Предисловие от автора
Внимание, автору данного текста прекрасно известно о том, что девушки не могли быть полноценными военнослужащими в Великогерманском Рейхе, что они могли занимать максимум "Вспомогательные" должности, по типу санитарки, радистки и прочее. Так же автор не является профессором истории, а потому не стоит рассматривать исторические события в данном произведении с документальной точностью, как и весь фанфик. Пускай автор и старался сделать всё как можно правдоподобнее. Так же стоит сказать что любые совпадения с реальными личностями являются чистейшим совпадением (не считая исторических, по типу Адольфа Гитлера, Сталина и прочие подобные). Спасибо за понимание.
***
Было начало октября, октября сорок первого года. Немецкие силы совсем недавно взяли Смоленск…, и уже готовились к финальному рывку, в сердце Советского союза, в Москву. Погода была всё ещё достаточно тёплой, но не губительная жара, что порой убивала. Однако, где-где, а на фронте всегда жарко, порой и настоящее пекло, как тут, под Ёльней, где артиллерия работала как надо. Число защитников города было небольшим, банально по причине того, что основные силы красной армии были севернее, на магистрали, где и планировали встречать нацистов, но не здесь… - Ух, хорошо горит, да, Герда? – говорила своей подруге чистой арийской внешности девушка, была блондинкой, а если точнее, обладательница волос кремового цвета. Её локоны были собраны в два хвостика на затылке с красной резинкой, только она оставляла с каждой стороны по небольшой одной пряди, что прикрывали немножко её ушки, а чёлку приходилось постоянно укладывать, чтобы волосы не лезли на глаза длинна двух передних этих локонов чуть-чуть ниже подбородка, задние бужут чуть-чуть ниже лопаток, а чёлка не длинная, чуть-чуть ниже бровей, облачённая в форму унтер-офицерскую форму, при этом держа в руках бинокль, и смотря на горящий город с лёгкой улыбкой. - Так точно, Герр унтер-офицер! – ответила уже сама Герда. Такие же голубые арийские глаза, каре волосы каштанового окраса, и вместо унтер-офицерской МП, у неё была винтовка маузера. Она сама смотрела за этим с лёгкой улыбкой, пока ветер красиво развивал её волосы. Рядом с этими двумя, стояло ещё семь барышней. Да, это был отряд, целиком и полностью укомплектованный из девушек. - Герр Эрика, простите, но мне всё ещё нравится, как это звучит, когда «хер» гауптман приказал нам выдвигаться? – вновь сказала Герда, употребив русское слово, из-за созвучности ругательства с воинским аналогом русского «Товарищ». - Сразу после того, как артобстрел прекратиться. Если около минуты тишина, можем идти, - та убрала бинокль, после чего стукнула свою подругу по лбу, - назовёшь ещё раз, найду кирпич и по каске как жахну, заодно и проверим, на что эти недо-котелки способны. - Ай! Я думала мы подруги! – приложив руку ко лбу сказала немка, при этом наигранно дуясь. - Да, но не дай бог другие начнут, а потому, не советую, здоровью полезнее, - Эрика ещё сильнее улыбнулась, и в этот момент наступило затишье… перестали слышны свисты снарядов, грохот взрывов… Прошла минута…, прошла вторая…, солдаты вокруг пришли в движение, Как и сама Эрика со своим отрядом. Им нужно было просто войти в город, очистить от красной падали, и захватить его. Сопротивление, как и следовало ожидать, почти полностью отсутствовало. Лишь редкие, единичные случаи, когда кто-то ещё мог держать в руках винтовку, и стрелять с неё. Хотя даже такую картину не встречал женский отряд, который заходил в чужие дома, проверяя на наличие хотя бы просто живых людей. И вот очередной дом… Эрика вместе с Гердой выбивают хлипкую деревянную дверь. Они сразу же слышат топот внутри дома, а так же видят перед собой разорванный труп мужчины лет тридцати, и пробитую крышу. - Видимо у нас первый унтерменш, желающий получить прибавку свинца в организме, - проговаривала Герда, держа винтовку перед собой, а так же внимательно осматриваясь из-за углов, проходя комнату за комнатой. Недалеко от мужчины, в другой комнате, лежала женщина схожего возраста, у которой из головы кровь текла рекой. Видать осколок, пробивший голову. Но не это волновало «героинь», что увидели единственную закрытую дверь. Не долго думая, Эрика сначала разрядила весь магазин, изрешетив дверь. Они услышали детский крик, и после перезарядки, сама выбила дверь с ноги. И впрямь, в одном из углов комнаты сидел ребёнок, лет на вид шести. У него были золотые волосы, и серые глазки, кажется даже серо-янтарные. Одет был в самую обычную одёжу. Рубашка холопская, ботиночки, штанишки. Вообщем, типичный такой сельский мальчик. - Ну, думаю, не будем ребёнка мучить. Отправим к маме с папой и…, - говорила Герда, но не дали ей договорить, как ребёнок перебил её. - Н-не убивайте меня, прошу вас! – он выкрикнул это на чистом немецком, без какого либо намёка на акцент. Эрика с Гердой переглянулись, и владычица винтовки со скользящим затвором подошла к малому по ближе. - Что ты щас сказал? – уточнила та, при этом держа винтовку направленной в землю. - Н-не убивайте…, прошу…, - тот это говорил сквозь слёзы. Он тихо шмыгал своим носиком, не желая умирать. - Говорит он без акцента, да и на немца похож…, черты лица…, волосы…, глаза твои…, малой, твои родители, как и ты, не немцы случаем? – спрашивала Эрика, сама сделав пару шагов к малому. Тот лишь взглотнул, и заикаясь, сказал: «Н-нет…, русские… ,как и дедушка с бабушкой…» . В этот момент Герда посмотрела на своего командира. - Слушай, он вряд-ли врёт. Ему наоборот выгодно было бы сказать что он немец…, - произносила шатенка задумавшись, а после, вновь переведя взгляд на мальчика, решила поговорить с ним, - слушай, а ты от куда немецкий знаешь? Небось и русский хорошо знаешь, права? - Д-да…, я учил оба языка и…, м-могу говорить на обоих… достаточно хорошо…, - тот сильнее вжимался в деревянную стену. - Вот как…, тогда…, кто написал Алису в стране чудес? – спросила Герда, уже скорее с азартной улыбкой. - Л-Льюис Кэрролл… это моя любимая книга…, - ответил тот, вытирая слёзы с глаз. Герда же спокойно повернула голову к Эрике, которая не знала, что и сказать по началу, но через несколько секунд всё же смогла сказать следующее: - Помнишь слова пропаганды? Что русские… славяне… грязные животные, которые едва ли прочитать, что на табличке написано могут. С ним явно что-то не так…, видать, он исключение, что подтверждает это правило! – та не могла даже подставить под сомнения слова пропаганды, а потому решила списать это на исключительный случай. - Так что делать будем c этим исключением? Убивать? - Нееет, ты чего, такой одарённый малыш, да и просто оставлять не хочется, - та подошла к малышу вплотную, и присела на корточки, - слушай, как тебя зовут? Не Иван же? Или Вася,… какие там у вас имена распространённые… - Н-нет…, я М-Максим…, но мама часто звала Мася…, - тот смотрел на неё с большим страхом в глазах…, он говорил правду, не зная, правильно ли это, или нет. - Хорошо, Максим. Скажи мне, ты же хочешь жить, так ведь? – в этот момент Эрика сменила своё выражение лица на более… успокаивающие? Как и её голос. Она старалась говорить более размеренно, тихо и спокойно, не смотря на адскую симфонию звуков за окном, как и видов. - Д-да…, мне надо теперь служить вам и каждый день… делать… разное… чистить обувь языком или… - тот уже начал представлять себе всякое, но его прервала рука, упавшая ему на макушку, и потрепав по волосам. - Нет конечно, просто будешь как… игрушка, в моём отряде. Будешь вести себя хорошо, будешь бесплатно жить с нами, и еда. Может и будем конечно что-то приказывать, требовать и прочее но, поверь, родители тебя скорее всего нагружали ещё сильнее. Даже разрешу взять что нибудь с собой. - Вы как мать и сын, даже похожи внешне, что скажи это майору, поверил бы как родненький! – вдруг прервала их милую беседу сказала Герда, на что Эрика показала ей кулак. - Кхм, ну так что, согласен? Только вещи естественно небольшие, чтобы уместились в твои ручки да кармашки. Мальчик смотрел то на Герду, то на Эрику, однако быстро осознав, что это лучшее, что у него может быть сейчас, он молча кивнул. Девушка с улыбкой протянула ему руку. - Я – Эрика. А эта… любительница крепких обнимашек с мужчинами, в кроватке…, она Герда, и по совместительству, моя подруга, и подчинённая, - и вновь на её лица новая улыбка, теперь она была издевательской. - Спасибо, что подруга идёт перед подчинённой, - та не удержалась, показав средний палец своей подруге. - Что-ж, ты, наверное, пока собирайся. Это же твоя комнатка? – спросила она, встав в полный рост. - Да…, а что? - Да так, нечего, посмотреть её хочу. Герда, пригляди за ним, а то ещё убежит, не дай бог. Вдруг ему что-то понадобиться в других комнатах. - Так точно, хер унтер-офицер! После этих слов, Эрика, всё с той же улыбкой стала рассматривать комнату мальчика. От взрывов и тряск всё было не на своих местах. Игрушки, что явно стояли красиво на столике, вместе с книгой, валялись и едва ли не падали со стола. Другие книги так же попадали с полок, а небольшое растение, что стояло, скорее всего, на тумбе у вполне уютной кровати, лежало на полу, а горшок был разбит. Разбит, как и жизнь этого мальчика. Стены были самые обычные, деревянные, ещё и дырявые после обоймы Эрики. А на них весели картины, различные фотографии семьи ребёнка. Одинокая небольшая люстра на потолке с троицей ламп. Мальчик как раз забирал с кровати плюшевого белого зайчика, коего клал в небольшой, детский кожаный рюкзак. Так же он положил туда часы карманные из комнаты, судя по всему, родителей, алюминиевую флягу, и фотографию семьи. После, он подошёл к Эрике, и сказал, всё ещё с лёгким страхом, а так же дискомфортом, печалью, и другими «прекрасными» эмоциями. - Я разве говорила, что можно складывать вещи в рюкзак? – сказала уже строгим и повышенным голосом Эрика. - Н-нет…, я просто…, - ребёнок попробовал оправдаться, но его тут же перебили. - Никаких «нет, я просто», а говорим, Никак нет, виноват исправлюсь. Всегда выполняешь то, что сказали. Сказала то, что влезет в ручки и карманы, значит в ручки и карманы. Если скажешь что-то, что меня убедит в твоей правоте и дозволенности, то разрешу взять всё это с собой, - та скрестила руки, уже готовая забрать рюкзак у ребёнка. - М… ммм… вы сказали, что можно всё, что поместиться в мои кармашки! Но вы не сказали в какие именно кармашки! Рюкзак мой, значит и кармашки на нём мои! Один из карманов дырявый, а значит можно считать, что внутри рюкзака часть этого кармана! – выдал ребёнок, сжав кулаки. Но не от злости, а от той решительности, что появилось в нём. Он хотел сохранить хоть что-то… Герда же посмотрела на это всё, и решила вставить свои слова: «Ну слушай, он прав, ты не сказала что кармашки на одежде. Тут даже я не подкопаюсь». Конечно она говорила это с издевательской улыбкой. - Хм, ладно, соглашусь, моя вина. Хорошая смекалка, сможешь выжить в нашей… волчьей стае, - та с ехидной улыбкой потрепала его по голове, - что-то ещё? - Я… я бы хотел набрать воды во флягу…, колодец у нас не отравлен, я могу даже при вас выпить! - Ооо, а вот и практическая польза от тебя, мой дорогой сынок! – та потеребила его за щёку, с улыбкой и задорным голосом, пока Герда просмеялась с этого, - веди давай нас. - Сынок..?, - не понял мальчик. - Забей, лучше покажи, что за колодец та! На это ребёнок кивнул, и захватив одежду по теплее в рюкзак, обулся, и вышел из дома, попутно сказав на русском: «Прощайте». Он сказал это своим родителям, и своему дому… Отойдя на метров двадцать от дома, тот показал колодец, откуда и черпали воду. Закинув туда ведро, он начал его крутить. Девочки помогали ему крутить, дабы не затягивать с этим. Когда ведро было доставлено, те увидели кристально-чистую воду. А сам мальчик набрал воды в флягу, и сделал пару глотков пред ними, дабы потвердеть свои слова. Убедившись, что колодец действительно не отравлен, те и сами наполнили его свежей водой. - Остальные в соседних домах, в целом наша задача уже выполнена, а потому, выходим к дороге и ждём напротив остальных из отряда. Всем всё ясно? Герда, с лёгкой улыбкой тут же ответила, встав по стойке смирно: «есть, герр унтер-офицер!». Мальчик не сразу понял, что надобно сделать, но подсмотрев за Гердой, сделал то же самое, и так же, но без улыбки, и с заиканием произнёс: «е-есть… герр унтер-офи…». Но его вновь перебили. - Ты не знаёшь, так что прощаю на первый раз. Ты не можешь обращаться ко мне как Герр, только фройляйн. Фройляйн унтер-офицер. Герр может употреблять только Герда. Ясно? - П-по… так точно, в-виноват исправлюсь! – крикнул Мася, резко вспомнив, как надо отвечать. - Хорошо учишься, молодец, - с довольной ухмылкой произнесла Эрика, после чего развернулась, и скомандовала, - за мной шагом марш! Герда едва ли сдерживала смех от такой чёткости отдачи приказов, но «пропустив» Макса вперёд, та пошла за ним и Эрикой. Идти было немного, всего полсотни метров. Дойдя, те встретили ещё двух членов отряда, ожидавших своих. - Фройляйн Унтер-офицер, здравия желаю, разрешите узнать, что это за милашка с вами идёт? – спрашивала брюнетка, с волосами, заплетённые в одну косичку, держащая в руках тридцать четвёртый МГ. - Ох, дорогая Моника, я бы сказала прямо сейчас, но не хочу по десять раз для каждой, а потому, ждём остальных, - произносила со спокойной улыбкой Эрика. В этот момент блондиночка повернула свою голову, начав смотреть в сторону основной части этого населённого пункта. Всё охвачено огнём. Слышны редкие выстрелы, звуки обрушения зданий… настоящий ад. Не будь мальчик столь интересным, ему бы повезло встретиться именно с ними, так как его бы ждала быстрая и безболезненная смерть… Вскоре начали подходить и остальные. Выстроив их в одну шеренгу, Эрика начала свою речь. - Итак, мои дорогие подопечные, перед вами Максимильян Хермс! Он же Максим, он же Макс, он же Мася и прочее. Это отныне…, - в этот момент та едва ли не просмеялась, но смогла сдержаться, - отныне, этой мой новоиспечённый сынок! Разве не видно, что он весь в свою мамочку? Девочки же захихикали, начав рассматривать малыша, пока Герда отошла на шаг, ибо она не смогла сдержать свой лютый смех. - А если серьёзно, то мы его нашли в доме, что прямо за нами. Он русский, даже дедушки и бабушки его, судя по словам. Но знает немецкий просто идеально и без акцента. Да и книжек прочитал видимо не мало, аш авторов знает. Так что будет у нас как переводчик, знаток местности, если надо, то живой щит и зайча лапка на удачу, - с этими словами, одну руку Эрика положила на пояс, а второй прижала малыша к себе, с гордой улыбкой, - ладно, затянула я что-то, пока и моих тебе представить. С Гердой ты уже знаком, по этому, мы пойдём дальше. Барышня с пулемётом, ты уже услышал, что зовут её Моника. Она главный силач нашего великолепного отряда, поднимет нас с тобой и даже не заметит этого. Рядом с ней стоит Майя. Её золотое каре на голове немного отражает количество её смелости в бою, а потому помощница нашей Моники, но вот ума у неё столько же, сколько и во всех нас, наверное, не наберётся, - та повела малыша за ручку, при этом проходя мимо своих солдат, и останавливаясь, при кратком знакомстве с ними. Вот сейчас она остановилась у довольно высокой шатенки с двумя хвостиками, - Следующая, Хельга Ягер. Фамилия говорящая, ибо она наш егерь и снайпер. В глазик попадёт, чтобы шкурку не испортить с такого расстояния, что и не заметишь её, даже если стоит в полный рост. А ты, как видишь, она достаточно высокая. Следующая у нас это наша безобразная Гитта. И поверь, мало кто может шутить о её плохом внешнем виде, - та с улыбкой потянула её за растрёпанные и нерасчёсанные тёмные волосы, даже едва ли не серые, волосы, - она предпочитает ближний бой любой пули, от того у неё и шрам такой на левой щеке. - Кхм, Фройляйн унтер-офицер. Попрошу прекратить, если не хотите себе такой же, - сказала Гитта с нервной улыбкой. - Прошу прощения, - та тут же убрала руку, и стала показывать дальше, - это Кристина. Кристичночка у нас спортсменка. Раньше с мячами гоняла, а щас с гранатами и винтовкой. Правда мне всё ещё интересно, не мешает ли нашей шатеночке её длинная коса, но да не суть. Далее у нас две сестрёнки, Элла и Эмми. Согласись, что на меня похожи тоже, но нет, мы не родня. Эмми у нас как и Герда, любит обнимашки с мужчинами в кроватке, только в отличии от Герды, просит за это что нибудь. Элла же у нас не фанатка этого, а скорее знаток библии. У тебя любимая книга это про Алису, а у неё про бога. Думаю, вам будет, о чём поговорить… . Ну и последняя, наша самая молоденькая - Кете! - та указала рукой на девушку с тёмно-русыми волосами по плечи, заплетённые в две косички, а так же с голубыми глазами, - она у нас совсем недавно, сами ещё дружимся с ней, а так, думаю всё. Запомнил хоть что то? - Т-так точно…, - произнёс он, смотря на каждую из девиц с лёгким страхом. - Умничка, говорила же, что весь в маму, схватываешь на лету! Сейчас нам нужно идти в сторону администрации города. Ах да, Герда, если он в какой-то момент скажет, что не может больше идти, помоги ему…, подними его, скажем так, по выше, - последнее она сказала с маниакальной улыбочкой, после чего развернулась, - за мной шагом марш! - Так точно, герр унтер-офицер! – та демонстративно посветила винтовкой, когда ребёнок посмотрел на неё, и пошла самой последней, дабы мальчик шёл перед ней, и точно не потерялся. Рядом с ними шли и другие солдаты. Шли или ехали на колёсных металлических животинах. Дома вокруг горели, рядом лежало множество трупов как и животных, так и людей, всёх возрастов. Маленькая девочка, старый и дряхлый старик… многие умерли. Масю едва ли не рвало от увиденной им картины, но он продолжал идти, осознавая, что от этого зависит его жизнь… - Представь только, на месте этих всех людей, да даже на месте твоих родителей мог оказаться именно ты. Видишь, как тебе повезло с нами? – громко говорила ему Эрика с того конца их небольшой колоны, при этом её голос был задорным, весёлым, и полным издевательства. Ведь она знала, как ему плохо, и не могла не "тестировать" его, на стрессоустойчивость. Как он справиться со всеми этими издёвками, даст ли он повод пустить в него пулю? Но он держался. Он превозмогал желание убежать, желание пули в лоб, желание остановится и просто выблевать всё, что он съел сегодня…. Через минут десять те уже были у администрации «города». Вокруг были сотни солдат, слышались разговоры на немецком, порой малому не хватало не то что знаний немецкого, а в принципе общих знаний, дабы понять, о чём говорят солдаты, что смотрели на него с непониманием, мол, что за малой тут. Машины разъезжали по убитым от артобстрела дорогам вместе с мотоциклами и бронемобилями. Порой он видел русских, коих сторожили самые обычные солдаты, кои не стеснялись бить прикладом за любое по их мнению подозрительное движение. А тем временем их отряд был с краю. Только Эрика была где-то в центре, видимо узнавала о приказах. - Слушай, малой, а расскажи нам о себе что-нибудь. Что есть к примеру любишь? – спрашивала Кристина, легонько стукнув того кулачком по руке. - Мф… ну… макароны люблю. А из мяса мне очень сильно свинина нравится…, яблоки ещё люблю… сладкое, правда сладкое я редко ел, - тот приложил руку к месту удара. Нет, ему не больно, просто ощущал сильнейший моральный дискомфорт. - Ох, хочешь тогда утешительный приз за пережитое? – сказала спортсменка, после чего полезла в свой ранец, от куда достала шоколад в упаковке, - держи, всё равно мне не шибко он и нравится. Мальчик посмотрел на шоколад, а после и на солдата, спрашивая взглядом, не издёвка ли это. Но та лишь по сильнее протянула его, после чего он аккуратно взял, и откусил маленький кусочек, начав его пробовать. - Вкусно… - Ага, только он с… особым усилителем вкуса, так что ты точно не свалишься от усталости в ближайшее время, - все они улыбались мальчику, да вот только для них он был скорее как питомчик, о коем можно позаботиться, поиграть с ним… - Хм, а что ты ещё читал, кроме Алисы в стране чудес? – спросила уже Моника, сама при этом покуривая сигаретку. - Ну, если из зарубежных книг, то мне ещё нравится три мушкетёра Александра Д..., Дюма, да, Дюма. Из уже нашей литературы… классической, К-Капитанская дочка Пушкина. Более взрослую литературу мне правда не давали… сложная в плане понимания смысла… глубинного смысла, да…, - тот пытался внятно и спокойно говорить, но его состояние было настолько критическим, что буквально одна шоколадка во рту сдерживала его истерику. Вкус сладости накладывал небольшую пелену того, что всё не так уж и плохо… - Ого, а какие ещё у вас есть книги? – спросила уже Майя, сев по ближе к ребёнку, начав проявлять уже реальный интерес. - Ммм, у Пушкина очень много рассказов разных… Золотая рыбка, Дубровский, Царевна и семь богатырей…, - тот перечислял всё, что читал в первую очередь, но его перебила Ягер. - Стоп, а разве не Белоснежка и семь гномов? – у той было крайне недоумённое лицо. - Белоснежка и семь гномов это написали братья Гримм. А про Царевну уже написал Пушкин. Они очень схожи, да и годы выпуска не далеки друг от друга особо. И у нас есть не только Пушкин. К примеру Гоголь с мёртвыми душами или Ревизором… Шинель ещё у Гоголя есть. Есть Чехов с его рассказом про дантиста. Он вроде назывался… Ах, Зубы! Не помню точно. Есть ещё Лермонтов с Героем нашего времени… у нас много писателей, даже те, кого я не читал. Каренина, Гончаров, Толстой, Есенин, Маяковский, Грибоедов… я их всех не успел ещё…, видимо, никогда не успею…, - последнее он произнёс с дополнительной тоской. Ещё немного, и вновь плакать начнёт. Хотя глаза, итак, выглядят так, словно их выжали досуха. - Ну всё, не надо плакать. Надо будет потом Эрике рассказать, сколько нового мы о тебе, и о твоей… кхм, родине, узнали, - слово родина Герде не шибко хотелось произносить, ибо после всей той пропаганды, она удивлена, что такое слово вообще есть в русском языке. - Да пропустите вы, чёрт вас побери! – послышался внезапно громкий голос Эрики, которая едва ли сдерживала мат. Она пыталась пройти сквозь толпы солдат, а так же военнопленных, коих было не так уж и много, в сравнении с количеством солдат. Кое-как протискиваясь сквозь толпы и колону машин, та дошла до своего отряда, - да там дышать почти невозможно, не то что пройти попытаться…, так вот, слушать меня сюда. Дым дует на восток. Конкретно наш батальон создаёт палаточный лагерь в паре километров на северо-востоке. Мы будем удерживать в окружении советские войска. Хотя мы вряд ли встретим их атаку здесь, а потому линию обороны создадут небольшую. Это то что мне удалось выяснить. Есть вопросы? - Никак нет! – ответили все, кроме Макса, что только что доел шоколад, и даже не знал, что говорить или спрашивать. Но Эрика даже не обратила на это внимание. - Отлично, тогда готовимся, выдвигаться будем примерно через минут пятнадцать. - Жалко что на Москву не мы пойдём, но ладно, - с лёгкой грустью проговорила Хельга, вставая с уцелевшей лавочки, коя смогла уцелеть. - Согласна конечно с тобой, но приказ есть приказ, - произносила Эрика, доставая сигарету с зажигалкой. Та достаточно быстро подожгла сигаретку, после чего убрала зажигалку назад, и стала покуривать сама, - небось сынка уже допросили моего? - Конечно же да, он столько нам рассказал. К примеру у русских столько писателей и произведений, что я аш сбилась в какой-то момент со счёта, - говорила Моника, пока другие, не перебивая боевой подруги, культурно расслаблялись, на фоне горящего города, пепла и моря трупов, - пускай потом расскажет тебе всё то что он нам щас назвал, - с улыбкой Моника вновь кулаком стукнула его по руке, на сей раз уже другой, на что послышалось детское «Ай!». - Кстати, Герр Эрика, разрешите задать вопрос? Поинтересоваться скажем так. - Ну, интересуйся, - лаконичненько ответила унтер-офицер. - Когда мы были в доме, Вы вместо гранаты разрядили в дверь очередь из автомата. Скажи, накой чёрт так делать? – Герде и впрямь было интересно, ведь так никто никогда не делает. - Ну, я знала, что остался только ребёнок. И думала, что пристрелю так. А он умный оказался, или везучий, чёрт его знает. А родители не выглядели достаточно старыми, чтобы у них был ребёнок, который может держать хотя бы пистолет нормально, не то что винтовку или ружьё. - Либо вы мега гениальны, либо звучит как идиотское оправдание, - сказала Герда - Конечно же первое, ты разве можешь сомневаться во мне и в моей гениальности? – спрашивала Эрика, втягивая никотин в свои лёгкие. - Никак нет, герр унтер-офицер! - То-то же. Та сделала очередную затяжечку, пока Максимильян присел на освободившееся место, физически смотря на дорогу. Но по факту, он смотрел в никуда…, смотрел в никуда, во всех возможных смыслах. Пока перед ним проезжал очередной Опель, набитый солдатами Вермахта, пока перед ним проходила колона солдат, что улыбались девушкам, при этом явно желая увидеть не их улыбки на лице в ответ, а кое что по ниже, пока гусеницы бронетранспортеров с пулемётами вдавливали в грязь те немногие трупы, что не убрали с дороги, он уже не видел своего будущего. Он не видел своей прежней жизни. Он никогда не сможет погулять со своими друзьями или попросить маму почитать сказку. Он не сможет попросить своего отца помочь ему с игрушкой, у которой отвалилось колёсико… всё что он мог, так это молча выполнять приказы своих новых хозяев….