Ну как тебе, Джон

25 декабря 195х года. Рождество и "День подарков". К двери квартиры, в которой обитал чёрный кот детектив по имени Джон Блэксэд, подошёл почтальон и трижды позвонил в дверь. Жилец в привычном пессимистичном, но в тоже время и радостном настроении открыл дверь. Курьер вручил ему коробку, обёрнутую в красочную упаковочную бумагу. После небольшой формальности с оформлением бланка получения почтового отправления, Блэксэд занёс посылку домой. На коробке маркером была нанесена надпись, написанная таким знакомым Джону подчерком. Посылка была от Уикли, его доброго друга. Сев на диван, и поставив посылку на столик, кот развернул бумагу и, открыв коробку, взял в руки подарок: Бутылку хорошего шотландского виски. "Видно комиссар Смирнов помог с выбором"- подумал кот и отложил бутылку в сторону. Тут вниманию его взгляда предстал лежащий на дне коробки конверт с надписью "Открой меня". Блэксэд решил открыть этот конверт и достать содержимое. "Что же ещё он мог мне подарить?"- подумал Джон и открыл, как ему казалось, поздравительное письмо. Но в конверте была цветная фотография. Посмотрев на неё, кот резко изменился в лице. Его сковали нехарактерное ему смущение, тихое удивление, позже сменившиеся благим гневом, который в свою очередь сменился фазой отторжения. Однако кот старался держаться спокойно, делая вид, что ничего не видел, но в мыслях его творился сущий кошмар, а лапы были готовы разорвать фотокарточку вместе с конвертом. Но вскоре позиции были сданы фазе принятия и Джон, с начавшим возрастать возбуждением (во всех смыслах этого слова), решился снова посмотреть на треклятое фото. Детектив понимал, что это за полтора года их с фотографом дружбы, должно было случиться. Многое говорило об этом... Эти длинные многозначащие разговоры за виски и дро-покером... Эти частые душевные откровения... И такое незаметное умение казаться обычным... На фотографии был изображён Уикли, полностью нагой, лишь в своей "фирменной" кепочке, да в чёрных носках. Он сидел на стуле, вокруг которого была разбросана его одежда, включая новый свитер. Ноги хорька были раздвинуты, являя взору его небольшой, необрезанный член в положении "на девять часов". Одна нога опиралась на деревянный пол, а другая же была элегантно приподнята. А лапки хорька, как бы устало, облокотились на стул, приподнимая его изящное, худенькое тело. На заднем фоне стояла ель, так приятно мерцая гирляндами и переливающимися лучами их света в ёлочных игрушках. На фотокарточке, в верхнем углу перьевой ручкой была сделана подпись, гласившая: "Ну как тебе, Джон?" Видимо Уикли, он же Уэсли, фоторепортёр газеты "Что новенького?" решил сделать одновременно самый неординарный подарок и самый неординарный "выход из шкафа"... Вернёмся на один день назад. 24 декабря, Канун Рождества. Все в Нью-Йорке спешили закупиться подарками и продуктами на рождественский стол. Уэсли не был исключением. В алкогольном магазине хорёк купил бутылку шотландского виски в подарок своему лучшему другу, а для себя бутылку сухого английского джина. Пришлось отдать на покупку половину своей зарплаты, но ради подарка, ты забываешь, что такое деньги. Вскоре Уикли вернулся в свою съёмную квартиру в полностью приподнятом расположении духа. О том, что он сделает в ближайшие несколько часов, он думал на протяжении всего месяца. Хорёк как раз выпросил у редактора катушку немецкой цветной плёнки. Сомнений в правильности действий у Уикли не было, однако его поджилки тряслись. Он чувствовал, что это должно случиться именно сегодня, он больше не мог держать в себе всё то, что билось в его сердце, вырываясь наружу. Как бы он это не стравливал в такую холодную, но такую знакомую ему пустоту ночного неба. В своей узкой среде, а именно за своё умение и за свою слабость, к Уэсли прикрепилось прозвище "Шалунишка". Уикли в это Рождество решил "пошалить" по-крупному. Однако без стопки джина, "для храбрости", не обошлось. Вернее, без двух стопок, ну а третья раскрепостила его окончательно, уведя его от тревожных мыслей, заставляя отдаться моменту. Заправив фотоаппарат плёнкой и установив его на штатив, а также подвинув на передний план стул, Уикли принялся раздеваться, представляя себя перед Джоном.... Нет. Представляя себя фотомоделью скандинавского гей-журнала, который хорёк подпольно доставал у спекулянтов, а все номера, которого бережно хранил на антресоли. Первой на пол полетела куртка, следом хорь медленно снял с себя свой новый норвежский свитер, под которым была майка-алкоголичка, но и она вскоре была игриво скинута на пол. Остались только брюки, их Уэсли снял медленно, и даже очень сексуально, попутно начав возбуждаться. А "Последний рубеж", простые боксеры, тоже оправились на пол, к остальной одежде. На теле Уэсли остались лишь новые носки, а голову венчала его любимая бежевая кепка-восьмиклинка. "Эх, Джон... знал бы ты как сильно я тебя люблю… как хочу прижаться к тебе холодной ночью… "- меланхолично подумал Уикли, и немного пофантазировав, привёл свой член в "малую боевую готовность". Поставив свой "LEICA M3" на автоспуск с задержкой на пятнадцать секунд и приведя его в действие, Уэсли занял позу на стуле. «Прямо как в журнале!» - подумал он. Щелчок, вспышка и дело сделано. Пути назад уже не было, да и даже если бы он был, то Уикли от него бы отказался. Осталось лишь проявить плёнку, собрать подарок, и отправив его, ждать реакции и дальнейших действий адресата. А вот что было предпринято, ты, дорогой мой читатель, додумай сам. С Любовью, Автор.