Не тот

*** Нико Робин стояла у могилы Крокодайла. Да, она была счастлива в браке за мужчину, который был ответственный и складный за решение проблем корпорации. *** — Что сказали о диагнозе? — Неизлечимо. Новый вирус. — Сняв с себя очки, продолжила. — Не заразный через воздушно-капельные пути, но опасен. — Расскажи подробнее, дочка. — Врачи сказали, что теперь это заболевание будет в его честь.. Болезнь Крокодайла или как ещё можно назвать Крокодильский отпуск, в котором.. гормоны сильнее играют. Человек становится злее, появляется горб, кожа на руках становится чешуйчатой. — Где-ж он эту болячку подхватил.. — За две недели до, он ехал на одну выставку с вымершим видами. Одна из самок была заразна, вещи продезинфицированы. Тут повлиял иммунитет. — Ужас какой.. Лекарства и вовсе нет? — Зачатки есть, но побочные эффекты наравне с могильной плитой. *** Из прошедших трёх лет, в которых охотно участвовала Робин, последние для жизни Крокодайла были самыми сложными. И точно выходящие за рамки жизни, переходящее другое. Крокодайл совсем исхудал. Похудел на половину собственного веса. Обеды, какие ему привозили, вовсе отказывался есть. Из-за побочных эффектов на таблетки у Крокодайла пропал привкус и запах от еды был соотносим к помоям. А он, будучи богатой фишкой в монополии, не хотел ровняться под сброд. Изменилась осанка. Появился горб от сидения на одном месте. И смотрел куда-то левее, чем рядом стоящий оппонент. По соображениям самого больного, он видел свою прошлую мечту. Быть кем-то. Радостным и добрым мальчишкой. А не сорокалетним пнём, сидевшим всё время в тени и не признававший свет и ищущих подобных, как Робин. Только у неё был свет в грешной душе и Робин те последние полгода посещала его раз в неделю, по воскресеньям и спрашивала о его благосостоянии, стараясь быть готовой ко всем словам, какие ей скажут после сомнительного свидания. — Я рад, что ты приходишь. — Как-то сухо сказал. Гордость точнее его никуда не делась, что делает Робин куда больнее. — Я была больше рада, если ты смог перебороть болезнь. — Поблескивало обручальное кольцо на её пальце при свете маленького размера полоски закрытых штор. Этот оттенок понравился ему и чуть ухмыльнулся, насколько давались ему силы. — Хах, — Началась серия кашлей. Закончив, Он утёр ещё рабочей рукой слёзы своей любимой. Это было отвратительно. Чувствовать холодеющие руки, от которых ещё сыпалась кожица. Робин расплакалась ещё сильнее. — Не зря я позвал тебя на свидание.. — И сделал меня счастливой и нет в одной палате. — Констатировала факт тем же кольцом, беспрерывно начиная рыдать. На это Крокодайл хитро улыбнулся. — Нико Робин, с каких пор Вы начали считать, что кольцо, — Крокодайл отвернулся в сторону; начался беспрерывный кашель, напоминавший то ли всхлип после пробуждения, то ли рычание. — ныне являвшееся оберегом от невзгод наших чувств, сыграло злым роком против тебя? — Я не люблю, когда ты так делаешь. — Как? Ты про кашель? — Оно само собой. — Отвернулась, утерев слёзы платком возле чёрной туши у глаз. — Говоришь, как пижон. — Пижон, не пижон, но всегда будет любим такой песней льда, как ты! *** Он умер в своей палате. Душа или что могло быть у такого человека, не вернётся. Сгрузив ответственность, за похороны отвечала именно Робин. Она была готова. За пару дней, Крокодайл дал ей восемнадцать писем, каждый из которых передать во время его похорон и если будет воля, зачитать их. Крокодайл за это не поругает. Последний приказ в путь. — Совсем уж размечтался я о хорошей жизни.— Сказал он ей тогда. На работе произошёл переполох. Все были поражены узнать личность босса. И совсем недоброжелательным способом из существующих. Нико Робин, являясь правой рукой покойного, попросила принять участие в похоронах, на что большая часть согласилась. Остальные просто приняли конверты с заработной платой и разъехались. — Спасибо всем, что присутствуете. Будь воля Крокодайла, он бы порадовался. — Стоя в чёрном облачении у трибуны, посмотрела на несколько знакомых лиц. Матери и Микиты, которые, если не плакали, то опустили глаза в пол. Вспоминали о нём. — Попрошу подойти людям, на чьих конвертах написано ваше кодовое имя. — Сделала глубокий вдох. Люди сами на это согласились. Если босс оказался раскрытым, то все. Первый конверт. — Мисс Голденвик. Девочка с красками подбежала к трибунам и получила конверт. Робин, увидев согласный жест, пропустила девочку к трибунам. Она не доставала до самого верха. Но ей это не особо мешало. Открыв письмо, провела взглядом текст, состоящий из пяти строк. — Босс хороший. Да, в письме он писал не совсем хорошие вещи. Что «мои краски только способны костюмы пачкать!», но пожелал мне удачи. И свободы. Под последними словами она бросила конверт на пол и убежала, с криками и соплями бросилась в объятия Галдино. — Спасибо, Марианна. — Робин похлопала ей ладоши. Это был сильный поступок. — Следующим будет Мисс Мандей. Высокая девушка подошла к трибунам и посмотрела на Мистера 9. Он ей улыбнулся и ей стало спокойно. Как только она начала читать текст, она чуть тише ахнула. Не с блаженством, а как с рутиной. — Я могу сказать, что босс писал это на эмоциях. — Такой вывод сделала качок-женщина. — Он меня, скажем так, послал. — Послание было гораздо меньше по объему, чем у Марианны. — Но ему бы не в прочь забыть все обиды на меня и на моего мужа, какие были между нами и жить. — Благодарю. — Участница сама попросила побыстрее это закончить и Нико вернулась к трибунам. — Мистер 13 и Фрайдей. Звери подлетели, но расстроено уставились на госпожу. Опустившись к ним, погладила их по головам. — Я понимаю, для вас это будет тяжело. — Фальшиво улыбнувшись, утерла ток начавшуюся струю слёз. — Крокодайл вам передаёт привет и вас отвезут в ветеринарный госпиталь. Подлечить, расслабитесь.. — Они приняли конверты и убежали. Робин поднялась, вернулась. — Мистер 3. — Хиленький пацан, который только смог отлипнуть от детских слёз Марианны, подошёл взял конверт, скептически посмотрев на Робин. — Я сомневаюсь, что эта могла быть задумка Крокодайла. — Когда к тебе приходит смерть, ты можешь все привычки поменять. Воля Крокодайла - прочти его письмо. Галдино так и сделал. Крокодайл писал: — Ты умён. Твой ум помог бы Вселенной. Но ты просидел у такого оборванца несколько лет, получая меньше детей-сироток. Что-ж, мне жаль. Катись к чёрту. — Совсем в его стиле. — Самокритично. Вздохнул, посмотрел на всех. Чем дальше шло прослушивание, тем меньше людей оставалось. Никто не понимал, что эти «гадости» были более уместны. Жаргон. — Крокодайл был прав. Мне не жаль потраченных годов, а Бону я ничего не должен! — А как же шоколад, любимый! — Разревевшись по полной, с таких речей, Бентам только больше вытирал лицо салфеткой. — Заткнись! Я пошёл! — Мистер 2, пожалуйста, не плачь. — Микита хлопанула по плечу, а Робин стала смотреть на именования писем. — Мистер 2, подойди. — И протянула письмо. Поднявшись со стула, сделал книксен, поблагодарив Робин. Раскрыв письмо, зрением обнаружил, что правда, Мистера 3 уже и не было на месте. — Крокодайл писал, что его всегда бесил мой макияж. И мои танцы. И в целом, не желал быть на его похоронах. — Такой вывод сделал о письме Бентам, — Не со зла он. Бывает, я перебарщиваю. Спасибо. — Мистер 5 и Мисс Валентайн. Микита и Джем поднялись с мест и Нико Оливия чуть не ожидала этого. Но сделала глубокий вдох, порой делают девчонки её дочери нестандартное. — Мне пожелал не быть занозой заднице. — Джем усмехнулся, а Валентайн чуть сильнее впилась рукой в конверт. — А тебе, Микики? — Он поблагодарил за дружбу с Робин. И пожелал больше не заводить котов. — Девушка заплакала, да и её подруга, если не таить, тоже. И мама. После раската слёз, Нико чуть сдержалась от одного высказывания и подозвала следующих на мушку. Мистера 3 и Мисс Мерри Кристмас. Дрофи забрала все письма себе. На что Мистер 4 не протестовал, а взял ещё одного, но уже для Лассу. «Скорострельчатая и Медленный мешок камней, вы были полезны.» Дрофи посмотрела на то, как Мистер 4 очень медленно раскрыл конверт и отобрала это письмо. «Лассу не забудьте покормить. — Да кто так делает, что растягивает всю эту лабуду на 3 письма?! — Быстрый дебош женщины, так же привёл к неприятному осадку. Дрофи быстро и обиженно присела на своё место, пока Бейб неспешно шёл. — Мисс Даблфингер и Мистер 1. Девушка взяла конверт и не открыв его, спокойно ушла обратно. Её выбор. Но теперь, Робин вспомнился этот детина. Даз Бонс. Пройдя к трибуне, он спокойно принял конверт. «Друг мой, хороший. Помнишь наши прогулки? Или тот поцелуй? Замечательный друг. Не хочу тебя расстраивать. Нет меня больше. И никогда не будет. Кроме костей, которые рано или поздно, чьи-то потомки будут высматривать и думать: "Он умер, подвернув колено, пока пытался подняться, чтобы сходить в туалет". Но прекрасно ли это? Я неспособен знать всё на свете. Теперь ты Мистер 0. Не достанется мой труд Робин, той женщине, которую ты невзлюбил. И я, если честно, тоже. Раз в неделю приходит и только способна разреветься подобно девочке-сироте. Не любит уже моя песнь льда. В этом не переживай. Выскажись по-полной. Люблю всем своим сердцем. Кому: Супергерою, которому первый шаг дан » — Мне горестно, что его нет с нами. Моя жизнь, моя мечта была всесильно завязана с этим человеком. Мне жаль, что до конца жизни он был связан не с той любовью, не с теми проблемами, какие могут дать на уже расшатанный организм. — Такую тираду втюхнул он. Робин же, в свою очередь, отнеслась к этому спокойно. — Его идеи продолжат жить, пока ты жив. — Благодарю, женщина. — Уже вторая встреча. Но такая.. Более умиротворена мыслями. Радостными, больше никогда не встретятся в одном кабинете. Шанс есть всегда и применим, но обоим им не нужен. Похороны закончились. Девушка провожала взглядами людей, что были рядом с ней. Это и были простые работники. Бон Клей чуть приобнял, поцеловал в щёку. — Моя хорошая! Ну как же тебе без Барок Воркс будет! — Всё в порядке, у меня осталось.. — Она посмотрела на мать. — Осталась мать. И друзья. И для меня это если не главное, то не живу смысла иметь такую жизнь. — Увольняешься? — Грубо протянул Мистер 1, — Тебя не примут обратно. Слухи, — Он показал он ушедших людей, — быстро распространяются. — Увольняюсь. Но мне принадлежит сумма, которую Крокодайл мне должен. По его воле. — Не спорю. Его воля должна жить. — Несколько людей уволятся.. но я буду жить. И вам удачи. *** Распрощавшись с остальными, она посмотрела на сиденье напротив. На мать, которая держала оставшиеся письма. — Тут осталось два письма. Как для Мисс Олл Сандей и Нико Робин.. И для меня. — Прочти, пожалуйста. — Робин завела машину. «Письмо для Олл Сандей. Ты отличный коллега для бизнеса. Но тебя я не переношу, чтоб ты больше не появлялась в моей жизни.» «Письмо для Нико Робин. Я ошибался, когда писал для Олл Сандей. Вы - один человек. И мне жаль, что болезнь прогрессирует и я не могу написать что-то миленькое, как какие-то сопливые школьники, как Мистер 3 и Мистер 4! Что же, о документах ты знаешь. И о Дазе, тоже. Не держи зла на человека, который им полон. Найди своё счастье и не страдай херней, получи капитал, мои деньги и найди какого-нибудь придурка! Прощай, песня льда. Не от всего сердца, но песнь льда продолжит играть у замершей опушки.» Робин всё это время, пока Оливия читала это, продолжала держать в руках ключ для зажигания. Опустив голову на руль, начались неистовые слёзы. Оливия кинула эти письма к задним сидениям и стала успокаивать. — Робин, всё хорошо.. — Чуть приподняла пряди волос, а затем дочь приподняла голову и посмотрела на неё. — Что же это за человек то такой.. — Я могу предположить, что в том письме, которое он писал, не лучше этих. Давай поедем домой.. — Ничего я о тебе по-настоящему не знала, — Подумала она, осознанно восприняв это как шаг действовать по-новому. *** Приехав домой, она, как добралась с ней до двери в прихожую, прыгнула в объятия мамы, а Оливия снимала с неё обувь. — Доченька, ты же знаешь, это не конец света… — Робин упёрлась ей в плечо, не хныча, но тихо сопела. Слёзы закончились. — Я знаю мам, знаю. Разве у тебя так с папой не было? — То что я была финансово зависима от него, да. Но вынырнула благотворя тебе, — Ткнув Робин в носик, утёрла новый град слёзок. — Я могу помочь избавиться от его «подарков»… — Это будет правильно. Только есть один подарок, который я хочу оставить… — М? — Оливия нагнула голову в бок. — Какой? Я тебя слушаю, золотце. — Первое, что я хочу оставить из подарков, это обручальные кольца. Пусть будут мне уроком, — Оливия продолжала слушать, видя, как Робин начинает больше слёзы лить. — Второй, мама, будь счастлива… — Робин… Девочка моя, только не самоубивайся.. Больно смотреть, — Утерев и свои слёзы, вспомнилась ей своя юность. — По твоему отцу я очень сильно скучала. Но жизнь должна помниться. Всегда. — История, как ты говорила, вечна.. — Правильный настрой. — Притянув к себе, несколько раз поцеловала в лобик.