This is my game

      С тех пор, как девочка впервые увидела монстра в детской, ее жизнь словно изменилась. Отец, что ранее почти не обращал на нее внимания, теперь стал частым гостем в ее «покоях». Брал ее на руки, дарил ей новые игрушки и даже как-то пробовал кормить. Правда, выходило это у него по-своему ужасно и ребенок буквально давился едой, молясь всем существующим богам о том, чтобы этот человек просто пошел заниматься своим делом.       Служанки перестали спорить между собой, чья очередь теперь ее укладывать и все их беды свалились на очаровательную девушку, что стала ее главной няней. Няней, что еще ни разу не накричала на нее и не показывала раздражения даже тогда, когда малышка намеренно в двадцатый раз выкидывала любимую игрушку из колыбельки, ожидая, что кто-то подойдет и вручит ее лично. И это всегда срабатывало.       «Даже как-то жалко ее стало…» — сидя на полу в большом зале, девочка задумалась, вглядываясь в маленькую игрушку, как на что-то новое. И нет, ей определенно нравилось то, что за ней хотя бы следить нормально начали, но…просто непонятно, почему. С чего же вдруг в ее гордом отце-одиночке пробудился родительский инстинкт? Почему к ней ни с чего появилось столько внимания? И…неужели это все из-за Ганондорфа?       — Его величество король устроил торжество в честь дня рождения его дочери, — злодей, как и обычно, мирно беседовал с ее отцом. Малышка нередко вслушивалась в их разговоры, словно думая, что сможет так определить, чего же добивается мужчина, подлизываясь к ее родителю и рассказывая о жизни в главном дворце. Точнее, ладно, если бы он просто говорил о ее двоюродной сестре или как поживает дядя, но в основном его информация была несколько другой. Куда король отправляет своих рыцарей, где состоится его встреча с хранителем и где они прячут его окарину.       — Меня, как и обычно, он даже не думал приглашать, — устало произнес герцог, в очередной раз слушая вести от…друга? Всего за полгода Ганондорф стал его верным помощником и, можно сказать, даже поселился в его доме. Он был единственным, кто знал полную историю их с братом и кто был искренне не согласен с тем, что младший стал правителем, когда именно его готовили к этому с детства. Вдалбливали в голову из раза в раз о том, что ему предстоит править Хайрулом. Что он должен стать серьезнее и отказаться от всех глупых желаний ради своего народа. И ведь он послушался…       — А ведь вы столько всего для него сделали… — наблюдая за тем, как родственник короля забрал малышку и посадил к себе на коленки, Ганондорф невольно задумался о том, что тот действительно начал больше уделять времени ребенку после нескольких его советов. То, что герцог его слушал, определенно радовало геруда, ведь это так же показывало и его доверие к нему. Забавно, что появилось оно только через лесть и сочувствие, которого, к слову, у него никогда не было. Он сам виноват, что трон достался младшему ребенку. В том, что его полюбили меньше и в том, что он ни чем не выделялся…в юности герцог был слишком мягким по отношению к нынешнему королю. И если бы тот действительно хотел получить трон, то легко бы устранил своего брата. — Даже отказались от правления ради такого эгоиста, — и «верный» союзник покачал головой…       — Не забывай, что ты говоришь о моем брате, — холодно ответил родитель, аккуратно придерживая девочку, что в очередной раз пыталась выбраться и слезть вниз, пока не почувствовала, как отец заковал ее своими объятиями. Тогда Ария просто не понимала, как на это реагировать. Вроде хотелось вернуться к своим игрушкам, а вроде…как можно отстраниться от такого прелестного мужчины? — Значит, Зельде уже год… — переведя тему на свою племянницу, он невольно опустил взгляд на малышку, словно сравнивая их. — Надо бы прислать им какую-нибудь безделушку. Ганондорф, ты ведь уже встречался с принцессой. Я прав? — гость лишь кивнул, но не стал пока что добавлять что-то вслух, догадываясь о следующем вопросе. — Что можешь сказать о ней?       — Ничего, — темный лорд ответил честно, вспоминая, как родители пеклись о своей девочке настолько, что возле ее комнаты всегда стояли рыцари и увидеть ее мог он разве что в тронном зале, когда мать ребенка хотела провести время с малышкой и любимым человеком. — Принцесса капризничает и плачет по любому поводу. Она и близко не стоит к истинной наследнице трона, — и теперь он опустил взгляд на девчонку. — Должен признать…повелитель, меня немного поражает то, что ваша дочь настолько тихий и прелестный ребенок. Уверен, ее матери и вам невероятно повезло, — осторожно начал Драгмир.       «То есть тебе нравится доводить меня до слез, но при этом когда плачет другая девочка, то тебе резко противно?» — не зная от чего, но малышке стало даже как-то обидно из-за его слов. Однако, с их первой встречи Ария и впрямь больше не плакала. Сколько бы Ганондорф к ней не приходил и не отбирал ее игрушки прямо из рук, малышка либо просто ругалась, либо смотрела на него с таким гневом, что мужчина сам со смехом возвращал украденное.       И девочка действительно не понимала, зачем он это делает. Зачем навещает ее каждый раз, зачем достает, зачем берет на руки, если сам ворчит, что она тяжелая. Если бы это было еще как-то напоказ, чтобы сделать вид, что он хорошо к ней относится…она бы поняла. Но здесь — другая ситуация и Ганон словно намеренно делает все возможное, чтобы малышка ненавидела его. При этом, когда она с отцом, то мужчина вновь становится другим. Он либо не обращает на нее внимание совсем, либо хвалит так, что становится неясно, кому же были адресованы его слова: родителю или его дочурке.       — К чему ты ведешь? — понимая, что он неспроста вдруг заговорил про Арию, герцог решил не идти вокруг да около, как это постоянно делал Ганондорф. И правда…сколько они не говорили, его союзник всегда вел себя аккуратно в любой теме, пускай порой мог позволить себе лишнее. К примеру, оскорбив королевскую семью, он даже и не думал о том, что Кораллис мог воспринять это в штыки, ведь…как бы мужчина не злился, он все равно оставался частью этой семьи. Семьи, что предпочла изгнать его как можно дальше, а потом с масками сострадания на лице дали шанс ему вернуться.       — Ни к чему, — спокойно ответил Ганондорф, ни капли не растерявшись, когда герцог спросил напрямую. — Просто хотелось бы узнать больше о матери столь чудесного ребенка, — на данный момент у Кораллиса не было жены. Еще в юности его возлюбленная сбежала к новому провозглашенному королю и с тех пор в любовных делах у него было туго. За все время, сколько они были знакомы, Драгмир ни разу не видел его с женщиной. И когда он, однажды решившись прийти к «другу», узнал о девочке… — Могу ли я надеяться на встречу с ней?       — Нет, — сказал как отрезал. Вообще, герцог ожидал, что рано или поздно Ганон задаст ему подобный вопрос, ведь это было бы логично. Никто из родственников не знал пока даже о его ребенке, а информацию о ее матери…он бы предпочел не давать никому. — Понимаешь, она не совсем хайлиец, — а заметив немой вопрос во взгляде единственного человека, которому он скорее всего может доверять, Кораллис тихо посмеялся. — Моя дочь, Ария, является своего рода полукровкой. Моя маленькая фея, — и погладив малышку по голове, мужчина улыбнулся более мягко, что, казалось, просто не свойственно ему. — И, как тебе известно, великие феи не покидают своих мест, — несколько тише дополнил отец малышки.       — Но…как? — вырвался вопрос наружу у мужчины, которому было сложно было даже представить это, а поверить в такой рассказ сможет разве что безумец. Великие феи…нестареющие девы небывалой красоты. Легенды гласят, что если найти один фонтан с такой феей, то она может одарить тебя крепким здоровьем, богатством или даже магией. Некоторые поговаривают и о вечной жизни, но подобное Ганондорф не считал возможным. По крайней мере, для них точно. Некоторые хайлицы половину своей жизни тратят лишь на то, чтобы найти хотя бы один фонтан. Даже ему, темному лорду, будет сложно отыскать такое сразу при помощи магии.       — Если честно, сам не знаю, — тихо сознался молодой родитель, озадаченно посмотрев на своего сопящего ребенка, что заснул у него прямо на руках…