***
Да как. Он. Посмел!.. Что о себе возомнил? Слова парня эхом отдавались в голове Сецуны – даже по прошествии нескольких часов, после окончания учебного дня... Классы «А» и «Б» собрались на совместную вечеринку в Heights Alliance, чтобы отпраздновать первый обмен опытом, но вот у девушки настроение было совсем не праздничное. В душе у нее все кипело, лодыжки холодели. Она сжимала свои острые зубы и с замиранием сердца искала – где, где, где же он? «Присмотрюсь к тебе! – Сердце отчаянно колотилось в груди. – Увижу насквозь, раскушу – и никогда больше!.. Тебе! Не проиграю!» Умом Сецуна понимала, что слова Бакуго просто-напросто задели ее самолюбие. Но эмоции так трудно обуздать, когда речь идет о том, кем ты себя считаешь!.. Наконец-то она нашла его. Пока остальные активно общались, делились опытом, обсуждали запомнившиеся моменты, Бакуго сидел в стороне, на не занятом никем больше диванчике, и доедал рис с говядиной. Остановившись, Сецуна сделала вид, что прислушивается к разговору группы сокурсников – на самом же деле она не отрывала края взгляда от юноши. «Поздновато для ужина, – отмечала она про себя, вся пылая. – Значит, дополнительная порция? За массой тела ты, очевидно, весьма строго следишь... – Бакуго как раз был в футболке, и мощные мускулы его безжалостного, закаленного тела говорили сами за себя. Сецуна перевела дух. – Быть может, – продолжила девушка, – следует повнимательнее проанализировать твою диету?.. Тецутецу, например, тщательно контролирует баланс железа и других витаминов... А ты?.. Как работает твоя взрывная причуда?» – Хэ-хей, Каччан! – сзади, предусмотрительно оставив между собою и парнем спинку дивана, подошел желтоволосый одноклассник Бакуго. Кажется, Каминари. – Классно показал себя сегодня! – Еще раз назовешь меня Каччаном, и сдохнешь! Каминари примирительно поднял ладони. Проходившая мимо девушка с ушными штекерами ткнула его в бок, видимо, подсказывая оставить грубияна в покое, но все же подтвердила: – Я тоже от тебя такого не ожидала. Было круто, пусть ты и резковато спасаешь. – Не ожидала, так твои проблемы! Сецуна отвела взгляд. «Значит, даже твои одноклассники ничего не подозревали?» – Это придало ей сил. Окрылило немножко. А еще... «Получается, ты так груб всегда, со всеми?» – Она не знала, почему, но это обрадовало ее сильнее. – О-хо, а ты, значит, та самая стратегическая Токаге? Вздрогнув, девушка взглянула в глаза Каминари. Парень уже позабыл про случившееся, и, похоже что, решил познакомиться с ней. – Э-э-э... да, – отозвалась Сецуна. После сегодняшнего слышать подобное было до слез как неловко. – У тебя прикольная причуда. – Каминари широко улыбнулся. – Я, знаешь, тоже своего рода стратег – решить, когда жахнуть током, огого какого мышления требует... Кажется, он даже подмигнул ей. Сецуна изогнула бровь, улыбаясь в ответ скорее непонимающе и... ну, смущенно, наверное. Сердце у нее отчаянно застучало вовсе не от того, о чем мог подумать Каминари. Просто... Бакуго... он... все слышал! Девушка не поняла, почему это ее так беспокоит – но пятки словно примерзли к полу, в коленях вдруг разлилась какая-то слабость... – Стратег? Ты-то? – Ситуацию спасла обладательница ушных штекеров. Как следует кольнув ими Каминари, она потащила парня за рукав в сторону. Сецуна не успела вздохнуть с облегчением – их с Бакуго взгляды встретились. И девушка вдруг поняла, что тот не только внимательно наблюдал за произошедшим – но и, скорее всего, понял, что она пришла на него пялиться!!! Бакуго подхватил с журнального столика тарелку из-под риса с говядиной. Резко встал. – Смотри, не влюбись в него, – бросил он жестким и холодным, словно наст, тоном. Его брови были сдвинуты сейчас, как у самого Старателя – а взгляд точно так же пронизывал. Юноша прошел мимо, легонько задев Сецуну обнаженным плечом. Она не осмелилась провожать его взглядом, а просто застыла, не дыша, вся красная, как редиска. «Все это можно превратно интерпретировать!» – осознала наконец девушка. И постаралась спрятать лицо, чуть склонив голову. Какое счастье, что у нее были длинные волосы!***
Звонок на большую перемену уже давно прозвенел, и в классе не осталось никого, кроме Авасе, корябавшего что-то в тетради. Ну, и, конечно, Сецуны. Это был уже третий раз за неделю, когда она так задерживалась. Решив все задачи за десять минут до перерыва, совершенно автоматически записав задание, она начинала думать – а как только урок заканчивался, доставала смартфон и смотрела. Анализировала. Скачать съемку их тренировочного сражения оказалось несложно. Директор Незу с одобрением отнесся к просьбе Сецуны, ведь это все было с учебными целями!.. Девушка в который раз впилась взглядом в пролетавшего в кадре Бакуго. «Причуда в первую очередь мощная... – После занятий она частенько наведывалась в библиотеку, и «Теорию влияния сверхспособностей на характер» знала уже почти на зубок. – ...Ты не привык останавливаться перед препятствиями. Вряд ли есть что-то, через что ты не смог бы, метафорически выражаясь, пройти». Взъерошенный наглец на экране смартфона между тем создавал в ладонях один взрыв за другим, двигаясь свободно, уверенно. «Любишь пользоваться способностями для передвижения», – в который раз отмечала Сецуна, проверяя себя – ничего ли не упустила? Рано или поздно анализ должен был перейти в синтез. Она раскусит его, точно-точно! «Итак, – продолжала размышлять она, – мыслишь ты трехмерно и нестандартно. Не боишься неожиданных вспышек и громких звуков... У тебя хорошая выдержка. Готова спорить, все твои эмоциональные «взрывы» на глубинном уровне все-таки контролируемы. И всегда были такими... Ведь иначе характер привел бы тебя не в Юэй, а в тюрьму для несовершеннолетних!» Сецуна перемотала ролик. «Но что все это для меня значит?» – Почему каждый раз, как она пересматривала эту запись, ей было тепло и так щекотно в животе? Почему наблюдать, как непринужденно и мощно двигается ее хам-соперник, хотелось снова и снова? Девушка отогнала воспоминание об инциденте во время вечеринки. Дело было вовсе не в этом! Она раз за разом представляла себе, как берет реванш. «Я знаю, кто ты! – Ее щеки горели от гордости и справедливого возмущения. – Мальчик-талант, дарование. Везунчик. С детства тебе только и говорили, какой ты крутой. Говорили тебе, кто ты – в итоге у тебя не сформировалась собственная идентичность!» (Сецуна как следует углубилась и в книги по психологии). «Скорее всего, ты тщательно избегал любой деятельности, в которой успех не давался мгновенно и без усилий... Презирал тех, кому приходилось работать для достижения цели, потому что определял себя исключительно, как юного гения!» – Девушка перевела дух. Она представляла, как примет это во внимание, обыграет его и покажет, что поняла все! Все вот это! У Сецуны прошел холодок вдоль позвоночника. Плечи приятно покалывало. Хотелось почаще моргать. «Я знаю, что проецирую...» – попыталась оправдаться перед собой девушка. Ведь это была и ее история. Неуязвимая. Способная быть в нескольких местах одновременно. Смотрящая на всех с высоты и цепким взглядом подмечающая тенденции, преференции, недостатки. «Поступление в Юэй должно было сломать тебя... – Сецуна уже не знала, о ком говорит. – ...Ведь самое страшное для такого таланта – это вдруг оказаться обычненьким». В Академии училось столько подающих надежды ребят. Она лично видела на экзамене для тех, кто по рекомендации, насколько мощны, изобретательны и серьезны были все кандидаты. «Готова поспорить, для тебя это тоже оказалось кризисом... – Девушка закусила губу. – Но ты справился. Открыл в себе что-то новое. И, с виду оставаясь таким же, решил двигаться к новым вершинам? Это непросто...» Сецуна моргнула и вдруг поняла, что любуется им. Тем, как он бьется, как командует одноклассниками – бескомпромиссно, прямолинейно. И тем, какой он... ну... он... очень... спортивный, колючий, столь яростный, но при этом... У нее участилось дыхание. «Так за что там я на тебя злилась?» – Глаза Сецуны расширились. По логике, обижаться уже было не за что. Разве не оказался он чересчур похож на нее саму? Разве не поступил умно и понятно, скрывая свой личностный рост? Дело личное... «Это не извиняет того, что ты хам, и... и...» – Девушка вдруг поняла, что хотела бы ответить ему тем же: столь же приятным, распаляющим вызовом. Чтобы он метался, как металась она, и пялился, как она, и думал о ней, сердился и ревновал... Сецуна поняла, что хотела бы неожиданно поцеловать его. Прикусить за бок языка. И увертываться от его ударов, рассыпаясь с помощью причуды на маленькие, неуязвимые фрагменты. Дразнить его, и смеяться над ним, а затем нарочно попасться – и пусть, прижав ее запястьями к стене, он знает, что ему поддавались! Пусть злится, тяжело дышит... И целует ее грубо в ответ. – Блин! – громко, четко произнесла девушка, выпрямляясь. – А? Что? – Авасе, сидевший за соседней партой, вздрогнул от неожиданности. – Ничего... – «Я тут просто влюбилась!»***
– Сецуна, пожалуйста, перестань пользоваться причудой! Мы же не на занятиях! – попросила Юи Кодай, перебирая пальцами палочки для еды. – Уж и посмотреть по сторонам нельзя... – С картинным вздохом Сецуна приказала своему Лизарди-глазу вернуться на место. И сняла миску с подноса. Она теперь брала в столовой то же, что и Бакуго, когда удавалось подглядеть за его выбором – как сегодня. А затем, сидя за столом, наблюдать, даже слушать. И делать выводы. Парень был таким агрессивным и беспощадным в суждениях. Почти постоянно ворчал, спорил, словно из простой вредности. Упрямства. А еще у него был такой красивый подбородок. Такие пренебрежительно-очаровательные манеры. Такое чувство собственного превосходства во взгляде, мимике, каждом движении. Его хотелось вывести из себя – и играть с ним, вся мысленно тая, колоть стремительными аргументиками-укусами, наслаждаясь его яростью, его грубыми ответами – и азартом в глазах! «Хватит медлить, – твердила себе Сецуна, отчаянно удерживаясь, чтобы не повернуться в его сторону. – Само ничего не сдвинется!» Но... она знала еще так мало. Больше пялилась, чем наблюдала. Да и сколько можно подглядывать? «Что, боишься? – Девушка попыталась сыграть на собственной гордости. – Вообще-то, конечно, очень...» – Нужно было уметь признавать свои слабости. Иначе как их преодолеешь? По крайней мере, она точно знала, что с таким парнем, как Бакуго, второго шанса не будет. Стоит разок оступиться, совершить непродуманное – и гордость не позволит больше смотреть в его сторону. Он не поскупится на слова, хотя достаточно будет и высокомерного взгляда. Одна ошибка, и с чувствами придется прощаться! «Я еще не готова...» – говорила себе Сецуна. Но сидеть дальше? «Раз наблюдения более ничего не приносят, пора переходить ко второму этапу! – Девушка улыбнулась. – Опрос знакомых...» Выцепив взглядом макушку красноволосого друга Бакуго – а в том, что это его единственный близкий товарищ, можно было не сомневаться – Сецуна прошла за ним сдать посуду на мойку. И подловила парня (кажется, его звали Киришима) на выходе из столовой. – Приве-ет! – Она вновь применила причуду, чтобы отсоединить ладонь, и похлопала ничего не подозревавшего сокурсника по плечу. Сама же выглянула с другой стороны. – А-а?! – Тот аж подпрыгнул от неожиданности. А потом рассмеялся немножко неловко. – Привет! Ты чего? – Хочу поговорить. Есть минутка?***
Пройдя вместе с ним в библиотеку, Сецуна пододвинула себе стул. И, прежде чем Киришима успел что-либо сказать, попросила: – Расскажи мне о Бакуго! Эти двое тусовались вместе так часто, что наблюдая за предметом своего обожания, девушка невольно видела и его товарища. Судя по его психологическому портрету, лучше всего здесь сработал бы простой, прямолинейный подход. – Понимаешь, – ответила Сецуна на незаданный Киришимой вопрос, – я здорово получила от него на совместном занятии... Хотелось бы узнать, как он стал столь крутым, и, ну, вырасти над собой тоже! Юноша просиял: – Вот это по-геройски! «Моя официальная легенда». – Сецуна отвела взгляд. Полностью правдивая, но со вторым дном... Девушка улыбнулась Киришиме: – Этот шрам на брови... Тебе его не Бакуго ли оставил? Парень вспыхнул. – Нет! Это у меня с детства. А если он был бы от Баку-бро... Товарищей не сдают! – Его голос дрогнул. Да! Вот так! Провокационные вопросы. Побольше эмоций, и все встанет на свои места... – Бакуго сам-то не боится получить шрамчик?***
– ...В общем, – сказал ей Киришима в завершение разговора, – если хочешь побольше узнать о прокачке причуд, то тебе надо к Мидории... Они с Бакуго, кстати, друзья детства. – Спасибочки! «Мидория... Тот самый, у которого причуда во время тренировки вышла из под контроля? Друг детства Бакуго?» – Сецуна задумалась об этом надолго... «Никогда бы не догадалась! – Она сжала губы и прикрыла глаза. – Интересно, что еще настолько же важное я пропустила?» Девушка стремительно перебрала в мыслях все сказанное Киришимой – и, конечно, не сказанное. Итак... Поступил без рекомендации (логично, что Сецуна не видела его на особом экзамене!) Заработал максимум очков за сражение с роботами и полный ноль за спасение! «Как же ты изменился за это время...» – У девушки защипало в груди. А еще... Бакуго проиграл Мидории во время геройской практики! Был в шоке, что у того вообще есть причуда?.. «Как это вообще возможно?» – Сецуна задумалась: может, сместить весь фокус внимания на этого загадочного друга детства? «Я полагала – Бакуго его, вообще-то, врагом считает! А в реальности, значит... соперником?» – Парень был особо груб с ним. Как все-таки странно! «Но возьмем на заметку: Бакуго эмоционально реагирует на неожиданности. Не любит оказываться в дураках. Прямо как я...» От большой перемены осталось еще десять минут, и девушка решила заглянуть в класс «А» – вдруг этот Мидория там сидит? Можно было бы сегодня же с ним все обсудить! Использовав причуду, чтобы посмотреть одним глазом в окошко двери кабинета, Сецуна расплылась в удовлетворенной улыбке: он был там, а кроме него – лишь один студент, какой-то светловолосый парень с совершенно модельными ресницами. – Бонжур! – пропел тот, когда Сецуна отодвинула раздвижную дверь. – Приветик! – кивнула девушка. – Привет, Мидория! Можно? Разговорить его оказалось непросто. Услышав о совместной тренировке, бедняга отчаянно побледнел и едва не затрясся. – Я в основном заинтересована в нашем сражении с Бакуго, – заверила парня Сецуна, и о чудо, тот тут же оттаял! В его глазах появилось желание делиться знаниями! Вытащив из портфеля тетрадь с записями по причудам, Мидория даже порозовел. Его веснушки были такими милыми, что Сецуна, не удержавшись, пододвинулась поближе, с улыбкой поглядывая на страницы. Он мямлил так мягко и быстро, что большинство, наверное, вообще не смогли бы угнаться за его аналитической мыслью – но девушка косилась на него с пониманием. Благодарностью. К тому же, рассказывал он интересно. Вежливо, не углубляясь в личное, отвечал на ее вопросы, и Сецуне этого было достаточно. Никто не мог сравниться для нее с Бакуго – слишком яркими, новыми и покалывающими были чувства девушки. «Но если бы я не увлеклась бы тобой, твой друг детства оказался бы неплохим кандидатом!» – хихикнула про себя она. Мидория, правда, был совсем не похож на объекта ее обожания. Такой краснеющий. Мягкий характером. Словно маршмеллоу! «Не глупи, – напомнила себе Сецуна. – Неужели ничему так и не научилась? Тот инцидент с причудой показывает, что и Мидория не лыком шит!» Его глаза вполне могли сверкать как от смущения, так и от непоколебимой решимости. – Ои, ящерка. Это что за свидание? – Хриплый голос Бакуго заставил девушку приподнять голову. Он стоял в дверях, едва не дергая веком. Сецуна еле удержалась от того, чтобы применить причуду и рассыпаться на маленькие Лизарди-фрагменты. Буквально пустить всем присутствующим пыль в глаза, настучать по лбу водопадом фиолетовых чешуек – и улететь прочь! Ее сердце отчаянно подскочило в груди. Ведь со стороны выглядело, как будто бы она действительно клеится к Мидории! Сидит на пододвинутом стуле у его парты, склонившись над тетрадью и крутя пальцем волосы! – К-каччан? Э-э... Мы с Токаге-сан обсуждаем , э-э-э... вещи! Сецуна пришла в себя. Быть не может! Мидория... среагировал раньше нее! Но так неловко, что... – Да! – поспешно кивнула она. – Вещи! – Какие это? – Бакуго приподнял бровь. – Да всякие, разные! – махнула рукой Сецуна. Конечно, после того, как она уйдет, парень обязательно наедет на Мидорию, и тот тут же расколется, что речь шла о нем... «Выбора нет, – осознала девушка, проходя мимо Бакуго. – Теперь остается только проанализировать все услышанное... И начать действовать! Пока он не подумал про меня чего-то неправильного!» Ведь ему могло показаться, что она заинтересовалась Мидорией! А может, использовать это? Заставить его ревновать? Внезапно девушку словно ударило молнией. «Тогда! – выдохнула она. – На вечеринке! Ты...» – Теперь она знала про парня достаточно, чтобы сделать вывод: та фраза про «не влюбись» была для него весьма нетипичной! Задержавшись в дверях на мгновение, Сецуна собралась с духом. И походя задела Бакуго самым краем бедра. – С кем, как не с Изуку-чаном, обсудить причуды, характеры? – выпалила, краснея, она. – Устрою вам всем реванш. Начиная с тебя! Парень цыкнул. – На мне и закончишь. – Ну, если ты так сказал... – не удержалась Сецуна. Выйдя в коридор, девушка еле добралась до угла – а как только Бакуго скрылся из поля зрения, не выдержала и разлетелась на несколько мобильных фрагментов. Ее щеки пылали, дыхание рвалось неровно и часто. Кудряшки увлажнились от пота. «Все. Все. Назад пути нет. Теперь только действовать!»***
Да, он был не просто высокомерным хамом. И не обычным «юным дарованием». Посидев как следует в одиночестве своей комнаты, Сецуна сложила собственные наблюдения, слова Киришимы, Мидории – и улыбнулась широко и смущенно. Это было так сложно объяснить. Но теперь девушка была уверена – она сможет. Добьется своего! Бакуго сам предложит ей встречаться, потому что все любит делать так – лично, прямо, уверенно. И он сделает это, кипя от волнения, возмущения и едва сдерживаемого влечения – быть рядом, доказывать свое превосходство снова и снова... Все потому, что последнего Сецуна ему не позволит! Потому, что сама будет испытывать то же самое. «Нельзя больше медлить, держаться в сторонке! – повторяла она про себя, набираясь смелости. – Если мы с ним хоть немного похожи, стратегию придется обкатывать на ходу, проверяя положения боем... Метафорическим, разумеется!» Хотя, было вполне возможно, что до спарринга дело тоже дойдет. «Я подобрала к тебе ключ... – Сецуна прятала улыбку за чуть вьющимися волосами. – Победить тебя можно только на время... Ведь поражение лишь распалит и унизит! Как и я, ты не сдашься, и попробуешь еще раз, с новыми силами... Значит, наш идеал – ничья!» В сражении один на один это было бы единственным вариантом. Бакуго никогда не поймает ее, если Сецуна разделится на летающие фрагменты – но и она ничего ему сделать не сможет. В стенах Юэй же... Она всегда сумеет заставить его ревновать и сердиться. Бакуго же успеет задеть плечом в коридоре или брякнуть грубость. Играя умно и ходя по тонкому льду, можно будет превратить легкий интерес в нечто гораздо большее!.. «Тонкий лед для меня не проблема. – Сецуна сложила руки и выдохнула. – Я же Лизарди». Что будет, когда вблизи хрупкой, холодной поверхности засверкают нитроглицериновые вспышки с рук Бакуго, она предпочитала не думать... Но очень бы хотела увидеть!***
Учебный семестр стремительно приближался к концу. До коротких зимних каникул оставалось всего ничего. Полным ходом шли приготовления обоих классов к рождественской вечеринке – совместная тренировка, проведенная в начале декабря, уже как-то забылась... Но не для Сецуны и Бакуго. Она теперь знала про него так много. Неудивительно, ведь стоило только подобрать ключик, как поступки парня начали приобретать новый, неожиданный смысл. Вот он стремится сохранить лицо. Вот бушует по малейшему поводу, но в глубине своей стоек, спокоен. Сецуна дразнила его при каждом удобном случае. Приняв во внимание эпизод, частично рассказанный Киришимой, частично Мидорией, и полностью, со всеми своими следствиями восстановленный самой девушкой, она раз за разом пользовалась тактикой «в Юэй осмеливаются подшучивать над Каччаном». Сецуна применяла причуду, чтобы ухватить Бакуго летающими ладонями за бока, потянуть за край ремня, поправить ему галстук – и отступала прежде, чем он успеет поймать ее. Коридоры содрогались от громогласных «Ты оборзела, ящерица?!» и «Я разнесу тебя на фрагменты так, что собраться не сможешь!» – но девушка лишь смеялась, улетая в десяти направлениях сразу. Пару раз приходилось сидеть в кабинете директора Незу, писать извинительные Владу-сенсею, но оно того стоило... А разговоры одноклассников об «оторве Токаге» ей даже нравились. Шишида и Бондо в шутку предупреждали ее, что за одно только это она попадет в список Санты и не получит на грядущий праздник ничего, лишь мешок угля. – Смотри, Сецуна, твой битвенный характер начинает просачиваться в обычную жизнь! – однажды сказал ей Авасе. – Раньше я тебя такой только во время сражений и видел... Юи Кодай, кажется, искренне страдала, что ее одноклассница «позорит» всю группу. Было и несколько разговоров с Ицукой. – В чем дело? – наконец прямо спросила староста. – Давай без утайки. Что происходит у тебя в жизни? Сердце Сецуны сладко сжалось. Ицука была той девушкой, которой можно довериться – а если это еще и приведет суровую предводительницу класса «Б» на ее сторону... – Мне нравится кое-кто, – опустив глаза, призналась Сецуна. И тут же разлетелась на фрагменты, описывая круги по всему кабинету, лишь бы скрыть сверкание в глазах и заглушить дрожь в голосе беззаботно-вреднючим смехом. Она подсаживалась за один стол с Бакуго, когда они обедали на большой перемене. Пользуясь тем, что он не умел избавляться от чьей-то компании без скандала, девушка хитро смотрела прямо на него, мысленно подначивая: «Ну, что, устроим сцену в кафетерии? Или проглотим гордость вместе вон с тем кусочком говядины? И, да, я опять заказала то же, что и...» В следующий раз парень взял максимально пресную еду, так что даже Киришима озабоченно заглянул в миску и приподнял брови. – Заткнись! Ты не поймешь, туповолосый! А из-за другого конца стола ему улыбалась Сецуна: «Окей, ты сравнял счет на время!» Она стала хуже учиться: слишком много времени и внимания уходило на игры с Бакуго. Опять пошли разговоры с Ицукой, виноватые взгляды. На нее обратила внимание Ибара Шиозаки... – Путь грешницы тернист, Токаге-сан, и нет на нем утешения! Но грешница считала, что у нее начинает кое-что получаться. И это радовало и пугало так, что Сецуна даже стала хуже спать ночью. Бакуго теперь ходил, выискивая ее взглядом в толпе на переменах – полная боевая готовность. Незаметно подлететь к нему и поправить галстук стало почти невозможно. Началась новая игра: «Попробуй заметь меня!» Парень ковырял палочками в миске риса, буравя Сецуну убийственным взглядом – в столовке-то ей точно некуда было деться! Его сдвинутые брови и мимолетная, широкая улыбка обещали: «Прибью!» «Итадакимас!» – невинно опускала ресницы Сецуна. А затем, возвращая ему пристальный взгляд, отправляла в рот такояки. Однажды девушка, как и планировала с начала, осмелилась на смертельный номер: отправила свою Лизарди-ладонь в очередной полет, чтобы ущипнуть Бакуго, и нарочно помедлила так, чтобы он наконец поймал ее. Он переплел с нею пальцы, сжимая сильно, но мягко. Его кожа была горячей и гладкой – глицериновый пот имел неожиданные и приятные плюсы. Не позволяя себе расслабиться, Сецуна отправила следом и вторую ладонь. Свободная рука парня осветилась мимолетными вспышками, на подушечках заиграли мини-взрывчики – он был явно готов припечатать плененную кисть Лизарди! Вместо этого ему пришлось выпрямиться: Сецуна, собрав всю свою храбрость, ущипнула его за зад, прямо сквозь мешковатые штаны. Бакуго от неожиданности разжал пальцы, и девушка, освободившись, немедленно бросилась прочь по коридору, смеясь: – Я пойду расскажу Мидории! Отличный прием для его тетрадки! – И была такова прежде, чем он успел заорать ей вслед: «Стой!!!» «Мидория, прости! – зажмурилась, сжала губы Сецуна. – Наверное, зря тебя впутываю! Бедняга... Предупредить, что ли?» Спрятавшись в женском туалете, она по-быстрому написала сообщение однокласснику Бакуго. Возвращаться в кабинет, правда, пришлось, вылетая через приоткрытую форточку при помощи, опять же, причуды: ведь, отправив свой глаз на разведку, Сецуна обнаружила разъяренного юношу подпирающим стену у выхода... Должно быть, он тоже делал какие-то выводы (по размышлении, девушка бы и не хотела иначе!) – ведь, закрыв за собою дверь класса, Сецуна обернулась... И оказалась прижатой к стене за запястья. Да, ладони у Бакуго были такие широкие, грубовато-нежные и горячие! – Опять недооценила, – сквозь улыбку констатировал он. Ну конечно! Пока девушка выбиралась через форточку и летела, чтобы не запачкать ботинки, над заснеженной дорожкой вдоль стены Академии – прямо к главному входу – ее преследователь уже все просек и отправился наперехват, в пустой класс! Лицо у Сецуны еще румянилось с холода, и в этом было ее единственное спасение. Опасности никакой не было – она могла разлететься в любой момент, оставив Бакуго только два фрагмента. Даже если он бахнет нитроглицерином, утерянные части восстановятся. Но... Ей было любопытно, что же он сделает. Неужели наконец-то настал миг признания? – Время истекает, – улыбнулась она. – Выбирай реплику или действие! Можно злодейское... – Думаешь, самая умная? – ощерился парень в ответ. От него пахло фейерверком и чем-то сладким, словно качественная мазь от мороза... Его сердце было совсем рядом, в широкой, ритмично вздымающейся груди под пиджаком и рубашкой. – Значит, реплика? – Сецуна опустила глаза. – Для начала – да. В ее чуть вьющихся волосах еще таяли попавшиеся за время полета снежинки. Бакуго вдруг приник носом к влажным, темно-зеленым прядям – и, прежде, чем девушка успела отреагировать, укусил ее за мочку уха. Она могла улететь. Вырваться. Могла. Не хотела. И не решалась. В груди все так сдавило! – Как же ты меня достала... – прошептал парень, щекоча ей кожу дыханием. – Так сделай же что-нибудь! – Для этого тебе еще долго стараться. Капли от снежинок запутались в его прямых, колючих, липово-светлых лохмах, и сверкали ярко, словно алмазы. – Как насчет самому приложить усилия? – Сердце у Сецуны стучало так сильно. – Я поддаюсь тебе, знаешь ли... – Быть может, я тоже! Или ты забыла, как прошла наша совместка? – Забыла бы, да ты все никак отпустить не можешь. – «Опустить»? Это просьба? – Он сжал ее запястья так грубо и нежно одновременно... Сецуна подняла на него глаза. – Нет, я и без этого смогу ущипнуть тебя еще раз. Бакуго покраснел на мгновение, но тут же тряхнул головой: – Ну, попробуй! Если тебе рук не жалко... – А вот не буду! Ты же не собираешься стараться. Вот и я с тобой мягко... Жалею. Их взгляды встретились, и девушка увидела в его алых радужках отражение самой себя. Распаленные, чуть смущенные, оторва-Токаге и Король Взрывокиллер... – В следующем году, – бросил Бакуго. – О-о, это обещание? – У Сецуны все замерло в груди. – Угроза. – Не страшно! – Тем лучше.***
Рождество каждый из классов отпраздновал в своем узком кругу. Монома, прослышав, что «Ашки» устраивают обмен подарками в формате «тайного Санты», естественно, заорал, что их класс обязательно переплюнет этих выскочек в оригинальности – но получил по затылку от Ицуки и немного притих. – Прекрасная традиция! – объявила всем староста. – Это не соревнование, так что и мы сделаем то же самое. Сецуне досталась скульптура, сделанная Авасе вручную: парень применил свою причуду сварки, чтобы соединить на молекулярном уровне обрезки металла, кусочки прозрачного пластика – и получилась неожиданно эстетичная абстрактная композиция. Этакая визуализация музыкального ритма или хода творческой мысли. Девушка поставила ее себе на письменный стол, и в последовавшие за Рождеством дни частенько терялась взглядом в ее замысловатых гранях, волнуясь и думая, что же ей теперь – ждать обещанного? Или действовать дальше? Приближался Новый Год, так что, несмотря на начало долгожданных каникул, дел у студентов Юэй было невпроворот. Общежитие как следует убрали, привели в полный порядок после только что прошедшего торжества – уже пора было готовиться к следующему! Сецуна со своей причудой Лизарди почти в одиночку собрала разлетевшиеся по карнизам и верхам шкафов конфетти, заодно пройдясь по всем труднодоступным поверхностям метелками для сбора пыли. Разбираться с лабиринтами запутавшихся лент на люстрах тоже пришлось именно ей. Поправлять гирлянды... Девушка написала поздравительные открытки родным, съездила с Ибарой и Юи Кодай в город, за продуктами к праздничному столу. И, наконец, рухнула на прибранную кровать в своей комнате, глубоко выдохнув. Тридцать первое декабря! Последние лучи солнца за окном отсверкали на сосульках и снежных шапках, покрывавших деревья. В морозном воздухе кружились, искрясь, пушистые, ленивые снежинки. Сецуна отправила летающую ладонь выключить свет, чтобы дать отдых глазам и заодно полюбоваться на густую синеву за узорами инея. Новый Год решено было встретить одной большой компанией. Ицука сегодня ходила к старосте «Ашек», бросать монету. Случай благоволил им! На этот раз местом встречи станет общежитие класса «Б». Парни внизу, должно быть, настраивали телик, Шишида наверняка отмечал разноцветными маркерами наиболее интересные передачи в программе. Сегодняшний вечер должен был стать крупнейшей вечеринкой в истории обоих классов – с просмотром музыкальных конкурсов и спортивных соревнований, новогодней тошикоши-собой и разными веселыми играми. Завтра же они отправятся в Heights Alliance, чтобы продолжить празднование! Мобильник Сецуны подпрыгнул от пришедшего уведомления. Уже совсем скоро! Со всеми этими приготовлениями она чуть не забыла о том, что еще что-то планировала. Отправившись в ванную, девушка приняла последний в этом году душ, как следует вымыла и расчесала волосы, легонько накрасилась. И, сверившись с часами на телефоне, спустилась встречать гостей. Снаружи было арктически-сине и скрипуче-морозно. Надев пушистую вязаную шапку, Сецуна вышла на крыльцо общежития. По обе стороны от дверей возвышались, освещаемые настенными фонарями, кадомацу из мощных, зеленющих бамбучин, обвитых соломенными веревками и украшенных папоротниками, сосновыми ветками. Класс «А» в полном составе двигался по дороге. Девушка прищурилась и едва удержала смешок: кажется, их староста тщетно пытался заставить всех идти парами... Ее взгляд по привычке выцепил в пестрой толпе Бакуго. Это было несложно – парень шагал последним, угрюмо засунув руки в карманы, и резкими движениями плеч отгонял от себя розововолосую одноклассницу – судя по всему, та заботилась о его здоровье и предлагала надеть шапку. «А сама со своими вихрами!.. Простудиться не страшно?» – Сецуна вздрогнула, поняв, что ревнует из-за такой мелочи. Сердце у нее знакомо, нежно подскочило и забилось сильнее. – Всем приве-ет! – Она скрыла смущение за улыбкой. Отсоединила Лизарди-ладони и протянула их в сторону гостей. – Добро пожаловать! Проходите! «Ашки» зашли в холл общежития, с интересом озираясь по сторонам. – Тут стены другого цвета! – У нас зеленые! – А планировка та же! – Так это потому, что построены они все одинаково, дурень! – Здесь уютно! Ханта, ты ценишь? – Хм, хм! Ценю! Какой кофейный стиль! – Не хватает блеска... – Все еще будет! Смотри, гирлянды! Улыбаясь во все щеки, Сецуна провела их в главное помещение, подготовленное для долгого и насыщенного вечера. Здесь студентов ждали выстроенные полукругом диваны, разноцветные подушки; журнальные столики с мягко светящимися новогодними лампами... Как только все собрались, основной свет приглушили, и зал погрузился в успокаивающий, полный чудес полумрак. В трепетных переливах гирлянд и тепле ароматических свечей на столе, за чашками парящего чая и легкими угощениями и начался новогодний вечер. Сегодня не особо налегали на пищу, ведь наутро в Heights Alliance всех ждали приготовленные классом «А» осэти рёри. Сецуна уже предвкушала солоноватые водоросли, сушено-вареных сардин, креветок, жареных в саке, горькие апельсины... На сегодня же у них была гречневая лапша с зеленым луком и темпура из рыбы. Снежинки кружились за стеклами, серебристо-сверкающие, словно звезды, на фоне наступающей ночи. Воздух как будто светился. Общежитие с его арочными окнами вдруг превратилось в «Наутилус», рассекающий глубины неизведанного и полного чудес океана. Внутри, в атмосфере, согревающей сильнее печеных яблок с корицей, раздавались тосты, шутки и пожелания. Посиделки у телика, конкурсы, игра в пантомиму и угадайку – казалось, Рождественская вечеринка продолжается. Да, в Юэй было непросто учиться, но и отдых, когда наконец приходило его долгожданное время, чувствовался совершенно особенно. И вот наступила полночь. Во всех буддийских храмах страны начали раздаваться удары колоколов. Студенты смотрели трансляцию из Сибуи, едва не приникнув к экрану. За исключением звука динамиков, в зале наступила абсолютная тишина, полная мыслей о «Плюс Ультра!» и заветных пожеланий, обещаний, надежд. Последний, сто восьмой удар колокола раздался уже в новом году. Студенты обоих классов обнялись, как родные; вспыхнул основной свет, гирлянды замигали активнее – и общежитие раскалилось от гула голосов: вопросы, поздравления, шутки, все смешалось в волшебный певучий гомон. Сецуна, на время опять позабывшая о том, что это все должно значить для нее лично, отошла в сторонку. Ее сердце вдруг стало невесомым и так волнительно сжалось. «Бакуго! – У девушки перехватило дыхание. – Что же мне делать? Ждать, не ждать? Подойти самой? Чего стоят все мои знания, весь проведенный анализ, если я... я не... Он пошутил? Или передумал? А вдруг это все была просто... ну... как я с ним?.. Игра... Нет! Я... я же все... ну!.. Серьезно!» Ее размышления прервал легкий щипок за бок. Сецуна подскочила – и применила причуду от смущения, неожиданности. Рассыпалась на маленькие фрагменты, попыталась собраться. Не смогла. Попыталась снова... Бакуго в пиджаке, небрежно наброшенном поверх огненно-оранжевой рубашки, с торжествующей ухмылкой ухватил ее за руку. И ободряюще сжал. Сецуна зажмурилась, собираясь буквально и фигурально. – Какая же ты слабачка, – не переставая улыбаться, не всерьез, выдохнул парень. – Тебе еще тренироваться и тренироваться! Ну, как, нравится быть на другом конце собственных шуточек? – Если это... признание... что я заставляла тебя... чувствовать... так же... – Девушка набрала полные легкие воздуха. – ...То да, это того стоило! Бакуго фыркнул. – Пойдем. Грубовато-нежно перехватив ее за запястье, он отвел девушку за угол главного помещения, к одному из серебрящихся окон. Сецуна возблагодарила судьбу за спасительный полумрак: лишь отсветы от зимы за окном да нетвердое мерцание гирлянд отражались на их волосах, наполняли глаза звездами. Она отчаянно улыбалась, когда парень взял ее за обе ладони – так внезапно-заботливо. – Признайся, ты ждала этого! – Он сделал шаг и почти приник к ней. Девушка не ответила: она вся сосредоточилась на трепещущем в груди сердце, стала им. Так близко к ней билось другое, такое родное уже сердце юноши. – Ну, что? – Бакуго провел тыльной стороной костяшки по ее горящей щеке. – Не знаешь, как сделать следующий шаг? Где твоя реплика? – Используете мои же приемы против меня, Бакуго-кун? – О, я вижу, уроки с Айзавой-сенсеем не прошли даром! – Парень взглянул на нее сверкающим взглядом из-за сведенных бровей. – Я тебе помогать не буду. Сама догадаешься! Сецуна приоткрыла рот. – Ты же... обещал! – И вот я здесь. Совершенно серьезный и не намеренный поддаваться. «Ах ты!..» – Девушка вся побагровела, радуясь лишь, что в новогоднем полумраке не видно. Но выбора у нее уже не было. Она давным-давно все решила. – Ну, что же, серьезный!.. Не побоишься... встречаться? Лицо у Бакуго вытянулось. Он побледнел – это стало заметно даже в отсветах от гирлядны! Но не успела Сецуна подумать и мысли, как парень подался вперед и спросил: – Че? – Э-э... – Она, что, опять упустила важное? Не поняла? Что? Что именно?! Куда в ее рассуждения закралась ошибка? И как? Он, что, опять играет?! Нет... Лишившись дара речи, девушка лишь судорожно вздохнула. – Мы как бы уже две недели встречаемся, – сказал наконец Бакуго. – Ч-что? Повисла тишина. Относительная, конечно – слышна была музыка и веселье из главного зала. Парень закатил глаза и вздохнул. – Тебе, что, сообщать прямым текстом надо?! Сама не догадалась бы? – М-мы же даже ни разу не говорили нормально... – До сих пор тебя это не останавливало, – мягко напомнил он. – Так ты все это время думал, что мы уже пара?! – У Сецуны не хватило дыхания. – А ты – нет?! Она опять облажалась. Опять неправильно его прочитала. Не учла! Но... но ведь и он... тоже. – Тогда... что... ты имел ввиду... «после Нового Года»? – едва владея голосом, поинтересовалась девушка. – Это. – Бакуго улыбнулся еще шире. Положил руки ей на талию и привлек к себе. Их губы встретились так неожиданно, так мягко и обжигающе. «И вправду... серьезен». – Сецуна закрыла глаза. И расплылась в счастливейшей, искристой улыбке.