Декабрь 1991 года
— Я не понимаю, почему мы здесь, — проворчал Малфой сидя между Крэббом и Гойлом. Если честно, не понимал и Гарри, хотя Гермиона смотрела на него с упреком. То есть, конечно, это может быть связано с тем фактом, что Гарри и Малфой подрались в вестибюле на прошлой неделе, приземлившись на гигантскую рождественскую елку, которую поставил Хагрид, из-за чего она рухнула на землю, а украшения разлетелись по полу. Люди говорят, что миссис Норрис все еще собирает их. Но они уже были наказаны за это, не так ли? После многочасовой полировки Гарри едва чувствовал свои пальцы, зато зал трофеев сверкал, как никогда раньше. — Мы здесь, потому что Сьюзен и Ханне, — сказала МакГонагалл, махнув двум студенткам Пуффендуя, которые решительно стояли рядом со Стебль, — пришла в голову блестящая идея, и я бы хотела, чтобы они поделились ею. Ханна выпрямилась и сделала шаг вперед. Сьюзен поспешно последовала за ней. — Мы здесь, потому что студенты нашего курса обсудили… — — Кто обсудил? — Вставил Малфой, его глаза сузились. — Мне нужны имена. Снейп ударил его по голове, не впечатлившись. Ханна заколебалась. Сьюзен продолжала. — Мы обсудили и единогласно решили, что нам порядком надоело, что вы двое все время ссоритесь. Малфой открыл рот, но Гарри оказался быстрее. — Вот это просто несправедливо! — Крикнул он. — Я не виноват, что он всегда… — — Мистер Поттер, — ледяным тоном прервала его МакГонагалл. — Ваши сокурсники говорят вам, что, по их мнению, вы срываете их учебу. Сейчас не время переводить стрелки на мистера Малфоя. Может быть, для разнообразия, это вам стоит поразмышлять. — Не будьте таким самодовольным, — добавил Снейп, свирепо глядя на Малфоя, чья улыбка быстро исчезла. — Вас это тоже касается. Когда молчание затянулось и стало ясно, что его больше не прервут, Стебль ободряюще улыбнулась Ханне и Сьюзен. Ханна продолжила, ее голос был немного тише, чем раньше. — И… ну, мы подумали, что было бы неплохо немного укрепить связи между факультетами. Скоро Рождество, и учителя согласились позволить нам устроить большую пижамную вечеринку с ночевкой в Большом зале в последний день перед каникулами. Мы можем играть в игры, веселиться и на время забыть, что мы Пуффендуйцы, Когтевранцы, Слизеринцы и Гриффиндорцы. Гарри посмотрел на Малфоя. Тот, казалось, пришел в ужас от такого предложения. — Мы думаем, что это блестящая идея, это поможет всем сблизиться, — объявила Спраут. — Вам двоим в том числе, — категорично добавила МакГонагалл. — Точно, — согласился Снейп. — Потому что у нас с Минервой, честно говоря, больше нет времени и терпения на ваши проделки. Разберитесь с этим. Взгляды Малфоя и Гарри встретились. В этот редкий момент они были согласны, что все это чушь собачья. — Итак, решено, — сказал Флитвик, хлопнув в ладоши. — Идеально. Я расскажу Когтевранцам. Малфой глубоко вздохнул. Гарри застонал.🎄 🎄 🎄
— Я чувствую, что единственный урок, который мы собираемся извлечь из этого, — это никогда не позволять Пуффендуйцам и Когтевранцам планировать мероприятия, — пробормотал Малфой со сидя на диване рядом с ним. Гарри не хотел с ним соглашаться, но… что ж, это было трудно. Когда они вошли в Большой зал ранее, столы были сдвинуты в сторону, чтобы освободить место для удобной мягкой мебели. Проблема, однако, заключалась в том, что они приложили все усилия, чтобы прикрепить именные карточки к каждому месту, чтобы убедиться, что никто не сел рядом со студентом своего факультета. Гарри сразу понял, что его, конечно, посадили рядом с Малфоем. В конце концов, это был большой заговор, чтобы заставить их поладить. Итак, Гарри пытался неловко наклониться к Эрни Макмиллану с другой стороны, чтобы не касаться Малфоя, но это было трудно, потому что на диване не было места. Малфой переводил взгляд с Майкла Корнера, сидевшего с одной стороны, на Гарри, сидевшего с другой, с таким выражением лица, как будто рождественские боги наказывали его. — Ладно, все здесь? Все удобно расселись? — Спросила Падма Патил, оглядев круг, в котором они сидели. — Идеально! Сьюзен, Ханна, начинайте! — Добро пожаловать на нашу первую межфакультетскую пижамную вечеринку! — Ханна лучезарно улыбнулась. — Скрестим пальцы и будем надеяться, что она станет ежегодной. — Мы хотели бы начать с небольшой игры! — объявила Сьюзен, держа в руках весь исписанный фиолетовый мяч. — Она называется «Лови и говори». Вы бросаете кому-то мяч, и человек, который его ловит, отвечает на вопрос — или совершает действие — ближайшее к его указательному пальцу правой руки. — Мы попросили старшекурсницу помочь нам зачаровать его, так что надписи перемещаются, — подхватила Су Ли. — Кроме того, как только на вопрос получен ответ, он исчезает и появляется новый. — Умно, — одобрительно сказала Гермиона, сидящая рядом с ней. Су ухмыльнулась. — Что, если мы не хотим отвечать на вопрос? — Спросила Пэнси Паркинсон, сидевшая рядом со Сьюзен. — Можно в любой момент наложить вето, — сказал Энтони Голдштейн. — Наказание — съесть конфету из Зонко и ждать, что произойдет. Гарри кивнул. Это казалось справедливым. Конфеты Зонко обычно придавали вам черты животного или домашнего прибора на пару секунд, но не наносили непоправимого ущерба. Все, что они могли бы сделать, это рассмешить всех. — Верно, — сказала Ханна. — Есть еще вопросы? — Ничего такого, что тебе бы понравилось, — пробормотал Малфой себе под нос. Никто, кроме Гарри, его не слышал. — Хорошо, — сказала Сьюзен, поднимая мяч в своих руках в воздух. — Я бросаю! Она весело бросила мяч Миллисент Булстроуд, которая бросила на нее свирепый взгляд, когда поймала его. Сьюзен откинулась на спинку стула. Миллисент вздохнула и посмотрела на вопрос, который был ближе всего к ее указательному пальцу. — Есть ли у тебя скрытый или странный талант? — Прочитала она вслух. Она нахмурилась. — Я могу сказать, какая погода будет в этот день, по тону голоса моей кошки. — И правда может, — подтвердила Дафна. — Это странно. — Это так круто! — Взволнованно пропищала Меган Джонс, сидящая рядом с Крэббом. — Моя сова может петь рождественские мелодии! Клянусь, животные такие умные! — Они умнее большинства людей, — серьезно сказала Миллисент. Затем она огляделась. — О, правило таково, что нельзя бросать мяч кому-то из вашего факультета, — добавил Терри Бут. — Иначе это быстро наскучит. Миллисент фыркнула и вслепую швырнула его на другую сторону круга. Невилл поймал мяч с широко раскрытыми глазами. — Какая твоя любимая еда? — Прочитал он. — Эм… Я думаю, пицца? Несколько человек посмеялись над этим ответом. Даже Гарри не мог не улыбнуться. Симус выразительно поинтересовался, почему пиццы нет в меню Хогвартса. Затем Невилл бросил шарик Джастину Финч-Флетчли. — Если бы вы написали книгу, как бы вы назвали главного героя и куда бы он пошел? — Джастин прикусил губу. — Я думаю, я бы назвал его «Марк». — Это так скучно! — застонал Эрни. Несколько человек рассмеялись. — Заткнись! — Джастин ухмыльнулся. — И Марк пошел бы в Хогвартс, потому что, честно говоря, здесь много приключений. — Магглорожденные, — Пэнси закатила глаза. — Никакой фантазии. — Помолчи, — Рон закатил глаза. — Но это правда! — Крикнула она. — Ты можешь написать о чем угодно, и ты выбираешь свою школу?! — Пэнси пишет новеллы на досуге, — доверительно сообщила Трейси, сидевшая рядом с Роном. — Она не ценит отсутствие креативности. — Я убью тебя во сне, Трейси, — прошипела Пэнси. — Креативно. Джастин фыркнул и бросил мяч в Мэнди Броклхерст. — Какое ваше любимое занятие? — Прочитала она вслух. — О, я люблю читать автобиографии! Это так интересно. Затем она бросила мяч Гарри, который чуть не уронил его. С некоторым трепетом он проверил, на какой вопрос указывает его палец. — Если бы вы могли сменить свою фамилию, захотели бы вы этого и какую бы выбрали? Рядом с ним фыркнул Малфой. Глаза Гарри сузились. — Да, вообще-то захотел бы, — огрызнулся Гарри. — О? — Усмехнулся Малфой. — Почему? Я думал, тебе нравится, как все поклоняются земле, по которой ты ходишь? — Не нравится, — выдавил Гарри. — Но тебе позволю, если ты так ревнуешь. — Ну и какую бы ты выбрал? Уизли? — Достаточно! — Крикнул Эрни, сидевший рядом с Гарри. — Никаких драк! Они оба замолчали. Гарри глубоко вздохнул. — Может быть, я бы сменил ее на «Эванс», — пожал плечами Гарри. — Это девичья фамилия матери. — Он швырнул мяч в Малфоя. — Вот, — проворчал он. — Твоя очередь. Малфой закатил глаза, но мяч принял. Он взглянул на надпись рядом со своим указательным пальцем правой руки. — До конца ночи обнимай человека справа от себя, — прочитал он, прежде чем сердито посмотреть на мяч. Затем он свирепо уставился в круг. — Черт возьми, вы издеваетесь надо мной?! — рявкнул он. — Я не буду обниматься с Поттером! — Ну, — тихо сказала Ханна. — Ты можешь выбрать наказание. — Что? — Поддразнил Гарри, хотя и не совсем понимал почему. Не то чтобы он хотел обнимать Малфоя. Просто… насмешки над ним стали для него смыслом жизни. — Страшно, Малфой? Глаза Малфоя сузились, глядя на него. — Еще чего, Поттер, — прошипел он. И вот так, Гарри оказался с Малфоем, плотно прижатым к его телу, егоДекабрь 1992 года
— Добро пожаловать на вторую ежегодную пижамную вечеринку! — Просияла Ханна, стоя внутри круга. — После огромного успеха в прошлом году мы получили разрешение повторить, и мы так взволнованы. Гарри мог видел, что так оно и было. Гарри, однако, чувствовал себя так, словно сидел на раскаленных углях, втиснутый между Стивеном Корнфутом и, как и следовало ожидать, Малфоем. Потому что, как же иначе. Справа от него Малфой сидел очень неподвижно. Гарри даже не был уверен, что дышит. — Игра этого года называется «Кто я?», — Объявила Сьюзен. — Имя другого студента будет временно заколдовано у вас на лбу, и вам придется выяснить, кто вы такой, задавая вопросы, ответ на которые «да» или «нет»! — Каждый может задать один вопрос за раунд, — добавила Лиза Терпин. — И мы раскрутим волшебную палочку, чтобы решить, чья очередь. Но палочка будет знать, что нельзя приземляться на одного человека дважды в течение одного цикла. — Есть вопросы? — Спросила Ханна. Когда в ответ раздалось только бормотание, Падма произнесла заклинание, из-за которого имена их одноклассников светящимися буквами появились у них на лбу. Гарри увидел «Захария Смит» на лбу Рона и «Дафна Гринграсс» на лбу Гермионы. Он взглянул на Малфоя и слегка вздрогнул, когда увидел свое имя на лбу слизеринца. Малфой все еще был занят тем, что хмуро смотрел на Крэбба («Лаванда Браун»), прежде чем взглянуть на Гарри. Он ухмыльнулся. — Хорошо, — сказала Сьюзен. — Давай раскрутим палочку. Гарри заставил себя сосредоточиться на палочке. Он моргнул, когда она остановилась, указывая на него. — Гарри, — улыбнулась Сьюзен. — Теперь твоя очередь! Гарри нахмурился. — Я Драко Малфой? — Выпалил Гарри. Он мог слышать смех Малфоя рядом с собой. — Нет, — хихикнули остальные. — Ты ошибся, Гарри. Гарри поморщился. Он крутанул палочку. Она указала на Дина. — Я мальчик или девочка? — Спросил он. На лбу у него было написано «Салли Смит». — Девушка, — ответили разные люди. Дин кивнул и крутанул палочку. Она указала на девушку из Когтеврана Мораг Макдугал («Симус Финниган»). — Название моего факультета начинается с буквы из первой половины алфавита? — Спросила она. Несколько человек просто моргнули, глядя на нее, все еще пытаясь понять вопрос. Гарри был среди них. — Да, — подтвердила Су Ли. Мораг кивнула, улыбаясь. Именно тогда Гарри понял. Пуффендуй, Гриффиндор, Когтевран, Слизерин. Мерлин, ох уж эти когтевранцы. Затем палочка указала на Оливера Риверса («Трейси Дэвис»), который хотел знать, был ли он из Пуффендуя. Гойл («Кевин Энтуисл») хотел знать, любит ли он шоколад. Элоиза Миджен («Рон Уизли») спросила, хороша ли она в зельеварении. — Мерлин, это займет вечность, — вздохнул Малфой рядом с Гарри. Затем он сел прямее, когда палочка указала на него. — Эм, — он нахмурился, взглянув на Гарри. — Я ношу очки? — Да, — раздался ответ из разных углов. — Я — это ты, не так ли, — он закатил глаза. — Как банально. Несколько смешков, и Ханна сказала с застенчивой улыбкой: — Ну, я думаю, Драко победил? — Верно, — вздохнул Драко, откидываясь на спинку дивана. — Тогда, полагаю, я свободен. Гарри потребовалось еще шесть раундов, чтобы выяснить, что он на самом деле «Миллисент Булстроуд». К тому времени, когда он, наконец, получил подсказку, Малфой снова заснул — на его плече. — Серьезно?! — Гарри заскулил, пытаясь выбраться. Малфой не проснулся, просто продолжал спать. — Он спит как убитый, — услужливо подсказал ему Теодор Нотт. — Удачи разбудить его. — Ты можешь занять диван, если хочешь, — предложил Стивен. — Я принесу тебе одеяло. Гарри застонал и задался вопросом, как он попадает в такую ситуацию второй год подряд.Декабрь 1993 года
— Это просто саботаж, — объявил Малфой. — Все остальные перетасовываются, но мы с Поттером всегда сидим рядом друг с другом! — Вот именно! — Возмутился Гарри. — Это несправедливо! — Может быть, нам просто нравится видеть, как вы обнимаетесь каждый год, — ухмыльнулся Симус. — Не знаю, как у всех остальных, но у меня от этого поднимается рождественское настроение. Из зала донесся смех. Гарри покраснел. Малфой сверкнул глазами. — Верно, — сказала Сьюзен. — В этом году игра называется «Две правды и одна ложь». Каждый записывает по три предложения на пергаменте. Два — правда, одно — ложь. Пишем анонимно, а потом зачитываем. Затем мы отгадываем, что является ложью. Затем человек раскрывает себя, чтобы дать нам ответ. Миллисент немедленно подняла руку. — Есть ли заклинание, которое гарантирует, что мы вообще напишем правду? — Спросила она. — Да, — Падма закатила глаза. — В пергаментах чары детектора лжи. Если в вашем письме не будет хотя бы двух истин, оно вспыхнет. — Как драматично, — фыркнула Миллисент, скрестив руки на груди и нахмурившись. — Давайте, ребята! — Ханна улыбнулась. — Если ты будешь играть честно, я обещаю, что это будет весело! Уэйн Хопкинс уже раздавал пергаменты. Гарри со вздохом взял свой, уставившись на него. — Потерялся в поисках истины, Поттер? — Пробормотал Малфой рядом с ним. — Как насчет «мои волосы — оскорбление хорошего вкуса» или «мои познания в зельеварении на уровне детского сада». — Как насчет «мне нравится засыпать на плече моего заклятого врага каждый год перед Рождеством» за твою правду? — Резко ответил Гарри. — Мальчики, — вздохнула Лили Мун рядом с Драко. — Не могли бы вы, пожалуйста, прекратить препираться? Вы портите атмосферу. Они раздраженно замолчали. Гарри пожевал губу, прежде чем начать писать.У меня есть два брата/сестры. У меня есть два лучших друга. У меня есть два домашних питомца.
Когда его пергамент не загорелся, он решил, что этого достаточно. Он свернул его и положил в корзину посередине. Он увидел, что Малфой все еще писал рядом с ним, сосредоточенно нахмурив брови. Когда, наконец, все сдали свои пергаменты, Эрни Макмиллан, который вызвался стать ведущим вечера, перетасовал пергаменты и вытащил первый. — Я ненавижу квиддич, — прочитал он вслух, — я ненавижу шоколад, я ненавижу зелья. Некоторые люди засмеялись. — Это невозможно! — Застонал Теодор Нотт. — Это все случайные вещи! Это может быть кто угодно! — Но в этом-то все веселье! — Сказал Оливер Риверс. — Было бы скучно, если бы это было слишком просто! — Я думаю, это Элоиза, — сказала Салли-Энн Перкс. — Она любит шоколад, и ее никогда особо не интересовал квиддич! — Нет, — ухмыльнулась Элоиза Миджен. — Это не я. — Держу пари, это Дин, — ухмыльнулся Симус. — Он больше по маггловскому спорту. Все посмотрели на Дина. Он ухмыльнулся и кивнул. Некоторые люди начали кричать в защиту Квиддича, отчего ухмылка Дина стала только шире. — Этот ваш спорт просто не имеет смысла, извините, — покачал он головой. — Я за футбол. — Подожди! — Крикнул Джастин. — Что же тогда ложь?! — Шоколад, конечно, — Рон закатил глаза. — Как будто Дину понравятся пытки Снейпа! Когда, в конце концов, спор утих, был зачитан следующий пергамент. — Мой любимый предмет — прорицание, мой любимый учитель — профессор Трелони, я люблю готовить, — прочитал Эрни. — Ладно, первые два точно ложь, — нахмурилась Гермиона. — Нет, — усмехнулась Падма. — Я думаю, это моя сестра. Парвати просто посмотрела по очереди на свою сестру-близняшку и Гермиону, заставив всех рассмеяться. — Трелони — отличный учитель, ясно?! — Крикнула она, защищаясь. — Ага, конечно, — Падма закатила глаза. — Эрни, убери это. Эрни вытащил следующий пергамент, просмотрел его и ухмыльнулся. — О, это интересно! — Воскликнул он. — Слушайте: «я по уши влюблена в своего друга, хотя я почти уверена, что он неравнодушен к кому-то другому, потому что я слышу имя этого другого парня в общей комнате примерно по пятьсот раз на дню». На мгновение все уставились на него, застигнутые врасплох. — Разве это не одно утверждение? — Спросил Невилл. — Все взаимосвязано. — Нет, — покачала головой Лиза Терпин. — Технически, это три отдельных предложения. — Это был слизеринец, — размышлял Энтони. — Никто другой не поступил бы так с другом. Все посмотрели на слизеринцев. Блейз Забини и Теодор Нотт ухмылялись, явно забавляясь. Малфой сверкнул глазами. Дафна Гринграсс прикрыла рот рукой, чтобы скрыть выражение своего лица. Выражение лица Миллисент было невозмутимым. Трейси Дэвис и Софи Ропер перешептывались друг с другом, хихикая. Пэнси Паркинсон выглядела слишком невинно. Крэбб и Гойл выглядели просто сбитыми с толку. — Драко, — весело сказал Блейз. — Тебе есть что сказать по этому поводу? — Я ненавижу вас всех, — выдавил он. Трейси фыркнула от смеха. — Никогда не доверяйте ничему, что говорит вам слизеринец, — прошипел Малфой остальным. — Они все грязные лжецы! — Верно, — сказал Майкл Корнер, подняв брови. — Итак, мы можем с уверенностью сказать, что это не Малфой. — Я думаю, что это был Теодор, — храбро сказала Меган Джонс. — Нет, — ухмыльнулся Тео. — Миллисент, — попытался Симус. — Не-а, — она закатила глаза. — Я не склонна к самоубийству. — Пэнси, — сказала Гермиона, с любопытством наблюдая за девушкой. — Я? — Спросила Пэнси с притворной невинностью. — А зачем мне это? — Перестань врать, Пэнс, — фыркнул Блейз. — Мы все знаем, что это была ты. — Видишь, — проворчал Малфой рядом с Гарри. — Все, что она делает, это лжет. — Забавно, — широко улыбнулась Пэнси. — Бумага не загорелась, когда я записывала свою «ложь», так что там есть доля «правды». Малфой сильно покраснел. — Итак, что из этого ложь? — нетерпеливо спросил Захария Смит. — Первое, — пожала она плечами. — Как будто мне понравится Драко. Серьезно. — Но тогда… — — И хватит об этом! — Громко сказал Малфой, свирепо глядя на Смита сверху вниз. Гарри изо всех сил старался не думать о последствиях того, что имела в виду Пэнси. В конце концов, его не интересовала личная жизнь Малфоя. Вообще. — Эрни, двигай дальше!🎅 🎅 🎅
В том году, когда игра закончилась, Драко вскочил, схватил себе спальный мешок и уснул так далеко от Гарри, как только было возможно. Гарри не чувствовал себя обделенным. Вовсе нет.Декабрь 1994 года
— Добро пожаловать на нашу четвертую ежегодную пижамную вечеринку! — Воскликнула Ханна. Некоторые из их однокурсников зааплодировали. Гарри присоединился к ним, ведь в этот раз он чувствовал себя лучше, так как его мольбы сидеть подальше от Малфоя в этом году, наконец, были услышаны. Теперь он сидел между Падмой и Трейси. — По многочисленным просьбам игра этого года будет называться «Вращай палочку», — объявила Сьюзен. — Правила просты: ты вращаешь палочку и целуешь того, на кого она укажет. Если кто-то из вас захочет отказаться, в наказание вы съедите конфету из Зонко. — Откуда мы знаем, что все не спланировано заранее? — Спросил Малфой. Гарри пришлось подавить улыбку. — Если тебе станет легче, ты можешь использовать свою собственную палочку, — заверила Сьюзен. Малфой кивнул. — Хорошо, — сказал Энтони, кладя свою палочку в середину. — Я покручу один раз, чтобы определить, кто начнет. Человек, на которого она укажет, снова вращает палочку и целует того, на кого она укажет. — Несколько человек кивнули в ответ и игра началась. После нескольких оборотов палочка указала на Рона. Гарри не мог удержаться от смеха, когда лицо его друга стало таким же оранжевым, как его пижама. С явным трепетом он снова потянулся к палочке и крутанул ее еще раз. Она указала на Салли Смит, которая покраснела почти так же сильно, как и он. Они очень неловко чмокнулись в губы. Некоторые люди захлопали в ладоши. Салли закрутила палочку, чтобы определить следующего человека. На этот раз палочка указала на Миллисент. Она вздохнула и крутанула палочку с видом мученицы. Она указала на Гермиону. Гарри ждал, что одна из них откажется, но этого не произошло. Вместо этого они обменялись коротким поцелуем, и хотя Гермиона, казалось, относилась к этому прагматично, она выглядела взволнованной. И так игра продолжалась. Невилл поцеловал Джастина. Блейз поцеловал Падму. Ханна поцеловала Энтони. Эрни поцеловал Терри. А затем палочка указала на Малфоя. Малфой закатил глаза и положил свою палочку на место предыдущей, вращая ее. Гарри в ужасе наблюдал, как она указала на него. Малфой разинул рот, когда их однокурсники закричали и засмеялись. — Что за… — пробормотал он. — Этого… не должно было случиться. Я чувствую себя преданным. — Сдаешься, Малфой? — Усмехнулся Рон. — Ты боишься? — Гарри действительно хотел бы, чтобы он этого не делал. Как и следовало ожидать, глаза Малфоя сузились, и он впился взглядом в Рона. — Заткнись, Уизелби, — пробормотал он, прежде чем встать и направиться к Гарри. Гарри ничего не мог поделать, кроме как сидеть, застыв, когда Малфой схватил его за шею и притянул к себе для решительного поцелуя. Он был такой быстрый, что все закончилось раньше, чем Гарри даже понял, что происходит, но когда Малфой отстранился, его губы покалывало. — Ну вот, — фыркнул Малфой, снова усаживаясь между Лавандой и Лизой Терпин. — Напуган. Серьезно.Декабрь 1995 года
— В этом году игра называется «Правда или действие»! — Радостно объявила Сьюзен. Гарри застонал. Су Ли, сидящая справа, бросила на него насмешливый взгляд. Блейз слева от него только ухмыльнулся. — Боишься действий и вопросов, Поттер? — Пробормотал он. Гарри не ответил, потому что все очевидно. Воспоминание о поцелуе Драко Малфоя в прошлом году все еще было свежо в его памяти, и, что еще хуже, его однокурсники все еще говорили об этом. Он был уверен, что они обязательно скажут что-то про Малфоя или спросят о нем, а Гарри действительно этого не хотел. — Мы некоторое время обсуждали Веритасерум, — сказала Падма, — чтобы все были честны, но учителя запретили. — Слава Мерлину, — встревоженно пробормотал Симус. — Но мы остановились на заклинании детектора лжи, — продолжил Стивен Корнфут, поднимая мяч. — Вы будете держать его, пока отвечаете на вопрос, и если он станет красным, вы лжете. — Нам так повезло, что вы, когтевранцы, продумали все детали, — протянула Пэнси. — Я знаю, — ухмыльнулась Падма. — А теперь давайте начнем! Итак, Гарри наблюдал, как разворачивается его собственный кошмар перед Рождеством. Крэбб выбрал «действие», и его попросили исполнить гимн Хогвартса с зажатым носом. Гермиону спросили, жульничала ли она когда-нибудь на экзамене («Конечно, нет!!!»). Джастина Финч-Флетчли спросили, читали ли ему родители когда-нибудь лекцию про «пестики и тычинки» («Да, и это было травмирующе»). Симус попросили сочинить рэп. Нотту пришлось заплести волосы Уэйна Хопкина, который отнесся к этому на удивление хладнокровно. Затем, постепенно, действия и вопросы стали менее невинными, как Гарри и опасался. Когда Миллисент спросили, целовалась ли она когда-нибудь тайно с кем-то из другого факультета, ответ был сухим: «Да». Эрни заставили массировать ноги Блейза в течение десяти минут. Сьюзен спросили, кто был ее первой любовью («Седрик Диггори»). Дафну попросили растереть плечо Невилла. И, когда палочка наконец указала на Гарри, он уже знал, что ничего хорошего из этого не выйдет. — Оооо, — сказал Симус, садясь прямо. — Да. Я ждал этого. Серые глаза Малфоя встретились с глазами Гарри, как будто он тоже знал, что сейчас произойдет. — Гарри, — сказал Энтони, — мы предлагаем тебе поцеловать Драко. Целую минуту, с языком. — О, черт возьми, — проворчал Драко, краснея. — Ну, ты всегда можешь отказаться? — Сладким голоском сказала Пэнси. Малфой просто молча уставился на нее. И вот, Гарри направился к Малфою. Сьюзен отодвинулась, освобождая место на диване, чтобы Гарри мог втиснуться. Мгновение он смотрел на Малфоя, колеблясь. — О, просто покончи с этим, Поттер, — фыркнул Малфой. Гарри закатил глаза, потянулся к удивительно гладкой челюсти Малфоя. Его губы были такими мягкими. Гарри на несколько мгновений потерялся, прежде чем Малфой послушно приоткрыл рот, проведя языком по нижней губе Гарри, чтобы углубить поцелуй и выполнить условия их «действия». Гарри поспешно подчинился, открыв губы, чтобы позволить Малфою действовать, а затем их языки соприкоснулись, и Мерлин, ему стало так жарко. Поцелуй Малфоя был на вкус как мята, такой свежий и захватывающий, и Гарри обнаружил, что его пальцы перебирают мягкие светлые волосы, прикасаясь, притягивая его ближе. Сердце Гарри бешено колотилось, было трудно дышать и… — Земля вызывает Поттера и Драко? — Сказал Блейз, заставив Малфоя отпрянуть назад, а Гарри удивленно моргнуть. — Я знаю, вы, наверное, ждали весь год, чтобы прикоснуться друг к другу и все такое, но прошло уже три минуты, и мы хотели бы продолжить. Малфой прочистил горло, его кожа покраснела. Его волосы были восхитительно растрепаны руками Гарри. — Верно, — сказал он. — Давайте продолжим. И у Гарри не было другого выбора, кроме как вернуться на свое место, чувствуя себя немного потерянным. Он едва обращал внимание на игру, пока палочка не указала на Драко. — Хорошо, — сказал Рон. — Малфой, я предлагаю тебе провести остаток ночи в объятиях Гарри, а это значит до утра! Гарри моргнул, уставившись на своего друга. Рон закатил глаза. — Не смотри на меня так! — Крикнул он. — Я делаю тебе одолжение, приятель! И вот, после двухлетнего перерыва, Малфой снова прижался к Гарри. — Ты не такой костлявый, — пробормотал Гарри. — И ты не такой худой, — отрезал Малфой, но в его голосе не было жара. Гарри вздохнул. Волосы Малфоя щекотали его подбородок. — Нам нужны новые друзья, — пробормотал Малфой. — Эти ужасны. — Может быть, они действительно оказывают нам услугу, — тихо сказал Гарри. — Я не знаю. То есть… Мне понравилось целовать тебя. Малфой долго молчал. — Правда? — Спросил он очень тихим голосом. — Да, — кивнул Гарри. — Очень сильно. Малфой сглотнул. А затем он повернулся в объятиях Гарри, и они оказались лицом друг к другу. Мягкие губы Драко прижались к губам Гарри, и Гарри растворился в поцелуе. Откуда-то Симус кричал: «Эй, вас этого делать не просили!», а Нотт отвечал: «Оставь их в покое, придурок!» Гарри было все равно. Все, что имело значение, это губы Малфоя, прижатые к его губам.Декабрь 1996 года
— Что значит вы хотите отменить ежегодную пижамную вечеринку?! — Сердито спросил Драко. — Это традиция! — Это мероприятие мы организовали специально для вашего курса, потому что драки между факультетами, а именно между вами и мистером Поттером, обострились донельзя, — напомнила ему профессор МакГонагалл. — А раз уж вы, кажется, прекрасно ладите, то я не вижу необходимости… — — Но это традиция! — Возмутился Драко. — Вы не можете нам что-то дать, подождать пока мы привыкнем, а потом отнять! — Честно говоря, вы стали слишком взрослыми, чтобы оставлять вас без присмотра на этих ночевках, мистер Малфой, — невозмутимо вставил профессор Снейп. — Если честно, мне не можем позволить целой куче шестнадцатилетних и семнадцатилетних детей спать вместе в Большом зале. Если родители… — — Мы в школе-интернате, профессор, — Драко закатил глаза. — Не хочу огорчать огорчать, но мы все делим комнату с шестнадцатилетними или семнадцатилетними подростками. И никаких оргий пока не было. По крайней мере, насколько я слышал, нет. — Если вы беспокоитесь, — прервала Падма, — вы можете попросить кого-нибудь из домашних эльфов присмотреть за нами? Профессора вздохнули, обменявшись взглядами, признававшими поражение. — Хорошо, — сказала МакГонагалл. — Но если мы услышим хоть слово о каком-либо недостойном поведении… — — Конечно, — усмехнулся Драко, беря Гарри за руку. — Премного благодарен, профессор. И с этими словами они оба направились по коридору, чтобы насладиться оставшимся свободным временем (а именно, поцеловаться). — Я и понятия не имел, что ты так привязан к этим ночевкам, — поддразнил Гарри своего парня. — Ну, — Драко пожал плечами, ухмыляясь. — В конце концов, именно они свели нас вместе. — Как это мило, Драко. — Заткнись, — Драко закатил глаза, прежде чем прижать его к стене и накрыть губы Гарри своими. Гарри улыбнулся в ответ на поцелуй и притянул Драко ближе. Где-то вдалеке рыцарь в доспехах пел «Джингл Беллс» мимо проходящему студенту.