Боится, ненавидит и любит

Гриша ничего не боится. После второй мировой, вряд ли он может по настоящему бояться чего-то, кроме третьей мировой. Гриша ненавидит громкие, неожиданные звуки. После второй мировой, вряд ли он бы их полюбил. Напоминали снаряды над крышами. Гриша любит девятое мая. После второй мировой, вряд ли он мог не полюбить эту дату. Вильгельм после второй мировой, вряд ли мог бы не бояться, ненавидеть и любить Гришу. Странно, не правда? Сегодня один из любимых дней и праздников Волжского. Сегодня девятое мая. Сегодня ему придется снова наблюдать за тысячами салютов и фейерверков в небе. Этот день и в правду один из важнейших в истории его города. Нельзя пропускать такое. Сегодня Твангсте вновь пролетел больше двух тысяч километров, что бы быть с ним рядом. Просто быть рядом. В Волгограде всегда тепло в это время года. А благодаря протекающей совсем рядом Волге, даже немного душно. Прекрасное местоположение позволяло его жителям ходить в лёгких футболке и штанах даже сейчас. Те кто жили здесь уже не первый десяток лет прекрасно знали, что самый лучший вид на красочное вечернее представление открывается имено с правого берега широкой реки. И разумеется Гриша не оказался исключением. Единственным, что отличало его от обычных людей в этом было то, что он не толпился у самого края берега. Желая быть как можно ближе. Половина города собралась там и именно поэтому, даже вдохнуть в такой толкучке было тяжело. Он уже, как пару лет нашёл себе более уединённое место подальше. Никого рядом. Лишь он, особенный день и яркие вспышки в ночном небе. Он был уверен, что всё будет как обычно, пока не почувствовал чужие руки. Тонкие, прохладные легли на его напряженные плечи слишком легко, но в то же время неожиданно. -Es ist schön hier - тихий голос раздаётся, где-то за спиной заставляя немного расслабиться. Этот картавый немецкий Гриша может узнать из тысячи. -Как ты меня нашёл? - не разворачиваясь спросил мужчина продолжая водить глазами по небу. Фейерверки должны были озарить мрачное небо буквально с минуты на минуту. -Секрет, Григорий, секрет. - всё так же тихо отвечает блондин, но не встаёт рядом и даже не убирает рук с чужой футболки. -Хорошо. Почему ты прилетел? -Geheimnis, Gregory, Geheimnis. - как ни в чём не бывало продолжает Вильгельм. -Хорошо. Тогда другой вопрос. Почему ты одинаково сильно картавишь на обоих языках? Или это тоже секрет? Волжский любил говорить с ним. Абсолютно на любые темы. Твангсте тоже любил говорить. Обычно именно он и говорил. Обычно, что-то философское про смысл создания мира и бессмертного небытия. И если кто-то из них не хотел отвечать на вопрос или продолжать мысль, тема всегда менялась. В таких разговорах больше имел значение не их смысл, а скорее сама суть того, что родной голос раздаётся неподалёку. Если бы было возможно, они бы просто говорили на своём выдуманном языке о любых непонятных мыслях в голове немца. Лишь бы слышать друг друга. -Наверное это из-за континентального и географического расположения моего города. Или наоборот из-за того, что в прошлом я был насильно присоединён к бывшему Советскому Союзу и не смог достаточно натренироваться хотя бы в одном языке. Да и к тому же я часто меняю их в разговоре с тобой. Alexander sagt, dass Gut zu mir pust. Пускай твоему мнению я доверяю больше. - в слух рассуждал мужчина. На этот раз ответом был не "секрет". Вопрос ему понравился. -Тебе идёт картавость. -Спасибо, mein Liebling. -Мгм. - отвечает Гриша замечая краем глаза, что Вильгельм за ним быстро включил и выключил экран телефона. Что он делал? Брюнет уже собирается открыть рот, чтобы спросить, как вдруг чувствует, что чужие руки отпустили его плечи. Но не на долго. Буквально через секунду они снова его коснулись, но в этот раз не за футболку. Они оказались прижатыми к голове, идеально закрывая уши. В ту же секунду небо расцвело десятками цветов. Салюты разбились над Волгой и упали в её мутную воду. Гриша не слышал ни единого взрыва. Гриша ничего не боится. Он не может бояться пока помнит, вой сирен и крики его людей, что бесконечно больно умирали на его глазах. А он был не в силах помочь. Гриша ненавидит звуки, которые появляются из-за фейерверков. Он не может их любить пока помнит то, с каким звуком уничтожались его дома под взрывами бомб и обстрелами самолётов. Гриша не может не любить девятое мая, ведь это прекрасное напоминание о том, что все эти ужасы войны наконец закончились. Он жив и его люди тоже живы. Гриша не может не любить Вильгельма, ведь тот помнит обо всех этих фактах. Ведь он очень осторожно сейчас закрывает его уши, позволяя смотреть на любимый праздник и не слышать хлопков напоминающих о кровавом прошлом. Вильгельм не может не любить Гришу. Ведь если бы не любил, то сейчас бы осторожно не закрывал его уши, позволяя смотреть на любимый праздник и не слышать хлопков напоминающих о кровавом прошлом. Через минут десять или больше всё вокруг утихло. Небо снова приобрело свой естественный чёрный оттенок с мелкими вкраплениями звёзд и созвездий. Блондин медленно убрал свои ладони от чужой головы и наконец-таки встал рядом. По правую руку от мужчины. -Спасибо, Виль. - тише обычного произносит Волжский отводя взгляд от верхушек деревьев. Теперь ему есть на что ещё посмотреть. -Meine Liebe ist alles für dich - тоже переводя взгляд на мужчину рядом говорит Твангсте. Буквально несколько мгновений они молча смотрят друг другу в глаза. В этот момент им не мешает ни единый звук. Будто бы вокруг всё замерло специально. -Ich liebe dich - большая рука протягивается вперёд в ожидании пока холодная ладонь коснётся её. -Ты еще помнишь, как говорить на немецком? - нотки удивления явно прослеживаются в его голосе. Хотя тонкие пальцы всё же переплетаются с большими пальцами Волжского. Крепко сжимая друг друга. -Только эту фразу. - честно признаётся Гриша поднося обе ладони к своим пересохшим губам. Легкий поцелуй в чужие костяшки сопровождается довольной улыбкой обоих. Ему больше и незачем знать этот язык. Главное, что он может сказать это сразу на двух языках. Пару раз он даже задумывался выучить её по крайней мере на четырех. -Я люблю тебя. -Я тоже тебя люблю. На следующее девятое мая, снова прилечу к тебе..