Бой курантов под твои стоны

      Тридцать первое декабря. Суета перед новогодней ночью. Казуха и Скарамучча во всю готовятся встречать новый год, а если быть точнее, то готовится Казуха; нарезает салаты и закуски. В то время как Скарамучча просиживает за диваном у телевизора, скорее так думает Каэдэхара, Скар в это время готовит «подарок» для Казухи. А какой именно — Каэдэхара ещё сможет увидеть.

***

      Вот-вот пора садиться за стол. Комната и ёлка красиво украшены переливающийся гирляндой, на телевизоре тихо включен какой-то канал с не особо напрягающей новогодней музыкой. На улице даже уже есть те, кто во всю стреляют салютами. Шампанское и бокалы уже давно на столе. Осталось всеми любимое оливье и закуски. — Скара, — позвал Казуха, а в ответ тишина, — Скара! Иди помогай мне! — блондин захватил несколько тарелок с блюдами, — ты там заснул или что?       Зайдя в комнату Казуха мягко говоря был в шоке, чуть не выронил всё, что он готовил пол дня. Не отрывая глаз от Скарамуччи он расставил тарелки по столу, и рассматривал Муччу: тот сидел на диване поджав коленки, красная мини-юбка с мишурой (откуда она у него это уже другой разговор), кожаный чокер с мило звенящим колокольчиком, на ногах белые сетчатые чулки, а сам Скара криво связан подарочной лентой, точнее замотан. На голове красуется большой подарочный блестящий бант, руки к слову тоже связаны, как Скарамуш смог связать себе руки Казуха разберётся потом, видимо его оливьешка подождёт, сейчас у него есть кое-что поинтереснее. — С новым годом, Казу, — залился краской брюнет. — Это лучший подарок, — Казуха неловко сел на колени Скарамуччи и слегка поёрзал бедрами, утягивая того в слегка грубый, но слишком желанный поцелуй. Прямо во время поцелуя, блондин начал развязывать руки Муччи, отвлекая поцелуем, и нежно проникая языком. Отстранившись он дал тому отдышаться. — Эй! Ты хоть знаешь сколько я их завязывал? — специально надул щёчки Скарамуш, а позже чмокнул Каэдэхару в нос. — Но сам согласись, так будет лучше, — не дав ему ничего ответить, Казуха снова утянул в поцелуй, пока Скарамучча блуждал по его телу и пробрался под новогодний свитер, в котором блондину сейчас было невыносимо жарко. Свитер точно сейчас был лишним. Подцепив его слегка дрожащими руками, Казуха сам стянул его с себя. Мучча не теряя времени сразу принялся покрывать поцелуями шею и ключицы, слегка покусывая, играясь. Хитро улыбнувшись, Каэдэхара повалил того на диван, а сам довольно нависал сверху. Он начал развязывать остальные ленты, покрывая поцелуями мягкую и горячую кожу, оставляя засосы которые сразу превращались в алые пятна. Продолжая дразнить Скарамуччу, он зубами оттянул колокольчик на чокере, услышав неровный вздох, аккуратно приподнял края юбки и слегка удивился, что под ней ничего нету. — Чего это я почти голышом лежу, а ты нет? — возмутился брюнет. — Ты можешь исправить это и снять с меня всё, что тебя не устраивает, — Скара потянулся к резинке штанов, но руки и собственное возбуждение подводили, — так уж и быть, сниму всё, что тебя не удовлетворяет. — усмехнулся Казуха и снял с себя всю одежду которая осталась, подмечая, что на Мучче всё ещё есть юбка, но не заставив долго ждать она полетела куда-то под ёлку.       Они снова слились в поцелуе, прижимаясь к друг другу, пока Скарамуш не отстранился и не указал на задвинутый рядом стул, на котором были презервативы и смазка. — Я смотрю ты прям готовился, — открывая лубрикант сказал Казу. — Конечно, — довольно улыбнулся брюнет, а позже раздвинул ноги, на сколько это возможно, давая Казухе сесть между них. Ему безумно нравилось как Каэдэхара смотрит на него вот так сверху вниз, возбуждённым взглядом, хитро улыбаясь. В нос пробился лёгкий, но приятный сладкий запах смазки. Казуха вставил один палец и сразу же затянул в поцелуй, дабы отвлечь от малейшего дискомфорта. Скарамучча быстро привык, не медля, в него проскользнул уже второй палец, Казуха аккуратно водил по горячим стенкам, изредка раздвигая пальцы в виде «ножниц», попав по простате он услышал то, что и хотел — громкий, довольный стон. Добавился уже третий палец, свободной рукой блондин начал ласкать сосок, сминая его подушечками пальцев, а по второму он несколько раз провел горячим языком, слушая удовлетворённые вздохи и постанывания. — К-казу... не медли... пожалуйста... — тяжело дыша, чуть ли не простонал Скарамучча. Казуха послушно натянул резинку на орган и довольно приставил головку, продолжая дразнить Муччу, который будто вот-вот кончит от простого прикосновения.       Он вошёл на половину, Скарамуш резко прогнулся в пояснице, расплываясь в стоне, пока Казуха делал первые толчки. На телевизоре скорее всего уже началась речь президента, но их сейчас это мало волновало. Сделав ещё несколько толчков, Казуха вошёл полностью и настроил темп, Скара не знал куда деть руки и ухватился за плечи блондина, случайно царапая их. Каэдэхара неровно стонал и немного рычал, «случайно» каждый раз проезжая по простате. Чувствуя скорую разрядку, блондин ускорился, толчки стали чаще и грубее, но Скарамучче это нравилось; каждый раз он довольно стонал, выгибаясь как только можно, а колокольчик на шее мило звенел.       Долгожданный для многих звон — бой курантов, Казуха остановился, а Скарамуш ёрзал на месте, пытаясь насадиться глубже. — С новым годом, Мучча! — Казуха продолжил двигаться, выбивая из Муччи больше неприличных звуков. В комнате перемешались звуки шлепков их тел, боя курантов и стонов — идеальный новый год. Но долго они так не продержались, вскоре обоих накрыл долгожданный оргазм и приятная телу дрожь. Оба их голоса слились в протяжном стоне. Сделав последнее движение, Казуха вышел, завязал использованный презерватив и положил его куда-то подальше, протянув Мучче салфетку он аккуратно вытер его сперму с живота, и довольно завалился на него, подняв плед который сполз на пол, он укрыл их обоих, продолжая оставлять поцелуи на лице Скара, а тот уже засыпал, довольно обнимая Каэдэхару. — Лучший новый год... — сказал Скрамучча, а после заснул.       Стол так и остался нетронутым, телевизор слегка шумел фоном какой-то программы «Голубой огонёк», вскоре Казуха и сам заснул, мигающая гирлянда так же красиво переливалась, пьяные соседи продолжали выпускать десятки салютов, а Мучча с Каэдэхарой, даже не слышали, сладко сопя друг другу.       С новым годом!