──────────────────────
— Ух, е-мае… Славно поработал. Ранис сидел на скамейке в спортзале, в ужасно вонючей одежде и с растрепанными волосами. Он тяжело дышал, пот стекал с его лица Ниагарским водопадом, а сам он не чувствовал ног. Хорошо, что он занимался баскетболом один, иначе бы его еще и подгоняли. Тогда бы он точно подох, ибо играть еще интенсивнее для него было невозможно. После небольшой передышки мужчина залез в душевую и помылся, и, как высох, сразу же собрал шмотки и вышел из зала. На выходе он открыл массивную железную дверь, за которой увидел ярко освещенную улицу. Аллейка, которая шла от здания, казалась чистой и приятной, а небольшие деревца с салатовыми листиками и изгороди только дополняли этот прекрасный вид. Ранису нравился такой пейзаж, он всегда предпочитал идти именно этой дорогой, особенно когда была хорошая погода, но его не покидало чувство, будто все мимолетно, что скоро здесь будет слякоть, мусор и опавшие листья. Он не хотел верить, что ближется осень. Но Ранису было не до раздумий. Уже 3 часа дня, и нужно успеть дойти до дома до наступления сумерек. А от спортивного комплекса до хаты на другом конце города нужно очень долго шлепать, тем более у него не было денег на транспорт. Поэтому парень быстрым шагом рванулся к пункту назначения, надеявшись поскорее прийти.──────────────────────
Через 20 минут Ранис сбавляет темп и идет как обычно. До дома еще далеко. Молодой человек проходит у какой-то заросшей стены, почти развалившейся и, естественно, кем-то разрисованной. С другой стороны автострада, где от силы проезжает машины две или три. Наш путник безмятежно идет с сумкой на плече и с одним наушником в ухе. Он под музыку представляет, одновременно любуясь все еще светлой улицей, чем займется дома. — Закуплюсь хавчиком в ларьке, поем, и сразу в кровать... — проговаривает он мечтательно. Неподалеку показывается поворот. Ранис снова ускоряется, и вот он почти доходит до конца стены, как вдруг... — БЛЯ-Я-ЯТЬ! Парень, скорчившись от боли, хватается за руку, в которую как будто вонзили раскаленную иглу. Невидимая „игла” вонзается тем глубже, чем бедняга громче кричит и ближе опускается к земле. Так продолжается полминуты, пока обжигающее и колкое ощущение не исчезает совсем. Ранис, напугавшийся и недоумевавший, что это за хуйня только что была, хватает свалившиеся наушники и сумку и бежит за поворот. Только спустя время и сто раз оглянувшись, он начинает немного успокаиваться. Слава богу, что тогда никого не было и его не увидели. Немного погодя Ранис снова пошел как ни бывало тем же ходом, что и несколько минут назад. Он входит в местный парк