Новый Год - дело семейное

- И всё-таки не дело – праздновать не дома. - Мам, - Дима повернулся к ней, - там будет свой коттедж, еще лучше, чем дома. - Коттедж? А как мы там готовить будем? - А зачем? Там прекрасное кафе, да и мы заказали уже праздничный ужин. В первый раз не будете уставшими от готовки. - А я нашла новый рецепт, - как-то растерянно сказала мама. - Приготовим на другой праздник. На День Рождения чей-нибудь. - А я согласна, надоело уже каждый год у плиты стоять до умопомрачения, - сказала Вера.       Дима украдкой погладил коленку Кирилла, сидевшего за рулем. Тот хмыкнул. Большего нельзя себе позволить – полная машина родственников, все четыре поколения. Да и машина не ламборгини, к которой привык уже. В минивэне «Тойота Альфард» как-то непривычно. Но Ламба и для заснеженных дорог не предназначена и все в ней не поместятся. - А что? – оживился дедушка Дмитрий Борисович, - вот помню, в шестьдесят пятом мы с Танюшей отправились в санаторий и решили отметить там Новый Год. И вот, была викторина…. И пустился в воспоминания, как завоевал первый приз, и покорил сердце Танечки. Танечка, она же «бабаня» посмеивалась и пихала деда в бок, мол, это никому не интересно. - Почему же, - отозвался Кирилл, - мне интересно. Лиза с Лешей затянули: А Дед Мороз домой к нам летом не придет Он ждет зимы и грустно вздыхает Но наступил но-но-но-новый год, И все сверкает вокруг и сияет.       Кирилл хотел сделать подарок не только Диме, но и всем его родным. Семья Дубиных стала его семьей тоже. С отцом, как ни крути, отношения оставались напряженными. И порой Гречкин-старший по привычке сердился на сына. Как тому казалось, «ни за что», «из вердности характера». Признавать свои косяки Кир так и не научился. Сейчас Всеволод был со своей пассией где-то в Эмиратах. На эту тему Кирилл хохотнул: «А не маловато, всего одна женщина, там принято гаремы». А вот с родными Димы он вел себя по-другому. И снял коттедж на базе отдыха на целых четыре дня. Эту затею Дима сначала воспринял недоверчиво. Мол, старики откажутся, да и мама будет недовольна. По поводу мамы угадал, а вот бабаня и ее супруг обрадовались возможности поехать отдохнуть. Хотя сперва тоже отмахивались – мол, куда, да вы уж лучше сами, а мы посидим по-стариковски. Но Дима твердо сказал: - Успеете в будни посидеть вдвоем. Кирилл оплатил новогоднюю ночь, и еще три дня, можно было б и подольше, но Диме не давали столько выходных. Вера с мужем были только рады – дети давно просились поехать куда-нибудь. А Евгений Дмитриевич рассеянно кивнул, что готов на все, только б не мешали думать. Он и в пути что-то записывал в блокноте, по привычке, не участвуя в общем разговоре. - Ой, тут и ёлка есть, настоящая! - Свежая, поставили сегодня с утра, - отозвался Кир, таща свой огромный чемодан на колесиках. - Кирюш, на четыре дня! – ахнула Вера. - А может, я тут буду наряды менять, как на подиуме, - сказал Гречкин. Все так и покатились со смеху. Пока старшее поколение обживало комнаты, младшее в лице детей, Димы и Кирилла ускакало на горку. Тут тоже все было вполне цивильно и безопасно, катались на специальном спуске на тюбингах. - А дома мама такое не разрешает – сказала Лиза. - Так возле дома нет такой горки, а с обычной горы на тюбинге опасно, - ответил Дима. - И вовсе не опасно, - ответил Леша. Дима хотел было сказать, что можно получить и перелом позвоночника, если въехать на ходу в дерево, но тут Кирилл позвал всех лепить снеговика. Снеговик получился не особо аккуратным, больше похожим на кучу снега. Да и шишка вместо носа не соответствовала статусу снеговика. Поэтому забросали снежками – сначала его, а потом и друг друга. Хотели было заняться постройкой снежной крепости, но пришли мама и папа Димы. Тоже прокатились по разу на тюбингах и позвали идти ужинать. - Я решила, что посидим в кафе, бабуля с дедулей тоже подойдут, Вера и Саша с ними, - сказала мама. Никто не возражал. В кафе было тепло, играла тихая музыка, в углу поблескивала елка. Дети принялись считать, сколько нарядных елок они уже успели увидеть. - В школе – раз, - считал Леша, - а зале школьном – два, дома – три, тут в нашем домике – четыре, эта – пять. - А еще мы видели на улице, когда проезжали, - добавила Лиза. Стали вспоминать и взрослые. Только Дима и Кирилл не принимали участия в беседе, молча смотрели друг на друга, мечтая очутиться поскорее вдвоем. - А завтра уже тридцать первое! - И Новый Год! - И подарки! - И Дед Мороз. - А давай, деда, ты Дедом Морозом будешь! - Да куда мне, - Дмитрий Борисович смеется старческим дребезжащим смехом. - Дед Мороз будет непременно. А еще – Кир полез в телефон, - будет завтра с двенадцати праздник у большой елки, там катание на санях, конкурсы, призы. - Ура! – прозвучало хором. - Дети, тише. На них уже оглядывались. Впрочем, никто не сердился, праздник, как-никак. - Спасибо, Кирь, - Димка сонно уткнулся и тепло дышал куда-то в шею. И от этого хотелось смеяться и почему-то немного плакать, - такого праздника у нас никогда не было. - Тебе спасибо. И всем вам.

***

- Дима, Кирилл! Идите завтракать! Там уже принесли столько всего вкусного! Дима оторвался от… хм, хоть бы Леша ничего не услышал. Надо было музыку включить фоном. Но кто бы мог подумать, что Леша решит позвать их к завтраку. «Мог бы догадаться». Проснулся Дима рано, случайно разбудил Кирю. А как не разбудишь, если надо… хм, кое-куда, а на тебе лежат руки-ноги, длинные такие. Кирилл тоже проснулся, и, что удивительно - готовый ко всему прямо с утра. - Леш, через десять минут, - ответил Кир. И подтолкнул мягко Диму за затылок – мол, не отвлекайся. Самое сложное было – не издавать никаких звуков. Они спустились через десять минут, быстро проглотили уйму маленьких бутербродов-канапе, выпили кофе и помчались снова на горку с детьми.       И закружила, завертела веселая праздничная круговерть. Горка, ледяной каток, где катались как умеющие, так и новички. Правда, на катке задерживаться не стали, пошли на главную детскую елку. Там, правда, Лизу расстроили – она честно отстояла на катанье в санях, но какая-то ушлая мамаша посадила свою маленькую дочку вперед и Лизу оттолкнула – мол, «младших надо пропускать». У той аж слезы на глаза навернулись. Она сама готова была пропустить, но не так же, когда толкают и что-то шипят. Дима сразу заметил: - Лизок ты чего? Кто обидел? Лиза мотнула головой, слезинки сорвались с ресниц. И пока Дима с Лешей ее утешали, Кир о чем-то поговорил с возницей в красной дедморозовской шубе. Так что следующие два круга Лиза гордо ехала рядом с ним и даже правила лошадью. Обед прошел быстро и весело, потом детей уговорили подремать – мол, вы же собираетесь не спать всю ночь. Они сказали, что спать не будут, потому что не маленькие. И не в садик уже ходят. Так что болтали, пока не заснули разом. А вечером все, и бабушка с дедом любовались салютом, пили глинтвейн и неспешно прогуливались по заснеженным аллеям. Взрослые и дети присоединились к ним. Лиза и Леша обкидывали друг друга и родителей снежками. И у Димы и Кирилла появилось время побыть наедине – правда, недолго. И – наконец-то – Новый Год. За окном петарды, хлопушки, а в большой общей комнате накрытый стол, сверкают гирлянды на елке. Огромный телевизор, по нему какая-то непонятная сказка с артистами эстрады. Но это так, для фона, никто «такую белиберду», как выразился муж Веры, Саша, не смотрел. - Проводим старый год. Проголодавшиеся дети налегали на салаты, запивая соком и газировкой. - А когда подарки? - Будут, - подмигнул Кир, - вы же собираетесь до полуночи сидеть. Или может завтра с утречка? - Не-ет. Мы не хотим спать! - Кирюш, спасибо тебе, - сказала бабушка, поднимая стакан с соком, - ты нам такой праздник устроил, просто загляденье. - Да ладно, - смутился Кир, - на Новый год так и должно быть. - А вот старый новый год дома отметим, - сказала мама. - Непременно – поддержал папа. - Мам, - дернула Веру за рукав Лиза, - а почему Дима с Кирюшкой вот так глазами делают? И показала, как они перемигиваются. - А мы что? – удивился Дима, - мы ничего, это лампочки моргают на елке. Тебе показалось.

***

      Второго января позвонил Прокопенко – ни свет, ни заря. Оказалось, Дима срочно нужен в отделении. Во время операции, чуть ли не в новогоднюю ночь, были ранены Гром и Хазин. Операцию проводил отдел ГУНК, но Игорю надо было участвовать. И он нашел тысячу причин, добился разрешения. Вот только Петю, который не приходит в себя вторые сутки в реанимации, это не спасло. Как не спас и бронежилет. Сам Гром повредил руку, но бегает, разрываясь между работой и больницей. На обезболе. Дима слушал и мрачнел все больше. - Вот так и заканчиваются иногда добрые новогодние сказки, - сказал Кир, когда все узнал. И добавил: - У нас тут все оплачено до завтрашнего вечера. Я останусь и отвезу твоих, развезу по домам. А сегодня буду с Лизой и Лешей. - Спасибо. Дима прижался к Кириллу. То, что тот сам вызвался развлекать племянников, дорогого стоило. Кир никогда не любил возиться с детьми, придумывать для них развлечения. Диме всегда нравилось окунуться в детство хоть ненадолго, вместе с племянниками. А Кирилл, похоже, неосознанно ревновал к ним. Максимум, на что соглашался – отвезти их куда-то в развлекательный центр и оплатить программу «Все включено» на целый день. А сейчас предлагает сам играть с Лизой и Лешей, чтоб им не было грустно. - Спасибо, Кирь. Это очень ценно для меня, - тихо сказал Дима. Кирилл поцеловал Диму в висок: - Все будет хорошо, обещаю. Дима рванул на автобус до Репино, чтоб оттуда на электричке – в Питер, не заезжая домой, сразу в родное отделение. И там закрутилось… Игоря тут же отправили домой – отлежаться. - А не в больницу сидеть под дверью, все равно в реанимацию не пускают. Гром кивнул и уехал. Куда – уж точно не к себе. Затем Дима позвонил в «Пироговку» - НИИ им. Пирогова, куда отвезли раненого Хазина. Узнал, что состояние Пети «стабильно тяжелое». И стал с каким-то тройным усердием разгребать все, что накопилось за время праздников. Сказка и вправду закончилась. В короткий перерыв, поедая безвкусную котлету в какой-то сомнительной столовой по пути с места происшествия обратно в отделение, Дима подумал… про Щелкунчика. Эту сказку они с сестрой смотрели когда-то в театре, Дима помнил прекрасные декорации и волшебную музыку. И ведь начиналось все тоже в Рождество, и сначала, всё было так по-доброму сказочно. Пока не напал мышиный король. «Глупости, - сердито подумал Дима, - не выспался, вот и лезет чепуха в голову». Кириллу он звонил, но почему-то безрезультатно. Вечером – тоже. Как потом выяснилось, на базе отдыха что-то случилось со связью. А потом, на следующий день, где-то в обед стали звонить родные. Мама сказала, что все в порядке, они уже дома в Питере. И ехали очень долго из-за пробки. Потом позвонила бабаня, она сказала, что соскучилась по дому, и что «Кирюша твой как-то загрустил тоже». А Лиза, приславшая голосовое сообщение, сказала, что у Кирилла глаза стали какие-то красные, и еще он очень грустный. Дима позвонил Кириллу, но трубку снова никто не брал. Дима сорвался домой, пообещав вернуться, как только поймет, что случилось. Кирилл был дома, дремал прямо на диване внизу. На телефоне было около полусотни пропущенных от Димы. – Кирюш! Что случилось? Тот с трудом разлепил веки: - А, я твоих развез… все нормально. Только голова болит что-то. Дима положил руку на пылающий лоб Кирилла. Ахнул, полез за градусником. Термометр показывал тридцать девять и семь.

***

- Кирюш, быть того не может, чтобы ты не знал сказку о Щелкунчике. - Я знаю сюжет, меня в детстве на спектакль водили даже. Просто забыл. - Вот совпадение. И я ходил на спектакль с сестрой. Потом так переживал. - А читать вслух ни разу не читали. - Ну вот, всегда бывает что-то, чего не было раньше. Снимай футболку, я помогу тебе переодеться. И пей чай, а то совсем остынет. Кирилл болел уже почти неделю. Оказалось, это какая-то разновидность гриппа, при которой температура не сбивается ничем. Когда Дима уехал с базы отдыха, уже к полудню Кир почувствовал себя паршиво. Сначала списывал все на нервы и тоску по любимому. Но держался, даже к вечеру поболтал немного. А потом прервалась связь, пропал интернет – какая-то непонятная поломка. На другой день после обеда он, уже совершенно «расклеившийся», с ломотой во всех мышцах и дикой головной болью, развез всех по домам. А это на разных концах Питера. И поехал домой, чудом не попав в аварию, потому что уже с трудом видел дорогу. Просто «мастерство не пропьешь». Кир в свое время научился водить в совершенно невменяемом состоянии, под веществами с алкоголем. И никто не узнал, что Кириллу плохо. Только Лиза и бабуля подметили, что с ним «что-то не так». - Что с Петькой-то? – спросил Кир, отрываясь от чашки с чаем. - Уже лучше. Пришел в себя, но пока из реанимации не перевели. - А Гром? - Гром, он и есть Гром. Мы с Федором Ивановичем силой прогоняем на больничный. Оба помолчали. Дима подумал, что случись что с Кириллом, точно так же просиживал бы у дверей в реанимацию. Кир понял, уткнулся лбом, уже почти не горячим в плечо Димы. - Все ведь наладится, верно? – спросил он. - Конечно. Обязательно, Кирь. И закрывай глаза, сон – лучшее лекарство. А сказка… Эта кончилась, значит, начнется новая.