Руки

Вампир сидел над бумагой, что прислала ему Лера, которая отправилась в ещё одно плавание. Люца бесил тот факт, что она вечно куда-то уплывает. Причина недовольства была весьма логичной: Файн - единственный человек в городе, который знает о вампиризме Люциуса. Никто больше не знает об этом. В любом случае, сидеть целыми днями в доме до прибытия Фани - идея скучная. Можно проходиться по ночам и искать источники необходимой крови. Кстати, сейчас самое время. Артём взял нетипичную для него одёжку. Рубашка этого наряда имела весьма нестандартный рукав для левой руки: в области плеча, локтя и кисти были вырезы, окаймлённые кружевом лавандового цвета. Люца это слегка смутило, ибо он крайне не любил открытую одежду. Ещё бы. Открытая бледная кожа солнцу точно не понравится, и сожжёт её к чертям собачьим. На счастье блондина, был вечер, а на дворе 3-е сентября. Значит должно было стемнеть быстрее. Но вернёмся к одежде. Тёмно-коричневая накидка должна была покрывать правую часть тела, и оставлять левую открытой. Блёкло-синие брюки плотно обтягивали ноги. Пояс был серо-коричневого цвета. На нём висело пару лавандовых побрякушек. Чёрные сапоги шли почти до колена, также были украшены разными фигурками, что держались за ленту, прикреплённой к самой обуви. "Да уж... Странно, почему Лера решила купить такой костюм? Я в нём точно сгорю," - промелькнула мысль у вампира, когда он надел этот наряд. Левая рука чувствовалась странно из-за вырезов. Ладно, пусть будет так. Жители Хиллтауна уже перестали появляться на улицах, все готовились к празднику... Честно, чёрт знает к какому. Артёму вообще не было до них какое-либо дело. Ему вообще было на многое плевать после становления вампиром. Порой у него возникали мысли о людских потехах. Но чаще всего его навещали мысли о чувствах. Мол, как это, влюбиться? Влюбиться по уши, хотеть вечно держать своего человека, свою душу, рядом... Подобное звучало для Арта глупо. Повторимся, что единственным человеком, кто знает о особенности блондина, была Лера. Она лично видела, как в тот злорадный день его друга, товарища, укусили в шею. С тех пор Артём перестал участвовать в плаваниях с Фаней. Девушка всеми усилиями хотела поддержать друга, но с тягой к путешествиям это было крайне проблематично. Сам Артём пытался держаться подальше от Леры, да и от остальных в прочем. Боялся поддаться инстинктам. Боялся вгрызться кому-то в глотку. Поэтому он и выходил по редким ночам в лес за добычей в лице каких-нибудь заблудших путников, не жалел сил чтоб поймать и испить как можно больше крови к утру. Но всё-таки он проявлял кое-что к рукам людей. Ему всегда нравилось разглядывать эти конечности у своих жертв, ощущать, какие они на ощупь. Даже будучи человеком, у него всё ещё было подобное чувство. Но оно было и единственным чувство, что выражало не холод к людям. А что насчёт нечисти? Этаких его "собратьев"? По факту, Люциус никого не встречал кроме вампиров, что выпутывали у него отвращение. Но у всех на слуху в Хиллтауне был подозреваемый на нечеловечное происхождение. Сеатралл Эн. Его часто палили за пропаданием после какого-нибудь поворота. Да и нельзя забывать про вылеченные раны через час после их появления. Вообще Люци редко с ним пересекался, хотя ночью русый появляется чуть ли не столько же, сколько сам вампир. Но при этом всём Арта часто привлекали руки Эна. Он вечно укрывал их за тёмными перчатками, наотрез отказываясь их снимать. Блондин слышал это от Файн, которая пересекается с любителем чёрного почти каждый день. Хотелось бы взглянуть всё-таки на его руки поближе. Артём открыл входную дверь, выходя на улицу. Он понял, что немного промахнулся со временем. Хоть и была осень, но она только начиналась, а соответственно темнело всё ещё лишь поздним вечером. Но как же он это понял? Всё просто. Он это почувствовал это своей левой, частично оголённой, рукой. - Проклятье! - выкрикнул Люциус, прикрывая раненную руку правой. Из-за проёмов между домами, свет проскальзывал в виде длинных полос. Печально для Артёма, его рука попала прямо под одну из этих полос. Придвинувшись к середине стены дома, Люц взглянул на левую руку. Там, где были вырезы рукава, появились и ожоги. Вампир шипел от боли. На его печаль, он не умел лечить или даже просто бинтовать. Ситуация была крайне проблематичной. Похоже придётся обращаться к кому-то за помощью? Но, блин, к кому? Он не мог перемещаться по городу из-за ещё незашедшего за горизонт солнца. Да и в его обзор никто также не появлялся. Хотя нет. Через 5 секунд после появления данной мысли из-за угла показалась русая с синей прядью макушка, а после и весь Эн. Он был чем-то недоволен, но тщательно скрывал это за расслабленным лицом. Увидев того, кого Арт вспоминал пару минут назад, к Люцу пришла единственная идея: - Хей, Эн, можешь подойти, пожалуйста? Сеатралл взглянул на окликнувшего, слегка вздрогнув. Он не заметил вампира сразу из-за близорукости. Пусть и с плохим настроением, русый направился в сторону бледного. - Да? Что такое? - Знаю, вопрос бредовый, но ты разбираешься в врачевании и прочей такой трябухой? Эна удивил подобный вопрос, но даже так, он кивнул. Выпрямившись, Артём показал свою обожжённую руку. От такой картины у Сеатралл округлились глаза. Но в следующую секунду он сразу успокоился и аккуратно взял конечность в свои руки. После же он сказал: - Позволишь зайти в дом? Я попробую кое-что с ней сделать. Получив одобрительный кивок, Эн прошёл вслед за вампиром в дом, закрыв за собой дверь. Люциус присел на кровать, всё ещё держа раненную руку в здоровой. Подходя к блондину, русый снял перчатку с правой руки. Арта сразу привлекли длинные пальцы и странное утемнение у рукава. - Предупреждаю сразу: может быть неприятно, - сказал Эн, присевший на кровать рядом с Люцом. Прикоснувшись к плечу оголённой рукой, Эн начал аккуратно водить вдоль раны. "Холодные..." - промелькнуло в голове Артёма. И в правду, руки Эна действительно были холодными, но в то же время довольно приятными. В это же время рана покрылась чем-то чёрно-синим и затянулась. Блондин лишь слегка прошипел, ибо всё это сопровождалось в принципе неприятными ощущениями физически, но странными чувствами морально одновременно. Желание ощутить эти руки по всему телу лишь усиливалось с каждым новым прикосновением. Хоть Люциусу и не было стыдно за подобные мысли, он решил от них отвлечься и спросить: - Почему ты вечно прячешь свои руки под перчатками? М-м? - Не знаю. Не люблю, когда к ним прикасаются без моего согласия. Да и легче в них мне почему-то, - ответил Эн, гладя последнюю рану в уровне локтя. Когда и та затянулась, он продолжил, - Готово. У тебя больше нету ран? - Нет. Нету... - услышав эти слова, русый собрался надеть свою перчатку обратно. Но здесь ему помешала чужая бледная кисть, налёгшая поверх его собственной. - М? Люциус? Что-то не так? В ответ ничего не последовало. Вампир лишь взял всё также оголённую руку тени и прислонил к своей щеке. Эна удивили эти действия, но говорить что-либо он не решился. - Странно. Прячешь такие холодные и приятные руки под перчатками, наотрез отказываясь их показывать. И этими же руками ты аккуратно оглаживал только что мои раны. Ощущения те же, что получить единственным эксклюзив какой-то вещи. - Приятные? - переспросил Сеатралл, удивляясь всему тому, что только что услышал, - Пхах, с чего вдруг они приятные, если они обжигают холодом? - как бы невзначай говорит в ответ тень на слова вампира. - Не могу сказать, но от предыдущих слов я тоже не отказываюсь. Блондин отпускает руку русого и сам придвигается ближе к последнему. Пару минут назад возникшее желание переросло в цель. Он хотел ощутить эти руки на своём теле. В какой-то момент, который Люц не уловил, он пересаживается к Эну на колени, кладя руки на плечи того. - И что же, смею спросить, ты делаешь? - промолвил русый, смотря прямо в глаза блондина. - Ничего особенного, - промелькнула улыбка на лице Арта, - Просто хочу попросить тебя притронуться своими руками ко всему моему телу. - Батюшки, ну и желания у тебя, Люциус, - говорит Эн в ответ, выделяя имя сидящего у него на коленях, - Но знаешь? Я даже не против. Эн снимает вторую перчатку с другой руки и откидывает ту в сторону. В следующую же секунду он приподнимает низ рубашки Люциуса и зарывается одной рукой под неё. По всему телу вампира проходит волна мурашек, а от него самого доносится довольное мычание. Сеатралл удивляет подобное поведение обычно холодного существа. Но это ему вовсе не мешает продолжить уже общее желание дальше. Взяв блондина за подбородок, русый впивается своими губами в чужие обветренные. По продолжению через 10 секунд он углубляет поцелуй, всё также лаская тело вампира, от чего последний уже стонет прямо в него. Изучая чужой рот языком, Эн понимает, что клыки его напарника куда длиннее чем у обычных людей. "Тогда понятно откуда у него ожог," - пролетает в голове тени. Поцелуй обрывается, и между ртами парней проскакивает ниточка слюны. Люци сам не понимает, что краснеет, задаётся вопросом: "Чего я такого вдруг сделал, что он явно умиляется?" Эн и в правду поражался тому, как мило выглядел румянец на бледном лице. Но в следующую секунду русый начинает заниматься своим основным занятием дальше. Накидка вампира отлетает в сторону, а вслед за ней и рубашка. - Какой красивый... - бросает Эн, осматривая только что открывшийся вид на торс вампира. Обе руки начинают оглаживать каждую неровность туловища, провоцируя чудеснейшие звуки изо рта Артёма. В очередной момент внимание почти белых глаз и рук устремляется на затвердевшие соски. Пальцы начинают аккуратно оглаживать их до красноты. Блондин понимает, что его напарник был полностью в одежде. Бледные пальцы откидывают балахон тени к остальным вещам. Замечая действия Люциуса, Эн тянет того во 2-й поцелуй, пока с его тела снимается желет с тёмно-серой рубашкой. И уже перед Люциусом представляется вид на стройный торс с едва проглядываемым прессом. Уже после второго соприкосновения губ тень растёгивает ремень одной рукой. После избавления от столь нежеланного предмета, всё та же рука лезет в штаны и начинает ласкать бёдра. От такого поворота событий вампир издаёт протяжный стон. "Да. Бёдра - его слабое место," - думает про себя Сеатралл. Люциус снова пропускает момент, когда оказывается на кровати под своим напарником. Его брюки и нижнее бельё также откидываются, как и все предыдущие вещи. Ухмылка появляется на лице тени после того, как тот избавился и от своих штанов. Эн закидывает ногу Артёма к себе на плечо и спрашивает: - Сейчас будет крайне неприятно. Если ты желаешь, то можем остановиться, - русый начинает оглаживать обе бледные ноги, но всё также при этом смотрит в блёкло-синие глаза. - Н-нет уж, давай закончим начатое, - говорит Люци, кивая головой на тумбочку рядом с кроватью. Эн лишь хмыкнул на это. Достав смазку из тумбочки, он смазывает в ней один палец. В следующую секунду палец оказывается внутри Артёма, отчего тот издаёт протяжный стон. Сначала создалось ощущение, что это был болезненный стон, но после его заменили вздохи и мычания удовольствия. Через какое-то время внутри вампира уже было 2 пальца, а там и третий подтянулся. Когда Сеатралл понял, что Арт уже раздвинут, он перевернул того к себе спиной и приставил своё достоинство ко входу. - Если будет адски больно, то говори сразу. Хорошо, солнышко? - проговорил Эн прямо у уха Арта. В ответ послышалось лишь согласное мычание. В следующую секунду, когда член втолкнулся внутрь, Люциус вскрикнул. Русый дал блондину привыкнуть к ощущениям внутри себя. Через какое-то время последний сам толкнулся, давая понять, что готов к продолжению. Вслед начались толчки, для начала медленные. Эн никак не хотел навредить Арту. После темп ускорился. Процесс сопровождался стонами со стороны обоих парней. Люциус по итогу не выдержал и кончил первым прямо на простынь. Уже внутрь него кончил и Эн. Выйдя из напарника он укрыл себя и его одеялом. - Если что, я разберусь с простынёю. И на ответы, ежели такие явились, тоже отвечу, - промолвил русый, обнимая вампира. - Как пожелаешь. Только руки свои никуда не убирай.