***
Ария очнулась в сырой камере совсем одна, не зная, как здесь оказалась, где Линк, сколько времени прошло и что, собственно, происходит. Промокшая до нитки она забилась в самый темный угол, судорожно пытаясь вспомнить что-то важное. Последние события, ее встреча с Ганондорфом…вроде бы она попыталась тогда его убить. А что потом? Пустота, исчерпанные запасы маны. То-то она сейчас чувствует себя настолько ужасно. Синяки под опухшими глазами свидетельствовали о сильном недостатке сна, легкое обезвоживание, покалывания ладоней до сих пор не прошли, да и тело болело так, словно она на протяжении нескольких дней тащила некий непосильный груз, который в итоге доломал ее кости окончательно. — Линк… — с сухих губ сорвалось одно единственное слово, когда она обняла колени руками и откинула голову к стенке, мокрыми глазами смотря куда-то в потолок. Точно…те события не были просто страшным сном. А посадили ее только из-за того, что Ганондорф, вероятнее всего, одержал победу. Теперь трифорс был в его полной власти…интересно, как же сильно поменяется внешний мир? Что именно он захочет сделать? Просто поработить? Стать королем всех народов? Что ж, не такая уж и серьезная проблема, если все закончится лишь на этом. Ну поправит он миром, потом сдохнет в каком-то кабинете с кучей бумажек или же от яда…с каким правителем же не бывает, правда? Тяжёлая голова раскалывалась от тупой, бьющей в виски боли, руки непослушно тряслись. Истерики уже не было, но вот страх никуда не делся. Ее друг мертв…ее единственная семья. Человек, с которым она хотела бы прожить всю свою жизнь. И что же теперь делать? Как ей…дальше поступать? Бороться со злом? С Ганондорфом? Одной? А не слишком ли много хотят народы, что сидели все то время на попе смирно и не делали, ровным счетом, ничего? Может, ей тоже создать свой фонтан и просто скрыться? На сотню или на двести лет…быть может, тогда появится уже их настоящий избранный герой, да порешает все проблемы? Вот как, значит, они все придумали. Придут детишки из леса, они дадут пинков под зад, да заставят себя спасать. «Я не смогла защитить древо Деку…не смогла защитить и своего возлюбленного», — фея плотно поджала губы и снова тихо всхлипнула, не понимая, зачем же вообще до сих пор существует, если и смысла в этой жизни, так-то, больше не осталось. Продолжать их дело? Ария не могла без него. Начать мстить? Кому? Легендарному мечу героя времени? Бред, да и только. Послушаться Ганондорфа и узнать часть истории? А точно ли он говорит ей правду? Как можно поверить тому, кто хочет править миром? Это уже можно назвать верхушкой безумия, да и…было бы опрометчиво верить тому, кто убил древо Деку, едва не уничтожил весь ее дом, а уже затем начал твердить за интриги, обращенные против принцессы Зельды. Ее дорогой подруги, что, к слову…сейчас где? Нет, серьезно, куда же она пропала? Разве они не должны были встретиться у храма втроем? Или она точно так же, как и Линк… От одной лишь мысли о том, что сейчас тело мертвой принцессы лежит где-то у замка или может на пути к храму, сердце неприятно сжалось и стало так страшно, от чего даже могло показаться, что еще одна подобная мысль или же самая настоящая картинка в голове просто добьют ее рассудок окончательно. Ария замотала головой, тут же вспомнив леди Импу. Нет, с такой женщиной пропасть было бы просто невозможно. Телохранительница ни за что не оставит свою принцессу, как бы страшно и опасно там не было. Сейчас Зельда, скорее всего, просто находится в каком-то безопасном месте. И раз уж Линк пробрался на святую землю…значит, они уже встретились и та отдала ему свою окарину. Ведь как бы еще он открыл врата? «Или, опять же, он подобрал окарину у ее тела», — новая мысль добила, когда девочка было хотела сменить их в другое русло и во что-то более…правильное, наверное? Более легкое для понимания или же для нее самой, ведь в этот самый момент Ария просто хотела надеяться на то, что со всеми ее знакомыми сейчас все хорошо. Да, быть может, они тоже кого-то потеряли, но, главное, выжили сами. Спаслись из города, воспользовались тем временем, когда фея убивала монстров направо и налево, пытаясь спасти чужие жизни…ну не зря же она это делала, в конце-концов? Или все-таки… — Нельзя было разделяться. Идиотка, чем ты только думала? — прошипела малышка, посмотрев на свои раскрытые ладошки и тяжело вздохнула, понимая, что, в какой-то мере, исход того, что она окажется в темнице, был просто очевиден. Правда это должно было произойти еще тогда, когда она влепила пощечину королю пустыни, что сейчас, видно, и сплавил ее в темницу. А раз так, то жить ей, скорее всего, все равно осталось недолго. Рано или поздно ее либо убьют прямо здесь, либо устроят что-то вроде публичной казни. И тем не менее, от чего-то Ария не боялась. Ей было все равно на дальнейший исход, и ровно так же все равно на то, во что превращается сейчас Хайрул. Некогда прекрасная страна сейчас наверняка была либо сожжена до тла, либо меняется под вкусы своего повелителя, в руках которого уже находится трифорс. И в принципе, одно другому не мешало. Ведь кто знает, зачем ему вообще сдался Хайрул? Быть может, как раз-таки только из-за золотой реликвии? «Не так важно», — девочка снова опустила голову, пытаясь рассуждать хоть о чем-нибудь, лишь бы только отвлечься от одних и тех же мыслей. От тех картинок в голове, где она пытается вылечить мертвого друга. Останавливает кровотечение, молит его проснуться, извиняется и чувствует себя по-настоящему разбитой. Паника снова охватывает ее тело и малышка разревелась в полной темноте, чувствуя только противный запах сырости. Капли воды падают вниз в одном и том же месте, эхом разлетаясь по всему коридору. Здесь не было ни одного живого существа, кроме нее самой. Не было слышно никаких посторонних звуков, кроме ее собственных и раздражающих капель, что падали практически в одном промежутке времени…Глава 64
20 октября 2023 г. в 11:33
«Было близко», — Ганондорф с трудом успел поставить барьер, что впервые за долгое время дал трещину, стоило маленькой феечке только направить на него весь свой гнев. Мужчина слабо усмехнулся, когда маленькое тельце после большого выброса магии теперь просто упало, подобно сломанной игрушке, но он точно мог сказать, из-за чего это случилось.
Ария исчерпала свои силы до нуля. Выжила все соки, чего, так-то, нежелательно было делать магам, ведь для них это и вовсе грозило тем, что волшебство могло просто пропасть навсегда или на определенный долгий промежуток времени. И хотя у фей с этим все было гораздо проще, каждый раз доходить до пика возможностей все равно было опасно. С другой стороны — они так учатся. Познают ошибки тернистым путем страданий и долгого сна в своих фонтанах, чтобы в случае чего их никто не тронул. Ведь будить их после преодоления лимита было бесполезно, а напасть мог просто кто угодно.
— Глупышка, зачем же было идти на такие крайности? — ее последние слова снова отразились в мыслях, но Ганондорфу от них не было ни холодно, ни жарко.
Он просто сравнил этот случай с тем, когда еще будучи глупой крохой она призналась ему в любви. Искренне, так нежно обнимала его и говорила, что будет ему полезной. На самом деле, думая о ней, мужчина до сих пор не был уверен в том, где же ей было бы лучше. Он не стал бы скрывать от нее правды, нет. Ни в коем случае. Ведь узнай она ее от посторонних лиц, то сразу же заподозрила бы что-то неладное, а ему лишние проблемы были не нужны. Но что есть, то есть. Он сделал выбор в пользу ее матери, точно зная, что Ария потом будет его ненавидеть. Что она будет всем сердцем желать его смерти, что сама рано или поздно прикончит его…и тем не менее, она до сих пор жива. Почему? Что же именно ему мешает просто взять и убить ее?
В голове сразу же воспроизвелась их первая встреча. Ему было интересно, что же за ребенок так сильно раздражал в свое время герцога. Взглянув на маленькую принцессу, ему казалось, что он увидел не зверушку, а взрослого и осознанного человека в теле ребенка. Ее скептичный взгляд и то, как по простой команде она начала плакать…от чего-то Ганондорфу казалось, что если бы он не сказал об этом, то малышка бы и слезинки лишней перед ним не пролила.
Еще тогда она казалась ему умным и сообразительным ребенком…то, как она смотрела на него, как училась говорить, как впервые назвала его по имени…сокращенно, конечно, и его так, вообще-то, никто и не зовет, но…все равно было по-своему приятно. Приезжая к ней каждый раз, он заваливал маленькую принцессу подарками, разными игрушками и милыми нарядами из его страны. Шелк, фигурки, драгоценности, игрушки и даже ее няня…он выбрал лучшую герудо для ее обучения, зная, как герцог не любил служанок и нанял по итогу первых попавшихся, даже и не проверяя их. А те, в свою очередь, с пренебрежением относились к его дочери и толком даже не хотели за ней следить.
«Возможно…я слегка погорячился, когда решил, что вдали от меня тебе будет лучше», — подумал Ганондорф, с безразличием осмотрев детей, один из которых был уже мертв, а вот другая…просто заснула на неопределенный промежуток времени. Может всего на несколько часов, а может и на сутки или даже двое. Для фей это не было чем-то удивительным. Тогда мужчина просто думал, что поступает правильно. Ему хотелось, чтобы Ария не знала последствий гражданской войны. Хотелось, чтобы она точно выжила.
А мог ли он обеспечить ей защиту? Конечно же нет. У него были дела важнее. Влезть в эту войну, предложить свою помощь королю и урегулировать конфликт при помощи герудо, что разом выступали на обеих сторонах и смогли донести до народа, что их всех просто нагло обманули. Роум убил своего младшего брата, вонзив меч ему прямо в грудь. Как оказалось, тогда Кораллис не сбежал, а направился к замку. Отправил своих людей, чтобы те перевезли его дочь в безопасное место, а сам сорвался к королевской семье. Как оказалось после, мужчина и правда струсил, не смог его убить, а молил о пощаде…о мире. О том, чтобы вернуть все так, как оно было или сделать даже лучше.
«Какой же идиот…» — подумал сейчас король пустыни, что, не оборачиваясь, гордо прошел вперед к заветной реликвии, но остановился, стоило только услышать возню позади себя. Раздраженно выдохнув, он резко развернулся, замечая двух несносных скелетов, что, видно, почувствовали здесь хозяина и хотели ему что-то доложить. А может и просто так увязались за ним, кто же знает?
— В темницу ее, — только и бросил он командным тоном, показывая свое раздражение и весь гнев из-за того, что они только посмели шагнуть на эти земли. И сталфосы, не желая испытывать терпение истинного короля, молча схватили девчонку, да потащили ее вдвоем, решив того ни о чем не спрашивать, как бы Ганондорф не лишил их за это способности говорить или даже сразу жизни.