Не обошлось

Селина путешествовала с солдатами не первую неделю, и верила, что все обойдется. Конечно, ее маменька была в ужасе, но она просто не понимала, что Селина единственная, кто может помочь Монсеньору найти и обезвредить бесноватых. Ей нравилось ходить в удобной мужской одежде, которую она могла самостоятельно надеть и снять, нравилось принимать незамысловатую заботу Антала Уилера. Даже Маршал, любимый кот, и тот привык путешествовать в корзинке, ночевать в трактирах. Она верила Монсеньору, и его фульгатам, и солдатам, не охваченным скверной. Вот только в этот раз, стоило им заехать в расположение отряда капитана фок Лейстера и расположиться, что-то пошло не так. Бесноватых было трое, и они бросились на нее еще до того, как Уилер показал распоряжение Монсеньора капитану. А солдаты, видя драку своих и чужих, вступились за однополчан. Антал был ранен, остальные фульгаты кто помогал нести раненых в комнаты, кто объяснялся с фок Лейстером, кто охранял арестованных драчунов. Когда вежливый теньент с четырьмя солдатами предложили проводить ее в комнаты, Селина согласилась. То, что было дальше, ей вспоминать не хотелось. Хотелось забыть и грубые руки, прижимающие ее к кровати, и мужской смех, и внезапную боль, пронзившую ее, а потом тяжесть мужских тел, запах пота и чеснока, усы, щекочущие кожу, шлепки и указания: “Не лежи бревном, милая, шевелись!” Она хотела закричать, позвать на помощь - но рот ей зажали сразу, а потом заткнули какой-то тряпкой. Боль, тяжесть и запах одного солдата сменялся другим, двое держали ее, а кто-то все повторял и повторял имена, которые она должна была запомнить на всю жизнь. Имена тех бесноватых, бывших родственниками этих солдат, что были арестованы по ее вине. Мартин Хессоп, Джаспер Роххе, Эрнике Ронадо. Мартин Хессоп, Джаспер Роххе, Эрнике Ронадо. Мартин Хессоп, Джаспер Роххе, Эрнике Ронадо. Селине казалось, что стоит вытащить тряпку изо рта, и она сама будет повторять эти имена в ритме толчков. Мартин. Джаспер. Эрнике. Хессоп. Роххе. Ронадо. А потом они ушли, бросив ее на кровати, в разорванной одежде и с потеками крови и чего-то белого и мерзкого на бедрах. Селина долго еще лежала, глядя невидящими глазами в потрескавшийся потолок с паутиной в углу, и повторяла имена. Потом к ней наконец пришли слезы, и она смогла зарыдать. - Кто обидел мою девочку? Кто обидел мою доченьку? - Папенька вышел из стены, выстуживая комнату и распространяя гнилье по доскам пола. Огляделся, взревел, - кто посмел? Скажи, всех заберу! - Мартин Хессоп, Джаспер Роххе, Эрнике Ронадо, - не задумываясь, повторила Селина. - Тише, не до этого ей сейчас, - на плечо опустилась мощная ладонь капитана Гастаки, и мачеха помогла ей обтереться и привести одежду в подобие порядка. - Я хочу д…домой, - прошептала Селина, уткнувшись в мундир бордонки. - В Акону. - Пойдем, милая, - Зоя почти подняла ее с кровати, поддержала, пока Селина нащупала равновесие, скривившись от боли. - А ты останься да разыщи поганцев, - отправила она Арамону. Дорога выходцев вывела их в трех кварталах от дома, и капитану Гастаки пришлось подхватить девушку на руки и нести. Зоя шла и ругалась на жизнь, несправедливую к женщинам, и на мужиков, способных походя погубить красоту, и на фульгатов, не сумевших защитить доверившуюся им девушку. Их никто не видел, прохожие смотрели мимо, а охрана у их дома пропустила их, не заметив. Селина поблагодарила Зою, из последних сил поднялась наверх, постучала в спальню к Мэллит и сползла на пол. Силы оставили ее окончательно - она смутно помнила, как служанка и Мэллит помогали ей вымыться, как надели на нее чистую длинную рубашку, и как кто-то - Монсеньор? - отнес ее и уложил в постель. Кажется, еще ей давали пить какой-то отвар, и что-то говорила подруга… Лионеля вызвал один из солдат, оставленных охранять дом Мэллит. То, что случилась беда, он понял сразу, едва войдя в дом. Носилась вызванная служанка, тихо плакала, обнимая лежащую подругу, Мэллит. На кухне грелись чаны с водой. - Где Уилер? - тихо спросил он охрану. - Никто не знает, господин маршал, мы не видели, как госпожа Селина вернулась. Но их никто не ждал еще три недели. Отправив гонцов в части, где отряд Уилера должен был быть два дня назад и куда должен был приехать следом, попросив солдата помочь служанке носить ведра, маршал уселся ждать. Вдруг охрана осела на пол, а с улицы повеяло холодом. Савиньяк поправил Адрианову эсперу на шее и вышел. - Ты был сносным унаром, – капитан Арамона был грозен, как никогда не был при жизни, – но ты – всего лишь вшивый граф и благословения моего не получишь. Но ты обидел мою доченьку, ты не защитил ее. Не будет тебе жизни, ни тебе, ни твоим близким, если не исправишь содеянного. Добудь кровиночке моей короночку, и будет хорошо, она будет счастлива. - Господин Арамона, вы знаете, кто обидел Селину? - Они бежали, как крысы, крысами и стали, - оскалил зубы выходец. - Три месяца тебе сроку, добудь корону доченьке. Вернувшись в дом, Лионель успокоил потерявших его солдат, дождался, пока Мэллит не позвала его, и отнес измученную Селину в постель. Служанка заварила ей кошачьих ушек, чтобы спать крепко и без снов. - Сударыня, - мягко обратился Савиньяк к Мэллит, - расскажите мне, что случилось. - Подобный Флоху может помочь, - опустила заплаканные глаза девушка, - как названный Альдо растоптал сердце ничтожной, так чужие солдаты растоптали сердце Селины. Подобный Флоху может изгнать память большого зла и подарить радость. Лионель с силой провел руками по векам. Селина проснулась поздно и сначала не могла вспомнить, как очутилась в своей постели. Но первое же движение отозвалось болью между ног, и память… Мартин Хессоп, Джаспер Роххе, Эрнике Ронадо. Мартин Хессоп, Джаспер Роххе, Эрнике Ронадо. Мартин Хессоп, Джаспер Роххе, Эрнике Ронадо. …вырвалась вскриком. Прибежала Мэллит, обняла и держала, пока Селина тихо плакала ей в плечо. Через три дня, когда острота воспоминаний Мартин Хессоп, Джаспер Роххе, Эрнике Ронадо. снизилась, а боль ушла совсем, Мэллит рассказала о своей просьбе к Монсеньору. - Не нужно, - сказала Селина. - Я не собираюсь выходить замуж. Никогда. - Как ты, девочка? - Зоя постучала в дверь уже заполночь, и проснувшаяся Селина плотнее запахнулась в теплый плащ. - Лучше, капитан Гастаки, - ответила она, приглашая ее в дом, - еще раз благодарю, что привели меня домой. - Якорь им в глотку, - не согласилась Зоя, - куда лучше, когда твой папенька лишь три месяца дал графу. - Какие три месяца? - удивилась Селина. - Савиньяку, что тебя не уберег, папа твой три месяца дал, чтобы выдать тебя за герцога, не меньше. А иначе уведет и сгубит всю его семью. Все ему корону хочется, - неодобрительно покачала головой бордонка. - Как будто женщине без мужика не жизнь. - Три месяца, - обессиленно сказала девушка и сползла на пол - ноги перестали ее держать. - Монсеньор, - сказала она маршалу, ответившему на приглашение. Я знаю, что папенька вам угрожал. - Не стоит беспокоиться, госпожа Селина, - Лионель успокаивающе улыбнулся девушке, - я в состоянии защитить свою семью от выходцев. В Сэ всегда росло много рябины. - Это я виновата, Монсеньор (Мартин Хессоп, Джаспер Роххе, Эрнике Ронадо). Я готова, только мне понадобится ваша помощь. - Разумеется, Селина, - Лионель осторожно кивнул, - как только вы будете готовы, я покажу вам, что физическая любовь может быть приятной. Мартин Хессоп, Джаспер Роххе, Эрнике Ронадо Мартин Хессоп, Джаспер Роххе, Эрнике Ронадо Мартин Хессоп, Джаспер Роххе, Эрнике Ронадо - Как вы думаете, Монсеньор, - Селине пришлось сглотнуть несколько раз, отгоняя дурноту, - Его Величество Хайнрих согласится взять меня в жены? Мне кажется, у меня получится родить ему наследника… Неожиданно ее пронзил страх - ведь она не была девицей, а вдруг случилось не только страшное, но и… - Я послал в Альт-Вельдер за алатской ветропляской, - тихо сказал Савиньяк. - Что бы ни случилось, вы пользуетесь моей полной поддержкой. Если бы вашего отца устроил графский титул, я женился бы на вас немедленно. Вы уверены, что хотите выйти за короля Гаунау? Возможно, герцог Придд? - Его Величество очень добр, - не согласилась Селина. Еще через неделю к Селине пришла кровь, и она снова рыдала в объятиях Мэллит, уже от облегчения. А еще через месяц, когда пришло письмо о согласии короля Хайнриха, в окно Селины постучали. - Монсеньор, - удивилась она, - у нас же для вас всегда открыта дверь. - К прекрасным эрэа положено залезать в окно, - маршал склонился в поклоне. - Вы можете попросить меня покинуть вашу спальню, но я хотел бы помочь. Могу поклясться кровью, что не прикоснусь к вам без вашего разрешения. Лионель поставил на умывальный столик темный флакон. - Ветропляска. Эта ночь принесет только радость. Селина подумала о синеглазом герцоге, представила его - Мартин Хессоп, Джаспер Роххе, Эрнике Ронадо, вздрогнула. Вызвала из памяти образ будущего мужа. Каким он будет тяжелым, Мартин Хессоп, Джаспер Роххе, Эрнике Ронадо. - Если вы сумеете помочь мне избавиться от тяжелых воспоминаний, я буду вам очень признательна. Лионель долго целовал белоснежную чистую кожу, так не похожую на золотистую кожу Мэллит. Обводил губами острые розовые соски, ямку на животе, гладил стройные длинные ноги, играл с золотистыми завитками волос. Стоило девушке оттаять, он осторожно коснулся лона, отвлекая ее ласками груди, шеи, нежными поцелуями. Провел пальцами по внешней стороне, по внутренней, нащупал бугорок. Обвести, легонько надавить, потереть. Снова. Снова. Дождался спрятанного стона, спустился цепочкой поцелуев, нашел самое сокровенное место. Наконец тело отозвалось, раскрылось, стало горячим и влажным. Лионель аккуратно перекатил Селину на бок, лег сзади, прижимая девушку к себе, лаская грудь левой рукой, а лоно и бугорок - правой. Дождался движения бедер навстречу пальцам, поднял ее правую ногу под коленку, открывая себе путь. Толкнулся внутрь, неглубоко, чуть-чуть. Снова приласкал грудь, поцеловал в шею и плечо, шепча милые глупости, так любезные женщинам. Еще немного, еще - он внутри. Медленно, бережно, продолжая целовать нежную кожу и ласкать руками начал двигаться. Она отзывалась - ей было далеко до безудержной страсти Мэллит, расчетливого наслаждения Урфриды, умелой игры Марианны. Но ее тело пело, и наконец рассыпалось финальным аккордом. Лионель излился и прислушался к шепоту Селины, почти неслышному: Мартин Хессоп, Джаспер Роххе, Эрнике Ронадо.