То, что слышал лишь Соболь

      Она увидела на пешеходном мосту о чем-то говорящих парня и девушку и нажала отбой на звонке.       Нельзя. Ей нельзя плакать. Пока еще нельзя. Она дойдет до дома, спокойно. Спокойно снимет обувь. Скинет пальто. Зайдет в комнату. Кинет мобильный на учебный стол. Ляжет лицом на подушку… И…       Раздались всхлипы и рыдания, которые никто не должен был услышать.       — Ува-ва… Нечестно! Нечестно-нечестно-нечестно, Юкинон!  — раздался отчаянный крик-всхлип, — Почему?! Почему ты остановилась?! Почему он тебя остановил? Ува-ва…       Отчаянные рыдания, перемежаемые криками в подушку, раздавались в пустой комнате. Как же больно-то! Почему так болит сердце? Как сделать так, чтоб оно не болело?       — Ав-ав! — раздалось совсем рядом, — Ау-у-у-у! — Соболь решил, как и его хозяйка, покосплеить воющего на луну волка.       — Сейчас, мой родной… — Юи перевернулась на спину, села на кровати, взяла Соболя в охапку, и уселась, обнимая песика. Соболь выть перестал, заглядывая хозяйке в глаза, как бы спрашивая, что это за странные звуки были раньше.       — Ты, наверное, не помнишь, Соболь, но однажды тебя выдернули из-под колес автомобиля. Мне даже немного интересно, что было бы, если бы ты тогда не побежал. Может, Хикки, — Юи всхлипнула, — вписался бы в класс получше, пошел бы в другой клуб, я бы никогда с ним не заговорила, и мне не было бы так больно…       Юи уставилась невидящим взглядом в стену напротив, игнорируя протестующий взвизг Соболя, которого она немного сильно сжала в объятиях. Соболь взвизгнул еще раз. Юи очнулась и немного ослабила хватку.       — Но я бы тогда, наверное, и не узнала, что такое любить… Любить на самом деле и от всего сердца. Я даже не знала, что могу так себя чувствовать… Уже года два я сижу не так далеко от него в клубе. И каждый раз, когда захожу, когда я сажусь недалеко от него, смотрю на него… Глупо, да…       Юи вздохнула.       — Я даже не могу ненавидеть Юкинон. Нельзя ненавидеть ее за то, что она тоже полюбила его. А еще… Ее я тоже люблю. Не совсем так, как Хикки, но не менее сильно. Но я надеялась… Я хотела все. И ее, и его… И не смогла. Даже не смогла сказать ему, что люблю… И ей не смогла. Я просто хотела, чтобы они были счастливы. И «все» для меня — это стать счастливой и самой. Но сегодня я увидела их. Случайно. Они меня не заметили, не могли заметить. Но я видела. Юкинон пыталась сбежать. Она думала от Хикки, но на самом деле… Она бегает от самой себя. Она пыталась сбежать от самой себя… Она не смогла, Хикки остановил. И она больше не убежит. Ни от него. Ни от себя. А это значит…       Юи быстро-быстро задышала, пытаясь сдержать слезы, но не смогла… Слезы стекали по шерсти замершего в ее руках Соболя. Она продолжила.       — Это значит, что она скоро признается сама. И если Хикки ее остановил, он тоже не будет убегать. — Юи всхлипнула, — А чтобы они были счастливы это все же чуть меньше, чем «все». Я правда хочу, чтоб они были счастливы, даже если это без меня… Мне надо будет быть рядом с ними меньше…       Ее плечи затряслись.       — Но как же больно…       Юи оплакивала свою первую настоящую любовь, возможно, и не одну, закончившуюся ничем. Она была рада, что она была. Но здесь и сейчас ей было больно и плохо…       Настоящее, выраженные от всего сердца чувства Юи услышал лишь Соболь…       Телефон Юи, брошенный на стол мигнул, показывая то ли окончание разговора, то ли пришедшее рекламное сообщение, а может, показывая, что его владелица забыла его утром зарядить.       Чувства Юи услышал лишь Соболь…       Или нет?