Now it's your turn. (Endless quest)

Раннее утро летних суток началось с дождя, который лил не переставая. Изредка бывали молнии, но и они не причиняли дискомфорта и были спокойными, в какой-то мере даже успокаивающими. Тучи накрыли всё голубое небо, делая его серым, словно самая светлая частичка картины «Чёрный Квадрат». Город погрузился во тьму, на улице ни души, которая могла бы суетиться по погоде. Солнце лишь пытается вырваться из этих плотных слоёв туч, но ему не удаётся. Каждое животное, жившее в Италии сейчас пряталось в берлоге, а бродячие кошки, собаки и им подобные заходили в подъезды, либо же подвалы, пережидая холод, наступивший вместе с погодными условиями. Птицы давно улетели, чувствуя малейшие изменения в погоде, они уже спрятались туда, где холод и дождь не дадут о себе знать. Джонаро проснулся резко, поскольку молния ударила в соседнее здание, издав за собой шум, дошедший и до подростка. Вот только сосед его всё также сладко спал и видел десятый сон. Позавчерашняя битва и давала о себе знать, оставляя за собой ужасную усталость, синяки и ушибы по всему телу. Парень тихо пошёл в ванную комнату, где собирался освежиться после всё ещё неотмытых следов засохшей крови, грязи, пыли. Аккуратно расстёгивая рубашку, Нарциссо сделал слишком резкий вдох, от чего правый бок, где находились рёбра, заболел, словно тысяча игл пронзало его, медленно двигаясь изнатури и доходя до лёгких, не давая возможности нормально дышать. Схватившись за то место, отдававшее болью в сердце, ему стало неимоверно тяжело дышать. Белая пелена накрыла глаза, делая взгляд мутным. Подросток расслабившись тихо выдохнул и продолжил раздеваться. Зайдя в душевую кабинку, он включил тёплую воду, под которой по большей части даже не мылся, а лишь стоял, ожидая, пока боль в ребрах успокоится. Вот только тёплая вода делала боль в рёбрах только сильнее и ему пришлось переключить её на прохладную, от чего всё его тело покрылось мурашками, а волосы встали дыбом. От резкого переключения температуры мышцы напряглись, болезненно отдаваясь везде. Наконец, удалось расслабиться и вместе с болью и грязью вода смывала ещё и забитые в голове мысли, как негативные, по типу «что будет, если я не вернусь?», «Не случилось ли чего с матерью?», «А что, если кто-то близкий мне умрёт на моих глазах?» до позитивных, как «Что приготовила мама?», «Они с папой всё ещё дерутся за телевизор, как дети малые?» «А может они приготовили себе что-нибудь из моего любимого и едят без меня? Это обидно, но лучше так, чем вообще не едят». Парень наконец взял гель для душа и стал смывать с себя грязь ещё тщательней. Выйдя с душа, Джонаро обвязал полотенце вокруг нижней части тела и посмотрел в зеркало, где увидел огромный, фиолетово-зелёный ушиб в правом боку. После вчерашней битвы Джонаро сломал себе рёбра, что сказывалось на его способностях спокойно ходить, разговаривать, а дышать тем более. Он был настолько большой, что можно было подумать, что это театральный грим, а парень лишь актёр. Отличие было лишь в том, что театральный грим не болит, а лишь существует, никому не нужный, неинтересный, убийственно скучный, в каком-то роде даже раздражающий своим существованием. Аккуратно одевшись, он вышел к аптечке, в которой нашёл обезболивающую мазь, которой не пользовался после случая в школе, когда кто-то оскорбил его мать и Джонаро вступил в чрезвычайно жестокую битву. Он улыбнулся своим воспоминаниям и был рад, что всё-таки взял её на всякий случай. Зайдя в ванную комнату снова, он стал растирать холодную, прозрачную мазь у зеркала. Облегчение наступило в миг, ведь мазь действительно была быстродействующей. Сев на кровать и достав фотографию Джорно, парень пошёл в библиотеку, которая была в отеле и стал искать самую новую книгу исторических личностей Италии. В библиотеке самое первое, что он достал была «криминальный мир Италии с 1870 года по настоящее время». Он перелистывал каждую страницу, ища нужное событие, но были лишь намёки Джорно, а именно строчка «2001 год, убийство босса мафии «Passione» подростком. Новым боссом стал неназванный подросток», но после ни в одной книге не было даже намёка на Джорно Джованну и его деятельность. Действительно, на что вообще надеялся Джонаро, ища информацию о своём родственнике в общественной библиотеке отеля? Нужно пойти в более секретное место, дающая более точную информацию, вот только и это место нужно отыскать. Найдя книгу «места Италии, которые обязательно стоит посетить» Джонаро принялся читать её. В основном были достопримечательности, о которых не говорится ни слова в других источниках информации, но и это не подходило. Книга за книгой, в которой перечитывали каждую страницу уходила обратно в полку, но не «Церковь Святой Марии». Книга выглядела потрёпанной, очень старой, снаружи она была полностью кожанной, где золотом было выгравированно название. Шрифт был старинным и понадобились усилия, дабы прочитать её, ведь там были многие устаревшие слова. Найдя нужную информацию, Джонаро прочёл эту строчку: «но самое ценное в церкви — это информация о каждом человеке Италии. Никто не знает, как эти книги там появляются. Веруется, что церковь была благославлена самим Господом Богом, что дало ей силу отслеживать каждого человека страны. Книги там появляются сами. Вот только, войти в эту библиотеку нужно постараться. Она расположена под церковью, но в подвал и лестницы нет. Есть маленький вход, в месте сцепления пола и стены, но и он шириной в 3 мм. Что бы пройти в библиотеку, нужно открыть этот вход, потянув его на себя, но делать это нужно особым методом, иначе нечисть, обитавшая в подвале сожрёт Вас, мой дорогой, любопытный читатель.» Джонаро, словно нашедший клад начал переписывать на бумажку способ открытия подвала, где находится вход, как открыть подвал, что может ждать внутри и всё, что ему могло пригодиться. Вот только, ручка перестала писать. Джонаро позвал свой стенд, которым протянул ленту к невнимательному читателю, у которого тихонько схватил ручку и стал забирать, но парень, которому и понадобилась эта ручка стал смотреть, как его ручку забирает неизвестная сила. Подойдя к спящему Аки, Джонаро стал его будить. — Аки, я нашёл зацепки. Нам следует сходить и найти в них то, что нам нужно, — всё так же тихо сказал парень, собирая вещи, которые могут понадобиться в рюкзак: фонарики, ручку с бумагой, на которой написана вся информация, по кофтам, на случай, если станет холодно. — Джо, как у тебя только сил хватает делать это всё? — спросил Аки, после чего сразу же встал и пошёл умываться. — Мы пойдём в церковь святой Марии, — сказал Джонаро, снова намазывая мазью перелом, после чего надел рубашку. — Ты чё, верующий? — вот чего сам Аки не ожидал от своего друга, который спокойно дубасил противников до смерти. — Да, и я пойду продавать твою душу дьяволу, — улыбнулся Джонаро, смотря в глаза Аки. — Мне кажется, это не в церкви делают… — с долей сомнения сказал Аки. — А, точно! Это же делают в подвале! Мы пойдём в подвал церкви святой Марии. — Ну ты и шутник, Джо, — вот только, Аки не знал, что Джонаро не шутил. *** — Это здесь, Аки, — сказал Джонаро, указывая на полуразрушенную церковь, в которой в последний раз молились лет 10 назад. — Чё за дыра? — разочарованно спросил Хиросэ, глядя на эту картину: деревья, выросшие здесь уже не выглядят так красочно, а лишь добавляют мистики происходящему вокруг, церковь сделана из дерева и местами в ней образовались дыры, через которую видны внутренности, а доски настолько старые и хрупкие, что встать на них боишься. — Церковь, очевидно, — парень начал завязывать волосы, но стоило ему поднять руки, как его рёбра предательски заныли, заставляя лицо исказить гримасу боли. — Да ты что? И что мы здесь будем делать? — наигранно-шокировано спросил Аки и принялся входить в здание. — Сейчас зайдём в подвал и я продам твою душу нечистям. Они открыли скрипучую дверь и аккуратно зашли, но после закрытия двери парни потеряли дар речи: здание изнутри было абсолютно чистым, блестящим, большим, и, главное, новым. Нигде не было ни единой дыры, всё было отполировано до глянцевого блеска, а атмосфера была такой, словно ангелы-хранители летают над их головами. — Нам нужно помолиться, — сказал парень, подходя к кресту. — Джо, но ты же не верующий. — Нет, но нам нужно почтить церковь. Если, как ты сказал, в церкви нечисть может вырваться из подвала, то нам нужно оказать свою честь и попросить помощи в защите. Ты ведь и сам видишь, что она необычная. Парни начали молиться на своё благополучие в этом задании, а после и стали благодарить церковь за гостеприимство. После этого Джонаро стал пускать свои ленты в швы между стеной и полом, ища что-то подобие люка. Аки же достал лом, которым и собирается открыть люк. Джонаро долго искал лентами вход и в итоге нашёл его. Аки сразу же воткнул лом и начал раскрывать вход в подвал, как тут стала выбираться чёрный, словно смоль, смог или угарный газ дым, в котором невозможно было дышать. Он был до невозможности густым, даже гуще туч, что были на небе пару часов назад. Дам поглощал парней, перекрывая им дыхание, от чего они стали задыхаться сильнее. Крик раздавался сильнее, отзываясь эхом, смешавшись с голосами парней. Дым словно держал парней, не давая им двигаться, но Аки удалось выйти из него ненадолго, после чего он увидел воду в миске. Что-то подсказывало ему взять её, что он и сделал и пошёл обратно в источник дыма. Горло начало пересыхать, а лёгкие снова сжимались. Глотнув взятую воду, Аки почувствовал сильное жжение, ужасную боль, как будто его душили изнутри, но боль быстро пропала, давая лёгкость в движении, ощущение свободы и тяжесть в душе словно рукой сняло. Он быстро понял, что следует вылить воду в источник этого странного дыма, дабы он пропал. Нащупав руками это место, он опрокинул миску с водой. Дым стал гуще, всё тело жгло, а крик отдавался эхом и давил на голову. Внезапно, Аки услышал ещё один крик, но на этот раз голос был ужасно знакомым. Дым рассеялся, забирая вместе с собой и силы у парней. Аки еле держался на своих двух, опираясь об стену и начал откашливаться. — Джонаро, мать твою, что дальше? Вот только, ответа всё также не следовало. Парень напрягся, осматриваясь по сторонам, но не видел ничего, похожего на друга, но стоило ему сделать шаг, как он стал видеть его везде. Раненный, потрёпанный Джонаро стоял перед ним, словно оживший труп. От ожогов с него слезала кожа, местами он продолжал гореть. Подросток не выглядел живым, он мучался, задыхался. Ему хотелось кричать от невыносимой боли, что с ним происходит, но он не мог, поскольку его горло буквально прожгло настолько, что можно было увидеть внутреннюю поверхность горла. На ногах стали виднеться кости, а мясо спадало живьём. — Джонаро, что с тобой… — Это ты сделал. Ты меня убил, Аки. Ты. Джонаро воспламенился продолжая идти к Аки, а он в свою очередь пятился назад. Шаг за шагом он делал, от чего оставались тёмные следы безжиненного дерева. Кости превращались в пыль, рассыпаясь по полу, но парень всё шёл и шёл. Вскоре, он рассыпался, оставляя за собой пепельный след. Стены внезапно стали давить, дыхание сбилось, а последние слова Джонаро крутились у него в голове. Аки зажмурил глаза, сдерживая слёзы, осознавая, что он наделал. Стоило ему пролить слезу, как вдруг его лицо полностью похолодело, дышать стало нечем и он раскрыл глаза, жадно глотая воздух. — Аки, ну ты и тип конечно, пить отравленную воду… — сказал Джонаро, сидя возле Аки. На удивление, Джонаро отделался лёгкими ожогами, как и Аки. — Ты… ты жив… — прошептал Аки и улыбнулся, испытывая облегчение. — Конечно я жив, а вот ты — еле выжил. Я еле достал чистую воду для тебя, пришлось идти к руднику. Боялся, как бы ты не помер без меня. Как тебе в голову пришло пить это? Оно же даже на цвет зелёное… *** Парни спустились в подвал и их глазам предстояла настоящая библиотека из нескольких сотен рядов книг, которые делились по тому, какие дела совершили эти люди. Джонаро побежал в раздел «преступный мир», став перерыскивать оттуда все книги, в которых есть имя «Джорно Джованна», Аки же стал искать в разделе «люди, совершившие важные дела для Италии». Они обыскивали каждую книгу, но ни на одной из них не было ничего интересного. Позже они перемещались в другие разделы, перерывая каждую книгу. — Здесь нет нужной книги! — воскликнул Джонаро. — У меня тоже, — вздохнул Аки, кладя последнюю книгу на место. — Кто-то, должно быть, выкрал её, дабы скрыть что-то важное. — Да ты прям гений, Джонаро. Я бы не догадался, — ответил Аки, наполняя слова сарказмом. — Ой заткнись. Мог бы хотя-бы кивнуть. Вот-вот собравшись уйти, они нашли то, что привлекло их внимание. Он словно появился из ниоткуда прямо под ногами Аки. Словно, сама церковь их благославила, давая подсказку, куда им идти и что им делать. — Джо, это… — Это же компас, — не менее шокировано добавил Джонаро, смотря на компас в золотой оправе, с выкованными листьями деревьев, цветами и птицами. Работа была ювелирной, очень дорогой, ведь каждый цветок, лист дерева, птицы, которых были по сотни штук были вырезаны вручную. — Да, но обрати внимание… он показывает не север и юг, как должен, а что-то другое. Я чётко знаю, где север, ведь у меня есть свой компас, который никогда меня не подводил. — Неужто мы должны идти туда, куда указывает компас? — Видимо так. *** Стоило Аки зайти за порог дома, в который их привел компас, как вдруг он стал сходить с ума, переставая показывать, где есть что. Направление севера и юга менялись постоянно, вертясь то туда, то сюда. Убирая компас обратно в карман, юноша обратил внимание на старый, полуразвалившийся дом, но в отличии от церкви, он внутри оставался всё таким же страшным. Парни исследовали местность куда они попали, думая, что, вероятно, там могли быть следы Джорно, улики, указывающие на его деятельность, жену, детей, да и жизнь в целом. Из-под хрустящих веток, слегка влажных после дождя камней и хвойного запаха выходил Джонаро, не совсем слегка запутавшийся в том, где они находятся. — Аки, ты уверен, что мы в нужном месте? — неуверенно спросил подросток, глядя на дом, в котором толстый слой пыли покрыл каждую поверность всего того, что находилось внутри: красивый чайный сервис, состоящий из белого заварочного чайника и 5 кружек, книги, начиная от «Алхимик» заканчивая «Преступление и Наказание», фортепиано, чьи клавиши давно потеряли свой внешний вид, но, возможно, звучание не изменилось. Кстати о последнем: Аки какого-то чёрта сидит, перебирая клавиши старого, потрёпанного инструмента. — Хочешь чё-нибудь сыграю? — задорно спросил фиолетововолосый, заправляя рукава. — Аки! Это же тебе не игрушки, что ты делаешь? — вот Джонаро не оценил его попытки впечатлить… девушек? Или его самого? — Да ладно тебе. Что тебе сыграть? — Хм… Сыграй мне что-то классическое. Если сможешь, конечно, — ухмыляясь, и, как-бы бросая вызов сказал Джонаро, глядя на парня, который перебирал пьесы в голове, пытаясь выбрать нужную. — О, я знаю, что тебе сыграть. Классика, эпоха романтизма. 20-е годы, Франция. Сыграю-ка я тебе Шуберта, одновременно с тем я тебе буду ещё и петь, — Джонаро затаился, готовясь к выступлению друга, который, казалось, умеет всё, чего не знает Джонаро. И вот, Аки горделиво выровнял осанку, становясь выше, серьёзнее, более пугающим, расслабил плечи, что дало ему преимущество ввиде уверенности в себе, одну ногу положил на педаль, что сразу стало видно, что он знает, что делать. Вот, он поднял руки, а Джонаро замер, ожидая, как Аки будет перебирать клавиши, после чего будет издаваться прекрасная мелодия. — Да шучу я, я не умею играть на фортепиано, — сказал Аки, после чего встал и покинул инструмент. — А петь? — разочарованно вздохнул Джонаро, просто хотевший отдохнуть от суеты, которая происходит вокруг него. — Я тебе че, музыкант? — Если не музыкант, то я не вижу в тебе больше причин, почему, по твоим словам, все девушки за тобой гонятся. — Опять ты начал. У самого девушки не было, вот и ворчишь, — не глядя за спину Аки сделал шаг, но ударился об что-то твёрдое. — Разве здесь была стена? — Нет… нам следовало-бы насторожиться, — сказал Джонаро, пробивая стену стендом, дабы пройти дальше, ведь подросток чётко осознавал, что стены здесь не могло и быть. — The infinity wall… — прошептал кто-то хриплым голосом, от чего стены стали появляться ещё и ещё. Парни пробивали каждую из стен, которые хотели зажать двух парней, быстро, но довольно болезненно убивая обоих. — Я не успеваю пробить все стены, Аки! — Я тоже. Они нас зажимают! Внезапно вышла серая фигура, тело которой было покрыто то ли гипсом, то ли шпаклёвкой, место, где должен был быть живот и плечи сделаны из кирпичей, местами был покрыт цемент, а волосы этого существа были сделаны из проволоки. Белые глаза смотрели на парней, смотрящих на существо, которое издавало звуки по типу «хр, хр, хр». Пробивая одну из стен, Джонаро схватил Аки и побежал подальше от врага, который решил их догнать. Резко отбросив своего товарища, от чего тот сильно ударился спиной, обладатель розовых волос ударил врага одной из своих рук, которых у стенда 8. Неожидавший удара вражеский стенд потрескался, но всё ещё мог атаковать, что он и делал, создавая стены, которыми пытался сжать атакующих его людей. — Помоги мне, Аки, я не справляюсь! — Понял, — сказал Аки, после чего появились звёзды, охватившие тело Джонаро, который все также продолжал наносить по удару стенду. Внезапно, весь пол был усыпан в звёздах, от чего враг насторожился и стал осматриваться. Его атаковали спереди, не давая возможности изучить звёзды, которые не давали покоя врагу, но увидев, что Джонаро свободно перемещается по звёздам, так ещё и сам покрыт ими враг стал продолжать атаковать только подростка, не обращая внимания на звёзды, но его плеча что-то коснулось, а после резко ударило по лицу, от чего стены стали пропадать, а стенд свалился. Вместе с ним послышалось падение какого-то тела. Джонаро сразу понял: Аки переместил свой стенд поближе к врагу, превратив его в звёзды. — Джо, смотри, у него в руках какая-то бумажка, — сказал парень, смотря на хозяина вражеского стенда. Оба посмотрели, аккуратно подошли и, убедившись, что противник обезврежен, достали её. Это оказалась фотография, где 9 людей стоят, кидая ножи в портрет Джорно Джованны. — Явно зуб точат, — произнёс Джонаро. — Вот только смотри, эти выглядят озлобленно, недовольно и намного более угрожающе, чем, если на портрете изображён тот, кого мы ищем. Скорее всего это даёт нам подсказку, что Джорно на нашей стороне? Во всяком случае, даже если не так, то он явно не на стороне зла. — …гениально.