Дополнительные главы, или как Сергей докапывался до окружающих

Ты, Сережка, идиот. Твой дневник похож на дневничок какой-то смазливой девчонки. Да и сам ты на нее, ой, как похож, только платьица не хватает. Чтоб я еще хоть раз согласился в этой фигней участвовать! Да никогда. Ты вообще в курсах сколько у меня дел? Да у меня патрули ежедневные, опецьок! (Михаил безграмотный дурачок.) Ну короче. После того, как ты совсем отключился Андрюха еще раз тебя пнул. — Андрей, не делай того, за что потом придется получать, — усмехался я, уже рассчитывая на драку с этой мелочью. — Мне пуфик я панк, всем панкам панк! — Ах так? Слушай, единственный, на кого ты хоть сколько то похож - это книжный червь, который вместо букв картинки рассматривает! — Мне панк, я пуфик, понял? — скривив самую убогую из всех своих рож, ответил Андрей. — Я все прекрасно знаю, идиот. Но не мог бы ты заткнуться, спина сутулая? После этого он снова тебя пнул, а ты, казалось, даже очнулся на пару секунд, хотя потом, недолго покряхтев, снова ударил в грязь лицом. — Какая я тебе спина, чертила? Иди ты знаешь куда, stump? — Совсем тупица, так ведь? — я пнул уже его, подхватывая тебя, Сережка – кстати, для смазливой девчонки, весишь ты прилично – и начал неторопливо идти в сторону вашего дома. — Ясно все с тобой! Негров защищаешь! Ха, да что это такое? Хохол и негр, тьфу! – а он за мной пошел, прыгал передо мной, скакал – думал прям там в резиночку играть начнет. — Андрей, слушай, ты бы заткнулся, а. Хочешь чтобы я на тебя Владимира натравил? Ты знаешь какой он. И уж точно междоусобицам рад не будет. Или хочешь Виссариона Григорьевича на своем пороге увидеть? Прекрасно, ведь, знаешь, что он с тобой сделает. Так что, пошёл бы ты, по добру, по здорову к себе. Не нужно забывать о том, кто тебе в наших рядах оказаться помог. — Иди ты к черту, гомосексуалист! Надеюсь ты сгниешь где-нибудь в подворотне вместе с твоим Владимиром и Виссарионом, – он, в общем-то, кричал еще какую-то ересь, но я его слушать не стал. Зашел в подъезд, поднялся по ступенькам и постучался в вашу квартиру. Дверь мне открыла тетя Мария, глаза у нее красные были, лицо опухло, сама тряслась вся. – Тетя Мария...