Северная Звезда, урожденная Южным Солнцем

Время летело вперед с неумолимой скоростью. Стоило лишь моргнуть, и вот солнце уже закатывается за горизонт, а его последние лучи играются в золотых нитях роскошных одеяний Принца. Руки юноши мелко дрожат, а сердце сильно колотится в груди, оглушая своими ударами. Страх расползается по стройному телу, заставляя глаза слезиться, а ноги подгибаться. — Собираетесь опять сбежать, Ваша Светлость? — послышался чуть хрипловатый голос. Омега резко дернулся выплывая из глубоких раздумий. — Господин Фрост… — выдохнул с облегчением Чонин, но ладонь его лишь сильнее прижимается к груди. — Меня уже ждут? Я припозднился? — Совсем нет, Ваша Светлость. Вы отпустили своих слуг, прося побыть наедине с собой. Помня Вашу реакцию перед первым балом, я лишь хотел навестить Вас и убедиться, что все в порядке. — честно ответил старик, подходя ближе к трясущемуся Яну. — Я очень волнуюсь, Господин Фрост. — признался Лис, обняв себя, словно стараясь спрятаться или согреться. — Полно. Чего же Вам волноваться? На праздновании лишь близкие люди. Вы сами утвердили список. Это даже балом не назвать. Так чего же Вы так боитесь? — улыбнулся Бенджамин, нежно положив свою морщинистую ладонь на острое плечо. — Вам следует сегодня лишь улыбаться и наслаждаться вниманием. Принимайте подарки, поздравления и комплименты. Танцуйте и радуйтесь. — Спасибо… — шепотом поблагодарил Лис, а после еще тише добавил. — Дядюшка Бен… В эту же секунду глаза мужчины распахнулись в крайнем удивлении. Он на несколько мгновений застыл, чтобы после нежно обнять Принца, позволяя тому почувствовать отголоски отцовской заботы. — Пойдемте, скоро начнут прибывать гости. — говорит Дворецкий, заглядывая в глаза полные счастья. — Так все же меня ждут! — понял омега, но спешить не стал. Он осторожно накинул на свои плечи изящный плащ, и закрепил его драгоценной брошью, украшенную лунным камнем. — Ах, опаздываю к собственным гостям. — Именинники не могут опаздывать. Лишь только задерживаться. — подмигнул юноше старик, невзначай подавая руку для сопровождения. — Я запомню такие мудрые слова. — хихикнул Чонин, и все переживания до конца покинули его нежное сердце. Каждый слуга встречавшийся на их пути терял дар речи и пропадал в красоте и изяществе Принца. Они завороженно проводили южанина взглядом, а после перешептывались, желая как можно быстрее всем рассказать о небесной красоте возлюбленного Короля. — Поздравляю с семнадцатилетием, Ваша Светлость. — послышался сухой голос лекаря, что стоял у подножья лестницы. Он, как обычно, опирался на свою излюбленную трость. Его тонкие губы были чуть приподняты в улыбке, а одеяния выглядели изыскано, празднично, но минималистично. — Спасибо, Господин Лайт. — солнечно улыбнулся Ян, освещая своей радостью все вокруг. И вот, казалось, что солнце никуда не заходило, ведь сияет прямо сейчас пред этими людьми. — Ваша Светлость, карета подана. — оповещает его Карина. Девушка была одета в аккуратное, простое, но очень красивое платье, что она позволила себе купить в честь дня рождения своего Господина. Хан поодаль нее был, хоть и в военной форме, но тоже выглядел превосходно. Мундир на нем точно был новым, сапоги блестели от чистоты, а на поясе красовались искусно украшенные резьбой ножны. — Тогда, думаю, стоит поторопиться. — Чонин плотнее закутался в теплый плащ, поданный слугами, и быстрой трусцой направился к экипажу. Бальный дворец сиял в вечерней темноте. Сквозь большие окна можно было увидеть, как слуги бегают туда-сюда, заканчивая последние подготовления. Южанин, последний раз вздохнул, накинул на голову меховой капюшон накидки, и направился к дверям. Внутри послышались громкие голоса, и его впускают внутрь. — Приветствуем Его Светлость! — поприветствовали его все присутствующие. Омега слабо улыбнулся, чуть кивнул, а после сразу же направился в банкетный зал, что должен был быть подготовлен. Сердце его вновь неистово застучало, а щеки окрасились в нежно-розовый. Двери перед ним распахиваются. Яркий свет на мгновение ослепляет, а до ушей долетают приятные звуки живой музыки, но через секунду все замолкает. Чонин пару раз моргает, наконец-то привыкнув к освещению. Все взоры были направлены на него. Музыканты замерли, словно околдованные, прислуга затаила дыхание, Феликс прикрыл рот ладошкой, а Кристофер… Глаза его заалели, а на голове задергались большие пушистые волчьи уши. — Добрый вечер. — улыбнулся Лис, нервно поправив прядку, что слегка выбилась из прически. — Святые Волки! Ты так прекрасен! — не удержался Феликс, подбегая к другу, чтобы полностью того осмотреть. Он сначала сам крутился вокруг него, а после уже начал крутить и самого Чонина, заставляя того смеяться. — Правда нравится? — поинтересовался юноша, поймав чужие небольшие ладошки в свои, дабы успокоить своего друга. — Боже! Не то слово! Ты такой волшебный! Словно небожитель снизошедшей в наш грешный мир. Брат, скажи же! — потребовал Принц, и только сейчас Король отмер. Мужчина глубоко вдохнул, на несколько секунд задержал дыхание, после чего медленно выдохнул, стараясь полностью прийти в себя. — Ох, ну пусть и дальше молчит, его хвост за него все сказал. Бан от этих слов весь дернулся, резко переведя взгляд вниз, где замер его собственный хвост, что под взором хозяина стыдливо прилип к ноге, а уши прижались к макушке. Грозный Правитель Севера сейчас был похож на смущенного щенка, не иначе. — Я не опоздал? Гости еще не прибыли? — поинтересовался Ян, быстро оглядев помещение. — Нет. Пока никого. И хочу поздравить тебя с твоим семнадцатилетием. Поэтому ты можешь покрасоваться перед Кристофером. — прошептал другу на ухо Феликс, подталкивая того к возлюбленному, — Иди. — Добрый вечер, Ваше Величество. — поприветствовал он альфу. Уши Бана навострились от звука мягкого голоса, заставляя Южанина тихо захихикать. — Прошу простить. — лишь извиняется мужчина и широкими шагами покидает помещение, под удивленные взгляды всех присутствующих. — Куда это он? — не понял Феликс, моментально подлетая к другу. — Я… Не знаю… — так же непонимающе смотрит он в ответ на северянина. — Герцог Со с семьей! — внезапно послышался голос герольда. Двери распахнулись, впуская первых гостей. Музыканты тот час заиграли приятную слуху мелодию, немного задорную, но не очень быструю. Бан же, завидев своего возлюбленного весь расцвел, загорелся, вытянулся, разулыбался. — Ваша Светлость! — пробасил Со Кемаль, широко улыбнувшись юноше. — Приветствую Герцога. Надеюсь, что дорога не была сложной. — Чонин слегка склонил голову в приветствии. Его ладонь с легкостью подхватили мозолистые руки, дабы сухими губами оставить поцелуй на тыльной ее стороне. — Вы прекрасны. С каждой нашей встречей Вы становитесь все прекраснее, на глазах превращаясь в восхитительного молодого человека. — щеки Чонина еще сильнее заалели от таких комплиментов, что немного повеселило Герцогиню Со. На ее собранном лице проскользила легкая улыбка, а в глазах промелькнул какой-то огонек. — Приветствую, Ваша Светлость. Поздравляю с днем рождения. — поздравила его Ария, протягивая пышный букет цветов. Юноша потрясенно вздохнул, принимая такой подарок. — Это цветы выращенные в моем личном зимнем саду. Мы там проводили с Вами чаепитие. — Они прекрасны. — пробормотал Принц, оглаживая нежные бутоны. Он был не силен в ботанике, а потому, даже не представлял, что именно это были за цветы, но они были так прекрасны своим нежным желтоватым оттенком. — Благодарим Вас за приглашение, Ваша Светлость. — говорит Господин Блек, подойдя к своей жене. — Надеемся, что наш подарок порадует Вас. — Спасибо огромное. Ваше появление для меня уже подарок. — признался Чонин, вдыхая приятный аромат букета в руках. — А где же Его Величество? — вдруг поинтересовался Герцог, оглядев зал. — Ох, он буквально только что отлучился по важным делам на несколько минут. Думаю должен быть с минуты на минуту. — затараторил Феликс, незаметно для всех утаскивая Чанбина в сторону. — Милый, я должен поздравить Его Светлость. — шептал он на ухо возлюбленному, что продолжал его толкать к дверям. — Все потом, я должен тебе рассказать. — шептал, даже почти шипел в ответ Принц, сладко улыбаясь родителям мужчины. — Баронесса Миннистар с сыном! — громогласно заговорил герольд, заставив всех присутствующих вздрогнуть. Женщина, чуть прикрывая лицо веером, скрывая за ним свою улыбку, прошлась по залу ровно к имениннику. Сынмин, шедший рядом с ней, нес в руках нечто большое, но тонкое и явно не столь тяжелое, что заинтересовало юношу еще сильнее. — Приветствую, Ваша Светлость. — поклонилась Баронесса, — Поздравляю Вас с днем рождения. Надеюсь, что этот день принесет Вам лишь радость. — Спасибо огромное, Баронесса. — Чонин учтиво склоняет голову, после чего вновь переводит взгляд на Сынмина, что продолжал стоять рядом и непонятным подарком в руках. — Ох, милый, скажи, куда можно положить наш презент? — поинтересовалась она, оглядываясь. — Конечно. Вон тот стол предназначен для всех подарков, что будут принесены с собой. — он указал рукой в сторону, где уже стоял букет в вазе, как вдруг почуял позади себя человеческое тепло, а носа достиг мягкий запах мяты, бодрящий и пьянящий. — Прошу простить, что так удалился. — улыбнулся Лису Кристофер, вставая рядом с ним плечом к плечу. — Я рад, что Вы здесь, Ваше Величество — вернул он улыбку мужчине. Женщина рядом с ними тихо хихикнула, скрывая звук за хлопком раскрывшегося веера. — Много ли гостей прибудет на это празднование? — поинтересовался Сынмин, вернувшись к ним обратно. — Нет, я не был готов к большому пиршеству, а потому будут только мне знакомые люди. Можно даже сказать, что здесь почти все. — Ян неловко переминался с ноги на ногу, чувствуя себя от чего-то немного неловко. Возможно его решение о закрытом празднике было ошибочным. — Радостно слышать, что сегодня мои уши не загнуться от льстивых слов и вечных предложений посмотреть на чьего-то отпрыска. — хмыкнул Миннистар, а у Чонина душа вновь расцвела. — Прибыл… — вновь заголосил мужчина у дверей, но те уже распахнулись являя Принца Узких Краев. — Милый мой! Сладенький персик! Поздравляю с твоим днем! Продержись всего лишь годик, постарайся не нарушить закон. — радостно вещал Хварис, хватая несчастного омегу в свои крепкие объятья, назло, опешившему от подобного Кристоферу. — Хенджин! — воскликнул Король, не зная, как расцепить чужие руки на его возлюбленном. — Благодарю Принца Хвариса за такое поздравление… Однако… Отпустите, пожалуйста. — просипел Лис, с надеждой смотря на своего альфу. — Кхм… — послышалось за спиной у блондина, заставляя того повернуться, — Вы прервали наш диалог, Господин. — абсолютно спокойно произнес Сынмин, чуть приподняв бровь. — Ох, это же потерянный ангел. Вы чудесны в сегодняшнем облике. — внезапно переключился Хенджин, начиная без умолку болтать. Миннистару только и оставалось, как устало вздыхать, да потирать висок от начинающейся мигрени. — Ваша Светлость. — с улыбкой произнес наконец-то пришедший Лирел, держащий в руках какой-то сверток, обмотанный красивой алой лентой. — Господин Советник! — радостно обернулся на голос Чонин. — Я так рад, что Ваши дела наконец-то смогли отпустить Вас в этот день. — Какая нелепица. Мне бы голову срубили, если бы я не смог присутствовать на этом праздновании. — хмыкнул Лино, слабо толкая Короля. Наблюдая за этим, Принц словно очнулся. Он огляделся по сторонам, с удивлением понимая общий настрой. Семья. Все они были большой семьей. Герцог и Герцогиня, их дочь с мужем, сын, что является возлюбленным Феликса. Баронесса, что имеет звание крестной матери короля, ее сын. Даже Принц Хварис имеет родство с Советником, лучшим другом Короля. — Ариана Винслоу и Анастасия Хейл прибыли! — оповестил о прибытии последних гостей мужчина и двери в последний раз открылись, впуская двух девушек. — Да начнется праздник! — воскликнул Хенджин, призывая музыкантов начать играть что-то более яркое и подвижное. — Не откажитесь ли Вы оттанцевать со мной, Господин Миннистар? — Пожалуй откаж… — хотел было наконец-то отвязаться от этого альфы молодой человек, но предатель-Феликс ловко толкает его в спину, подтягивая за собой и своего любимого, дабы так же насладиться начинающимся весельем. Смех наполняет весь зал, а самый звонкий принадлежал Южному Лису, что поддавался чужим рукам, ведущим его в задорном танце. А самый тихий смех был для него самым родным. Ведь принадлежал тому, кто отдал свое когда-то замерзшее сердце.