Добрый дядя

Антон беспокойно метался по кровати во сне из-за высокой температуры, находясь где-то на границе с реальностью. Мальчику было плохо с вечера: болел живот, присутствовала тошнота. Слабость тоже не добавляла ситуации оптимизма, Антон постоянно хотел поскорее прилечь, но его покой быстро нарушался новым приступом рвоты. К ночи температура стала подниматься. До отметки в 39° родители мальчика верили, что справятся самостоятельно. Но никакие таблетки, имеющиеся в аптечке, не помогали, и Андрей, отчаявшись, вызвал скорую. Время ожидания тянулось ужасно долго: Майя сидела на кровати с беспокойно спящим ребёнком и ласково поглаживала по болящему животику, стоило младшему Шастуну проснуться. Наконец раздалась трель звонка. Андрей подскочил со стула, стоящего вблизи кровати мальчика, и широкими шагами двинулся к двери. Фельдшер оказался в комнате спустя десяток секунд, сразу же обращая внимание на бледного маленького пациента. – Что случилось? Чётко и по делу, – спокойно выдал Арсений, хотя внутренне переживал за ребёнка, как и за всех своих юных пациентов. Он посмотрел на Майю, и та, все поняв без слов, освободила врачу место возле ребёнка. – Отравление. Высокая температура, полчаса назад была почти сорок. Рвота сильная и тошнота, – объяснила женщина, и Андрей кивнул в подтверждение. – Мне нужен свет, включите, пожалуйста, – потребовал Арсений, роясь в своей чемоданчике в поисках нужного шприца и градусника. Необходимые вещи нашлись быстро. – Сколько ребёнок весит? – Двадцать один килограмм, – в этот раз Арсению ответил отец Антона. Щелкнул свет, и Антон, очнувшись ото сна, растерянно посмотрел на собравшихся взрослых. В таком состоянии он мало понимал, что вообще с ним происходит. – Так, малыш, зажми градусник, – значительно мягче, чем когда говорил со взрослыми, попросил Арсений. Он видел, насколько ребенок сейчас растерян, и не хотел пугать грубостью, хотя поторопиться действительно стоило. Антон послушался. – Молодец. Держи так. Попов осмотрел ребёнку зрачки, а также немного потрогал живот, чтобы точно убедиться в диагнозе. Все сходилось, похоже, ребёнок действительно отравился. – Малыш, ты как себя чувствуешь? Слабость, головокружение? – спросил фельдшер, забирая у Антона градусник. – Я не малыш, я Антон, – вдруг заявил ребёнок серьёзным голосом, и Арсений не мог не улыбнуться на это. – Головка кружится немного. И животик сильно болит. – Так, Антош, от животика я тебе дам лекарство чуть позже. Сейчас надо температуру сбить, она у тебя о-очень высокая. Перевернись на животик. – попросил Арсений, ловкими движениями наполняя шприц. Майя и Андрей, все это время находившиеся в комнате, напряжённо переглянулись. Они прекрасно знали, что Антон до истерики боится уколов. И его почти никогда не удавалось уговорить, большинство врачей сдавались спустя пару минут пустых уговоров и звали родителей, чтобы те подержали буйного ребёнка. У обоих взрослых разрывалось сердце, но необходимые уколы в любом случае должны быть сделаны. – Н-е-ет! Пожалуйста, не надо! Я не хочу укол! – истерично запищал мальчишка, энергично отбиваясь от рук врача, словно болезнь и вовсе отступила. К огромному сожалению Арсения, так бывает только в сказке. – Ант-о-ош, нужно сделать инъекцию. Тебе ведь плохо, а таблетки при такой высокой температуре не помогают. Я наоборот хочу, чтобы тебе легче стало. Минутку потерпишь и на утро почувствуешь себя намного лучше. – уговаривал Арсений Антона, хотя и сам уже порядком устал: смена была длинная и пока не спешила заканчиваться. – Н-нет! Это больно! – убеждённо заявил мальчик. – Да, но совсем чуть-чуть. Я очень аккуратно сделаю, всего пару секунд придётся потерпеть. Если бы был другой выход, то я бы предложил, но, к сожалению, укол - единственный доступный способ сбить температуру. Антон с сомнением смотрел на фельдшера, но в истерику больше впадать не спешил. Видимо, сказался тот факт, что врач впервые в открытую признался, что инъекция - это неприятно и даже больно, а не стал нести неправдоподобный бред про комариков. – Я не люблю уко-о-лы, – протянул ребёнок со слезами в голосе и посмотрел на родителей, который благоразумно не вмешивались, пока их помощи не требовали, хотя и Майе, и Андрею безумно хотелось пожалеть сына. – Я тоже, забавно, правда? И делать их тоже не люблю, но приходится. – неожиданно поделился Попов, понимающий, что не стоит растягивать этот разговор дальше. – Взрослым часто приходиться делать то, что им не нравится. Ты ведь хороший и взрослый мальчик, сможешь потерпеть чуть-чуть? Антон колебался. Ему все ещё было страшно, но этот добрый дядя так убедительно говорил.... Мальчик даже позабыл, что Арсений - врач, а все ещё высокая температура немного ослабила бдительность, что сыграла фельдшеру на руку. Разговоры - это чудесно, но время идёт, и укол необходимо поставить. По итогу младший Шастун лёг на живот и, обняв подушку руками, замер. Арсений самостоятельно спустил пижамные штанишки с бельём и, протерев спиртовой салфеткой кожу, сразу же ввёл иглу, не желая нагнетать обстановку. Ребёнок пискнул и захныкал, а фельдшер поспешил успокаивающе погладить его по спине, надеясь, что это поможет Антону набраться терпения. Дожав поршень до упора спустя несколько секунд, показавшихся всем присутствующим в комнате бесконечными, Арсений вытащил иглу и прижал к месту прокола ватку. – Какой ты смелый, Антош. Умничка просто. Все, мы закончили. – Попов встал с кровати и, мимолётно погладив ребёнка по волосам, обратился к Майе и Андрею. – Давайте больше жидкости, пить лучше маленькими глотками, чтобы не произошло новых приступов рвоты. Можно дать "Смекту" от болей в животе, насколько я смог понять, Антона они сильно беспокоят. Температура пойдёт на спад. В целом, все. Если вдруг заметите какие-то другие симптомы, не свойственные отравлению, то сразу в приёмный покой на обследование. – Спасибо Вам большое, – поблагодарил Андрей фельдшера и пошёл его провожать, оставив жену успокаивать хнычущего от боли в животе Антона. Вернувшись в комнату сына с разведенной "Смектой", он уговорил выпить лекарство уже изрядно клюющего носом мальчика. – Спокойной ночи, Тош, – пожелала Майя, целуя ребёнка в лоб. Андрей же, пожелав сладких снов Антону, ушёл готовиться ко сну, ему завтра было необходимо идти на смену. – Мам? – тихонько позвал женщину мальчик, с трудом держа глаза открытыми. – Что такое? – спросила Майя, выключив в комнате гирлянду и свет. – А добрый дядя еще вернется? – Конечно, – серьёзно ответила та. – Если появится необходимость, то обязательно вернётся. – убеждённо продолжила Майя, не желая расстраивать ребёнка. Антон остался довольный ответом и очень скоро задремал, уверенный, что с добрым дядей они обязательно ещё встретятся.