S-T-I-K-S. Шустряк.

      Добравшись до кормовых багажных отсеков, располагавшихся по краям коридора, начал осмотр с того, что сейчас заменял собою потолок. Повернув ручку отсека, не успел открыть, как был завален небольшими пластиковыми кейсами. Выматерился, осматривая в тусклом освещении выпавшее на предмет полезности. Через прозрачные пластиковые крышки во множестве отсеков пластиковых коробок проглядывали крючки, блесна и прочие атрибуты, необходимые для заядлого рыбака. Удочек не было, мы их с дядей всегда забирали, поскольку чаще рыбачили с пирса, выехать на яхте удавалось редко.       Перебрав все и не найдя ничего полезного, открыл второй отсек. На этот раз ничего не упало и не могло упасть, а вот отблески воды на дне меня огорчили. Яхта дала течь и вскоре наберет воды, поэтому придется ускориться с эвакуацией на берег. Содержимое мне было хорошо известно, здесь были два рюкзака с комплектом одежды для передвижения по лесу, пара палаток и прочий нехитрый скарб для комфортного похода.       Вытащив из отсека мешок, я с горестью вспомнил подаренный мне нож, так небрежно оставленный во время посиделок на палубе, а другого хорошего на яхте не имелось. Вопрос с топором решился, когда я откинул люк, за которым располагались двигатели. Сбоку на специальных креплениях имелась небольшая фомка, топорик и пара огнетушителей. Ценность фомки в текущих условиях мне показалась сомнительной, а вот небольшой пожарный топор с прорезиненной ручкой, несмотря на плохую заточку, мне пригодится.          Топор уложил в большой боковой карман на рюкзаке, который вместе с палаткой разместил в непромокаемом чехле, куда собирался сложить остальные полезности. Мешок закинул в кают-компанию, это было единственное место с большой стеной, которую можно было использовать в качестве пола, сам направился обратно в кокпит. Добравшись до пульта управления, отключил главное питание яхты, после чего несмываемым карандашом принялся писать послание на капитанском планшете. «Выжил Левитский Артём Владимирович, о наличии других пассажиров на момент крушения неизвестно, с собой имеется радиостанция на постоянном сканировании. Направился вниз по течению, от русла притоки отходить не буду, имею с собой сигнальные ракеты». Дописав дату и время, закрепил планшет на поворотном держателе так, чтобы его было видно через смотровое стекло и от входа в кокпит.       Вытащив кейс с сигнальной ракетницей из специального крепления, утопленного в одной из ниш возле второго сиденья, оттуда же взял переносную радиостанцию, предварительно проверив наличие заряда в аккумуляторе.       Вернувшись в кают-компанию, принялся выкидывать в проём вещи, которые завалили дверцу холодильника под разбитым телевизором. В холодильнике имелся набор продуктов, который меня интересовал мало, в отличие от сложенных в нижнем ящике консервных банок. Я проглядел условия хранения каждой, поскольку некоторые требовали держать их в прохладе, отобрал лишь те, что не испортятся без холодильника, попутно сжевав два массивных помидора. Из бутылочного отсека были изъяты три имевшиеся там бутылки с питьевой водой, которые я сразу отправил в рюкзак.       Ракетницу, как и аптечку, в кейсах тащить смысла не было, они бы заняли много места, поэтому их пришлось распотрошить. Ракетница с вставленным зарядом и еще двумя, упакованная в зип-пакет, разместилась в боковом кармане рюкзака. Рядом с ней радиостанция, которую я включил на максимальную громкость и перевел в режим сканирования. Из аптечки я взял степлер, средства дезинфекции, пластырь и жаропонижающее, посчитав остальное лишним.       Зип-пакет с аптечкой и найденные в холодильнике банки засунул в рюкзак, туда же разместил три трубочки салатового цвета, это фильтры для воды, они, как и ракетница с жилетами, являются обязательными средствами спасения на яхте. Еще раз обдумав список предметов, направился по коридору к люку.       По-прежнему пытавшийся найти спутники маяк был небрежно заброшен в водозащитный чехол, где уже лежали рюкзак и палатка. Посмотрев на экран телефона, решил, что брать его смысла нет, он еще вчера вечером ругался на низкий заряд. Оставил его включенным, закрепив сбоку люка, хотя на его пеленг я и вовсе не надеялся.          Плотно затянув стяжку мешка, закрыл герметичный клапан и забрался на возвышавшийся борт яхты. Прикинув, как бросить в воду мешок, чтобы его не снесло течением, кинул и следом спустился сам. Вода, как и ожидалось в это время года, была неприятно прохладная, и я поспешил как можно быстрее добраться до берега, пихая перед собой скарб.       Проплыв буквально пару метров, я смог коснуться дна, а еще через два и встать на него. Противное илистое дно намертво хватало меня за кроссовки, не давая нормально передвигаться по дну. Я намеренно не стал разуваться и раздеваться, чтобы уменьшить шанс пораниться об осколки или коряги, которые могли быть рядом с лодкой.       Выбравшись на берег, я направился к примеченной ранее небольшой полянке, чтобы разбить лагерь и отдохнуть перед завтрашним походом. Разлив воды, который я наблюдал еще с яхты, как раз до нее не достал, видимо, основная волна выплеснулась на другой берег, хотя особой разницы в уклоне я не вижу. Пожарный топорик оказался совершенно непригоден для рубки даже мелких сухих деревьев, поэтому, пока сложил костер, устал изрядно, да еще этот непонятный постоянный шум в голове намекал на необходимость хорошего отдыха. Сушить вещи не стал, раздевшись, сложил их в кучку, а после того, как обсох у костра, переоделся в чистый комплект, который захватил из кают-компании. Закончив натягивать армейские ботинки, я уже окончательно отогрелся и решил, что нужно ставить палатку, чтобы лечь пораньше. Закончив с палаткой, постелил в нее вспененную подкладку, расположившись на которой, уснул.       Проснулся я внезапно от тревожного ощущения, даже выскочил, схватив по пути топор. Прислушавшись, я не услышал ничего, кроме обычного шума леса и шума, с которым бился остаток киля об дно яхты. Немного осмотревшись, я успокоился, обратив внимание, что день уже идет к концу. Подкинув дрова в почти потухший костер, извлек из рюкзака банку консервированных языков альпийских ягнят и примостил её на углях.       Пока ужинал, солнце медленно подползало к краям деревьев на противоположном берегу. Я ел разогретые консервы, запивая водой из бутылки, как вдруг замер от происходящего перед моими глазами. Едва ли треть светила успела скрыться за макушками деревьев, как оно вдруг стремительно почернело, а продвинувшись еще немного, взорвалось черными осколками, что разлетелись вдоль горизонта. Я замер и даже не понял, что сразу настала ночь, никаких тебе сумерек или заката. Оторопев от наступившей тьмы вокруг, в которой только отблески пламени костра освещали окружавшее меня пространство.       - Это что за херня? - выматерился я тихо себе под нос. Отойдя от ступора, поднял голову, и выматерился еще раз, уже в полный голос. В небе вместо привычного глазу Млечного пути развернулась абсолютно незнакомая и футуристическая картина, на которой было небольшое количество больших очень ярких точек и несколько звездных туманностей, которые были так близко, что никаких аналогий с родным небом даже не возникло. Рассматривая сей пейзаж, я все больше и больше осознавал, что происходящий вокруг меня феномен явно не рядовое событие.