Почём магия для народа?

Гет
G
Завершён
8
Размер:
11 страниц, 1 часть
Описание:
Посвящение:
Публикация на других ресурсах:
Запрещено в любом виде
Награды от читателей:
8 Нравится 8 Отзывы 5 В сборник Скачать

Часть 1

Настройки текста
Он ехал очень долго. Конечно, для почти новенького «Гелентвагена» несколько сотен километров по скоростному шоссе не расстояние, как для бешеной собаки семь вёрст — не крюк… Слишком близка и велика была цель. О, оно того стоило! Определённо, стоило. И стылый невкусный псевдокофе на заправке под Ленинградом, и разрывающаяся от звонков управляющего мобила, и некстати разыгравшаяся метель… Всё осталось позади, и ему казалось, что и прежняя жизнь — тоже. Жизнь, в которой он был, как все, пусть и одним из сильных мира сего, хоть и в пределах крохотного Катамарановска. Пусть и одним из богатейших коммерсантов области. Пусть и в пожизненном авторитете — за былые «заслуги», за пот и кровь… Больше за кровь, конечно. Он не гордился, но и стесняться этого не собирался. Его боялись и уважали — но он всё же был, как все… Как многие… Хорошо, как некоторые, немногочисленные. Но теперь… Теперь он — совершенно случайно — узнал нечто такое, что озолотит и возвысит его. На деньги, в принципе, было плевать — свои девать некуда, хотя лишними не будут. Но предвкушение беспримерной власти вновь и вновь сворачивало внутренности в клубок, заставляло кровь бурлить сильнее обычного… Он сжимал руль в дорогой кожаной оплётке и блаженно щурился на заснеженную дорогу. Оставалось совсем чуть-чуть. Указатель «Китежград — 20 км» был наполовину занесён снегом. Направо, прямо в лес уводил узкий рукав. Малиновский сбросил скорость и, чертыхаясь сквозь зубы, черепахой пополз в указанном направлении. Минут через пятнадцать «Гелек» добрался до крошечной, убогой железнодорожной станции. Ей-богу, в Катамарановске вокзал выглядел больше и богаче! Там и площадь напротив большая, цивильная, и тётки торгуют летом квасом и мороженым, зимой — горячим чаем с пирожками… При мысли о еде, рот наполнился слюной. Надо бы заехать пожрать хоть… Только куда? Дорога от станции вновь вела в лес, правда, уже поредевший. И хрен разберёшь, начался уже город или нет! Собственно, город начался ещё через десять минут и оказался размером с самый мелкий район Катамарановска. Роман притормозил у белой избушки с красной надписью «Кафе» и, громко топая, вломился внутрь. Кафешка была крошечная, как и всё в этом городе, очевидно. Бухнувшись за столик и пролистнув потрёпанное меню, поданное услужливой девчонкой в накинутом на плечи павловопосадском платке, Малина затребовал щей, по паре пирогов с мясом и капустой и горячего чая. На вопрос о горячительном, девчонка-официантка ответила вежливо-категорично: «Не бывает!». Подавив желание хлопнуть девицу по заднице тонким меню, Роман бросил: — Чай побыстрей оформи! Дымящийся стакан с тёмно-янтарной жидкостью, а так же сахарница и блюдце с тонко нарезанным лимоном материализовались на столе так быстро, словно официантка их наколдовала… А может…? Задумавшись, Малина сделал чересчур большой глоток чая и, естественно, обжёг нёбо. Закашлявшись, он потянулся к салфетнице — официантка уже ставила на стол супницу и блюдце с пирожками. Шустро, однако! — Уважаемая, — сипло из-за саднящего нёба осведомился Роман. — Как к вашему институту тут проехать? — НУИНУ? — вежливо улыбаясь, уточнила девушка. — Чё?.. А… Ну этот… колдунский… Да! Выяснилось, что до института около двадцати минут езды. Правда, всё огородами. Малина едва запомнил все повороты, перечисляемые девицей, и пожалел, что не догадался записать. «Пофиг, спрошу у прохожих, если чё», — решил он, впиваясь крепкими зубами в изумительно ароматный пирожок. Кормили в этом богом забытом местечке лучше, чем в «Бирюзе» и «Канарейке» вместе взятых. К полудню «Гелентваген» добрался до неказистого двухэтажного здания. Роман, недоумевая, выбрался из машины, споткнулся о сугроб и прочитал на тусклой табличке у входа: «Научный универсальный институт необыкновенных услуг». И чё? И вот это вот?!.. Почесав затылок мобильным телефоном, сквозь сугробы Роман побрёл к входу — обшарпанному, как и всё здание. За первой дверью его встретила вторая, а за ней… А за ней обнаружился неимоверно длинный коридор. Малина прищурился — где-то вдалеке виднелась лестница. Громко топая и попутно дёргая ручки всех дверей по бокам коридора, Рома зашагал вперёд, ловя себя на смутной мысли, что коридор кажется длиннее, чем всё здание снаружи. Шаги отзывались громким эхом. Лестница, в которую упёрся Роман, проводила его на один пролёт вверх, и здесь Малиновский неожиданно налетел на застеклённый пост охраны. — Здрасьте, молодой человек, — добродушно протянул из застеклённой будки дед, облачённый в чёрную форму. Роман разинул рот и молча уставился на сторожа. На вид деду было лет триста, из-под форменного картуза выпирала шапка кудрявых седых волос, седая борода длинной в добрых четыре метра высовывалась из окошка, конец её терялся где-то за углом будки. — Надоть чего? — мягко, но нетерпеливо спросил охранник, приподнимаясь. Малина готов был поклясться, что услышал скрип дерева… …Нет, конечно, это скрипел стул, старый дедов стул… Не мог же… — С паханом вашим переговорить где можно? — сипло осведомился он, стараясь, чтоб голос звучал по-деловому. Дед приподнял кустистую бровь. — Ну с этим… с главным, короче, — поправился Роман. — С директором, что ль? — понимающе прошамкал охранник. — А по какому вопросу? — Да… Насчёт… закупок… Дед поскрёб затылок. — Так это… Нетуть их… — Кого? — не понял Малина. — А никого! Иван Степаныч в Москву укатил, на конференцию. Кира Анатольевна… Сами понимаете. Роман не понимал. — В отпуску, — сварливо пояснил дед, явно досадуя на недогадливого посетителя. — В декретном. Мальчик у них, Петенька… Смена растёт отцу с матерью. Малиновский потряс головой. — Ни хрена не пойму… Кто щас главный-то? Дед пошамкал беззубым ртом. — Это смотря по какому вопросу… — Да по вопросу закупок!.. — Малина начал понемногу закипать. — К Юлию Цезаревичу тебе, сынок, надо, — внезапно просветлел старик. — К Камневедову, — и потянулся к комутатору. Пять минут спустя изрядно взмокший Роман шагал по ещё одному коридору к лифту, муссируя в голове ценные указания от деда, который на прощание снова деревянно скрипнул спиной. Только нажав кнопку вызова допотопного лифта, Малина запоздало подумал — зачем лифт, если в здании всего два этажа? Он же сам видел… Кнопок в кабине оказалось немерено. Недоумевая, Роман нажал на цифру «8». Восьмой этаж (какой восьмой, здание же двухэтажное!) встретил Романа очередным длиннющим коридором и негромким гулом голосов — значит, здесь были люди! Недолго думая, Роман забарабанил в первую попавшуюся дверь. — Войдите! — рявкнули из-за двери хорошо поставленным, прямо-таки дикторским голосом. Малина сунулся в кабинет и увидел огромный заваленный бумагами стол, а за ним — крошечную тётку с высокой халой на голове. — Я Вас слушаю, — церемонно прогудела она сочным контральто, соскальзывая с высоченного стула. Малина едва сдержался, чтоб не заржать в голос. Очевидно, стол и стул изготавливали для какого-то великана, даже для него, Романа, они были бы чуть-чуть великоваты. Мелкой бабе с халой край стола дотягивал аж до груди. На груди Рома ненадолго задержал взгляд — она была небольшая, но под облегающим глухим чёрным платьем казалась ничего такой. Взгляд скользнул выше — маленькое личико с чуть раскосыми чёрнющими глазами озадачивало, по нему сложно было определить, сколько тётке лет. Опытный Роман мог дать ей примерно от семнадцати до сорока. — Вы по какому вопросу, товарищ? — не повышая и без того зычного голоса поторопила она Малину. — Мне… это… Как его, чёрт… Калигулу Нероновича вашего… — Кого?.. — Ну насчёт закупок., — Рома беспомощно пытался вспомнить, к кому его направил заросший бородой дед-охранник. — Этот… Камнежоров… — Камнеедов, — бесстрастно поправила девка-тётка, делая шаг вперёд. Малина зажмурился на миг — по мере приближения сотрудница казалась всё моложе. — Прямо по коридору, пятая дверь налево. Только в отсутствие Ивана Степановича вряд ли удастся решить такие вопросы. После Нового года приезжайте лучше. Роман моргнул — тётка на глазах стала старше лет на пять. — Не, я пойду… перетру… — Ступайте, ступайте… Женщина вернулась к своему великаньему стулу, оперлась на него спиной и ладонями, подпрыгнула с ловкостью белки и приземлилась на сиденье. Малина едва не заржал в голос. В открытом пространстве под столешницей было видно, как тётка-с-ноготок болтает ножками, обутыми в чёрные туфельки с круглыми носами. Тут же на стол неизвестно откуда взлетел громадный чёрный, с белой грудкой котище и разразился громкой тирадой. Малине отчего-то стало не по себе. Кот, ведьма эта… В том, что тётка неопределённого возраста стопудово ведьма, Роман не сомневался, хотя ко всей этой чародейской лабуде относился скептически. Впрочем, скептицизм не помешал ему рвануть почти накануне Нового года за несколько сот километров… — До свидания, — почему-то перед тёткой Роман робел, как перед первой учительницей. — До свидания, до свидания, — откликнулась тётка, поглаживая кота. Прозвучало это, по мнению Малиновского, как проклятие. Когда за Романом закрылась дверь, женщина не прекратила сверлить её мрачно-задумчивым взглядом, продолжая наглаживать оглушительно мурлыкающего кота. — Хорошо, что предупредил, Васенька, — вполголоса произнесла она. — Жаль, Камнеедов на месте… Что, договорятся они с этим… гражданином, как думаешь? — Мя-яу! — заорал котище, ластясь к руке женщины. — Согласна… Как же невовремя Киврин на свою конференцию укатил… И будет только к балу… Ну что ж… Поможешь, Васенька? Кот согласно заурчал, выгнул спину колесом под ласкающей рукой, старательно пуская искры. Их становилось всё больше, большая часть оседала на руке женщины, будто та была покрыта чем-то липким. Второй рукой женщина притянула к себе одну из многочисленных папок, выудила лист, покрытый убористым печатным текстом с некоторыми рукописными правками, и тихим низким голосом начала читать вслух, не переставая гладить искрящегося кота, который вторил ей утробным мурчанием, до тех пор, пока в правой ладони женщины не образовался целый шар из искр размером со средний снежок. — Отнесёшь, Вась? Кот согласно мявкнул. От «снежка» протянулась короткая ниточка. Васька ухватился за неё зубами и молниеносно выволок «снежок» из кабинета. * * * Ксения Сергеевна служила в НУИНУ сравнительно недавно. Сама напросилась в институт на практику ещё во время учёбы в магистратуре филологического факультета, несколько месяцев носила и правила бумажки. В это же время, почти одновременно с Алёной Саниной, в декрет неожиданно собралась Танечка, переводчица с кошачьего. И хоть институтский штатный учёный кот Васенька и освоил человеческую речь, штатную единицу переводчика никто не отменял, а специальность была, мягко говоря, непопулярной. Деятельную исполнительную практикантку на всякий пожарный спросили, не владеет ли она редкими языками, к примеру, кошачьим. Внезапно выяснилось, что владеет, правда на уровне «читаю со словарём» — недоставало практики. Ксюшу моментально пригласили на декретную ставку переводчика, а по возвращении Танечки перевели в отдел, где она стажировалась — теории, этимологии и семантики заклинаний. За пару лет она дослужилась до второго заместителя начальника, а с котом Васей поддерживала самые дружеские и тесные отношения. Практиком Ксения Сергеевна была не таким большим, как теоретиком, впрочем, навыков в прикладной магии у неё вполне хватило, чтобы, узнав от Васи о намерениях нежданного гостя, сотворить при помощи кота небольшое заклятье, впрочем, направив его не на Малиновского… За дверью с табличкой «Камнеедов Ю.Ц.» Романа встретил громадный мрачный тип неприятной наружности. По крайней мере, так показалось Малине. Он подобных чинуш терпеть не мог. — Чем обязан? — сурово пророкотал Камнеедов. — Малиновский, Роман Дмитриевич, — отрекомендовался визитёр. — Это Вы… товарищ, тут того… Насчёт закупок этого… Оборудования вашего? Камнеедов подвигал пурпурной шеей. — В каком смысле? Малина деловито подсел к столу. — Вы ж тут палочки волшебные вострите? — понизив голос, уточнил он. — Изделие запущено в производство, — подтвердил Камнеедов с гордостью. — Правда, производство сложное, пока не массовое, изделие доступно только для некоторых фабрик и предприятий Москвы и Ленинграда… А Вы, собственно, с какой целью?.. — Заказать хочу партейку! — решительно рубанул Малиновский. — Я с Катамарановска, слыхали? Камнеедов не слыхал. — Да пофиг! Оформите мне партию этого вашего… изделия, инструкцию только приложить не забудьте. Заплачу, как Москва и Ленинград вместе взятые. Сечёте? — Подожди-ите, — Камнеедов ослабил узел галстука. — Как это — оформите? Не положено, гражданин… И потом… — Да я ж в курсах, — Малина деловито выудил из кармана хрустящую сотню и положил на столешницу перед Камнеедовым. Тот уставился на купюру, как кролик на удава. — Вы ж видите — бабло вообще не проблема. И я не только про закупку. Камнеедов был так занят купюрой, а Роман — Камнеедовым, что ни один не заметил, как огромный чёрный кот забросил в открывшуюся на секунду дверь кабинета искрящийся «снежок», который вмиг рассыпался на множество искр и поплыл к Камнеедову. — Ну тут как бы… это… — Это просто аванс, — уточнил Роман. — Когда бумажки подпишем — отвалю столько, что мало не покажется. Вам. Лично. Ручища Камнеедова непроизвольно потянулась к купюре, но тут её, а вместе с ней и её обладателя накрыла невидимая волна искр. За дверь раздался одобрительный мявк. Камнеедов побледнел и отдёрнул руку. — Н-нет… товарищ, — словно через силу, просипел он, вновь хватаясь за галстук. — Такое дело… Подсудное… Милиция… Киврин вернётся… Иван Степаныч… А за ним — К-кира Анатольевна… На последних словах Камнеедов побледнел, низкий голос сорвался. Очевидно, Киру Анатольевну он боялся сильнее, чем милицию. — Подумай, товарищ, — процедил Малина, чей план рушился на глазах. — Я так-то не тот человек, которому отказывают, сечёшь? Тебе твоя Кира ангелочком покажется. Проблемы ж не нужны? — Покиньте кабинет, гражданин! — звучало это неуверенно, точно Камнеедова кто-то принуждал говорить эти слова. — А то я доложу… знаете… Куда надо!.. — Подумай… Договорить Малиновский не успел — раздался нервный стук в дверь и почти сразу в кабинет ярким вихрем влетела девчонка. — Юлий Цезаревич! — с порога плаксиво заверещала она. — В лаборатории ЧП! — Где?! — загремел Камнеедов, вскакивая из-за стола — стоя он оказался почти с Романа ростом и почти такой же широкий в плечах. — Та-ам, — проныла девица, и Роман, несмотря на скверную для него ситуацию, с интересом на неё посмотрел. Ей на вид было лет восемнадцать, может чуть больше. Наверняка, стажёрка. Хорошенькая необычайно, рыжеволосая, длинные растрёпанные косы свисают аж до пояса, стройная, миловидное личико раскраснелось, а зелёные глазищи аж полыхают. — Помочь надо? — галантно осведомился Малина неожиданнно даже для самого себя. — Бегом в лабораторию! — прогремел Камнеедов, выбираясь из-за стола, как медведь из берлоги. Девчонка засеменила за ним, на ходу выводя высоким голоском: — Понимаете, соединение перьев жар-птицы дало неожиданную реакцию на порошок из бирюзы… Роман помедлил лишь секунду и бросился за ними. * * * Женя угодила на практику в НУИНУ по Ксюшиной рекомендации. В самом деле, чем глотать пыль в редакции или издательстве, гораздо интереснее заниматься анализом текстовых заклинаний и писать отчёты не в тесном кабинете, а при лаборатории, где делают волшебные палочки. Не успевшую окончить институт Женю даже оформили на четверть ставки младшей лаборанткой — она неожиданно увлеклась прикладной магией и теперь, досрочно закрыв сессию, азартно смешивала реактивы и вела тщательную документацию. Во время учёбы работа предполагалась исключительно научная, по переписке, зато летом её брали на все три месяца обратно на практическую службу и обещали место после окончания вуза, уже на полную ставку. Увы, в лаборатории не всегда всё шло гладко… Посреди лаборатории возвышался Витя Ковров. В одной руке он держал сноп обгоревших перьев, второй почёсывал затылок. Из-под стола выглядывал осторожный Брыль. — Что здесь происходит?! — прогремел Камнеедов, вламываясь в лабораторию, хотя Женечка уже всё ему подробно изложила по дороге. — Юлий Цезаревич… Непредвиденные обстоятельства, — заюлил Ковров, помахивая тем, что было перьями, разгоняя стоявший в лаборатории дым. — Я вам покажу — непредвиденные обстоятельства! Безобразие! Киврин возвращается с минуты на минуту — а у вас тут бардак! — Последствия ликвидируем одномоментно, — гнусаво пообещал из-под стола Фома Остапович, не рискуя вылезти. — Уж постарайтесь! — отрубил Камнеедов. — Евгения Владимировна, отчёт жду через час! Девочка уныло дёрнула носом. — Ну чего ты его позвала? — мягко укорил Женечку Ковров, отбрасывая перья и закатывая рукава. — Испугалась… — Ничего, — приободрил её Виктор, приобнимая за плечи. — Подумаешь! Сейчас всё поправим и больше бирюзу не трусим на перья жар-птицы. Только отчёт надо будет написать. — Я напишу… — А Вы, товарищ, с чем пожаловали? — Брыль наконец выкарабкался из-под стола и храбро приблизился к Малине, до сих пор маячившему в дверях. Тот кашлянул, все, включая девчонку, хлюпавшую носиком, уставились на него. — Насчёт поставок договаривался, — пояснил Роман. — Оптовых, — добавил он, сверля взглядом Женю. — Так это не к нам, — сообщил Брыль. — Это туда, — он веско указал пальцем куда-то наверх. — Женечка, ты б проводила гостя, — не менее веско предложил Ковров, явно выпроваживая Малину вон. Впрочем, прогуляться по коридорам в компании хорошенькой лаборантки Роман был отнюдь не прочь. — Пойдёмте, — понятливо прошелестела Женя, выскальзывая за дверь. Помявшись минуту и окинув лабораторию, больше похожую на столярную мастерскую, сожалеющим взглядом, Роман вышел следом. * * * — Иван Степанович будет минимум через час… Мне так жаль, — щебетала Оленька, секретарь в приёмной директора, точнее, теперь исполняющего обязанности директора — Киврин всячески подчёркивал, что когда Кира выйдет из декрета, она заступит на свою должность, а он, как прежде, будет её замом. Высокий стройный мужчина, облачённый в элегантный костюм, нетерпеливо постучал пальцами по столешнице. — Что ж, — решил он. — Торопиться мне некуда, я подожду Ивана Степановича здесь, если позволите. Вопрос необходимо решить сегодня, документы должны быть подписаны в этом году, иначе придётся всё оформлять заново. Я мог бы, конечно, прислать их факсом, но мне нужно кое-что ещё обсудить с гражданином Кивриным… Час, говорите? Хорошо. Он непринуждённо устроился в кресле напротив Ольги, бросающей на него тайком страстные смущённые взгляды, и углубился в свои документы, которые принёс в солидной кожаной папке. — Оля, Иван Степанович не приехал? Посетитель поднял глаза — к столу секретаря подлетела невысокая девушка в чёрном платье самого модного фасона. — Нет пока… Вот, товарищ тоже ожидает. Девушка в чёрном метнула в его сторону заинтересованный цепкий взгляд — не будь мужчина тем, кем являлся, могло бы кончиться худо. Но Альберт Зурабович Оганесян был тёртым калачом и стреляным воробьём одновременно. Его девичьими чёрными глазами не проймёшь… Даже такими — большими, миндалевидными, глубокими, как марианская впадина, горящими, как угли… Ух, чёрт… Не подозревая, какое впечатление произвела на Алика, девушка не спеша приблизилась к креслу, в котором он расположился. — А Вы, гражданин, по какому вопросу? — низким голосом прожурчала она без улыбки. — Могу я вам чем-то помочь? Альберт выпрямился — девушкины глаза остались где-то на уровне его груди, но ему по-прежнему казалось, что она смотрит на него сверху вниз. — Ксения Сергеевна, заместитель начальника отдела теории, этимологии и семантики заклинаний. Алик пожал маленькую ладошку, вдохнул аромат табачно-ванильных духов. — Альберт Зурабович. Коммерсант. — Впервые в наших краях? Это походило на допрос у прокурора. У прокурора Алик, слава богу, никогда не бывал, но если бы все прокуроры были такими… — Да. Подписываем договор о поставке древесины для ваших… изделий… Ксения покосилась на развесившую уши Ольгу и, понизив голос, внезапно произнесла: — Вы любите кофе? В нашей столовой варят замечательный индийский кофе. Не составите мне компанию? Мне очень интересно послушать про древесину. Она ведь не простая, верно? Древесина, которую Алик собирался поставлять НУИНУ и впрямь была непростая. Оганесян расширял участок под кладбище, выкупил несколько квадратных километров электрического леса и случайно узнал, что необыкновенные свойства катамарановской флоры могут заинтересовать учёных чародеев Китежграда. Всё это он как на духу выложил заведующей отделом чего-то там и её прекрасным глазам за чашкой недурного кофе. Она слушала внимательно, с неподдельным интересом, изредка вставляла вопросы по делу, например, интересовалась, нет ли подобного НУИНУ в Катамараносвке. Таких особенных собеседников у немногословного в принципе Алика не было уже давно. — Может, ещё по чашечке? — с надеждой предложил он и был счастлив, получив согласие. * * * — Чё, малая, нагоняй получишь? — Роман подмигнул девчонке, ведущей его петляющими коридорами института. Топорное заигрывание пропало втуне — Женечка горестно думала о чём-то своём. — Что?.. А… Нет, — она махнула рукой. — Просто… Я тут так недавно… Ещё мало что понимаю… разбираюсь… Пугаюсь иногда… Понимаете? — Ясен пень! Чёрт знает, чем ваши эти волшебные выкрутасы могут кончиться, да? — охотно подхватил Малина. Ему нравился звук её голоса. — С другой стороны, если опытным путём не проверить, то как узнать?.. — рассуждала Женя, старательно не глядя на катамарановского гостя. — А Вы по какому вопросу приезжали, если не секрет? — Да… Приблуду вашу купить хотел… Ну эту, палку волшебную. Есть такое? Девушка с интересом посмотрела на него. — А вам не продадут, — авторитетно заявила она. — Такое изделие… хрупкое, его только на крупные предприятия поставляют, и то только в Москву, в Ленинград ещё… Малина всё это знал. — Тем более знаете, как её долго и трудно делать, всё проверять там… С начинкой экспериментируем… ну, Вы видели… С древесиной опять же. Потом заклинания… Надо же проверить — каких слов она слушается, каких нет… Этим специальный отдел занимается… Очень трудно. А Вы начальник предприятия, да? — Нет, — вопрос прозвучал так неожиданно, что Малина ответил честно. — Я так… Для себя. — Ну, она ж не предназначена для личного, — весело пояснила Женя, блестя русалочьими глазами. — Она для сферы услуг только! Малина навострил уши. — Как это? — Ну например есть у Вас фабрика, — пустилась в объяснения девушка. — Например, мягких игрушек. Вот Вы закупаете у нас одну такую палочку — и пользуетесь. Она может количество производимых единиц удвоить… Или количество материала для изделий. Или брак ликвидировать. А для себя её никак нельзя использовать, она для этого не предназначена. Просто слушаться не будет. Или чего похуже… — Брак ликвидировать — это как ЗАГС что ли? — глупо пошутил Малина, до которого наконец стало доходить, что авантюра с самого начала была неудачной. — Сама-то что, замужем? Девочка похлопала длинными ресничками. — Не-ет… — Чё, не подцепила никакого колдуна тут? Личико Жени пошло пятнами. — А нельзя у вас тут пожрать где-нибудь? — вдруг поинтересовался Роман, сообразив, что сейчас девушка Женя доведёт его до выхода и ему придётся пилить домой несолоно хлебавши. — Ну… в столовой можно… Это там… — Проводишь? Она несмело улыбнулась и нырнула в коридор, ведущий направо. Приободрившийся Роман потрусил за ней. * * * Час пролетел незаметно, и Ксения сама неохотно напомнила Альберту, что Киврин уже должен был вернуться. Оганесян нехотя поднялся со стула. — Могу я заглянуть к Вам в отдел после беседы с Иваном Степановичем? — с надеждой спросил он. — Вдруг понадобится обсудить какие-то вопросы… теоретические… — Конечно, — с готовностью отозвалась Ксения Сергеевна, вроде даже обрадовавшись его вопросу. — Дорогу найдёте? — Найду. — Я работаю сегодня до пяти… В восемь у нас бал… новогодний… Вы, наверное, не сможете остаться? — уточнила она с неизъяснимым сожалением. — Почему? — вылетело у Алика. — Если это возможно… — Попросите у Ольги, секретаря, приглашение. Скажите, что от меня. Не прощаясь, она вынеслась из столовой, будто чего-то испугалась. Алик задержался лишь на пару секунд. В дверях столовой возникли двое — здоровенный детина и рыжеволосая девушка. — Алька?! — Малиновский не поверил глазам, а, поверив, стиснул друга в медвежьих объятиях. — Добрый вечер, Рома-джан, — полузадушенно прохрипел Оганесян. — Какими судьбами? — А… Я… Это., — Роман стушевался и бросил взгляд на Женю, словно ища поддержки. — Пойдём-ка., — Алик подцепил приятеля под локоть и поволок к ближайшему свободному столику. Женя помялась ещё секунду и с сожалением вышла из столовой. * * * — Это очень нехорошо, — безапелляционно цедила Ксюша. — Это просто какой-то… бандит. Понимаешь? — Ну почему сразу бандит? — слабо отбивалась Женя. — Просто… — Ничего не просто! Он Камнеедову пытался взятку дать, чтоб тот ему ВП продал! — Ну я же ему объяснила всё… — А ты уверена, что он понял? Женя молчала. — Надо бы его колдануть как следует, — задумчиво произнесла Ксения Сергеевна. — Чтоб неповадно было… — А может не надо? Он же всё понял… — Тогда какого чёрта до сих пор тут ошивается? — Мряу! — подтвердил развалившийся на столе Васька. — Вот! — Ксюша подняла указательный палец. — Пошли к Киврину. Я сама не рискну. Не сильна я в прикладной магии… Женя нехотя поплелась за подругой. Глупого, но такого красивого Романа Дмитриевича ей было страшно жаль, хотя Женечка и была рада, что катамарановский гость всё ещё «ошивается» в институте. Киврин воспринял информацию об охотнике на ВП удивительно спокойно. — Ну чего вы, девчата, переполошились? Всего-то и надо — научить его уму-разуму . Ксеня, ты б и сама могла… — Иван Степанович, я не уверена, что в моих полномочиях… — Ну хорошо, давай я тогда… Поглядеть желаете? — он хитро посмотрел на подруг, те переглянулись и синхронно кивнули. — Кире — ни слова! — заговорщески предупредил он, подвигая ближе волшебное зеркало Кивриной-Шамаханской. — А теперь… * * * — Алька, да ты не врубаешься! — горячо втолковывал Малина, когда они с Оганесяном уже шагали из людной столовой по коридору института. — Это ж сколько бабла поднять можно! Это ж… — Рома-джан, это агрегат для других целей, — терпеливо повторял Алик, понимая, что Малиновского вряд ли возможно переубедить. — Ты на своей машине ездишь? Ездишь. Потому что она нужна именно для этого. Но кашу ты ей хлебать не сможешь, какой бы хорошей твоя тачка не была. — Один хрен, не понимаю! — гнул своё Роман с упрямством барана. — Волшебная палка — она и есть волшебная! Значит, наколдовать можно что угодно! Что, не так?! — Нет… — Тьфу ты! — Мне нужно зайти кое-куда… Ты уезжаешь? — Хрен я без этой палки уеду! — Роман потряс кулаком в воздухе. Альберт подавил тяжёлый вздох. — У них сегодня праздник, — сообщил он. — Новый год встречают. Хочешь остаться? — Хочу! — в голове Малины вмиг созрел дерзкий план — пока все будут бухать и плясать, пробраться в лабораторию и добыть эту хренову палку, раз продавать не желают. А потом оставить бабла, честно, сколько там она может стоить… Он же не ворюга какой, он честный коммерсант! А ещё… А ещё Малине жутко хотелось снова увидеть девчонку из лаборатории, с русалочьими глазами и рыжими волосами. — Попрошу пригласительный для тебя, — кивнул Альберт. — Только пообещай, что… — Гляди!!! Вопль Малины разнёсся по всему этажу. Он ловко подскочил к окну, наклонился и выудил из-под подоконника нечто похожее на здоровенный красный карандаш. — Знаешь, чё это? — ликующе прогремел Роман, потрясая находкой. — Это, мать её, эта самая их волшебная палка! Я говорил — я фартовый! — Ты бы не размахивал ею, — Алик настороженно отодвинулся от палочки, как от динамитной шашки. — Ты ж пользоваться не умеешь. — Чё тут уметь! — оскорбился Роман. — Не глупее некоторых! Так! Чё… Давай, стакан коньяка оформь. Два! Отметить надо! В следующую же секунду на подоконнике возникли два пузатых фужера с тёмно-коричневой жидкостью. Алик остолбенел. Малина издал победный вопль. — Ага! Я говорил! Роман Малиновский фартовый! Я теперь ещё и колдун, мать его! Весь город вот здесь у меня будет! — он стиснул палочку в кулаке. — Не сломай, — сипло предупредил Алик, не притрагиваясь к коньяку. Рома тем временем уже осушил свой фужер. — Так, — он вытер усы и деловито помахал палочкой. — А теперь давай бабок побольше! Немерено бабок! Живо! Ничего не произошло. — Ты чё? — Малина покрутил «карандаш» в руке. — Сломалась? — Может, там только одно желание предусмотрено? — едко предположил Альберт. — А ты его на коньяк извёл? Малиновский побагровел. — Какого хрена?.. — Тихо… Слышишь? Роман прислушался — по коридору разносился отдалённый топот множества ног. Топот приближался. Пару секунд спустя прямо на мужчин из-за угла выскочило десятка два старух от семидесяти до ста лет. Старушки громко топали башмаками, калошами, валенками, тростями, громко гомонили, стараясь переорать друг друга и наседали на Алика и Романа. — Как пройти в собес?! Где гастроном?! Открылась ли поликлиника, милок?! На следующей выходите?! — наперебой голосили старухи. Роман вжался в подоконник. Алику удалось сохранить остатки хладнокровия. — Гражданки, вам туда! — безапелляционно рявкнул он на бабулек. — прямо по коридору, направо, налево и прямо. Там ответы на все ваши вопросы. Удивительно, но это сработало. Старушки, не прекращая голосить, дружным строем направились в заданном Оганесяном направлении. Когда последняя старуха скрылась за поворотом, Малина, переведя дыхание, выдавил: — Это чё было? — Что-что… Бабки! — сердито выплюнул Алик, поправляя чуть измятый костюм. — Сказано: не умеешь пользоваться волшебной палочкой — не берись! — Я по-твоему тупой?! — взревел Роман, надвигаясь на друга. Алик не шелохнулся. — Нет, ты скажи! — орал Малина, потрясая палочкой. — Я баран, да?! — Да, — обречённо подтвердил Алик. «Бэ-э-э!» — разнеслось по пустынному коридору. * * * — Ну-ну, девонька, не плачь, — утешал Женю Киврин, по-отечески похлопывая бьющуюся в истерике Женю по спине. — Таких людей только так учить и надо. Иначе не впрок пойдёт. Так-то он человек неплохой… Авантюрист до мозга костей и ведёт себя, как ребёнок. Ему наши чародейские делишки в новинку. Может, и впрямь с ним договор подписать… — Вы же его… расколдуете? — с надеждой спросила Ксения, нервно покусывая губу. Иван Степанович усмехнулся. — С товарищем этому субчику повезло. Вот, ведёт его. В кабинет и впрямь постучали. — Бэ-э-э! — донеслось из приёмной. — Зайдите! — крикнул Киврин. Дверь распахнулась, и в кабинет вошёл смущённый донельзя Альберт Зурабович, волочащий за рога громадного упирающегося чёрного барана. Женя прижала ладони к губам. — Иван Степанович., — простонала она. — Возьмите, пожалуйста, — Алик бросил застывшего барана и, подойдя к столу Киврина, аккуратно положил на столешницу злополучную палочку. — Я должен принести наши извинения… — Не должен, — махнул рукой Киврин. — Ты-то как раз, Альберт Зурабович, не должен. А вот Роман Дмитриевич… — Бэ-э-э! — заорал баран, запрокинув голову. Женя кинулась к нему. — Он тоже извиняется, — «перевёл» Алик. — Ну смотрите мне! — Иван Степанович шутливо пригрозил пальцем. — Что, Роман Дмитрич, будешь хорошо себя вести? Всё понял? Баран, ласкавшийся к Женьке, согласно закивал и разразился блеянием. — Смотри мне! — предупредил Киврин и сделал пару пассов руками. — Ой! Женя потеряла равновесие, и успевшему принять человеческий облик Роману пришлось подхватить её. Не растерявшись, Малиновский тут же прижал девушку к себе покрепче, невзирая на слабый протестующий писк. — Ну вы даёте… блин., — сообщил он осипшим голосом. — Всё понял, Роман Дмитрич? — менторским тоном повторил Киврин. — Да понял, понял! — Малина сморщился. — Понаизобретают хрени всякой, а потом люди в баранов превращаются на ровном месте… — На ровном ли? — подала голос Ксения Сергеевна, мрачно глядевшая на то, как Женечка тает в объятиях Малиновского. Алик слегка поднял уголки губ. — Ой, всё, — Роман, не размыкая рук, подтащил Женю поближе к Киврину и, высвободив одну руку, протянул её Ивану Степановичу. — Чё, мир? Я ж не со зла. Киврин пожал протянутую ладонь. — Мир, Роман Дмитрич. Впрочем, если не передумали, можем потом обсудить. Как действует ВП, Вы теперь поняли, на что её не следует употреблять тоже… — А если в ресторане её? — оживился Малина. — У меня ресторан есть. — После, после, — Киврин поднял руки. — Бал сейчас начнётся, прошу всех пройти в холл первого этажа. Артисты приехали из Москвы! Пойдёмте! — А Вы, Иван Степанович?.. — Ксения сделала было шаг к Алику. — А я домой, к Кире, к сыну. А вас с наступающим. Ксения, проконтролируешь? — Да, Иван Степанович! — с готовностью отозвалась та, незаметно приближаясь к Алику. Киврин распахнул дверь, и обе пары церемонно покинули кабинет. Ольги на месте уже не было, очевидно, бал действительно начался. — Подарите мне один танец? — вполголоса спросил Алик. На Ксению Сергеевну он не смотрел, но незаметно коснулся её ладони, сплетая пальцы. Она смотрела прямо перед собой, только едва заметно улыбнулась. — Может, даже не один… Малиновский не собирался выпускать Женю из объятий. Она упоительно пахла клубникой и какими-то полевыми цветами. — Дуешься? — Конечно! А Вы как думали?.. Я за Вас так испугалась… Роман с любопытством скосил глаза и тут же упёрся в пронзительный русалочий взгляд. Малина сглотнул. — Да не надо было… В смысле… спасибо… С наступающим… — И Вас с наступающим… — Кис, кончай выкать. Стариком себя чувствую. Женя прыснула и прижалась к нему сильнее. — И тебя… С наступающим…
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.