Now it's your turn. (Endless quest)

Лёгкий, горячий ветер летнего, солнечного, радостного дня, обладающий атмосферой золотого детства дует на улице, разнося упавшие листья с деревьев, где начинали расти первые фрукты. Расцвели первые одуванчики, что являются главным признаком лета, нося с собой счастье беззаботного детства. Песок, напоминавший о пляже, был накалён за счёт ужасного солнца. На календаре, висевшем на стене, красным было отмечено 21 июня. Настенные часы показывали 12:18. Женщина, уже не самая молодая, но всё ещё сохранившая свою былую красоту: зелёные, смешанные с каштановыми волосы, глубокие, такого же цвета глаза, стройную, даже атлетичную фигуру, без единой новой морщинки сидела на диване, махая веером. — Чёрт, как же жарко сегодня! — к женщине подошёл мужчина, чьи волосы были длиннее волос жены, а цвет был намного более ярким, но и нежным одновременно. Цвет, прическа, ничего не соответствует характеру обладателя волос. Мужчина крепкого телосложения обнял женщину, ложась рядом с ней. — Анасуй, жарко же! А ну, отстань от меня, — пинком она сбросила с дивана своего мужа, из-за чего последний приземлился на пол, больно ударясь спиной. — Джолин, дорогая, за что ты так со мной? — шуточно плача произнёс муж, заставляя жену злорадно смеяться. — За то что посуду не помыл. Знаешь, пойду-ка я приготовлю чего-нибудь, а ты и дальше лежи. Можешь не помогать мне, но не факт, что ты будешь обедать… — Джолин встала, пошла на кухню, но не успела она и картошку достать, как Анасуй подбежал к ней, начав делать работу по дому первым. Это вызвало у Джолин радостную улыбку, осознавая, что хоть слухи вокруг прошлого её мужа и были ужасными, сам он был прекрасным человеком. Человеком, которого она полюбила. Подросток 17 лет, будто брат-близнец своего отца: такие же длинные, розовые волосы, не соответствующие характеру хозяина, мышечное телосложение, но вот с глазами матери, такими же глубокими, зелёными, даже в меру изумрудными, подбежал к дивану, с которого недавно встала Джолин, моментально улёгся, да поудобнее, параллельно включая телевизор. Перелистывая каналы, он лежал, даже начиная засыпать, как раздался гул телефона. — Джонаро! Возьми трубку! — крикнула мать с кухни, на которой что-то происходило. Взрыв? Или же масло загорелось? Или произошло что-то хуже этого? — Да, мам, — ответил подросток и лениво пошёл к звонившему телефону, который помешал смотреть последнему телевизор, на котором шла интересная программа. — Алло? Кто это? — Здравствуй, внук… — глухо раздался до жути знакомый голос человека, которого он не видел уже долгое время. Даже голос его он слышал в последний раз лет 10 назад. — Дедушка?.. — шокированно произнёс парень, чьё дыхание начало сбиваться от неожиданности звонка, — как ты? Как у тебя дела? — У меня всё хорошо, но давай ближе к делу. Я не помню, рассказывал ли я тебе, что лет тридцать назад я летал в Италию. — Ого, в Италию? С какой целью? — подросток удивлённо вскинул брови, представляя дальнейший разговор. — Видишь ли, Джонаро, есть одна проблема. — Говори, старикан, — усмехнулся внук, рассматривая тумбочку, на которой стоит телефон. Внезапно, он услышал птиц за окном, которые появились так неожиданно, что аж Джонаро подпрыгнул от страха. — Когда-то в Италии был, а может и есть, один человек — Джорно Джованна. Он затих также быстро, как и объявился, это нас настроживает. — Ага… ага… — Учитывая, какой силой он обладает, это очень страшно. Нам нужно разобраться до того, как начнётся буря, — завершил мужчина сказанное, после чего с того конца послышалось, как шумит зажигалка, которая, по видимому, зажигает сигарету. — Что ты имеешь ввиду под «бурей»? — Под бурей я имею ввиду всё, что угодно. Всё. — Даже конец всего сущего? — мальчик вновь усмехнулся, накручивая свои волосы на палец, то и дело смеясь, шутя, но никак не воспринимая сказанное всерьёз. — Да. Даже конец всего сущего. — А что ты предлагаешь делать? — Джонаро поднапрягся, слыша тон своего деда. Джотаро всегда был серьёзным, но такой серьёзности он не видел никогда. Даже в периоды его злости. Его тон никогда не был настолько берущим за душу, настолько пугающим. — Джонаро, настала твоя очередь спасать мир, — всё вокруг буд-то затихло для Джонаро. Те самые птицы за окном, что только минуту назад напевали свою красивую мелодию, кухня, где на горячем огне готовится еда, телевизор, который Джонаро не успел выключить. Даже разговор отца с матерью на кухне, где происходил пожар. Тишина внезапно начала давить, а сердце словно перестало биться. Руки охватила дрожь, дыхание сбилось, а ноги и держать не хотели. — Что ты такое несёшь?! — чуть ли не прокричал, но в то же время шёпотом сказал Джонаро, смотря, как всё возвращается на круги своя и даже быстрее. — Пойми, Джо, я знаю, о чём говорю. Я не сомневаюсь, что ты сможешь. — Я даже драться не умею! — У тебя есть стенд. — Которым я не умею пользоваться? — Очень сильный стенд. — Которым я не умею пользоваться?! — Ты сможешь, Джонаро. — Я… — С тобой будет Аки Хиросэ, сын моего друга, Коичи Хиросэ. — Это… дед, дай мне подумать. Я тебе перезвоню, — сказал мальчик, сбросив трубку. — Джо, кто звонил? — спросила мать, находящаяся на кухне, в которой шинковала капусту. — Дедушка. — Батя? Для чего звонил то? — Ну… ему подозрительно затишье Джорно Джованны и он хочет, дабы я отследил и проследил за ним. — Ты уже дал свой ответ? — Я попросил дать мне время подумать. — Джо, я тебя не пускаю никуда. Не хватало мне ещё тебя потерять, — строго посмотрела мать на сына, даже перестав готовить еду. — Да, я тоже так думал… думал просто не идти. — А мне кажется, что стоило бы пойти, — вмешался отец мальчика, Нарциссо. Посмотрев в глубокие глаза своей возлюбленной, он замер. — Ты помнишь, что было с нами, дурачина?! — вмешалась объект воздыхания Нарциссо, которую он любит уже вот несколько десятков лет и с каждым годом всё сильнее. — Помню, поэтому знаю, что Джо справится. — А если нет?! — Я уверен. Можешь мне довериться. — Ты… — Мам, пап, я сам подумаю и приду к решению. Хватит уже ругаться, — помешал ссоре родителей их сын. — Скоро обедать, готовься. — Я не голоден мам, — сказав это, розововласый удалился в свою комнату. Зайдя в свою обитель, юноша увидел птичку, застрявшую в дереве. — Бедная птичка. Крылышко сломала? — прошептал подросток, завязывая волосы в тугой хвост. Приоткрыв окно, мальчик посмотрел на птицу, которая истошно кричала то ли от боли, то ли от страха и паники. Сзади подростка появилась громадная фигура, видневшаяся только ему одному, но способная напугать любого, схватила птичку и принесла его к Джонаро, который посадил птицу на руку и начал осматривать её. — Так ты всё ещё ребёнок? Интересно, что ты за птица… Птичка начала клевать Джонаро, умоляя, чтобы он её отпустил. Птичка боялась всех, особенно людей. — Ах, не клюйся ты! Больно же. Хотя, тебе наверное больнее, бедняга. Давай я тебе перевяжу крылышко, ты некоторое время поживёшь у меня и я тебя отпущу. Договорились? Птица, будто понимая, согласилась с Джонаро, который стал осторожно перематывать ей крылышко. Он делал это с такой нежностью, словно боялся сломать и без того напуганную птичку ещё сильнее. «Если я пойду, какая мне с этого выгода? Что я получу взамен? А если не пойду, станет ли мне лучше?» — пронеслось в голове Джонаро, смотревшего на птичку. *** Джонаро проснулся, но даже не думал встать с кровати. Прошло уже 3 дня, но его состояние было такое же апатичное: ему сложно было делать что либо. Всё из-за волнующей его ситуации. Действительно, ведь если он пойдёт, ему будет выгода с этого? Какая же она? Кольцо, бриллианты, золото? А если не пойдёт, то что он потеряет? То же самое кольцо, те же бриллианты или это же золото? Или же грозит потеря мира на земле? Последнее пугало его больше всего. Он не знал, что будет, но это что-то было очень нехорошее. Джонаро это знал. Его пугала таинственная, с любым исходом, и хорошим, и плохим, или даже с нейтральным, ни на что не влиящим исходом неизвестность. Джонаро словно обрёл железную решимость в секунду, что придало ему сил встать, спуститься на первый этаж, где хозяйстуют родители и сказал: — Мам, пап. Я принял решение. Я еду.