Лишь отрывок любви

Не то чтобы у них троих был огромный опыт в постели или в отношениях в целом. Не то чтобы они романтизировали настоящее. Но в их жизнях не было таких отношений. Ни в постели, ни в обыденной жизни. Каждая настолько уникальна, что можно писать вечно. Но лучше вкратце, верно?  Конечно, на сцене они весьма однообразны, сливаются с обычными людьми, не желая получать лишнее внимание, но что происходит за кулисами?  Андромеда. Андромеде нужны слова. Да, ей нужны слова, что подтвердят, что всё идёт хорошо у её возлюбленных. У них. Она та, кто замечает каждую мелочь, иногда даже слишком переживая. Она встречает Нарциссу после тяжёлого дня, укутывая в тёплый плед, под лёгкие протесты той. Андромеда обнимает Гермиону после смены, уставшую и выпотрошенную. Андромеда дразнит, наслаждаясь румянцем на щеках Гермионы и таким же флиртом со стороны Нарциссы.  Андромеда в гневе страшна, это так. Когда ярость её переполняет, Гермиона и даже всегда непоколебимая Нарцисса теряются, не представляя, чем и как унять эту ярость, что словно зверем вырывается из средней наследницы Блэк. Её глаза темнеют, чёрт, они кажутся глубже любого пугающего леса. Но даже тогда, этого зверя можно смирить лаской и шёпотом успокаивающим. Андромеда целует алые губы нежно, лишь изредка прибегая к зубам. Её пальцы поглаживают щеку, пока глаза прикрыты в сладком блаженстве. Андромеда на вкус как шоколад, спокойствие и не высказанные слова.  Зелёные глаза полны удивления, когда Гермиона и Нарцисса говорят о своих чувствах. Это вызывает их улыбки. Андромеда, всегда уверенная, теряется, когда получает комплименты или признания. Ее глаза покрываются удивлением, заменяющимся тем счастьем искренним, словно Блэк никогда такого не говорили.  Эти же глаза туманом закрываются в поздние ночи. Ее глубокие стоны о стены мягко разбиваются, пока пальцы Нарциссы заполняют её, а губы Гермионы скользят по телу. Её пальцы зарываются в мягкие простыни, сжимая их до предупреждающего треска тканей. Она запрокидывает голову, и волосы рассыпаются по подушке. Андромеда выгибается в спине, демонстрируя молочную кожу груди. Ее глаза тяжелы, полны сотни эмоций, сплетающихся в полном блаженстве. Её вздохи беспорядочны, а губы шепчут одобрение, когда любовницы достигают нужных точек, находят нужные зоны. Андромеда подобна богине, что ломается в чистом удовольствии под их руками и губами.  Но Андромеда столь же властна, сколько податлива. Она тепла и нежна, но она зарывается в волосы Нарциссы, поднимая её голову, заглядывая в глубокие глаза, чтобы видеть в них нужные ей эмоции. Андромеда наслаждается этой стороной Нарциссы. Именно средняя Блэк заставляет её так стонать, кричать и шептать такие слова, такие мольбы. Андромеда, с её низким шёпотом и завораживающими зелёными глазами. Между ними столько прошлого, что утонуть можно или задохнуться. Они ласковы и непокорны. Андромеда… смотря в её глаза с тем огнём и страстью можно потеряться в чувствах. Именно Андромеда переплетает ласковые комплименты с горячими и иногда грязными выражениями, пока ее пальцы вытворяют с Гермионой движения, неподвластные никому. Она та, кто с помощью страпона или пальцев доводит Грейнджер до небесных вершин.  Андромеда воплощение потаённых желаний и тайна, что каждый раз вырывает сердце из груди. Впрочем желание вновь отдаться опять приходит, и она это знает. 

***

Гермиона.  Гермионе нужна поддержка. Она ценит внимание и время вместе. Гермиона — это заполненная галерея воспоминаний. Она тихо смеётся, смотря на фото с широкой и тёплой историей. Грейнджер ценит каждый миг, с замиранием сердца встречая маленькие и такие нужные моменты внимания в обычно загруженные дни, когда и вдохнуть некогда, но на её столе цветы в вазе с запиской от возлюбленных. Гермиона, та, кто запоминает каждую мелочь, просто оброненную. Грейнджер с улыбкой видит удивление Нарциссы, когда она включает её любимый плейлист. Гермиона со смехом обнимает в ответ Андромеду, когда приносит шоколад, на который просто пал взгляд Блэк, пока они были в магазине.  Гермиона тёплый свитер в дождливый вечер. Она столь же побита прошлым, как и сестры. В печали она кажется маленькой и сломленной девочкой. Но при этом и в этом настроении она выглядит сильной, просто желающей защиты. Гермиона и не представляет, что ее печаль делает с сердцами сестёр Блэк. Наверное поэтому в грустные вечера, когда Грейнджер молчит, даже не смотря никуда, Нарцисса и Андромеда подходят иначе. Они заваривают ее любимый чай, включают те фильмы, что столько раз улыбку и блеск глаз вызывали и укутывают девушку в своём тепле, чтобы видеть, как глаза покрываются обожанием и любовью.  Гермиона любит слушать Андромеду и зарываться пальцами в волосы Нарциссы. Она смеётся над рассказами средней Блэк, пока голова спящей Нарциссы на ее коленях покоится. Андромеда всегда с лёгким недоумением смотрела на то, как Гермиона может не отрывать взгляда от пальцев, исчезающих в светлых волосах. Нарцисса не может понять, как они могут так долго болтать ни о чем и обо всём одновременно.  Гермиона целует тепло и дразняще. Она скользит языком по губам, притягивает за заднюю часть шеи к себе, прикусывая нижнюю губу. Она на вкус как кофе, задумчивость и воспоминания. Гермиона подобна морю. Она спокойна как бриз, что омывает Андромеду и Нарциссу, пока те не отрываются от её тела. Гермиона стонет так чувственно, что голова кружится. Она отзывчива и плавится в ласковых руках. Она выгибается, хватая ртом воздух, пока в её глазах живость и полное блаженство. Она зарывается в светлые волосы, уже совсем не с невинным подтекстом, пока язык Нарциссы между ее ног. Она слушает низкий голос Андромеды совсем не смеясь, но задыхаясь от возбуждения. Грейнджер одной своей реакцией вызывает капающее возбуждение. Гермиона подобна шторму.  Волны с головой накрывают её возлюбленных, когда доминантность просыпается.  Все изгибы её тела теперь недоступны для жадных касаний. Она возвышается над Андромедой, оседлав её бёдра, пока руки той цепляются за простыни, после тихого приказа: попробуй только оторвать их, рычащим шёпотом произнесённого. Гермиона наслаждается голодным взглядом женщины, зная, как эта беспомощность и невозможность прикосновений будоражит её девушку. Она знает, что пока зелёные, тёмные глаза скользят по её телу, скрытому лишь кружевным бельём, Андромеда задыхается, желая наконец получить хоть какой-нибудь контакт. Но Грейнджер лишь покачивается на её бёдрах, пока её собственные руки блуждают по её телу, оставляя красные полосы при особом нажиме. Андромеда стонет, шепча мольбы, ломаясь в её руках. Гордость средней Блэк весьма велика, как и интерес, куда могут зайти руки Гермионы, но тягучее желание и капающее возбуждение не позволяет ей наслаждаться видом. Этот шёпот вызывает хищную улыбку Гермионы, что только после этого позволит коснуться тихим мурлычущим: Молодец, дорогая. Отпускай. Гермиона знает, что властвовать над Нарциссой — одно из самых лучших чувств в мире. Нарцисса преклоняется красиво. Обычно это почти борьба, потому что не так просто у младшей Блэк контроль забрать, если ты поставишь такую цель. Это конечно не переходит грань чего-то грубого, но это игры и тихий флирт в горячей постели, пока их прелюдия давно уже затянулась. Но Грейнджер всегда выигрывает, наслаждаясь каждой секундой такой Цисси. Распростертой перед ней, пока Гермиона, столь же обнаженная и покрытая поцелуями, вырывает её стоны, все больше и больше. Грейнджер опускает руку на бледный изгиб шеи, нежно и аккуратно сжимая. Они знают: стоит Нарциссе хоть дернутся, как эксперимент прекратится нежными извинениями; но Нарцисса лишь цепляется за простыни крепче, пока влаги на пальцах Гермионы, глубоко зарытых в тепле, становится больше. Каждый такой момент откладывается в памяти Грейнджер как ещё одно оружие для их игр.  Гермиона хищница в шкуре послушного травоядного. Она полна не столько сюрпризов, сколько шокирующих фактов и открытий. Она доминантность и нежность. 

***

Нарцисса.  Нарцисса нуждается в прикосновениях. В тепле и запахе родного тела. Ей нужно чувствовать любовь в движениях и касаниях. Но она закрыта. Чертовым льдом она закрылась и закрыла свои «слабости», что лишь проявлениями любви являются. Она кажется абсолютно безразличной, пока внутри неё бушует ураган. Нарцисса желает объятий, поцелуев и ласки. Она хочет касаться кого-то с любовью и нежностью, отдаваться в объятиях полностью. Она хочет, но до Андромеды и Гермионы она подавляла это. Нарцисса расслабляется в тёплых руках сестры, пока та утыкается в ее волосы, вдыхая запах шампуня и духов. Младшая Блэк тает под ласковыми пальцами Гермионы в ее волосах. Нарцисса аккуратно и несколько неуверенно предлагает свою поддержку. Ей по началу нужно было подтверждение, что Гермиона и Андромеда хотят принять её объятия.  Нарцисса в своих страхах очень запутана. Она всегда отдаляется, закрываясь в себе. Её глаза тут же замерзают. Нарцисса, всегда уверенная по своему виду, на самом деле очень ранимая. Она спотыкается о свои же навязчивые мысли, желая исчезнуть и «не мешать» возлюбленным. Но даже тогда Гермиона и Андромеда готовы сорваться и поехать на её поиски, чтобы обнаружить в одиночестве где-нибудь. И они обнимают её. Так крепко, как вообще возможно, не сломав человеку рёбра. Они покрывают поцелуями все её лицо, чувствуя вкус слёз на щеках светловолосой. Нарцисса давно ранена, и шрам этот всё ещё не зажил.  Нарцисса целуется элегантно. Даже тут она действует красиво и медленно, томяще. Её руки скользят по талии, пока язык сплетается с парой. Она на вкус как чай с мятой, запутанность и нежные прикосновения. Нарцисса власть и поклонение.  Она не играется в доминант/подчиненный, но она предпочитает власть в большинстве случаев. Но не в силах Нарцисса не склониться перед Андромедой и Гермионой. Поэтому она тает в их руках, запрокинув голову. Нарцисса тяжело дышит, её светлые волосы убраны аккуратными руками Андромеды, пока та покрывает поцелуями её шею. Младшая Блэк сжимает пальцы Гермионы, переплетённые с её, пока та покусывает внутреннюю сторону бедра, а пальцы девушки находят всё новые и новые точки. Нарцисса стонет, выгибаясь в спине, в каждом её движении новые чувства, и обнажена она не только физически в такие моменты.  Андромеда и Гермиона знают, что значит отдать контроль Нарциссе Блэк. И они наслаждаются каждой минутой в руках женщины.  Нарцисса, в руках которой Гермиона — соблазнительница. Она скользит нежными пальцами по изгибам девушки, словно она её сокровище или подарок, что долго раскрывать собирается. Нарцисса всегда знает, что нужно Гермионе, но каждый раз растягивает удовольствие, с ухмылкой встречая горячее дыхание и стоны. Нарцисса знает всё тело Грейнджер. Она играется, но не переходит грань. Нарцисса властная, несколько жадная до ее тела, но она всё ещё остаётся заботливой Цисси, что готова прервать любые их игры в нужный момент. Нарцисса дразнит и вырывает рычание глубоко из горла девушки. Младшая Блэк знает, куда нужно нажать, чтобы Гермиона увидела звёзды перед глазами, но она дразнит. Ей даже не нужны мольбы или надломленный шёпот. Ей нужен тот самый блеск в карих глазах. Та самая открытость в движениях и касаниях. Иногда опасно оставлять властную Нарциссу и непокорную Андромеду наедине. Их эмоции зашкаливают в моменты, когда обе они на грани. Потому что слишком много их связывает. Слишком большая у них история. Если они потеряются в воспоминаниях, то вся их игра может прекратиться слезами и животным страхом при фантомах боли. Но они учатся контролировать эти моменты. Нарцисса умеет поражать Андромеду. Если в начале их борьбы за доминирование светловолосая действует горячо, страстно и напористо, то свой выигрыш она может взять иначе. Если губы касаются кожи Андромеды трепетно и нежно, скользя по всем изгибам, то это каждый раз волной шока и двойного удовольствия проходит по венам. Нарцисса обжигает шепотом кожу, одними словами вырывая грешные низкие стоны. И кажется, что та нить, что между ними с детства, натягивается до края, готовясь разорваться в ярком и пылающем освобождении. И младшая Блэк целует сестру, ещё больше поражая её вкусом слёз на губах и щеках.  Нарцисса закрытая головоломка, что каждый раз вызывает сотни эмоций и чувств при новом открытии. 

***

Они абсолютно разные. Запутанные, эмоциональные, чувственные и настоящие. Они прошлое и настоящее, пока будущее не касается их, предоставляя лишь другому времени власть. Они сломленные и целые. Живые. И чувствующие. И, чёрт возьми, любящие.