Спасибо, Фань Уцзю

Это был самый обычный день, нагруженный матчами. И с каждым разом юным Сë и Фаню попадалась заснеженная карта, именуемая "памятью Лео". Трепетно и молча оба стража ожидали предстоящего матча, уже седьмого по счëту на данной карте. Смотря в сторону противников, Сë стало слегка печально на душе, вспомнив былые времена, когда они с Фанем были живы и всë для них было так же живо и полно значения. А противники не особо, кажется, дорожили своей жизнью, потому Сë и Фань расправятся с ними быстро и беспощадно, мучая до самой "кончины", как и тех, кто был предыдущими. Однако Фань не сможет услышать его, пока он, узник, заточëн в злочастный зонт. В то время юный Уцзю поправил свою миловидную шляпу. Задумчиво он бросил несколько раз взгляды на зонт, верно лежащий на его ладони. Оставалось всего десять секунд до начала потного сражения против довольно сильных, пусть и вялых по виду выживших, чья смерть уже совсем близко. Сë Бианю не терпелось вновь направить свой взор на брата, которого он сердечно.. любил. Началось то ещë давно, однако Сë помнит этот день лучше всего, он был последним для него. Но счастье и любовь к Фаню не покидали его даже когда в лëгкие начала течь мерзкая вода, от чьей "руки" он потерпел гибель. Но вылезти из зонта не получалось. Огорчившись, он безмолвно пожелал лишь удачи своему брату. Хотя зачем ему, Фаню, самому прекрасному человеку на всëм свете, удача? Иногда складывалось ощущение, что удача преследует его везде, где бы он ни был. Тем не менее, матч начался. Уцзю всегда уступал брату в области погони и потому, поменявшись с ним, он секунду лицезрел покрасневшее лицо Сë. Он не успел понять, что же заставило его стать таким. Но время не ждëт и скоро противники могут сбежать, ибо генраш не щадит. Сë Бианю потребовалось немного времени. Он дрожащими руками направил зонт и есть — он попал прямо к двум противникам одновременно. Те же испугались и увидели сего высокого мужчину с белой косой и красивой одеждой, на которой были тонко выведены облака на синем фоне. Легким движением он успел задеть одного из них — неповоротливого Гробовщика, чей гроб стоял за метр от него, бегущего к ближайшему препятствию в виде паллеты. В то время его тиммейты не скучали и отдекодили уже две машинки. Гробовщик оказался не таким неаккуратным, но он не понаслышке умел разорвать дистанцию. Тут выход Чëрного Стража — уже знакомого Фаня Уцзю, чьë терпение было, пусть и безгранично, но этот малый ему вряд ли угодил. Уцзю любит сильных противников, потому придëтся постараться и применить всë своë мастерство. Пылая жгучим желанием поймать этого мелкого, Фань успел положить его ровно за одиннадцать секунд. На лице появилась азартная улыбка и смех его нельзя было ни с чем спутать. Подняв на шары Эзопа, он чуть ли не швырнул его со всей злостью. Сë Биань заскучал немного. Он ждал, пока Фань расправится со всеми, но мог лишь наблюдать. Его коса, очки, фуражка, которую он невольно называл самой прелестной шляпкой, всë подходило ему. Изящества и грациозности ему также не занять... Он был хорош, нечего сказать. Слишком хорош для него. Эти мысли заводили в тупик, из которого, кажется, не выйти. Бедняга Сë Биань, настала твоя очередь показать, на что способен ты вместе с зонтом, из коего теперь страстно наблюдал за сражением Фань Уцзю. Сë чувствовал холод и тепло зонта, лежащего у него в руке, тепло, которое двигало его, тепло, которое давало ему жизнь, тепло, которое и было его жизнью. Он нежно обнял зонт. То почувствовал Фань, однако его реакцию заметить не сможет юный господин Биань. Оставался один генератор. К счастью для наших героев, Хранитель могил отключился и быстро преподнëс ничью им. Теперь оставались двое. Самое главное — разузнать их местоположение и поймать как можно скорее. Это были Проклятая и Святая. «Отличный дуэт» — раздавалось в мыслях Белого Стража. Его чутью можно было бы позавидовать. Кинув зонт на машинку совсем у выхода, он нашëл обеих красавиц. Теперь он быстро поймал их, даже без помощи Фаня, ибо те уже совсем ослабли в течение всего матча. Победа! Матч был выигран. Но как уже понимал Сë, его ждут несколько вопросов со стороны его Фаня. Появились они оба в комнате ожидания Поместья. Сë уставился на брата, чье сконфуженное выражение нельзя было не заметить. Он подошëл ближе, и Сë не понадобилось отстраниться от него. Сердцебиение сильно участилось, а дыхание стало тяжелее. Играла приятная музыка, от которой во всëм Поместье чувствовалось спокойствие. «Под такую музыку славно танцевать, так почему же и нет?» — цитировал безмолвно Фань. Его холодная и смертельно бледная рука опустилась и обхватила талию Белого Стража. На его лице появился румянец и улыбка, которую Фаню удавалось увидеть нечасто. Зачастую, Сë Биань был несчастен. Уцзю закружил его в танце. Танце, как казалось, жизни и смерти. Окружающие с некоторым недопониманием смотрели на них, но Стражам уже было всë равно. Сë впервые чувствовал себя живым, пусть и был уже давно мëртв. Он остановил Фаня и против его воли с нежностью кинулся ему на плечи. Они ничего не спрашивали, а в комнате только музыка говорила о присутствии иных. В голове Фаня их уже не было, он чувствовал лишь солнечный свет, которым сиял его брат. Сë Биань больше был не в силах терпеть. В объятиях Фаня он чувствовал себя невероятно. Так было впервые в его жизни. Никого он не любил и не полюбит так, как Фаня, того, кто был с ним в течение всей его жизни, делил невзгоды, печали и радости. Он наклонил голову к уху Уцзю и прошептал своим и без того тихим голосом. — Я люблю тебя, Фань Уцзю.