Сумашествие
1 января 2023 г. в 03:19
Если честно, то он вообще не знал, когда это случилось. Казалось, что ему тогда только исполнилось шестнадцать, и гормоны зашкаливали по полной, но в один момент Макао перестал видеть в своём брате просто брата. Он чувствовал, что в душе начинают порхать бабочки и буквально взрываться при виде Вегаса, каждый раз по его юному телу проходил табун мурашек, а ноги предательски подкашивались.
А в один день, когда они просто бесились без футболок в бассейне, он думал, что умрёт от этого сексуального напряжения между ними. После смерти отца они очень редко проводили время вместе, так как старший был занят всеми делами и несчётным количеством бумаг, но сегодня, когда не без нытья и уговоров, конечно, Макао добился того, чтобы Вегас уделил ему хотя бы пару часиков своего драгоценного времени.
Из заднего двора раздавались их искренние и счастливые крики и шутки, пока Вегас держал его ещё хрупкое и не слишком накаченное тело в своих руках, трепал по голове и даже в лоб целовал в порыве чувств. Но в один момент он просто почувствовал, как сердце замирает из-за вида собственного брата, его милой и задорной улыбки во все зубы, смоляных волос, по которым так привлекательно и сексуально стекали сейчас струйки воды. Для него брат был статуей эпохи Ренессанса, с таким же утонченным фарфоровым телом, широкими плечами и тёмными лисьими глазами цвета горького шоколада
Юноша безумно смутился и глаза неловко отвёл, ведь, если Пи' увидит, то это будет просто ужасно, он никогда не отмоется от этого позора. Тем более, он был в самой скачущей и гормональной фазе, так что его смущение и переживания всегда умножались на двое от каждой мелочи, заставляя переживать, будто это был конец света. Благо, парень ничего не заметил, и они дальше спокойно веселились и развлекались до вечера, пока не подали сытный ужин традиционной тайской кухни для них троих: него самого, Вегаса и его парня —Пита.
Пит правда был очень хорошим и милым парнем, но и с характером, ведь несколько лет работал на первую семью и, конечно же, был воспитан очень строго и требовательно, как и полагается телохранителю. Но сейчас он ушёл и жил с ними в доме, оставляя позади работу, а отдаваясь чувству бесконечной и буквально щенячей любви к его брату, не мог просто предавать свои чувства и дальше мучиться в стане первой семьи.
Раньше Макао и правда был рад за них, ведь, наконец, Вегас был счастлив, освободился от сдавливающих оков и ужасного давления со стороны отца, который буквально не мог дать ему даже дышать, будто наступая ботинком на горло и перекрывая кислород. Но с того момента, как они похоронили его, а в их жизни, как небольшой ураган, ворвался Пит, стало намного лучше и свободнее жить.
До этого, казалось бы, обычного летнего дня, бассейна, их искренних улыбок и замирающего от каких-то непонятных чувств сердца подростка.
С каждым днём становилось все сложнее сдерживать всё это сумасшествие, пробирающееся в каждую клеточку тела, не дающее рационально и спокойно мыслить, забивая голову только одним человеком. Каждый, даже мимолетный взгляд в его сторону, небольшая нежная улыбка со стороны Вегаса, пока он занимался чем-то своим, заставляли его сердце снова и снова пропускать удары, а коленки трястись в сильном мандраже. Случайные прикосновения обжигали кожу, оставляя на ней эфемерные ожоги.
С ним происходило всё и всего было слишком много. Вся эта чаша запретных неправильных чувств уже давно была переполнена и удивительно, что она ещё не лопнула.
Макао знал, где-то в подкорках сознания подозревал, что это помешательство. Что он сумасшедший и психиатрическая больница всё ближе. Но разве от любви есть лечение?
Всё это медленно перетекало в то, что он врывался в личное пространство своих Пи', пытаясь протиснуться между ними, занять место рядом с братом. Смотрели Вегас с Питом какой-то сериал — он тут как тут. Шли за покупками — и он с ними. Подросток, как дикий зверь, что не хотел делиться своей добычей с другими. Хотел подчинить Вегаса себе и самому подчиниться. Полностью отдать себя брату, чтобы его сильные руки приласкали, провели по волосам, зарываясь в его тёмные волосы, а ещё так сильно хотел забыться… Не думать, что у Вегаса своя жизнь, свои отношения и дела, то, что в этой реальности он не с ним
В его сумасшедшей реальности по- другому. Там он берёт брата за руку, подушечками пальцев обводя крупные вены, старые шрамы, мозоли от пистолета. Там Вегас сжимает его в своих руках, проводя руками по хрупкому юному телу, вжимая его в ледяную плитку и истязая губы в грубых пьяных поцелуях, вырывая из него громкие стоны. С такими в другой реальности, которую он ненавидит всей душой, эти стоны выходят из него из-за оргазма, прошибающего молодое тело, и слёз, полных разочарования в себе. Пару сильных ударов по лицу, — и глухая боль отдаётся на его щеках, пока руки охватывают собственные же ноги, разукрашенные синяками и ожогами. Так он заглушает своё безумие, ведь ожоги для него, — это поцелуи Вегаса, такие же горячие и пылающие, как ему кажется, и на самом деле губы его любимого, а синяки похожи на засосы, что он видит каждый раз на шее Пита. Всё его тело истерзано, чтобы хоть немного быть похожим на парня брата. На запястьях кровавые следы от верёвок, на груди шрамы от пыток, а колени вечно красные. Может быть если он будет похож на Пита, то Вегас полюбит его?
Он тихо отпадает на пол, руками заглушая свой надрывный плач и чувствуя, как в душе начинает что-то жечь и сильно покалывать. Макао чувствует, что в глазах уже темнеет.
Просыпается Макао уже в своей кровати. Всё тело уже изнывает и ломит, но ему не слишком больно, когда парниша чувствует родную руку на его руке. Её он узнает из всех рук мира даже с закрытыми глазами. Вот на среднем пальце серебряное кольцо, истерзанные костяшки из-за драк и пару старых мозолей… И даже такое небольшое прикосновение даёт ему такое приятное чувство, что разливается в груди, даёт всему телу такой нужный перерыв между приступами боли и ненависти к себе. Макао щекой прижимается к руке Вегаса, чувствуя родное тепло и даже можно было не открывать глаза, чтобы увидеть лицо брата, — ему было достаточно лишь чувствовать присутствие старшего около себя.
Однако, такое счастье не длится долго, потому что по голове прилетает крепкий подзатыльник, что заставляет его недовольно шикнуть.
— Эй! — возмутился довольно громко подросток, всё же приоткрывая немного глаза и пронзительно, с небольшим недовольством из-за причинённой боли, смотря на Вегаса
— Заслужил, придурок. Совсем уже с ума сошёл? — в свою очередь говорит Вегас, приподнимаясь на кровати немного и спихивая с себя Макао, чтобы поговорить лицом к лицу, ведь молчать уже было просто неправильно, увидев все эти противные раны на теле брата, от которых даже у стального Вегаса немного нервы сдавали.
— Что это такое? — спрашивает он, но поначалу получает лишь тихое молчание и грустный щенячий взгляд, полный стыда. Вегас, что имел довольно взрывной характер, и сам по себе был импульсивен, лишь давит посильнее на новые свежие раны, что не успели затянуться корочкой. — Что это, блять, такое?! — уже дико злится он, Макао лишь не выдерживает и лишь кричит со всей дури, надрывая хриплый из-за слёз голос:
— Это из-за тебя! Это все, блять, из-за тебя, — юноша жмётся крепко к брату, обнимая его и снова истеря, захлебываясь собственными слезами. Руки доверчиво прижимались к телу, шепча тихое: «люблю»
И когда Вегас обнимает его так же тепло, как и он сам, то парниша понимает, что сможет прожить ещё один день.