Шорохи

      Ночь. Тёмные коридоры комиссии тэнрë и ни единой души в них. Хотя нет, одна душа всё-таки осталась в этом гиблом месте — детектив, которого старшая по званию сумела выловить между расследований и всё-таки затащить в кабинет заполнять отчёты. Нравится ли ему это? Нет конечно, но что поделать. «Пока не сдашь всё за месяц — из здания штаба не выйдешь,» — примерно так сказала та дамочка. Проще уж всё за один вечер, а точнее ночь, сделать.       Но звук открывшейся форточки в конце коридора заставил его остановиться от письма и постараться прислушаться к происходящему за дверью его кабинета. Осознание ситуации приходит почти сразу, а оттого Хэйдзо быстро надевает верхнюю одежду досинов комиссии, цепляет к ней же орден, а на голову приземляется фуражка.       — Да неужели? Какие гости к нам пожаловали.       Он входит в небольшой зал, где собираются уставшие сотрудники чтобы что-то переговорить, пожаловаться на работу или же просто чего-нибудь съесть. Небольшая тумба, раковина, шкафы, что висят над ними со съестным внутри, ещё один шкаф с документами, небольшой столик и диванчик с парой стульев вокруг того столика. Ничего необычного. Днём. Сейчас же на диване сидит человек. Одежда удобна, одно плечо покрыто элементами доспеха. На «свободной» руке можно подметить несколько шрамов и лёгких порезов, да и бинт на второй руке не самый чистый — владеет мечом. Видел бы его Хэйдзо в первый раз, сделал бы вывод о принадлежности парня перед ним к самураям, сейчас же это выступает больше как факт. Те ловкие, в порезах после боя, пальцы вертят отливающий сине-зелëным светом шарик — Глаз Бога. Белоснежные пряди завязаны в тугой хвост, а на лице играет лёгкая ухмылка. Глаза, приметив детектива, устремляются взор на него, радужка в сиянии луны слабо отдаёт красным. Красиво.       — Ты пожаловал в главный штаб комиссии и сейчас ни капли не боишься. Кадзуха, ты на моей территории, — Хэйдзо ставит стул и садится, облокачиваясь на спинку впереди себя. Глаза прикрыты, а с губ пытается не сорваться довольная улыбка, наконец-то у него есть причина ничего не писать, по крайней мере этой ночью. — Зачем же ты сюда пришёл? Неужели лишь для того чтобы меня подразнить? — улыбка всё-таки не получается невидимой, но тут же она превращается в ухмылку, наполненную лишь азартом от подобных разговоров.       — Нет, что вы, детектив. Я, разыскиваемый преступник, пришёл сюда лишь для того чтобы сдаться вам и сожалеть о том, как беспардонно я украл такую драгоценность у самого Сёгуна.       —Тогда мне стоит вас задержать, разыскиваемый преступник, — он принял игру.       Узел на запястьях Кадзухи затягивается быстро, первой попавшейся верёвкой. Вроде это та, которой связывают папки с документами, но сейчас это совершенно не важно! Хэйдзо, пытаясь совладать с собой и не засмеяться от абсурдности всей ситуации, направляет парня перед собой в допросную.       — Я готов выслушать ваше чистосердечное признание, — звонкий смех всё же раздаётся в стенах комнаты. — Прости, я больше так не могу. Вместо, хотя бы чистой бумаги, для изображения протокола, я взял бумагу с рецептами кофе от Сары, созданная чтобы она сама в них же не запуталась, когда будет пытаться отойти от навалившейся волокиты. Кому как ни тебе знать, что твориться в регионе. С охотой на Глаза повысился уровень преступности, а ты представь,что это за собой влечёт!       Свой монолог детектив вёл долго, под небольшие комментарии со стороны собеседника. Говорил обо всём: и о недавних висяках, и о жителях, и о просто глупых людях в стенах штаба, да даже о забавной кошатинке, что последние несколько дней ошивается в округе.       Когда настала очередь слушать, Хэйдзо через некоторое время уснул под звуки бархатного голоса собеседника. Времечко уже позднее, а он последние часов шесть точно, по рассказам самого парня, провёл безвылазно в своём кабинете. Но Кадзуха на него вовсе не а обиде, скорее рад, что смог того наконец усыпить, ведь именно это и было его целью. Нечего изматывать свой организм ночью за работой.       Верёвка на запястье даже не затянута, стоит немного развести руками – и та с лёгкостью спадает. В мыслях проскальзывает, что будет странно, если увлечённый работой детектив уснёт не на рабочем месте, а в допросной, куда он идти не должен был совсем. Подозрения. Они лишние, потому Кадзуха подхватывает спящего парня на руки, а тот рефлекторно обнимает за шею. Что поделать, всё хорошо, лишь бы не упал.       — Возможно, когда-нибудь, я приду сюда и вправду чтобы сознаться о краже, но уж точно не к тебе. Ведь тебе не нужны драматичные причитания о том как ты же и украл моё сердце. А пока, — накрывая плечи детектива формой комиссии, шепчет в ухо Кадзуха, от чего спящий немного хмурится, вызывая улыбку самурая. И в правду, по скромному мнению Каэдэхары, выглядит так будто он уснул за работой, — Спокойной ночи, детектив.       Поцелуй. Лёгкий, всего лишь в щеку, но передаёт все чувства по отношению к человеку, за кем закреплено дело о воре, укравшем Глаз Бога с дворцовской дуэли. На утро об этом никто не узнает, а Хэйдзо будет помнить лишь смутными отрывками, из-за своего сонного состояния прошлой ночью.