Хищная птичка

      В деревню я вернулась только под вечер. Фибрами чувствовала, что Фарадир пойдет ябедничать, а потому пошла сразу искать лечебницу и глядела по сторонам, чтобы не встретить воронов. Нашла я ее, не сказать, что быстро. Она выглядела весьма грязно и обветшало. Я думала изначально проходя мимо нее, что это какой-то склад, хоть чем-то и напоминавший лечебницы. Внутри такая же стойка, как и в других лечебницах. Я быстро подошла к ней и на меня посмотрел гладко выбритый лекарь средних лет. С висящими щеками и поврежденным левым газом. Последнее настораживало. Лекарь с травмой.       "Здравствуйте. Мне нужна помощь"- показала я на уши. -" Меня тролль оглушил. Помогите вернуть слух, пожалуйста," - сказала я ему. Его же лицо было не проницаемым. Он продолжал молча на меня смотреть. Я нахмурилась. -" У меня есть деньги", - лекарь поднял бровь. Он отодвинулся и отодвинув что-то под стойкой, показал серебряную монету и показал один палец. Я нахмурилась не понимая, что значит один палец и достала один серебряный. Он посмотрел на монету и в его глазах появился интерес. Он показал на монету, затем на ухо и показал два пальца. Две монеты? Я достала второй серебряный и забинтованная рука лекаря, быстрым движением забрал деньги из моих рук. Он встал и кинув их со звоном куда-то под стойку, взял за ткань на моем плече и повел вглубь первого этажа здания.       Все здесь выглядело ужасно. Грязно, затхло. Доски местами цветут мхом и грибком. Если бы не склянки и бинты, которые я видела по дороге к кушетке со шторкой, то подумала бы что не уши пришла вылечить, а случайно купила ночь в клоповнике с этим, не внушающим доверия, человеком.       Он подвел меня к кушетке и толкнул на нее. Я села, настороженная его грубой манерой. Тем временем лекарь закрыл шторку и положив руку мне на шею, снова толкнул, мол. Ложись. Я ощетинившись мурашками легла на бок и он принялся ковыряться в моем ухе. Ох. Я уже и забыла, какие мерзкие это ощущения. Закончив манипуляции он заложил мое ухо чем-то мягким и дернув наверх за шиворот, дал знак перевернутся. Я подчинилась и лежа на другом боку, хмурилась. Тягает меня как мешок. Можно жестами попросить. Зачем так грубо.       Закончив дело, лекарь резким движением отдернул шторку и пошел прочь за стойку. Я встала и пошла на выход. Пришла в трактир и доплатив хозяину, легла отдыхать в уже снятой ранее комнате. ***       Утром я спустилась вниз и купила покушать. Я уже начала слышать, но слабовато. В этот раз мазь работает медленнее. Сначала ко мне спустился Дрейк.       - Доброе утро, - сказала я ему. Он заказал пить себе и ответил.       - Да. Доброе. Рахис сейчас разминает затекшую спину. Фарадир вчера приходил доложить о тролле и упомянул тебя. Тебе лучше приготовиться, - сказал он с многообещающей улыбкой.       - Я надеюсь к похвале? - с надеждой спросила я, сморщив болезненно лицо.       - Надейся, -Усмехнулся он и приступил к принесенной еде.       Спустя несколько минут пришел Рахис. Я сразу почувствовала его взгляд и краем глаза увидела недовольную мину. Он сел напротив, а я с огромным интересом смотрела на то, как ест Дрейк, стараясь игнорировать присутствие старого ворона. Затем пришел второй старый ворон и молча сел есть.       - Фарадир сказал, что путь в горы свободен, - наконец заговорил Барт. - Поэтому, кушаем, собираемся, выдвигаемся, -Барт устало и недовольно посмотрел на меня, но ничего не сказал. Я делала вид, что ничего не произошло и ничем опасным я не занималась, все то время моего отсутствия. Меня забеспокоило, что не осталось времени. Когда меня лечили в Зарне, после отдыха все звуки были оглушительными и лекарю понадобилось еще раз залезть в мои уши. Сейчас восстановление, я так понимаю, только началось. На сколько сильно и быстро усилится слух. Если мы выйдем сейчас, лекарь ничего уже не поправит. Ммммм. ***       Мы вышли из деревни и Рахис сразу повел нас. По холмам и горам, средь камней, сосен и елей. Я мучилась тревогами. Слух восстанавливался и звуки становились отчетливее, но пока медленно. Я шла последней, прислушиваясь к ощущениям. Слушая. Вороны иногда оборачивались. Скорее всего, видя затычки на моих ушах они знают, что потом мне придется худо, поэтому просто молчали.       Каменистая земля была уже везде. На ней лежали темно рыжие, опавшие осенью, иголки и красно-желтый мох с сушеными лишайниками. Снега почти не осталось. Даже, кажется, что я уже вижу на старом мхе что-то новое, живое.       Птицы становятся громче. Шаги воронов по старой траве такие громкие, словно свежая крона шуршит от сильного ветра. В лесу слышны щелчки, которые прокатываются эхом в моей голове. Но это ведь еще не все, да? Будет громче?       Стало громче. Я вытащила разбухшие штуковины из ушей, которые туда затолкал лекарь. Стало неприятней.       Каждый раз я слышу, как шуршит одежда воронов, когда они начинают поворачивать голову и я делаю вид, что со мной все хорошо, но на самом деле мне плохо. Это конечно не город с болтливыми и шумящими людьми, но тоже мало приятного.       Меня подташнивало, но вот приятные звуки. Звуки бегущей воды. Откуда они? Кажется где-то впереди. Я молчала пока мы проходили мимо широкого ручья. Вот пологий спуск к нему. Я могла бы спуститься туда. Но вороны не собирались останавливаться. Они шли, и шли, и шли. Мы уходили от ручья все дальше. Я плакала глубоко в душе осознавая, что ничем не могу себе сейчас помочь и вынуждена это терпеть.       Мы шли дальше по горам и низинам. Впереди возвышался большой холм.       - Нам туда. Уже вечереет, -сказал громогласно Рахис. - Пока заберемся, уже почти ночь будет. Поэтому собираем хворост по дороге, чтобы быть готовыми отдыхать сразу. Все! Двинули дальше!       Я шла подбирая палки и старалась дышать чаще, чтобы прогнать тошноту и вытерпеть боль в голове. Время растянулось. Мы так долго взбирались, и так долго Дрейк строил костер, пока он его поджег прошло столетие, и так долго и громко вороны беседовали друг с другом. Я лежала на земле, стараясь дышать меньше, чтобы шум выходящего воздуха меня не мучал. Я чувствовала взгляды на своей спине, но обо мне не заикались. ***       Дрейк сидел ко мне спиной и караулил, а остальные уже провалились в сон. Последней каплей моего терпения стал храп Рахиса. Нельзя было это больше терпеть. Я изнемогала. Я старалась быть тише ветра, вставая и удаляясь от костра на четвереньках. Отойдя на метров пять, я припустила со всех ног по темноте туда, где мы прошли ручей. Словно зверь мчалась в ночи по горному лесу во весь дух к своей цели. Ветер обжигал лицо. Я скакала по камням и холмам.        Журчание ручья, словно пение богов, донеслось до моих ушей. Я очень быстро нашла спуск к воде, но на самом деле была готова прыгнуть в ручей с разбега. Руки нырнули в ледяную воду, зачерпывая ее и омывая лицо. Свежесть придавала сил. Но этого мало. Я стала ковырять уши мокрыми пальцами, вытаскивая оттуда теплую субстанцию мази. В ушах было неприятно от холодной воды. Но тошнота отступала от такой свежести. Разгоряченное тело остужалось. Я собрала одной рукой волосы и наклонившись стоя на коленях, опустила голову под воду лицом вперед. Меня передернуло от того, что вода затекла в уши, но я запретила себе вылазить. Так и должно быть. Я помотала головой под водой и вынырнула. Под луной по воде понесло мутные разводы. Я трясла головой вытряхивая воду. Прыгала то на одной ноге, то на другой. Теплая вода неприятно вытекала. Но это не все. Я повторяла это еще три раза, прежде чем успокоится. Тошнота ушла. Слух... Сложно сказать. Деревья все еще громко скрепят, но, кажется, что оглушительность звуков спадает.       Я села рядом с ручьем на камень, дыша и слушая свои ощущения. Становилось лучше. Я чуть не провалилась в сон от такого спокойствия.       С облегчением я вздохнула и встав с камня, пошла по подъему наверх от ручья. Назад я шла медленно. Звуки больше не мучали. После ледяной воды, ветер казался теплым и приятным.       Возвращаясь на холм с костром, я заметила наверху силуэт смотрящий в мою сторону. При приближении это оказался Барт, который с недовольством и скрещенными руками, взирал на меня.       - Что ты так смотришь? Мне по нужде надо было отойти, - придумала я на ходу.       - Почему так далеко? -спросил он, еще больше нахмурившись.       - Потому что кусты, за которыми можно было бы спрятаться, еще не выросли, вот и пришлось уйти подальше, - ответила я. Он устало вздохнул, став очень расстроенным. Понимает, что я вру.       - Как жаль, что попытки тебя проучить не работают, -сказал он грустно. - Как ты? -спросил он уже с беспокойством, подойдя ко мне ближе.       - Мне лучше.       - Ты к ручью ходила?       - Да. Голова просто раскалывалась и...-начала я признаваться.       - Звуки были не выносимы, - договорил он за меня.       - Да. Я вроде вымыла мазь.       - Этого мало. То есть будет теперь не так плохо, но лекари промывают ее специальным раствором. Ты не полностью ее убрала, и это себя еще покажет. Будь к этому готова, - предупредил он, возвращаясь на место где спал. Я легла на свое место и смогла уснуть.