бы позвонить и сказать («сказать») это. Но, увы. Печатаем руками. Пальцами.
«Знаешь, я был бы не против твоего письма. Пх»
Ох… Правда? Свет души моей, я! Я…
«Пхахпхааххахва серьёзно? Бляяяя»
Я идиот. С Достоевским на пару.
«Да… И правда, смешно))»
Нет, пожалуйста, нет. Не отказывайся от этой милой идеи! Я бы так хотел написать тебе письмо.
«Какие цветы ты любишь? Любишь ли?»
Я вот люблю полевые цветы. Иногда очень здорово утром выйти в поле и сорвать пару таких цветочков. А потом ещё веточку мяты. И в вазу. Сразу жизнь лучше, вдохновение переполняет. Сразу всё меняется, только в вазе появляются цветы. Но это как терапия. Они не должны быть в моей комнате постоянно. Иначе букет утратит свой смысл, вдохновение уйдёт, освобождая место для старой доли.
Das alte Leid.
«Не знаю. Много их, так и не выбрать».
Ясно. Полевые будут. В городе есть полянки. Но, знаешь ли, полевые городские цветы и полевые полевые — разные совершенно. Поэтому я после уроков поеду к бабушке на автобусе (в одну сторону около часа. Не так много), поброжу там по полям, соберу букет, приеду домой и… Да, наверное, просто напишу тебе сообщение. Не об этом, а о том, наверное, что скучал. Банально, но это всё, что я могу.
Придётся выходить в люди. Ради любви.
А духи? У меня есть… У меня их нет. Разве что отдушка «Весенние травы». Она с запахом свежескошенного сена. Странно, конечно, но я пользуюсь ею вместо духов. Пахну травой. Причём именно травой! Запах цветов, молодой листвы, «весны» — это не то. Моя отдушка — сенокос.
Когда, бывает, летом просыпаешься с первыми лучами солнца, и внутри что-то побуждает не закрыть штору плотнее, не повернуться на другой бок, укрыться одеялом, что угодно. Нет. Побуждает встать и пойти.
Куда-то…
И ты, как был, в домашних шортах, майке отца, непричëсанный, босиком идëшь по разбитой дороге, усыпанной мелкими камушками. Это больно, но особо не замечается. Вдохновение! Разум заполнен совсем не болью.
Сначала пустота. Светлая пустота — расслабление. А потом выходишь в поле, наступаешь на траву, смотришь на солнце — счастье. Безмерное. Шаг, трава щекочет ступни. Шаг, а это что-то колючее. Шаг, колосок дикой пшеницы коснулся голени, оставляя на ней пару капелек утренней росы.
Всё вокруг стало таким родным, близким, милым. Дающим силы жить. Смотришь на небо — оно прекрасно. Смотришь на поле — оно блестит тысячами бликов, словно звёздами. Облака прекрасны, солнце прекрасно…
Ни следа от ночной агонии, боли, слëз. Всё плохое умерло, а дыру в груди заполнил свет.
Вдруг лёгкий прохладный ветерок приносит запах свежескошенной травы… Смотришь вокруг уже сотый раз за утро, удивляешься, как быстро стало хорошо на сердце, как одиночество перестало быть гнетущим.
Ты хотел умереть, но теперь уверен, что будешь жить вечно. Вечно и счастливо! Что ты можешь быть и один, но… Отдалённые мысли на землю возвращает тихий звон коровьего колокольчика. Он звучит где-то далеко-далеко, наверное, там, где работают косцы.
Снова шаг, ещё и ещё. Идëшь, уверен, что вечно. Уверен, что в вечность. Уже ничто не помешает думать о твоей радости…
Вот так пахнет моя отдушка.
Я бы нашёл способ нанести её на листок бумаги. Непременно. Ты должен знать, что я пахну детским беззаботным счастьем. Таким хрупким, но таким важным. Что я пахну как радость. Без каламбуров.
Без каламбуров.
Что писать, это уже потом. Главное ещё найти красивые марки. Пусть, они будут дороже, но они тебе понравится, привлекут твоё внимание.
Красота. Возьму лист, разбавленную отдушку, немного нанесу, просушу, наклею ромашки, листики клевера и… Что-нибудь ещё. Гармонично, симпатично, мило.
Да… Да, любовь моя… Был бы у меня и в реальности твой адрес… Я бы писал тебе письма, дарил свои книги, писал бы для тебя рассказы. Руками, да, на листах А4. В конверт их, и тебе в почтовый ящик. Так глупо, просто, ни о чём, но я человек, который слишком долго ничего не чувствовал, чтобы просто отречься от желания написать тебе письмо.
С цветочками…