Четвертый год вместе с тобой

В новогоднюю ночь все с нетерпением ждут бой курантов. Ждут исполнения своих желаний и мечт. В детстве это ощущалось особенно трепетно, приятно. Окружение родителей и шум гостей не давали заскучать. Всё было волшебным, каждый вдох был наполнен предвкушением, и каждый миг внушал надежду. Сейчас же всё иначе. Слух ласкало одиночество и сопутствующая ему тишина. Правда, это был первый новый год за четыре зимы, который он встречает один. Как бы он старался не думать об этом, мысли были рассыпаны, спутались в противный ком и облепили его полностью. Прямо сейчас он переполнен изрядным чувством вины за то, чего не делал, что не сказал. Он не хотел, чтобы всё к этому пришло. Но собственная гордость взяла верх. Это всё плата за его молчание. Чувства тягучие, склизкие, противные, так и давят. Все ребята давно решили праздновать вместе на спавне, Пугод же, как обычно, выделился своим отсутствием без веской причины. С его базы даже фейерверков видно не будет. Обида скрипела где-то внутри. Конечно, он не в праве держать Модди возле себя уже четвертый год. Конечно, Модди не может терпеть его столько, и ему самому хочется ворваться во все праздничное движение. Пугод всё равно не согласился бы праздновать в шумной компании. Ему это не нужно. Для счастья нужно куда меньше. И это счастье растворяется в толпе. Абсолютная тишина убивала внутри всякую радость. Казалось, даже бенгальские огни сгорали в разы быстрее, неприятно слепя. По самый нос укутываясь в полосатый шарф, он стоял на улице, глядя в чащу леса. Есть что-то странное в контрасте теплого биома перед глазами и снега под ногами, но его это уже не волновало. Даже ветер, пробирающийся под пальто, уже не мешал. Тоскливее было только вспоминать то, как он проводил прошлые годы. Уткнувшись взглядом в высь, в каждой звезде он находил для себя воспоминания. Помнил, как упрямо запирался в своем доме. Как тогдашний сосед навязчиво вытаскивал его смотреть на чистое небо перед самыми салютами, наблюдать за тем, как в миг оно покрывалось всплеском красок. То, как он ждал реакции Пугода, напоминало поведение ребенка. И тот улыбался. Помнил попытки засунуть друг другу снег за шиворот, невинно проводя досуг, чтобы в итоге замерзшими зайти в теплое помещение. Модди всегда был готов принять Пугода у себя дома. Он помнил лёгкий, пьяный румянец на чужих щеках. Было тепло, и они вместе засыпали, сохраняя домашний уют. Это было так глупо, но приятно, несмотря на то, что большую часть времени Пугод пытался по-тихому смыться, а после мирился и грелся у чужого плеча. Это были вечера, когда у них не было секретов друг от друга, ведь все, что было, остаётся в прошлом году. Тогда нельзя было обижаться. Не получалось. А сейчас их отношения схожи с натянутой струной. Разве за один месяц все может так кардинально измениться? Пугод до сих пор не может этого осознать. Тяжёлый вдох сопровождается дрожью в теле. Воспоминания душат, губы кривятся в улыбке. Давно пора садиться за стол, ведь с минуты на минуту где-то далеко небо засияет. Пугод же лишь думает, что время достаточно позднее, чтобы пойти спать. На ресницах появилась снежная корочка из-за теплого дыхания, оседающего на них. Смахнув замерзшую влагу с глаз, он развернулся, стоя теперь ко входу лицом. Все мысли были заполнены лишь Модди. Этого человека стало слишком много для того, кто сейчас должен иметь меньшую значимость в его жизни. Слишком поздно стало доходить, как он ему дорог. И Пугод все ещё не может понять, почему не смог объяснить своё ребяческое поведение тогда. Внутри все чувства устроили пургу. Как бы спокоен он ни был снаружи, в глубине души все было запутано. Эмоции метаются, а он не знает, что с этим делать. Не может собрать их в одно целое, он впервые готов сдаться и попросить помощи. И всё же хочется, чтобы все переживания остались в прошлом году. Вот-вот он вздохнет свободно. Стоило ему сделать шаг, как позади него послышался свист. И фейерверки взрываются едва не над его головой. Слов не находится, он молча наблюдает за тем, как искры тлеют, давая место новым. Он закусывает губу, не давая улыбке появится на лице, натягивает шляпу, скрывая блеск в своих глазах. Откуда-то с листвы деревьев выскакивают Модди и Жираф подлетая к Пугоду, весело крича: «С новым годом!» Впервые за четыре года он не может глупо посмеяться, чтобы скрыть свои эмоции, те переходят грань. Выдавливают из него искреннюю улыбку, но столь кривую, что было похоже на то, что он готов разреветься. — Пакет? Ты плачешь? Так не рад нашему приходу? А сказать всё ещё нечего, ком в горле лишь подтверждал чужие слова. Но это было не из-за разочарования, скорее из-за слишком радостной новости за последние часы, однако признавать он этого не собирается. Новый год уже наступил, ещё не скоро получится оставить это в прошлом. Модди с осторожностью подходит к застывшему в ступоре человеку, кладет руку на плечо, стараясь заглянуть в место, где должны быть глаза. Состояние друга заставило заволноваться. Сейчас можно жить только настоящим. С этими мыслями Пугод обнимает того, с кем провел четвертый год. Такого шляпника можно увидеть редко. Размякшего под весом чувств и больно тактильного для его обычного поведения. Модди класть руки на второго не спешил, боясь спугнуть раскрепощённого на доверие. Жираф же без задней мысли, завидев объятия, присоединился к друзьям. — Я же сказал, что хотел отпраздновать один. Пугод сам не знает, зачем говорит это Модди куда-то в плечо. Он не хотел этого. И не отпустит их, если ребята захотят уйти. — По твоей реакции на нас я бы не сказал, что ты действительно этого хотел. — Да, извини, Пугод, но сегодня мы будем тебя развлекать. — Жираф отстраняется от друзей, показывая Пугоду бутылку шампанского, которую он достал из инвентаря. — Ну уж нет, вы выйдете с моей базы трезвыми, как стёклышко! Модди хихикает, и Пугод, как ни странно, чувствует это слишком хорошо. Слышна близость, и она выражалась стуком сердца и лёгкими вздохами. Небольшой теплотой в непогоде. Внутри разгорелся огонь, убивающий тьму тоски. Первому лишь на чуть-чуть удается похлопать товарища по спине, прежде чем отпрянуть от него. В глазах Пакета сейчас можно было увидеть много искр. Выглядел он больно влюбленным. Особенно, когда Модди замечает холодные руки и гонит ребят в дом. Этот год не станет хуже прошлых. В эту ночь он всё также уснет на чужом свитере, на утро делая вид, что ничего не произошло. Ему до безумия нравится этот план.