ПРЕДИСТОРИЯ
У Саб-Зиро на работе случилась беда, его перевели в будку, в отдаление ото всех, от всего коллектива. Теперь он был вынужден сидеть, ничего не делать и смотреть сериалы, например, «Дом Дракона» пересматривать по сотому разу или попытаться посмотреть еще раз «Последнее королевство». Сами понимаете какое горе, ведь подписка на Яндекс есть, а смотреть что-то новое желания нет. Горе, горе на голову Саб-Зиро свалилось в последнюю неделю декабря, его заставили хоть что-то делать. Ну бедный Саб-Зиро со слезами на глазах и пошел выполнять свою работу — считать ящики на заводе. Ходил он, ходил, да насчитывал и насчитал аж целый один ящик, потому что дальше ему было лень считать, и он уснул, заморозив весь склад. В это же время шаолинские монахи посчитали его непригодным, потому что они насчитали два ящика. Им тоже было лень считать, но монаха было два и каждый насчитал по ящику. Так же у Саб-Зиро, который ко всеобщему удивлению вёл тару, были прямые обязанности, которые ему выдала начальница, которая по ошибке думала, что криомант будет хоть что-то выполнять. Саб-Зиро должен был вести учет этой самой тары и сверяться с другими компаниями, но так как у него были еще и некоторые побочные обязанности по типу просмотра мемов и шортсов, то он и думать забыл про свои основные обязанности, даже про подписку на Яндекс забыл. Из-за этого, в декабре месяце, когда все его коллеги — шаолинские монахи трудились в поте лица, болеющие, при температуре +60 ползали по всем складам завода с шестью детьми на руках в виде грузчиков и погрузчиков, по сто раз на дню перепроверяя каждую деталь, он лениво и косо сверял тару с компаниями, сидя за компьютером, вальяжно попивая редбулл и проклиная всё на свете, что ему так плохо и тленно среди этих непонимающих людей, которые то и дело пускали слухи про него.***
В это же время Скорпион меланхолично ползал по архиву военкомата. Делал он это в старом дедовском желтом пуховике, потому что в архиве не было отопления. И без того желтый пуховик набирал на себя все семь слоёв пыли, что веками набирались в этом богом забытом архиве. И лишь Шао Кан знал про этот архив. Скрючившись в три погибели, балансируя на одной ноге, вторую же используя в качестве подпорки для тяжеленого ящика с документами, из которого надо было выискивать нужные ценные документы по пол часа, стараясь при этом не упасть на пол то ли от того, что он стоял на одной ноге, то ли оттого, что на него давит килограмм пятнадцать, то ли оттого, что из этого ящика нужно было найти еще сто нужных документов, а потом доставать еще один такой же ящик, но из совершенно другого места, и скрючиться придется еще сильнее. Но тут у Скорпиона появляется побочный квест. Так как Куан Чи очень сильно боялся собак, а какой-то офицер додумался зайти в военкомат внутрь к начальнику отделения с собакой и оставить её лежать прямо перед дверью, Куан Чи сказал: — Скорпион, друг мой, пожалуйста, мой милый, ненаглядный отнеси эти документы на подпись! Я боюсь собаку! Тогда Скорпион уже в полной боевой готовности идёт туда неспешным шагом, в обнимку с документами на подпись, но когда подошел — все что он увидел это лениво лежащую собаку под дверью и недоумевающего офицера внутри вместе с начальником, который косится на дрожащего скорпиона, который явно ожидал увидеть на месте собаки не меньше чем одичавшего степного дикого волка, но все что он увидел — обычную черную спящую собаку. Вернувшись обратно в архив Скорпион уже начал было делать то, что делал раньше, но тут услышит истошный крик — к ним пришел человек, который явно лишился своего военного билета, но что именно случилось — выясняли остальные сотрудники военкомата, потому что Скорпион был обречен ползать по ледяному архиву. И тут словно пронзающее душу эхо проносится крик человека: — Собака съела мой военный билет! Теперь у меня ни собаки, ни военного билета! Закончив со своими делами в архиве через четыре дня, отряхиваясь от пыли, проклиная всё и вся на этом свете, он выполз наконец-то, но, к удивлению других, гораздо раньше, чем его ожидали. Этот самый день отличался ненавистью и призраками прошлого, который решил заявиться в этот момент за военным билетом. Скорпион с тихим ненавязчивым презрением смотрел на то чучело, что решило объявиться без приглашения — это был Лю Кан собственной персоной. Стараясь не пробить себе лицо от убогого вида пришедшего недоразумения, который яро пытался доказать всему миру, что военный билет уже готовый, уж он-то точно-точно знает. Это были убогие попытки — сначала он пытался доказать, что он всё-таки готов и это контора Скорпиона ничего в этом мыслит, ведь военный билет обещал быть готовым к концу декабря — 29 числа, а уже 28! Почему же этот олух пришел за день до того, как военный билет должен быть готов? Всё это время он в истерике кричал, как сибирская чайка и пытался донести до всего мира то, что так терзает его — у него нет времени ждать. Этому оболтусу невероятно повезло — его военный билет уже лежал в стопке на подпись и осталось лишь только подождать, когда комиссар подпишет его. Но так как у него не было времени ждать — он попытался договориться со Скорпионом чтобы забрать его вечером. -Так, и до скольких вы работаете? — Военкомат работает с 8 до 5. Приёмные дни вторник–четверг, — безжизненным голосом сказал Скорпион уже заученный текст, проклиная всеми чакрами своей души сонную вахтершу, которая в неприёмный день пустила в военкомат этого олуха. Смотря на этого недомонаха, он вспоминал события давно ушедших дней, попутно отбрасывая желание набить морду узкоглазому избранному. Он знал Лю Кана, ещё бы он его не знал. Ведь именно он когда-то признался в любви его мужу — Саб-Зиро. А затем, после грубого отказа в виде простого «нет», тот решил попробовать заудить Скорпиона плюшевым пикачу. Но после очередного провала, он исчез навеки вечные, лишь распуская грязные слухи о том, что поймать на крючок Скорпиона все-таки удалось и подробно рассказывал всем свои грязные фантазии, которые так охотно подхватила Синдел и подобно радио начала вещать эти слухи всему миру, включая Старших богов и даже Саб-Зиро, который на мгновение даже усомнился в верности своего спутника жизни, но все сомнения развеялись после того, как тот спросил у Скорпиона: — А вы правда спали на муравейнике в палящий летний день, при температуре +70 в тени вместе с Лю Каном? В ответ Скорпион посмотрел на него с немым укором, вперемешку с чистым, как горная река, недоумением и яростным недопониманием, ведь в этот момент они мылись вдвоем, потому что Саб-Зиро боялся пауков, которые прятались под шампунями. — Ты что дурак? И тут всё стало ясно. Во-первых, Лю Кан немножечко врёт, а во-вторых Саб-Зиро олух не меньше, чем Лю Кан, раз поверил во все эти бредни. Из воспоминаний о былом, Скорпиона вернул гнусный, презренный и ненавистный голос монаха: — Так, ну раз вы работаете до 5, то я приду в 5. — В 5 военкомат уже закрыт, тут никого не будет. — Ну тогда я приду за 5 минут до закрытия! Объяснять что-либо этому несостоявшемуся любовнику было бесполезно, в конце концов он в истерике вышел из кабинета, пообещав написать на военкомат жалобу в прокуратору и куда-то поспешно пошел — но точно не к выходу. Все встало на свои места когда в кабинет к Скорпиону и его коллегам влетел Шиннок — военный комиссар с очень недовольным видом и начал пояснять, что с ним произошло. — Мне пришлось ради этого олуха достать его военный билет из самого низа стопки, при этом из-за двери выслушивая его возгласы о том, что он нажалуется в прокуратуру. Я подписал его военный билет, а когда я вышел чтобы отдать его — его и след простыл! Скорпион в недоумении и легком шоке переглядывается со своими коллегами — он ведь так отчаянно вопил что у него нет времени. Уставшему и потухшему, как павшая звезда Скорпиону пришлось звонить этому олуху и сообщить ему, что военный билет готов и он может забрать его. Но тут Скорпион вспомнил, что у него-то вообще-то есть муж, который так изнывает от усталости на работе. Бедный. Бедный Саб-Зиро, у которого, что ни день, то нервные срывы. Полные боли и страданий от недопонимания со стороны коллег, которые явно не понимают насколько сильно тот вспахивает, как лошадь, в поте лица, не зная конца этому беспределу, который люди называют работой. Скорпион жалобно набирает номер своего бедного мужа, попутно смахивая несуществующую пыль на фотографии в рамочке с личиком своего благоверного, суженого-ряженного. Но в ответ Скорпион слышит лишь жалобные утробные звуки гудков. Ярость и смущение породили позвонить ему еще раз, но стена гудков встала преградой между ними, как вечный враг народов. И тут, на третьей секунде Скорпион понял, что это бесполезно, поэтому он собрался с мыслями и пошёл домой пешком по гололеду, в снегопад, падая на каждом шагу и передвигаясь уже практически ползком, попутно влетая в магазины на очередном падении и скупая продукты на праздничный ужин.***
В это время Саб-Зиро ехал на рабочем автобусе, под эпичную музыку из Скайрима, наслаждаясь снегопадом и падающими людьми, которые только чудом не падали под колёса его кареты. Жизнь — тяжелая штука, но Саб-Зиро держится из последних сил, холодными руками, которые он перед уходом помазал облепиховым кремом, чтобы те не обветрились, ведь кожа так неприятно трескается. Автобус остановился прямо напротив его дома, и он вальяжно вышел из него. Снежинки дивно украшали его волосы цвета смолы, эффектно отражаясь в глазах, делая их еще более ярким, чем грёзы судьбы. Ветер не стихал, но он не напрягал, а успокаивал одинокую и непонятую натуру Саб-Зиро, словно друг, успокаивая после тяжелого рабочего дня, где недопонимая и адский ни с чем не сравнимый труд бил его душу, как спортивную грушу. — Я обязательно выживу, — выдохнул уставший от безумного рабочего дня Саб-Зиро идя домой налегке, оставив весь груз боли и страданий на заводе.***
Где-то там, в дали полз домой на коленях в обнимку с тяжелыми пакетами Скорпион, который старался удержать равновесие, но грешная земля всё равно звала его к себе в объятия, окутывая шубой из снега. — Я обязательно выживу, — кряхтел Скорпион, в очередной раз падая лицом в лёд, слегка прикрытый снегом, который только что выпал.