Магазин

Серая машина скрипя под снегом остановилась на парковке возле супермаркета. Перед самым новым годом Зима решила одарить Петропавловск лёгким снегом. Снежинки ласкаясь, маясь и играя падали вниз, не мешая людям готовится к празднику. — Эта зима теплая,– утвердил Казахстан вылезая из машины. — Мхм,– молча ответил Союз, потпровляя свою любимую  шапку на голове.— Стой, давай покурим.     Казах молча согласился на предложение, и две страны отошли в сторону. В руках снова засветились уже родные сигареты Винстон и зажигалка. — Ты? — Буду,– быстро ответил казах, осматриваясь по сторонам. —Вроде, хотел бросить?– сказал Союз и ухмылнулся, выглядываясь в карие глаза из под шапки. — Ага, с тобой бросишь– спокойно ответил  казах. В нос ударил запах табака, и перед лицом заботливо появилась сигарета. –Что на праздник закажем? – Я думал, сам что-нибудь  приготовить...,— ответил казах, немного смутившись. Он знает следующую реакцию. — Что? Пх,– выплянул русский, поперхнувшись воздухом в лёгких.– Умеешь? Слушай, я не хочу проснуться утром в больнице.         На лице Союза стояла широкая улыбка. Его искренне позабавила эта идея,и даже подняла настроение, которого не было с самого утра. — Я умею готовить! —Что, яичницу?,– неуспокаиваясь продолжал мужчина. — Бля, иди нахуй,– грубо отрезал Казахстан, отворачиваясь от голубых глаз. — Ладно, не ной. Посмотрим, может я помогу,– сказал Союз, желая подбодрить боевого товарища.      Закончив курить, мужчины двинулись в супермаркет. Большое здание, что в обычные дни работало в спокойном режиме, сейчас походило на муравейник. Люди растерянно, но воодушевленно искали подарки своим родным. Бегали туда-сюда, что-то кричали, считали деньги прямо на ходу и конечно же, возмущались высоким ценам на продукты в праздничные дни, что благодаря событиям извне и так подскочили.       Идя в сторону маркета, Казахстан легонько глянул в сторону магазина часов. Идея подарить Союзу часы уже давно лежала ,и кажется мирно спала в далёких задворках разума. Но только немного хмыкнув, казах прошёл мимо. Все таки СССР рядом, а он очень внимательный, и до тошноты любопытный. Поэтому особое  внимание  бутику с часами он быстро может заметить, а после также быстро догадается.          Супермаркет встретил их также, как и весь торговый центр. Огромная толпа людей, но уже с огромными колясками, на которых кажется можно переехать человека, не заметив.     Вот и две страны взяв свою коляску, толкаясь в отделе с фруктами и овощами прошли дальше.    На фоне играли новогодний песни, а точнее максимально стериотипная песня Last Christmas. Но Казаху нравился особый шарм, новогодних дней ,и песня это была его частью. —Так, что у нас по списку?,– заинтересованно спросил Союз, держа коляску.     Казахстан достал записку из кармана, и открыл список. — Так-с, молоко, хлеб, яйца, куринная грудка...,– начал казах. — Я пошёл в очередь за куриной грудкой,— предложил русский и покатил коляску.– А, ты дуй за молоком. — О-окай.   Парень двинулся за молоком, чувствуя, как в животе разливается что-то тёплое и уютное.    Через некоторое время, когда Союз уже взяв курицу стоял возле яйц, выбирая какие взять, к нему подошёл казах с охапкой разных продуктов. — Ты куда ушёл?,– злобно спрашивает казах, хмуря брови. — За яйцами,– спокойно отвечает русский. — Я тебя искал по всему магазину с продуктами в руках, как дурак. — Почему "как"?,– шутит Союз кладя яйца в телешку.– Что взял? — Что по пути было: молоко, майонез, масло, огурцы и фасоль по акций.   Мужчины продвинулись дальше. Весь магазин был заполнен, и везде стоял постоянный гул невнятных слов. Но всё это было незаметно. Слилось, смешалось, как палитра красок, в одну картинку заднего фона. СССР и Казахстан не слышали никого кроме друг друга, не видели и не желали увидеть кого нибудь ещё. Шумный и громкий супермаркет, за секунду стал для них отдельным миром. , в котором они искали продукты для праздничного стола. — Так, что ты хочешь приготовить?,— спрашивает Союз, смотря на казаха, что нервно всматривался в бумажку. — Думал, сделать запеченную курицу,– равнодушно отвечает Казахстан, и делает вид будто не чувствует пронзительный взгляд на своей щеке. — Ого,– выдавил русский и выпремился.— Мы будем есть что то кроме беша? — Завались,— казах поднял недовольный взгляд на русского.– Новый год‐ не мой родной праздник, поэтому беш будет немного не в тему. — А то есть, 70 лет совместной жизни для тебя ничего не значит?,– пожаловался Союз, и скорчил обиженную рожецу. — Ой, не ной. Ты прекрасно понимаешь о чем я. На его слова СССР ярко улыбнулся. Над их головами, возле висячих гирлянд и бумажных снежинок, прямо из колонок уже включилась другая новогодняя песня. Корзинка с большой скоростью начала заполняться. — Что ты там читаешь?,— спрашивает СССР немного хмуря брови. Конечно, он будет нервничать, ведь они стоят возле полки с рисом уже больше 10 минут. — Смотрю на состав риса и на производителя. — Что может быть в составе риса, кроме самого риса?,– задаёт очевидный вопрос русский ,и вскидывает бровь. — Слушай, щас такое время. Могу все на свете напихать в упаковку, вместо настоящего риса. Лишь бы кило по-больше было,– отвечает казах, не поднимая глаза с текста. — Ну да, сейчас же мы живём в мире Великого Капитализма,– саркастично выдаёт русский.– Спасибо, такой же Великой Америке. — Ой, ток не расплачься, пожалуйста,– говорит казах уже смотря в голубые глаза, кладя рис в корзину.— О, там кукуруза по акций, пошли! — Издеваешься? Мы что бедные? Ты вообще страна!,– начал возмущаться СССР, но его уже никто не слушал. Казах взяв под руку русского помчался к стенду с кукурузой. Как в лабиринте страны продолжили блуждать всё дальше. ... Маленькие зелёные глазки смотрели наверх, на большие и красочные кульки. Они словно недостигаемое сокровище, смотрели вниз и зазывали девочку потянуть руки вверх. Так захотелось открыть эту коробку, с рисунком деда мороза снаружи, узнать что же лежит там внутри: может маленькая куколка? или машинка? может просто вкусные конфетки, что так любят дети? — Маа..., — Алло, да что ты говоришь? Ты, та у нас ,как всегда самый умный! —Мам, —Если, что-то не нравится делай всё сам! —Мама, — Алиса,– грубо отрезала женщина.– Не видишь, я разговариваю с папой! Что? Всё пока! Мать девочки бросила трубку, убрала телефон в сумку, и наконец-то уделила внимание дочке: — Что случилось, зайка? — Мам, я хочу кулёк. — Кулёк? — Да, купи пожалуйста. Женщина подняла голову и задумчивым взглядом посмотрела на сладости. — Этот? Нет. Зелёные глаза погрустнели и опустились вниз. — Давай, лучше этот. Он по-больше,– женская рука потянулась на полку выше, и спустила оттуда кулёк ещё более красочнее и крупнее. — Спасибо, мама!,– воскликнула девочку и двумя руками взяла кулёк. — Что стоишь?,– услышал возле уха казах, что всё это время смотрел на эту картину. — Да так, просто задумался,– ответил Казахстан, и тут же двинулся в сторону кассы. Он шёл пока не услышал, как Союз положил что то в тележку. Обернувшись карие глаза увидели в тележке два кулька: один, тот же большой, что у девочки, а второй был немного меньше в ширине, но выше в длинну. — Я хочу,– объяснил Союз, на что казах слабо кивнул, отворачиваясь, что бы спрятать улыбку. ... —Кто это сюда повесил?,– громко крикнул казах. —Дома только я и ты. Правда ответ не знаешь?,– спокойно ответил Союз, заходя в зал, и бросая взгляд на казаха, сидящего возле елки в окружении ёлочных игрушек и мишуры. — Мы же договорились, что вешаем всё симетрично и слоями: синий слой, красный слой, зелёный и т.д. —Мне нравится, когда всё хаотично,– начал русский, и подошёл к ёлке, вешая на слой синих, красный шарик. Казахстан на его действия закатил глаза.– Так интереснее. — Конечно, для тебя и сканворды ‐ это интересно. Старый хер. На оскорбление Союз просто хмыкнул. — Кто нибудь ещё будет?,– спрашивает русский. —Неа. — А ты кого нибудь звал? —Неа. СССР замолчал. Казахстан тоже не желал разговаривать. Этот Новый год они проведут вместе. Нет ничего более сближающего и интимного, чем провести вместе Новый год.