Любовь со второго взгляда

      Ещё один тяжёлый день подходил к своему завершению. Солнце опускалось за горизонт, а закатные лучи окрашивали всё вокруг в приятный розовый цвет. Люмин устало потянулась, разминая затёкшие конечности. Паймон летела рядом, умудряясь даже в полёте застывать на месте, чтобы показать, как она устала, бросая осуждающие взгляды на Сказителя.       Всегда у них так происходит — казалось бы, обычный день — выполни поручения Катерины и отдыхай, но всё идёт не по плану, и по итогу они спасают кого-то, рискуя жизнями. При чём сегодня они были вынуждены спасать не просто «кого-то» — а бывшего предвестника Фатуи — своего заклятого врага. От этого в душе Паймон закипал гнев, ведь из-за него она пропустила по меньшей мере три приёма пищи!       — Давай скорее домой, я умираю с голоду…       Люмин кивнула Паймон, скосив глаза в сторону Скарамуччи, который молча шёл рядом. Он не увязался за ними, как могло бы показаться — скорее, просто пытался придумать, куда ему податься. Так просто стоять рядом с ним было неловко, ведь ещё недавно они пытались друг друга убить, а тут уже являются почти союзниками. Сердце Люмин забилось чаще, и лёгкая тревожность осела на нём противным налётом. Девушка не знала, стоит ли что-то говорить, или делать, и если стоит — то что именно?       Вспомнив слова Пухляша, своего верного стража обители, девушка внезапно улыбнулась своим мыслям, доставая допуск — небольшую деревянную табличку, что больше походила на брелок. Глубоко вдохнув, чтобы набраться смелости, она повернулась к Сказителю, который тут же поднял голову, окидывая её непонятным задумчивым взглядом.       Под вниманием его глаз цвета хмурого Инадзумского неба, Люмин растеряла всю уверенность в том, что хотела сделать, неловко спрятав руку за спину, и уводя взгляд куда-то в сторону, чтобы не видеть его. Резкий выдох и вот она протягивает брелок ему, пытаясь спрятать порозовевшие щёки за волосами, немного неуклюже мотнув головой.       — Путешественница, я, бесспорно, способный, но мыслей твоих прочесть не сумею. Что это?       Паймон удивлённо затормозила, следя за девушкой, и недовольно морщась в ответ на то, что она делает. Маленький проводник точно знала, что в руках у Люмин, и ещё точно знала, что не хотела бы делить своё жильё с этим парнишкой. У него слишком острый язык и гадкий характер. Испорченное с самого утра настроение после встречи с ним будет гарантированным.       Люмин же мялась, не зная, как сформулировать приглашение к себе домой. Она ещё никогда никому не показывала свою обитель, и даже не была уверена, что сделала там всё достаточно красиво для того, чтобы вести гостей. Тем более, таких, как Предвестник. Наверняка, он очень требовательный, и найдёт к чему придраться даже в самом идеальном месте — что уж говорить о её доме, который они с Паймон обставляли самостоятельно.       — Адепты в Ли Юэ сделали мне подарок в прошлом году. Узнав, что я не имела жилья и проводила ночи под открытым небом, они создали для меня обитель — пространство, которое надёжно защищено от монстров, и в которое я могу переместиться из любой точки. Там находится мой дом. Я подумала, что после всего произошедшего ты ещё не нашёл себе новое место жительства… С помощью этого допуска ты сможешь попасть ко мне в обитель.       Лишь на долю секунды на лице Скарамуччи отразилось удивление и непонимание, которое он тут же скрыл за маской безразличия, склоняя голову набок, а после самодовольно улыбаясь. В его глазах плясали бесенята, и Люмин уже успела пожалеть о своих словах.       — Если ты хочешь пригласить меня к себе домой, то можешь не прятаться за попытками убедить меня в том, что хочешь помочь.       Люмин вспыхнула ещё больше, опуская взгляд куда-то в землю. Она и сама не могла объяснить, почему решила его позвать, но раз они теперь на одной стороне, разве не стоит познакомиться получше? Разочарованно вздохнув в ответ на его подкол, она уже убрала руку, чтобы спрятать допуск обратно, но Сказитель остановил её, забирая брелок.       Его прикосновение длилось всего мгновение, но Путешественнице показалось, что этот момент остановился на долгие минуты. Его длинные изящные пальцы аккуратно пробрались в её руку, чтобы забрать предмет, а после он немного пощекотал её, не специально, но почти обжигая холодом мягкого касания. Люмин часто задумывалась о том, какая же на ощупь может быть кожа у куклы — будет ли она похожа на человеческую?       Наверное, его кожа была такой же, как у людей, чьи руки никогда не знали тяжёлого труда и битв — нежная, словно шёлк. Искусственное тело, лишённое кровообращения, было холодным, словно скалы Драконьего хребта, и тем не менее, от его прикосновения бросило в жар.       Вновь решившись приподнять взгляд, девушка стала рассматривать его, чего никогда себе не позволяла раньше. Новая одежда шла ему намного больше старой, что подчеркивала его агрессивность броскими оттенками. Сейчас он, с задумчивым взглядом уткнувшийся в новую для себя вещь, был похож на бескрайнее море — спокойное, но непостоянное, которое всегда угрожает накрыть тебя волной с головой, или же наоборот — мягко окутать твоё тело приятной влагой.       — Ну… Хватит смущаться, Путешественница. Веди на экскурсию в свою обитель.       Скарамучча усмехнулся, довольно оглядывая девушку, и отвешивая шутовской поклон. Люмин же недовольно выдохнула, саркастически посмеиваясь на его выпад, а после, забрав Паймон в охапку, переместилась к своему дому.       Первое, что она увидела, оказавшись на излюбленной полянке перед домом — пруд, в котором плескались рыбки, ожидавшие подкормки. Девушка улыбнулась, подходя ближе и высыпая немного хлебных крошек, что специально для этой цели всегда стояли на небольшом мостике. Иногда было приятно провести время в компании молчаливых слушателей после тяжёлого дня, поэтому Люмин ни на миг не пожалела, что притащила в чайник множество рыбок и другой живности, которая радостно ждала хозяйку из очередного приключения.       — Люмин… не обижайся, но ждать я тебя не буду, а то умру с голоду!       Даже не подождав ответа своей подруги, Паймон улетела вверх, ко входу в домик, который был построен между ветвей огромного дерева. Эта обитель напоминала полюбившиеся пейзажи Сумеру, потому девушка недолго думала над видом своего нового жилья.       Натренированный в огромном количестве боёв слух тут же уловил шелест травы, проминающейся под чьими-то шагами. Путешественница повернула голову, выискивая какие-то эмоции на лице Скарамуччи, чтобы понять — нравится ему это место, или же нет. Впрочем, как и всегда, свои эмоции он мастерски спрятал за хитроватой ухмылкой.       Когда Сказитель поднялся к ней на небольшой мостик, Люмин пожалела, что сделала этот пруд таким маленьким, ведь будь мост длиннее — между ними было бы больше расстояния. Он стоял так близко, что до неё доносился его запах. Неожиданно сладковатый — цветы фиалковой дыни в непогоду, когда аромат за счёт сильного ветра становится ещё более ощутимым, но запах дождя убирает из него излишнюю приторность. Он весь был словно погода в Инадзуме — такой же резкий, и непредсказуемый.       — Никогда бы не подумал, что твой дом будет такой… С кучей питомцев и цветочков.       Ну вот… Люмин оказалась права, как обычно — не успел ничего увидеть, как уже нашёл минусы. Девушка недовольно повела плечами, отворачиваясь от него, чтобы он не увидел глупой и детской обиды на такую мелочь. Ей и самой было неловко, что её это зацепило. Сказитель рассмеялся.       — У тебя очаровательный дом, я лишь удивился такой красочности. Не думай, что мне не нравится.       Она не раз уже слышала его смех, и кроме отвращения он никогда не вызывал никаких чувств. Но не сейчас… Лишённый былой самовлюблённости — простой смешок, выражавший лишь приятные эмоции — и Люмин, кажется, позабыла обо всём плохом, что натворил Сказитель. Его бархатный голос окутал её, словно она с головой окунулась в море, в котором ты перестаёшь слышать практически всё, кроме самой воды.       Украдкой посмотрев на него, Люмин отметила про себя, что когда Скарамучча смеётся, то забавно жмурится, рефлекторно приподнимая руку ко рту. Милый жест, простодушный. Путешественница почти не узнавала парня, что стоял перед ней — словно она была знакома с каким-то другим шестым предвестником, пытавшимся её убить и украсть сердце архонта, потому что этот точно бы не стал совершать таких ужасных поступков.       — Спасибо. Немного позднее, когда отдохнём, свожу тебя на другой остров. Я обустроила там горячие источники. Думаю, ты оценишь.       В какой-то степени, Люмин была рада, что Скарамучча принял её предложение, и теперь жить они будут вместе. И она старалась убедить себя всеми силами, что это лишь потому, что она хочет держать такого непредсказуемого чудака рядом, и следить за каждым его движением. Только вот, получалось у неё очень плохо, ведь при виде его самоуверенной улыбки сердце опускалось куда-то в пятки, и оправдать это желанием проследить за ним, не вышло бы ни под какими предлогами.       — Почему позднее? Давай сходим сейчас.       Выбравшись из раздумий, Путешественница глянула на парня, удивлённо раскрыв глаза. Он выглядел очень воодушевлённым идеей посетить горячие источники, и прожигал её по-детски умоляющим взглядом, чего увидеть она совершенно не ожидала. Невольно улыбнувшись, девушка кивнула — сказать «нет» она бы точно не смогла.       Эта обитель была больше, чем её прошлая, и идти к горячим источникам требовалось минут десять, а последние солнечные лучи уже почти спрятались, оставляя не более получаса сумеречного света перед наступлением ночи. Впрочем, в ночное время там было даже красивее, потому что огромное количество разнообразных фонарей окутывали этот остров приятным тёплым светом, который создавал незабываемую атмосферу.       Дорога проходила в комфортной тишине, и Люмин оставалось лишь поспевать за Скарамуччей, который довольно рассматривал летающих вокруг кристальных бабочек и даже пытался их ловить. Особо бурную реакцию у него вызвали коралловые бабочки, которых она недавно купила у странствующего торговца. Они действительно приковывали взгляд, выделяясь среди остальных.       — Где ты нашла таких? Никогда не встречал, хотя бывал во многих местах…       — Торговец сказал, что они обитают в Энканомии, но, если честно, не встречала их никогда там. Хотя… Я уже довольно давно там и не была, быть может, они мигрировали из какого-то другого места? Если будет желание — можем вдвоём туда как-то отправиться, и попытаться их найти.       — Думаю, это неплохая идея.       Вновь воцарилось молчание. Мимо них пробежал лисёнок, которого Люмин поймала в Пустыне, и забрала с собой, не желая оставлять на произвол судьбы среди жестоких песков и большого количества хищников. Преданно сев около ног Люмин, тот ожидал, что девушка, как и всегда, погладит его и почешет за ушком. Засмеявшись, Путешественница действительно присела, чтобы приласкать животное, которое тут же радостно залаяло, через несколько секунд убегая вглубь кустов.       Когда Люмин встала, то поняла, что Сказитель всё это время задумчиво её рассматривал, склонив голову набок, но поспешно увёл взгляд в сторону, когда понял, что его заметили. Всё их общение выглядело слишком странно для девушки, потому что так мирно общаться с одним из самых опасных своих врагов, было для неё чем-то невообразимым и диким. Его заинтересованность в ней смущала, и это раздражало Люмин ещё больше — она не хотела, чтобы он надумал чего-то лишнего, видя её розовеющие щёки от каждого его вздоха.       Но было ли это лишним, или же Люмин действительно искренне смущалась, увидев в нём не просто врага, а очень даже симпатичного парня? Этот вопрос возник в голове внезапно, и девушка оглядела Скарамуччу ещё раз, прислушиваясь к своим чувствам. И чёрт, противное ускоренное сердцебиение дало ответ, над которым даже не стоило раздумывать.       Постаравшись забить эти мысли в самый дальний угол сознания, Люмин кивнула в сторону, куда им нужно было идти, и быстро зашагала к источникам, опустив голову как можно ниже. Она даже не глянула, пошёл ли Сказитель следом — просто хотела побыстрее уже показать ему всё, и сбежать в свою комнату, чтобы там уже спокойно подумать о своих желаниях, когда она не будет видеть его перед собой.       Быть может, её навязчивые мысли появились потому, что она никогда не общалась с ним вот так вот просто? Всегда между ними были вражда и ненависть. А сейчас он идёт на расстоянии вытянутой руки, рассказывая какие-то истории и шутки, и соблазняет своей мягкой улыбкой.       Солнце уже совсем село, и девушка увидела свои излюбленные огни, ускорившись ещё больше. Это место всегда успокаивало и согревало — и в прямом, и в переносном смысле. Деревья плотным кольцом обхватывали каменное сооружение с горячей водой, рядом с которым стоял небольшой столик с полотенцами и прочей утварью.       — Ты сама планировала это место? Здесь… Очень красиво.       Сказитель с улыбкой рассматривал окрестности, шагая между деревьями, и Путешественница, повернувшаяся к нему, чтобы ответить, потеряла дар речи. В свете фонарей, неспешно проходящий мимо мягко сияющих цветов, он выглядел просто прекрасно. В глазах отражалась целая Вселенная — мелкие блики были подобны звёздам на чистом ночном небе.       — Да. Я хотела создать атмосферное место, чтобы была возможность отдыхать и расслабляться.       Голос предательски дрогнул, и Люмин прокашлялась, делая вид, что просто поперхнулась. Сказитель с издёвкой на неё посмотрел, ничего не сказав, и подошёл ближе к воде, наклоняясь, чтобы погрузить в неё руку. Благодаря механизму под самим источником, вода всегда оставалась горячей.       — У тебя получилось. Не против здесь ненадолго задержаться?       Девушка не успела ничего ответить, как Сказитель начал раздеваться, отсоединяя множество мелких деталей своего наряда, небрежно скидывая их куда-то в сторону. Протест так и остался невысказанным, и Люмин просто завороженно наблюдала за его резковатыми движениями, пытаясь понять — она желает прекратить это, или увидеть больше? Рубашка и шорты улетели в сторону, оставляя его в одном полупрозрачном костюме, который, судя по всему, он носил как нижнее бельё.       Сглотнув ком в горле, Люмин постаралась отвести взгляд куда-то в сторону, отвлечься от такого зрелища, но то и дело глаза возвращались обратно к парню, который уже окончательно разобрался со всеми лишними элементами одежды, шагая в воду.       — Ты долго будешь там стоять? У тебя был тяжёлый день — расслабиться в горячей воде не помешает.       Сказитель повернулся к ней, довольно улыбаясь. Люмин и представить не могла, что в нём есть любовь к подобному отдыху, но кажется, у него даже поднялось настроение. Глубоко вздохнув, девушка тоже быстро скинула с себя платье, запрыгнув в воду с максимально возможной скоростью, чтобы она скрыла её наготу.       Некоторое время они просто молча сидели — Скарамучча откинул голову на каменную ступень, и прикрыл глаза, явно наслаждаясь теплом и окончательно расслабляясь. Люмин же была в ужасном напряжении, и просто смотрела вниз, на свои ноги, не решаясь поднять взгляда. Она была уверена — щеки её по цвету напоминают помидор, и скрыть этого никак уже не получится.       Бьющееся с дикой скоростью сердце отдавало к ушам, оттого девушке казалось, что оно бьётся так громко, что услышать его может даже Сказитель, сидящий в полуметре. Медленно подняв взгляд, Путешественница всё-таки решилась рассмотреть его тело. Прозрачный костюм хоть и не скрывал почти ничего, но он начал казаться лишним уже через несколько секунд — и Люмин за такие мысли дала бы себе пощечину. Его худое тело и бледная кожа казались настолько привлекательными, что смотреть без возможности прикоснуться было настоящей пыткой.       Люмин давно поняла, что её враги кажутся ей намного привлекательнее друзей. Тарталья, мысли о котором не выходили из головы несколько месяцев после их боя, был для девушки уже перебором. Но сейчас, когда её буквально ломало от желания приблизиться к Сказителю, а сантиметры казались километрами, ей стало стыдно за свои наклонности. В голове рисовались не самые приличные картинки того, как могут развиться события этого вечера, которые она никак не могла отогнать.       — Что-то случилось?       Скарамучча немного приподнял голову, с интересом рассматривая Люмин с кривоватой усмешкой на одну сторону. Наверняка все её мысли на лице написаны, потому он так и реагирует. Девушка ещё раз глубоко вдохнула, отвечая парню с максимальным спокойствием.       — С чего ты так решил? Всё хорошо.       Раздался смешок, и девушка почувствовала себя совсем уж глупо. Сказитель придвинулся, сокращая расстояние между ними до минимума. В следующую секунду Люмин вспыхнула ещё сильнее — он аккуратно, едва касаясь, гладил её ногу.       Она не нашла в себе сил ни что-то сказать, ни отпихнуть его. Просто сидела с закрытыми глазами, и тяжело дышала в попытках успокоиться.       — Если хочешь, то тоже можешь ко мне прикоснуться. Не думай, что я не заметил твоих взглядов.       Девушка едва ли поняла, что Сказитель сказал полушепотом, потому что собственное сердцебиение заглушало все звуки. Немного отодвинувшись, Люмин села напротив него, скрестив ноги под водой, после неуверенно касаясь его плеча и опускаясь ладонью к груди. Она начала дрожать, сама не понимая отчего — от возбуждения, или же настолько сильно разнервничалась?       Скарамучча же ничего больше не делал, позволяя Путешественнице немного изучить его, и самой разобраться в своих желаниях. Её смущённый взгляд вызывал в нём чувство, которое он не мог описать никаким словом, но это не было простое желание, привычное ему. Сказитель хотел её скорее просто обнять, или же погладить, словно котёнка.       Люмин не решалась делать что-то ещё, рассматривая его лицо. Он постарался улыбнуться максимально добродушно, показывая, что она не делает ничего плохого, и стыдиться нечего. Девушка была ему за это благодарна — кто бы подумал, что в нём может скрываться такая забота о чьих-то чувствах?       — Можно… Обнять тебя?       И вновь она заставила его рассмеяться. Забавно, что они оба подумали про объятия. Взяв Путешественницу за руку, он притянул её к себе, крепко обнимая и укладывая подбородок ей на голову. Она неуверенно обняла в ответ, поглаживая его спину.       — Почётный рыцарь не знает пощады в бою, но в делах любовных словно пугливая бродячая кошка, да?       Она ничего ему не ответила, просто прижимаясь как можно ближе, и вдыхая его запах. Он весь был слишком привлекательный…       Через пару секунд Люмин нащупала замок в районе его шеи, и, немного подумав, потянула бегунок вниз, расстёгивая костюм. Он казался ей лишним с самого начала. На этот раз она услышала резкий выдох и с его стороны — он явно не ожидал, что Путешественница так смело решит его раздеть. Отстранившись, он помог ей, откидывая костюм куда-то в траву за пределами источника.       Девушка, краснея ещё больше, стала рассматривать его обнажённое тело. Сейчас в её голове пронеслась та забавная мысль «подумать обо всем у себя в комнате». Пожалуй, удобной кровати из её комнаты сейчас действительно не хватало, потому что подобрать удобную для обоих позу здесь будет непросто. Прикусив нижнюю губу, девушка вновь опустила голову к низу, стыдясь того, что происходит в её мыслях.       Скарамучча приподнял её лицо, касаясь подбородка. Несмотря на сильное смущение, она послушно последовала за движением его пальцев, встречаясь с ним взглядами. Он внимательно рассматривал её, видимо, думая, насколько далеко может зайти. Всё, что смогла выжать из себя Люмин — резкий кивок, и ей очень хотелось надеяться, что Сказитель поймёт, что она хотела сказать этим жестом.       Ещё одна довольная ухмылка с его стороны, и он вновь приблизился, поддевая её лиф, чтобы стянуть его, и девушка неуверенно приподнимает руки, упрощая ему задачу. Он смотрит без похоти во взгляде — скорее, с любопытством. Аккуратно проводит ладонью — настолько нежно, что почти щекотно, и она смеётся, совсем расслабляясь, и подставляясь под его руки. Ластится, словно кошка, и Сказитель уже увереннее изучает изгибы её тела, то проводя к самому животу, едва цепляя резинку нижнего белья, то вновь возвращается к груди, мягко касаясь сосков и этим вызывая у Люмин стоны.       Спустя несколько минут она выпутывается из его рук, наклоняясь к лицу, и замирая в паре сантиметров. Хочет поцеловать, но не решается, и Сказитель берёт ситуацию в свои руки, притягивая девушку к себе, и увлекая в поцелуй — не спешит его углубить, лишь иногда языком очерчивает её губы, но Люмин не долго выдерживает нежности — сама проталкивает свой язык к нему в рот, прижимаясь к нему всем телом.       Сказитель что-то мычит в знак одобрения, опуская руки ниже, и хватая её за ягодицы. Девушка стонет, разрывая поцелуй, и смотрит в его глаза. Хочется что-то сказать, но слова совсем не идут в голову — там полная пустота — или же напротив, миллионы мыслей. Только выловить ни одну не получается.       — Ты прекрасен.       Шёпот срывается с её губ, и Скарамучча отшатывается, отталкивая её от себя. Люмин смотрит с непониманием, обиженно. Что сделала не так? Выражение его лица нечитаемо, но то, что его настроение значительно упало после её слов, видно сразу. Девушка вновь подходит ближе, берёт его руку в свою, ожидая ответа.       — Как ты можешь так говорить… После всего, что случилось…       Сказитель оттолкнул раньше, чем смысл её слов дошёл до него. Сейчас он просто пристыженно опустил взгляд, думая обо всём, что произошло. В голове пронеслось то, с каким взглядом она подошла к нему, пока он собирал закатники. Он не мог её вспомнить, но взгляд у неё был полный неприязни, если не ненависти, всем видом она ему показывала, что делает одолжение. Что-то поменялось в момент, когда он возвращал свои воспоминания. Несмотря на всё, она его защитила от самого же себя, не позволяя получить ранений. И, казалось, всё — он отплатил ей тем же, и дороги разошлись, только её приглашение к себе домой было полной неожиданностью, выбившей его из колеи окончательно.       Она стояла такая прекрасная, с румянцем на щеках, протягивая допуск обители. Он воспринял это приглашение по своему, сразу решив, что она просто хочет его, вот и приглашает, прикрываясь благими намерениями, и только потом он понял, что это действительно был жест доброй воли. Всё, что происходит сейчас — ошибка, о которой она будет жалеть. Если уж он принял решение сотрудничать с Нахидой, то он не должен допустить того, что Люмин сделает то, что окончательно разрушит их хрупкое доверие.       — Мы не должны, почётный рыцарь. Сама сейчас не понимаешь, какую ошибку совершаешь.       Его тихий голос перебился плеском воды — Люмин отпустила его руку, садясь обратно в воду, и обнимая себя за плечи. Кажется, на её глазах заблестели слёзы. Она не понимала, почему он так говорит — ещё несколько минут назад прижимал её к себе, страстно целуя, а сейчас оттолкнул, рассказывая какие-то бессмыслицы.       — Почему? Я хочу того, что делаю. Может, это ты понял, что совершаешь ошибку?       Голос дрогнул. Люмин почувствовала, как Сказитель сел рядом, прижимая её к себе. Она положила голову ему на плечо, всхлипывая, и обнимая настолько крепко, насколько у неё хватило сил. Он нежно погладил её по голове, зарываясь ладонью в волосы, и пропуская мокрые пряди сквозь пальцы.       — Да. Если мы сделаем это сейчас, то разрушим наше с тобой завтра, Люмин. Ты очнёшься от возбуждения, и поймёшь, что сделала не то, что должна была, и не с тем, с кем желала. Между нами и так большая ненависть, стоит ли делать её ещё глубже?       Люмин немного отодвинулась, чтобы взглянуть в его глаза. Он действительно думает то, о чём говорит? Считает, что она не понимает, что делает? Её тяжёлый вздох был почти не слышен на фоне звонкой пощёчины. Сказитель рефлекторно повернул голову вслед за ударом, и так и остался сидеть, смотря куда-то влево. Будь это кто-то другой — он бы уже и мокрого места не оставил, но злости на Люмин он не держал, молча выжидая, когда она как-то объяснит то, что сделала.       — Как смеешь ты считать, что знаешь, о чём я думаю, и кого желаю? Считаешь, что я не в состоянии без твоего мнения разобраться, чего хочу, и что чувствую? Не будь трусом, и не отмазывайся — раз сам натворил ошибок, не прикрывайся заботой о «нашем с тобой завтра».       Люмин вскочила, намереваясь уйти, и уже высматривая свою одежду, но Сказитель схватил её за руку, останавливая. Девушка недовольно постаралась вывернуться, но силы у неё было явно меньше. Встав, чтобы поравняться с ней в росте, Скарамучча вновь поцеловал её, игнорируя то, что она пыталась отстраниться и укусить его, одной рукой крепко прижимая её к себе, а второй пробираясь в нижнее белье, и поглаживая чувствительное место.       Путешественница почувствовала, как подкосились ноги, но Сказитель удержал её, спустя мгновение отстраняясь, и вновь усаживаясь на ступеньки, чтобы она могла сесть на него и иметь опору. Она перестала выворачиваться, снимая бельё, и покорно усаживаясь к нему на колени, расставляя согнутые ноги по бокам, и вновь целуя Скарамуччу.       Парень быстро сменил положение, опускаясь поцелуями к груди. Люмин довольно подняла голову, прижимаясь как можно ближе. Сказитель явно знал, как доставить девушке удовольствие, проникая в неё двумя пальцами, и покусывая соски. Она извивалась на нём, словно змея, но ей было мало только его рук. Но и прекращать эту пытку она не хотела, наслаждаясь его касаниями.       Немного времени спустя Сказитель сам отстранился, аккуратно пересаживая девушку с себя на верхнюю ступеньку, что была выше уровня воды. Он и сам был до предела возбуждён, желая как можно скорее войти в неё, и получить разрядку, но решил, что сделает всё для того, чтобы ей было приятно, и она не жалела об этой ночи.       Люмин не сразу поняла, что намеревается делать Скарамучча, пока не ощутила его язык между своих ног. Слишком неловко… Нежно касаясь лба парня ладонью, отрицательно качает головой, но Сказитель убирает руку, перемещая её к себе на затылок, и улыбается, кусая девушку за внутреннюю часть бедра, и тут же зализывая место укуса. Девушка заливается краской, рассматривая эту картину, чтобы закрепить её в своей памяти — стоящий перед ней на коленях Сказитель, с таким возбуждённым взглядом, выглядел слишком хорошо. Словно собачка, покорно ждёт её указаний, и готов сделать что угодно. Такие мысли вызвали улыбку, и девушка всё же надавила на голову рукой, позволяя ему сделать то, что тот хотел.       То, как прекрасно он владел своим языком, невозможно было описать словами, и Люмин подумала о том, что за пару раз такому не научишься. Интересно, сколько у него было девушек до неё? Опустив взгляд на Сказителя, она погладила его по голове, легонько прижимая голову ближе. Он действительно был прекрасен. Точно знал, что ей нужно для того, чтобы получить удовольствие, был красивым, и до боли нежным. Люмин никогда бы не подумала, что посмотрит на него с такой стороны — как на возможного для себя партнёра. Но сейчас в её голове билась только одна мысль — «люблю».       «Люблю. Люблю. Люблю.»       Сказитель почувствовал, как напряглось её тело, и как она неосознанно сжала ногами его голову. Почти на пике. Решив не издеваться над девушкой, не стал ничего менять, нежно стимулируя клитор языком, и резко вставляя в неё два пальца. Несколько секунд такого темпа стали для неё окончательными, и она задрожала, сжимая его волосы рукой до боли, и неожиданно даже для себя выкрикивая между стонов сладостное:       — Я люблю тебя!       Сказитель печально улыбнулся, спускаясь ниже, чтобы окунуться в горячую воду, и наблюдая за Путешественницей, которая с довольной улыбкой раскинула руки по бокам, ложась на горячие камни спиной. Она тяжело дышала, стараясь поскорее прийти в себя после оргазма, но тело её всё ещё било мелкой дрожью, и она неосознанно забавно сжимала и разжимала пальцы ног. Такая картина не могла не порадовать глаз — ведь это он довёл её до такого состояния.       Несколько минут прошли в молчании, и Сказитель полностью ушёл в свои мысли, прикрыв глаза, пока не почувствовал, что девушка прижалась к его груди, обнимая. Приоткрыв один глаз, он потрепал её по волосам, улыбаясь. Люмин же в свою очередь тянулась к губам за поцелуем. И как только в ней ещё оставались силы ластиться?       Приобняв девушку за талию, Сказитель оставил на её губах поцелуй, а после второй рукой щёлкнул по носу. Путешественница довольно хихикнула, морщась. Раздался её тихий шёпот:       — Скарамучча. Хочу ещё… Почувствовать тебя внутри хочу.       Сказав это, она смущённо отвела взгляд в сторону, ожидая его реакции. Он смотрел на неё с теплотой, и, казалось, готов выполнить любой её каприз. Его возбуждение никуда не делось, застилая разум пеленой страсти, но он не думал навязывать на девушку второй раз, ведь её силы после такого тяжёлого дня точно были на исходе.       — Ты уверена, почётный рыцарь?       — Хватит всё время переспрашивать… Да, я уверена.       Она показательно прошла к той самой ступеньке, маня его за собой пальцем, и Сказитель лишь засмеялся, нависая сверху над ней, и целуя её в шею. Пара укусов на груди оставили яркие синяки, и парень довольно отметил про себя этот факт. Ему всегда нравилось помечать своих партнёров, но на частях тела, которые у Люмин обычно открыты, он не стал оставлять следов, из уважения к её комфорту.       Люмин прижимала его ближе, приподнимая нетерпеливо бёдра, и Скарамучча не стал тянуть, входя в неё сразу на всю длину, после замирая, чтобы девушка могла привыкнуть. Она была очень узкой и горячей, и даже просто внутри неё ему уже было до безумия приятно. Тихий стон вырвался у него, и девушка довольно качнула бёдрами, чтобы вновь выбить из него этот звук.       Сказитель начал двигаться — сначала медленно, но быстро увеличивая темп, и вот спустя несколько секунд Люмин сама уже хватает воздух ртом, почти вскрикивая от каждого движения, уже не имея сил следить за тем, какие звуки издаёт сам юноша.       Скарамучча просто с ума сходил от того, как громко она кричала, уже не поглаживая его спину — а впиваясь в неё ногтями и оставляя длинные царапины. Этот контраст между приятным и болезненным выбивал стоны и из самого парня, за что ему было дико неловко. Он ощущал, как нарастает это чувство приближающегося оргазма, словно нервы спутываются в один ком где-то внизу, и он вновь ускорился, вжимая девушку в камни всем своим весом, и пряча лицо у неё в шее.       Ещё несколько секунд и приятное тепло разлилось по всему телу, а напряжение наконец спало — Сказитель зарычал, довольно скатываясь вбок, и переводя дыхание. Люмин тоже немного сменила положение, чтобы улечься ему на грудь. Ей давно уже не было так хорошо — Скарамучча, словно волшебник из шляпы, за считанные минуты достал из глубины её сердца все давно позабытые чувства. Пару минут она полежала так, после спускаясь к воде, чтобы немного привести себя в порядок — стекающие по ногам семя с собственной смазкой неприятно липли, доставляя дискомфорт.       Сказитель повернулся на бок, наблюдая за Путешественницей. Она больше не краснела перед ним, как ещё несколько часов назад, и совсем спокойно реагировала на то, что он смотрит на неё — помятую и нагую.       — Ты серьёзно сказала, что любишь меня, или это было просто пиком удовольствия?       Люмин удивлённо посмотрела на него, вновь усаживаясь рядом, и поднимая руку, чтобы погладить его по щеке.       — Конечно, серьёзно. Такими словами не разбрасываются просто так.       Сказитель закрыл глаза, подставляясь под нежные руки девушки. Из-под прикрытых век покатилась слеза, и Путешественница перехватила её поцелуем, наклоняясь ближе к его лицу. Он схватил её руку в свои и крепко прижался к ней щекой.       — Я… Кажется, тоже тебя люблю, Люмин. Спасибо, что решилась сегодня меня пригласить.